Судебные решения, арбитраж
Долевое участие в строительстве; Сделки с недвижимостью; Капитальный ремонт многоквартирного дома; Управление многоквартирным домом
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
Резолютивная часть постановления объявлена 22.11.2017
Постановление изготовлено в полном объеме 22.11.2017
Двадцатый арбитражный апелляционный суд в составе председательствующего Капустиной Л.А., судей Токаревой М.В. и Дайнеко М.М., при ведении протокола судебного заседания секретарем судебного заседания Труновой И.Ю., при участии от истца - общества с ограниченной ответственностью "СтройМонтажСервис" (Тульская область, г. Новомосковск, ОГРН 1117154026714, ИНН 7116507561) - Бариновой И.В. (доверенность от 11.09.2017), от ответчика - министерства труда и социальной защиты Тульской области (г. Тула, ОГРН 1087154043668, ИНН 7106508647) - Тарсиновой М.В. (доверенность от 29.12.2016), в отсутствие третьего лица - общества с ограниченной ответственностью "Стромсервис плюс", рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу министерства труда и социальной защиты Тульской области на решение Арбитражного суда Тульской области от 04.10.2017 по делу N А68-6471/2017 (судья Андреева Е.В.),
следующее.
Общество с ограниченной ответственностью "СтройМонтажСервис" (далее - общество) обратилось в Арбитражный суд Тульской области с исковым заявлением (с учетом уточнения) к министерству труда и социальной защиты Тульской области (далее - министерство) о взыскании 9 017 465 рублей 19 копеек, в том числе задолженности по государственному контракту в размере 8 803 735 рублей 91 копейки, неустойки за период с 11.07.2017 по 25.09.2017 в сумме 213 729 рублей 28 копеек, с последующим ее начислением на сумму долга с 26.09.2017 по день фактической оплаты задолженности в размере 1/300 ключевой ставки Банка России, действующей в соответствующие периоды, за каждый день просрочки.
В деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, участвует общество с ограниченной ответственностью "Стромсервис плюс".
Решением суда от 04.10.2017 (т. 1, л.д. 145) исковые требования удовлетворены. Судебный акт мотивирован ненадлежащим исполнением министерством обязательства оплаты полученного по государственному контракту имущества - 37 квартир.
В апелляционной жалобе министерство просит решение отменить, в удовлетворении исковых требований отказать. Оспаривая судебный акт, заявитель ссылается на недопустимость уступки права требования по государственному контракту и ее недействительность в связи с отсутствием государственной регистрации, обязательность которой предусмотрена статьей 4 Федерального закона от 30.12.2004 N 214-ФЗ "Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации" (далее - Закон N 214-ФЗ). Ссылаясь на статьи 219, 291.1 Бюджетного кодекса Российской Федерации, указывает, что исполнение денежных обязательств по государственным контрактам возможно при условии соответствия сведений о получателе денежных средств условиям заключенного контракта.
В судебном заседании представитель министерства поддержал позицию, изложенную в апелляционной жалобе.
Представитель общества возражал против доводов заявителя, считая законным и обоснованным принятое решение. Пояснил, что в изменения поставщика в процессе исполнения контракта не произошло, к истцу перешло лишь право требования уплаты денежных средств, которое он реализовал после получения министерством результата по спорному контракту. Сослался на то, что 25.09.2017 к договору уступки прав требования было заключено дополнительное соглашение, которым уменьшался размер передаваемого права на 1 075 763 рубля 13 копеек, в связи с передачей этого требования АО "Газпром газораспределение Тула"; в тот же день между третьим лицом и АО "Газпром газораспределение Тула" был заключен договор уступки права требования на указанную сумму, о чем было извещено министерство, которое по платежному поручению от 04.10.2017 перечислило денежные средства новому кредитору. В связи с этим считает необоснованной ссылку ответчика на невозможность перечисления денежных средств лицу, которому право требования перешло на основании договора цессии.
Третье лицо, извещенное надлежащим образом о времени и месте рассмотрения дела, в том числе путем размещения информации о движении дела в сети Интернет, в суд представителей не направило. С учетом мнений представителей сторон судебное заседание проводилось в его отсутствие в соответствии со статьями 123, 156, 266 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.
Изучив материалы дела и доводы жалобы, выслушав представителей истца и ответчика, Двадцатый арбитражный апелляционный суд считает, что жалоба не подлежат удовлетворению.
Как видно из материалов дела, 26.05.2015 между министерством (государственный заказчик) и ООО "Стромсервис плюс" (застройщик) заключен государственный контракт N 2015.170909, предметом которого является приобретение жилых помещений (квартир) в специализированный жилищный фонд Тульской области посредством участия в долевом строительстве (т. 1, л.д. 36).
Согласно пункту 1.2 контракта застройщик обязуется своими силами и (или) с привлечением подрядчиков построить многоквартирный дом на земельном участке с кадастровым номером 71:29:010:504:20 по адресу: Тульская область, Новомосковский район, г. Новомосковск, ул. Пионерская, 14, принадлежащему застройщику на основании договора аренды земельного участка от 24.10.2012 N 185А/12 и после получения разрешения на ввод в эксплуатацию этого объекта передать для оформления в собственность Тульской области по договору передачи 37 квартир, а государственный заказчик обязуется уплатить обусловленную контрактом цену и принять объекты долевого строительства.
Цена контракта (стоимость квартир) установлена в сумме 45 056 429 рублей 95 копеек (пункт 2.1 контракта).
На основании пункта 2.3 контракта окончательный расчет за квартиры осуществляется путем безналичного расчета в течение 10 банковских дней после получения государственным заказчиком свидетельств о праве собственности Тульской области на квартиры в органах, осуществляющих государственную регистрацию прав на недвижимое имущество и сделок с ним.
22.01.2016 между ООО "Стромсервис плюс" и обществом заключен договор подряда на выполнение комплекса строительных работ по строительству многоквартирного дома, расположенного по адресу: Тульская область, Новомосковский район, г. Новомосковск, ул. Пионерская, д. 14 (т. 1, л. д. 59).
Впоследствии, 01.11.2016, между этими сторонами заключен договор уступки прав требования (в редакции дополнительного соглашения от 25.09.2017), согласно которому ООО "Стромсервис плюс" (цедент) уступает обществу (цессионарий) в полном объеме все права требования оплаты работ, предусмотренных договором подряда от 22.01.2016 и государственным контрактом от 26.05.2015 N 2015.170909 к министерству. Основной долг министерства на день подписания дополнительного соглашения по оплате государственного контракта составляет 9 879 499 рублей 04 копейки, который уменьшается на 1 075 763 рублей 13 копеек, ввиду уступки права требования этой суммы АО "Газпром газораспределение Тула" (т. 1, л.д. 65, т. 2, л.д. 104).
После заключения договора уступки и дополнительного соглашения к нему ООО "Стромсервис плюс" уведомило министерство о переходе прав кредитора к истцу (т. 1, л.д. 66, т. 2, л.д. 106).
По договору передачи от 26.06.2017 ООО "Стромсервис плюс" передало министерству 37 квартир, являвшихся предметом контракта (т. 1, л.д. 68).
Права Тульской области на переданные квартиры зарегистрированы 30.06.2017, что подтверждается выписками из Единого государственного реестра недвижимости (т. 1, л.д. 96-155, т. 2, л.д. 1-88).
В связи с этим истец, как новый кредитор, обратился к министерству с требованием погасить задолженность по контракту (т. 1, л.д. 72).
Отказ министерства от добровольного удовлетворения указанного требования, изложенный в письме от 05.07.2017 (т. 1, л.д. 75), послужил основанием для обращения общества в арбитражный суд с настоящим иском.
Суд первой инстанции правомерно посчитал, что к спорному контракту не применимы нормы Закона N 214-ФЗ и по своей природе он не относится к договору долевого участия в строительстве.
Апелляционная инстанция соглашается с такой позицией, исходя из следующего.
В соответствии с пунктом 1 статьи 1 Закона N 214-ФЗ (в редакции, действующей на момент заключения контракта) им регулируются отношения, связанные с привлечением денежных средств граждан и юридических лиц для долевого строительства многоквартирных домов и (или) иных объектов недвижимости и возникновением у участников долевого строительства права собственности на объекты долевого строительства и права общей долевой собственности на общее имущество в многоквартирном доме и (или) ином объекте недвижимости, а также устанавливает гарантии защиты прав, законных интересов и имущества участников долевого строительства.
Согласно пункту 3 названной статьи действие настоящего Федерального закона не распространяется на отношения юридических лиц и (или) индивидуальных предпринимателей, связанные с инвестиционной деятельностью по строительству (созданию) объектов недвижимости (в том числе многоквартирных домов) и не основанные на договоре участия в долевом строительстве. Указанные отношения регулируются Гражданским кодексом Российской Федерации и законодательством Российской Федерации об инвестиционной деятельности.
В соответствии с пунктом 1 статьи 4 Закона N 214-ФЗ по договору участия в долевом строительстве одна сторона (застройщик) обязуется в предусмотренный договором срок своими силами и (или) с привлечением других лиц построить (создать) многоквартирный дом и (или) иной объект недвижимости и после получения разрешения на ввод в эксплуатацию этих объектов передать соответствующий объект долевого строительства участнику долевого строительства, а другая сторона (участник долевого строительства) обязуется уплатить обусловленную договором цену и принять объект долевого строительства при наличии разрешения на ввод в эксплуатацию многоквартирного дома и (или) иного объекта недвижимости.
Таким образом, по смыслу указанного Закона договор долевого участия в строительстве заключается при наличии намерения (волеизъявления) лица (застройщика) осуществить строительство объекта на земельном участке, предоставленном ему в установленном порядке для строительства, совместно с дольщиками и привлечением для такого строительства денежных средств этих дольщиков, в то время как по инвестиционному договору осуществляется вложение (инвестирование) денежных средств в целях получения определенной выгоды.
В соответствии с подп. 1 пункта 4 статьи 4 Закона N 214-ФЗ договор участия в долевом строительстве должен определять подлежащий передаче конкретный объект долевого строительства в соответствии с проектной документацией застройщиком после получения им разрешения на ввод в эксплуатацию многоквартирного дома и (или) иного объекта недвижимости.
В соответствии со статьей 431 Гражданского кодекса Российской Федерации при толковании условий договора судом принимается во внимание буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений. Буквальное значение условия договора в случае его неясности устанавливается путем сопоставления с другими условиями и смыслом договора в целом. Если правила, содержащиеся в части первой настоящей статьи, не позволяют определить содержание договора, должна быть выяснена действительная общая воля сторон с учетом цели договора. При этом принимаются во внимание все соответствующие обстоятельства, включая предшествующие договору переговоры и переписку, практику, установившуюся во взаимных отношениях сторон, обычаи делового оборота, последующее поведение сторон.
В настоящем случае инициатива в заключении договора исходила от министерства (оно выступало заказчиком в рамках конкурентных процедур, предусмотренных Федеральным законом от 05.04.2013 N 44-ФЗ "О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд" (далее - Закон N 44-ФЗ) и ее целью являлось приобретение 37 квартир в строящемся жилом доме. При этом квартиры не были конкретно индивидуализированы (планировка, отсылка к проекту строительства, обозначение квартир на схеме и т.п.), как того требуют нормы Закона N 214-ФЗ.
Таким образом, фактически волеизъявление администрации было направлено на приобретение 37 любых 1 и 2-комнатной квартир определенного метража на определенных этажах и определенной площадью, т.е. на приобретение будущей недвижимости (без привязки к проектной документации застройщика). При этом для истца не имело принципиального значения ни расположение квартир на конкретном этаже (север-юг, запад-восток, угловая-неугловая и т.п.), ни их планировка. Следовательно, намерением министерства являлось инвестирование денежных средств в строительство строящегося дома в целях последующего получения материального блага - индивидуально определенного имущества. При этом мотивация такого инвестирования (обеспечение граждан жильем из специализированного фонда) принципиального значения не имеет. Само по себе участие в строительстве целью министерства не являлось, что не позволяет квалифицировать спорный контракт по нормам Закона N 214-ФЗ.
Правовые и экономические основы инвестиционной деятельности, осуществляемой в форме капитальных вложений на территории Российской Федерации, регулируются Федеральным законом от 25.02.1999 N 39-ФЗ "Об инвестиционной деятельности в Российской Федерации, осуществляемой в форме капитальных вложений" (далее - Закон N 39-ФЗ). Этим же Федеральным законом устанавливаются гарантии равной защиты прав, интересов и имущества субъектов инвестиционной деятельности, осуществляемой в форме капитальных вложений, независимо от форм собственности.
Под инвестиционной деятельностью понимается вложение инвестиций и осуществление практических действий в целях получения прибыли и (или) достижения иного полезного эффекта, а под капитальными вложениями понимаются инвестиции в основной капитал (основные средства), в том числе затраты на новое строительство, расширение, реконструкцию и техническое перевооружение действующих предприятий, приобретение машин, оборудования, инструмента, инвентаря, проектно-изыскательские работы и другие затраты (преамбула, статья 1 Закона N 39-ФЗ).
Согласно статье 8 Закона N 39-ФЗ отношения между субъектами инвестиционной деятельности осуществляются на основе договора и (или) государственного контракта, заключаемых между ними в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации.
В пункте 4 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 11.07.2011 N 54 "О некоторых вопросах разрешения споров, возникающих из договоров по поводу недвижимости, которая будет создана или приобретена в будущем" (далее - постановление Пленума N 54) разъяснено, что при рассмотрении споров, вытекающих из договоров, связанных с инвестиционной деятельностью в сфере финансирования строительства или реконструкции объектов недвижимости, судам следует устанавливать правовую природу соответствующих договоров и разрешать спор по правилам глав 30 ("Купля-продажа"), 37 ("Подряд"), 55 ("Простое товарищество") Кодекса и т.д.
С учетом изложенного, суд первой инстанции обоснованно посчитал неприменимыми к спорным правоотношениям нормы Закона N 214-ФЗ, однако, по мнению апелляционной коллегии, ошибочно квалифицировал контракт как договор подряда.
Апелляционный суд считает, что заключенную сделку следует квалифицировать в качестве договора купли-продажи будущей вещи в силу следующего.
В соответствии с пунктом 2 статьи 455 Гражданского кодекса Российской Федерации предметом договора купли-продажи может быть как товар, имеющийся в наличии у продавца в момент заключения договора, так и товар, который будет создан или приобретен продавцом в будущем, если иное не установлено законом или не вытекает из характера товара (договор купли-продажи будущей вещи).
В силу пункта 5 статьи 454 Кодекса к отдельным видам договора купли-продажи применяются положения, предусмотренные параграфом 1 главы 30 ГК РФ, если иное не установлено правилами Кодекса об этих видах договоров.
В связи с тем, что параграф 7 главы 30 ГК РФ не содержит положений, запрещающих заключение договоров купли-продажи в отношении недвижимого имущества, право собственности продавца на которое на дату заключения договора не зарегистрировано в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним, но по условиям этого договора возникнет у продавца в будущем (договор купли-продажи будущей недвижимой вещи), судам следует исходить из того, что отсутствие у продавца в момент заключения договора продажи недвижимости права собственности на имущество - предмет договора - само по себе не является основанием для признания такого договора недействительным (пункт 1 постановления Пленума N 54).
Согласно пункту 2 постановления Пленума N 54 для индивидуализации предмета договора достаточно указания в договоре кадастрового номера объекта недвижимости (при его наличии). Индивидуализация предмета договора может быть осуществлена путем указания и иных сведений, позволяющих установить недвижимое имущество, подлежащее передаче покупателю по договору (например, местонахождение возводимой недвижимости, ориентировочная площадь будущего здания или помещения, иные характеристики, свойства недвижимости, определенные, в частности, в соответствии с проектной документацией).
Как следует из материалов дела, стороны согласовали характеристики земельного участка, предоставленного застройщику по договору аренды, его адрес, а также этажи расположения, количество комнат и общую площадь будущих квартир.
Договор купли-продажи будущей недвижимости государственной регистрации не подлежит, поскольку по смыслу пункта 2 статьи 558 Гражданского кодекса Российской Федерации требование о государственной регистрации договора распространяется только на договор купли-продажи такого жилого помещения, которое в момент заключения договора принадлежит на праве собственности продавцу и это право зарегистрировано в ЕГРП. Если сторонами заключен договор купли-продажи будущего жилого помещения (пункт 2 статьи 455 Гражданского кодекса Российской Федерации), то этот договор не подлежит государственной регистрации и считается заключенным с момента его подписания сторонами (пункт 9 постановления N 54).
В связи с изложенным довод министерства о недействительности договора уступки права требования, как не прошедшего государственную регистрацию, не принимается судом.
Вывод суда о квалификации спорного контракта в качестве договора подряда, по мнению апелляционной инстанции, является ошибочным, но не повлекшим принятия неверного судебного акта.
В силу пункта 1 статьи 702 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору подряда одна сторона (подрядчик) обязуется выполнить по заданию другой стороны (заказчика) определенную работу и сдать ее результат заказчику, а заказчик обязуется принять результат работы и оплатить его.
По договору строительного подряда подрядчик обязуется в установленный договором срок построить по заданию заказчика определенный объект либо выполнить иные строительные работы, а заказчик обязуется создать подрядчику необходимые условия для выполнения работ, принять их результат и уплатить обусловленную цену. Договор строительного подряда заключается на строительство или реконструкцию предприятия, здания (в том числе жилого дома), сооружения или иного объекта, а также на выполнение монтажных, пусконаладочных и иных неразрывно связанных со строящимся объектом работ. Правила о договоре строительного подряда применяются также к работам по капитальному ремонту зданий и сооружений, если иное не предусмотрено договором (пункты 1, 2 статьи 740 Гражданского кодекса Российской Федерации).
Таким образом, интерес заказчика в договоре подряда заключается в получении определенного результата работ, при этом в ходе выполнения работ между заказчиком и подрядчиком осуществляется сотрудничество (передается техническая документация, материалы и оборудование, осуществляется контроль и надзор со стороны заказчика, сдаются и принимаются результаты работ).
В данном случае, исходя из содержания условий спорного контракта, интерес министерства заключался в получении квартир в строящемся жилом доме, т.е. их приобретении в будущем к определенному сроку (не позднее 4 квартала 2015 года, пункт 3.2.4); обязательств, которые возникают у заказчика и подрядчика в ходе исполнения договора подряда, контракт не содержит. Передача квартир (товара) осуществлена по договору передачи от 26.06.2017.
Поскольку обязательства по оплате переданных квартир министерством не исполнены, суд первой инстанции пришел к правильному выводу об обоснованности требований о взыскании задолженности.
Не оспаривая размер долга, министерство ссылается на недействительность договора уступки прав требования, как противоречащего Закону N 44-ФЗ.
Не принимая указанные возражения, суд первой инстанции обоснованно руководствовался следующим.
Согласно пункту 1 статьи 382 Гражданского кодекса Российской Федерации право (требование), принадлежащее на основании обязательства кредитору, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или может перейти к другому лицу на основании закона.
Уступка требования кредитором (цедентом) другому лицу (цессионарию) допускается, если она не противоречит закону. Не допускается без согласия должника уступка требования по обязательству, в котором личность кредитора имеет существенное значение для должника (пункты 1, 2 статьи 388 Гражданского кодекса Российской Федерации).
Согласно части 5 статьи 95 Закона N 44-ФЗ при исполнении контракта не допускается перемена поставщика (подрядчика, исполнителя), за исключением случая, если новый поставщик (подрядчик, исполнитель) является правопреемником поставщика (подрядчика, исполнителя) по такому контракту вследствие реорганизации юридического лица в форме преобразования, слияния или присоединения.
Обязанность личного исполнения государственного (муниципального) контракта (договора) обусловлена необходимостью обеспечения принципов открытости, прозрачности и сохранения конкуренции при проведении закупок для обеспечения государственных и муниципальных нужд.
Закрепленный пунктом 7 статьи 448 Гражданского кодекса Российской Федерации запрет направлен на обеспечение надлежащего исполнения поставщиком (подрядчиком, исполнителем) основного обязательства, являющегося предметом контракта (договора), для защиты интересов заказчика от возможной уступки прав и обязанностей по заключенному контракту в части исполнения обязательств по выполнению работ, оказанию услуг, поставке и получению имущества, в том числе во временное пользование.
Уступка поставщиком (подрядчиком, исполнителем) третьему лицу права требования к заказчику об исполнении денежного обязательства не противоречит законодательству Российской Федерации (пункт 17 Обзора судебной практики применения законодательства Российской Федерации о контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 28.06.2017).
Таким образом, установленное законодателем ограничение не распространяется на уступку денежного требования, поскольку при исполнении заказчиком обязанности по уплате денежных средств личность кредитора не имеет существенного значения для должника (определение Верховного Суда Российской Федерации от 12.10.2017 N 309-ЭС17-7107).
Указание министерства на то, что договор уступки был заключен 01.11.2016, когда обязательства первоначального кредитора государственному контракту еще не были исполнены, не имеет значения, поскольку, во-первых, не свидетельствует о перемене поставщика в процессе исполнения контракта; во-вторых, уступка поставщиком своего будущего права требования не противоречит закону (пункт 4 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.10.2007 N 120 "Обзор практики применения арбитражными судами положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации"); в третьих, определение конкретного объема переданного истцу требования осуществлено 25.09.2017 (т. 2, л.д. 104), требование об окончательной оплате предъявлено новым кредитором 29.06.2017 (т. 1, л.д. 72), т.е. после исполнения 26.06.2017 контракта ООО "Стромсервис плюс" как первоначальным кредитором (т. 1, л.д. 68).
Ссылка заявителя на нормы Бюджетного кодекса Российской Федерации о порядке исполнения бюджетных обязательств по расходам, не является предусмотренным законом основанием для признания недействительным договора уступки права требования исполнения государственным заказчиком условий контракта об оплате.
Апелляционный суд не находит оснований для пересмотра решения суда в части взыскания неустойки.
В соответствии с частью 4 статьи 34 Закона N 44-ФЗ в контракт включается обязательное условие об ответственности заказчика и поставщика (подрядчика, исполнителя) за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательств, предусмотренных контрактом.
Согласно части 5 статьи 34 Закона N 44-ФЗ в случае просрочки исполнения заказчиком обязательств, предусмотренных контрактом, а также в иных случаях неисполнения или ненадлежащего исполнения заказчиком обязательств, предусмотренных контрактом, поставщик (подрядчик, исполнитель) вправе потребовать уплаты неустоек (штрафов, пеней).
Пеня начисляется за каждый день просрочки исполнения обязательства, предусмотренного контрактом, начиная со дня, следующего после дня истечения установленного контрактом срока исполнения обязательства. Такая пеня устанавливается контрактом в размере одной трехсотой действующей на дату уплаты пеней ставки рефинансирования Центрального банка Российской Федерации от не уплаченной в срок суммы.
Аналогичное условие предусмотрено пунктом 6.2 контракта.
В соответствии с пунктом 38 Обзора судебной практики применения законодательства Российской Федерации о контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации от 28.06.2017, при расчете пени, подлежащей взысканию в судебном порядке за просрочку исполнения обязательств по государственному контракту в соответствии с частями 5 и 7 статьи 34 Закона о контрактной системе, суд вправе применить размер ставки рефинансирования Центрального Банка Российской Федерации, действующей на момент вынесения судебного решения.
Размер неустойки, начисленной на несвоевременно оплаченную задолженности, исходя из 1/300 ключевой ставки, действующей на дату принятия решения (8,5% годовых, информация Банка России от 18.09.2017), определенной за период с 11.07.2017 по 25.09.2017, составил 213 729 рублей 28 копеек. Расчет неустойки проверен апелляционной инстанцией и признан правильным как соответствующий разъяснениям, изложенным в Обзоре судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 3 (2016), пункте 38 Обзора от 28.06.2017.
В пункте 65 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.03.2016 N 7 "О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств" указано, что по смыслу статьи 330 Гражданского кодекса Российской Федерации истец вправе требовать присуждения неустойки по день фактического исполнения обязательства (в частности, фактической уплаты кредитору денежных средств, передачи товара, завершения работ).
В связи с этим суд правомерно удовлетворил требование истца о начислении неустойки, начиная с 26.09.2017 по день фактического исполнения обязательства, исходя из 1/300 ключевой ставки Банка России, определенной на дату исполнения судебного решения от неуплаченной суммы за каждый день просрочки.
Таким образом, оснований для отмены или изменения решения суда первой инстанции по приведенным в апелляционной жалобе доводам не имеется.
Нарушений процессуальных норм, влекущих безусловную отмену судебного акта (часть 4 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), не установлено.
В соответствии со статьей 110, частью 3 статьи 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации государственная пошлина по апелляционной жалобе не подлежит взысканию, поскольку министерство в силу статьи 333.37 Налогового кодекса Российской Федерации освобождено от ее уплаты.
На основании изложенного, руководствуясь пунктом 1 части 1 статьи 269, статьей 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Двадцатый арбитражный апелляционный суд
решение Арбитражного суда Тульской области от 04.10.2017 по делу N А68-6471/2017 оставить без изменения, апелляционную жалобу министерства труда и социальной защиты Тульской области - без удовлетворения.
Постановление вступает в законную силу со дня его принятия.
Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Центрального округа в течение двух месяцев со дня изготовления постановления в полном объеме. В соответствии с частью 1 статьи 275 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации кассационная жалоба подается через арбитражный суд первой инстанции.
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "REALTIST.RU | Теория и практика управления недвижимостью" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)
ПОСТАНОВЛЕНИЕ ДВАДЦАТОГО АРБИТРАЖНОГО АПЕЛЛЯЦИОННОГО СУДА ОТ 22.11.2017 N 20АП-7189/2017, 20АП-7396/2017 ПО ДЕЛУ N А68-6471/2017
Разделы:Долевое участие в строительстве; Сделки с недвижимостью; Капитальный ремонт многоквартирного дома; Управление многоквартирным домом
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
ДВАДЦАТЫЙ АРБИТРАЖНЫЙ АПЕЛЛЯЦИОННЫЙ СУД
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
от 22 ноября 2017 г. по делу N А68-6471/2017
Резолютивная часть постановления объявлена 22.11.2017
Постановление изготовлено в полном объеме 22.11.2017
Двадцатый арбитражный апелляционный суд в составе председательствующего Капустиной Л.А., судей Токаревой М.В. и Дайнеко М.М., при ведении протокола судебного заседания секретарем судебного заседания Труновой И.Ю., при участии от истца - общества с ограниченной ответственностью "СтройМонтажСервис" (Тульская область, г. Новомосковск, ОГРН 1117154026714, ИНН 7116507561) - Бариновой И.В. (доверенность от 11.09.2017), от ответчика - министерства труда и социальной защиты Тульской области (г. Тула, ОГРН 1087154043668, ИНН 7106508647) - Тарсиновой М.В. (доверенность от 29.12.2016), в отсутствие третьего лица - общества с ограниченной ответственностью "Стромсервис плюс", рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу министерства труда и социальной защиты Тульской области на решение Арбитражного суда Тульской области от 04.10.2017 по делу N А68-6471/2017 (судья Андреева Е.В.),
установил:
следующее.
Общество с ограниченной ответственностью "СтройМонтажСервис" (далее - общество) обратилось в Арбитражный суд Тульской области с исковым заявлением (с учетом уточнения) к министерству труда и социальной защиты Тульской области (далее - министерство) о взыскании 9 017 465 рублей 19 копеек, в том числе задолженности по государственному контракту в размере 8 803 735 рублей 91 копейки, неустойки за период с 11.07.2017 по 25.09.2017 в сумме 213 729 рублей 28 копеек, с последующим ее начислением на сумму долга с 26.09.2017 по день фактической оплаты задолженности в размере 1/300 ключевой ставки Банка России, действующей в соответствующие периоды, за каждый день просрочки.
В деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, участвует общество с ограниченной ответственностью "Стромсервис плюс".
Решением суда от 04.10.2017 (т. 1, л.д. 145) исковые требования удовлетворены. Судебный акт мотивирован ненадлежащим исполнением министерством обязательства оплаты полученного по государственному контракту имущества - 37 квартир.
В апелляционной жалобе министерство просит решение отменить, в удовлетворении исковых требований отказать. Оспаривая судебный акт, заявитель ссылается на недопустимость уступки права требования по государственному контракту и ее недействительность в связи с отсутствием государственной регистрации, обязательность которой предусмотрена статьей 4 Федерального закона от 30.12.2004 N 214-ФЗ "Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации" (далее - Закон N 214-ФЗ). Ссылаясь на статьи 219, 291.1 Бюджетного кодекса Российской Федерации, указывает, что исполнение денежных обязательств по государственным контрактам возможно при условии соответствия сведений о получателе денежных средств условиям заключенного контракта.
В судебном заседании представитель министерства поддержал позицию, изложенную в апелляционной жалобе.
Представитель общества возражал против доводов заявителя, считая законным и обоснованным принятое решение. Пояснил, что в изменения поставщика в процессе исполнения контракта не произошло, к истцу перешло лишь право требования уплаты денежных средств, которое он реализовал после получения министерством результата по спорному контракту. Сослался на то, что 25.09.2017 к договору уступки прав требования было заключено дополнительное соглашение, которым уменьшался размер передаваемого права на 1 075 763 рубля 13 копеек, в связи с передачей этого требования АО "Газпром газораспределение Тула"; в тот же день между третьим лицом и АО "Газпром газораспределение Тула" был заключен договор уступки права требования на указанную сумму, о чем было извещено министерство, которое по платежному поручению от 04.10.2017 перечислило денежные средства новому кредитору. В связи с этим считает необоснованной ссылку ответчика на невозможность перечисления денежных средств лицу, которому право требования перешло на основании договора цессии.
Третье лицо, извещенное надлежащим образом о времени и месте рассмотрения дела, в том числе путем размещения информации о движении дела в сети Интернет, в суд представителей не направило. С учетом мнений представителей сторон судебное заседание проводилось в его отсутствие в соответствии со статьями 123, 156, 266 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.
Изучив материалы дела и доводы жалобы, выслушав представителей истца и ответчика, Двадцатый арбитражный апелляционный суд считает, что жалоба не подлежат удовлетворению.
Как видно из материалов дела, 26.05.2015 между министерством (государственный заказчик) и ООО "Стромсервис плюс" (застройщик) заключен государственный контракт N 2015.170909, предметом которого является приобретение жилых помещений (квартир) в специализированный жилищный фонд Тульской области посредством участия в долевом строительстве (т. 1, л.д. 36).
Согласно пункту 1.2 контракта застройщик обязуется своими силами и (или) с привлечением подрядчиков построить многоквартирный дом на земельном участке с кадастровым номером 71:29:010:504:20 по адресу: Тульская область, Новомосковский район, г. Новомосковск, ул. Пионерская, 14, принадлежащему застройщику на основании договора аренды земельного участка от 24.10.2012 N 185А/12 и после получения разрешения на ввод в эксплуатацию этого объекта передать для оформления в собственность Тульской области по договору передачи 37 квартир, а государственный заказчик обязуется уплатить обусловленную контрактом цену и принять объекты долевого строительства.
Цена контракта (стоимость квартир) установлена в сумме 45 056 429 рублей 95 копеек (пункт 2.1 контракта).
На основании пункта 2.3 контракта окончательный расчет за квартиры осуществляется путем безналичного расчета в течение 10 банковских дней после получения государственным заказчиком свидетельств о праве собственности Тульской области на квартиры в органах, осуществляющих государственную регистрацию прав на недвижимое имущество и сделок с ним.
22.01.2016 между ООО "Стромсервис плюс" и обществом заключен договор подряда на выполнение комплекса строительных работ по строительству многоквартирного дома, расположенного по адресу: Тульская область, Новомосковский район, г. Новомосковск, ул. Пионерская, д. 14 (т. 1, л. д. 59).
Впоследствии, 01.11.2016, между этими сторонами заключен договор уступки прав требования (в редакции дополнительного соглашения от 25.09.2017), согласно которому ООО "Стромсервис плюс" (цедент) уступает обществу (цессионарий) в полном объеме все права требования оплаты работ, предусмотренных договором подряда от 22.01.2016 и государственным контрактом от 26.05.2015 N 2015.170909 к министерству. Основной долг министерства на день подписания дополнительного соглашения по оплате государственного контракта составляет 9 879 499 рублей 04 копейки, который уменьшается на 1 075 763 рублей 13 копеек, ввиду уступки права требования этой суммы АО "Газпром газораспределение Тула" (т. 1, л.д. 65, т. 2, л.д. 104).
После заключения договора уступки и дополнительного соглашения к нему ООО "Стромсервис плюс" уведомило министерство о переходе прав кредитора к истцу (т. 1, л.д. 66, т. 2, л.д. 106).
По договору передачи от 26.06.2017 ООО "Стромсервис плюс" передало министерству 37 квартир, являвшихся предметом контракта (т. 1, л.д. 68).
Права Тульской области на переданные квартиры зарегистрированы 30.06.2017, что подтверждается выписками из Единого государственного реестра недвижимости (т. 1, л.д. 96-155, т. 2, л.д. 1-88).
В связи с этим истец, как новый кредитор, обратился к министерству с требованием погасить задолженность по контракту (т. 1, л.д. 72).
Отказ министерства от добровольного удовлетворения указанного требования, изложенный в письме от 05.07.2017 (т. 1, л.д. 75), послужил основанием для обращения общества в арбитражный суд с настоящим иском.
Суд первой инстанции правомерно посчитал, что к спорному контракту не применимы нормы Закона N 214-ФЗ и по своей природе он не относится к договору долевого участия в строительстве.
Апелляционная инстанция соглашается с такой позицией, исходя из следующего.
В соответствии с пунктом 1 статьи 1 Закона N 214-ФЗ (в редакции, действующей на момент заключения контракта) им регулируются отношения, связанные с привлечением денежных средств граждан и юридических лиц для долевого строительства многоквартирных домов и (или) иных объектов недвижимости и возникновением у участников долевого строительства права собственности на объекты долевого строительства и права общей долевой собственности на общее имущество в многоквартирном доме и (или) ином объекте недвижимости, а также устанавливает гарантии защиты прав, законных интересов и имущества участников долевого строительства.
Согласно пункту 3 названной статьи действие настоящего Федерального закона не распространяется на отношения юридических лиц и (или) индивидуальных предпринимателей, связанные с инвестиционной деятельностью по строительству (созданию) объектов недвижимости (в том числе многоквартирных домов) и не основанные на договоре участия в долевом строительстве. Указанные отношения регулируются Гражданским кодексом Российской Федерации и законодательством Российской Федерации об инвестиционной деятельности.
В соответствии с пунктом 1 статьи 4 Закона N 214-ФЗ по договору участия в долевом строительстве одна сторона (застройщик) обязуется в предусмотренный договором срок своими силами и (или) с привлечением других лиц построить (создать) многоквартирный дом и (или) иной объект недвижимости и после получения разрешения на ввод в эксплуатацию этих объектов передать соответствующий объект долевого строительства участнику долевого строительства, а другая сторона (участник долевого строительства) обязуется уплатить обусловленную договором цену и принять объект долевого строительства при наличии разрешения на ввод в эксплуатацию многоквартирного дома и (или) иного объекта недвижимости.
Таким образом, по смыслу указанного Закона договор долевого участия в строительстве заключается при наличии намерения (волеизъявления) лица (застройщика) осуществить строительство объекта на земельном участке, предоставленном ему в установленном порядке для строительства, совместно с дольщиками и привлечением для такого строительства денежных средств этих дольщиков, в то время как по инвестиционному договору осуществляется вложение (инвестирование) денежных средств в целях получения определенной выгоды.
В соответствии с подп. 1 пункта 4 статьи 4 Закона N 214-ФЗ договор участия в долевом строительстве должен определять подлежащий передаче конкретный объект долевого строительства в соответствии с проектной документацией застройщиком после получения им разрешения на ввод в эксплуатацию многоквартирного дома и (или) иного объекта недвижимости.
В соответствии со статьей 431 Гражданского кодекса Российской Федерации при толковании условий договора судом принимается во внимание буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений. Буквальное значение условия договора в случае его неясности устанавливается путем сопоставления с другими условиями и смыслом договора в целом. Если правила, содержащиеся в части первой настоящей статьи, не позволяют определить содержание договора, должна быть выяснена действительная общая воля сторон с учетом цели договора. При этом принимаются во внимание все соответствующие обстоятельства, включая предшествующие договору переговоры и переписку, практику, установившуюся во взаимных отношениях сторон, обычаи делового оборота, последующее поведение сторон.
В настоящем случае инициатива в заключении договора исходила от министерства (оно выступало заказчиком в рамках конкурентных процедур, предусмотренных Федеральным законом от 05.04.2013 N 44-ФЗ "О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд" (далее - Закон N 44-ФЗ) и ее целью являлось приобретение 37 квартир в строящемся жилом доме. При этом квартиры не были конкретно индивидуализированы (планировка, отсылка к проекту строительства, обозначение квартир на схеме и т.п.), как того требуют нормы Закона N 214-ФЗ.
Таким образом, фактически волеизъявление администрации было направлено на приобретение 37 любых 1 и 2-комнатной квартир определенного метража на определенных этажах и определенной площадью, т.е. на приобретение будущей недвижимости (без привязки к проектной документации застройщика). При этом для истца не имело принципиального значения ни расположение квартир на конкретном этаже (север-юг, запад-восток, угловая-неугловая и т.п.), ни их планировка. Следовательно, намерением министерства являлось инвестирование денежных средств в строительство строящегося дома в целях последующего получения материального блага - индивидуально определенного имущества. При этом мотивация такого инвестирования (обеспечение граждан жильем из специализированного фонда) принципиального значения не имеет. Само по себе участие в строительстве целью министерства не являлось, что не позволяет квалифицировать спорный контракт по нормам Закона N 214-ФЗ.
Правовые и экономические основы инвестиционной деятельности, осуществляемой в форме капитальных вложений на территории Российской Федерации, регулируются Федеральным законом от 25.02.1999 N 39-ФЗ "Об инвестиционной деятельности в Российской Федерации, осуществляемой в форме капитальных вложений" (далее - Закон N 39-ФЗ). Этим же Федеральным законом устанавливаются гарантии равной защиты прав, интересов и имущества субъектов инвестиционной деятельности, осуществляемой в форме капитальных вложений, независимо от форм собственности.
Под инвестиционной деятельностью понимается вложение инвестиций и осуществление практических действий в целях получения прибыли и (или) достижения иного полезного эффекта, а под капитальными вложениями понимаются инвестиции в основной капитал (основные средства), в том числе затраты на новое строительство, расширение, реконструкцию и техническое перевооружение действующих предприятий, приобретение машин, оборудования, инструмента, инвентаря, проектно-изыскательские работы и другие затраты (преамбула, статья 1 Закона N 39-ФЗ).
Согласно статье 8 Закона N 39-ФЗ отношения между субъектами инвестиционной деятельности осуществляются на основе договора и (или) государственного контракта, заключаемых между ними в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации.
В пункте 4 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 11.07.2011 N 54 "О некоторых вопросах разрешения споров, возникающих из договоров по поводу недвижимости, которая будет создана или приобретена в будущем" (далее - постановление Пленума N 54) разъяснено, что при рассмотрении споров, вытекающих из договоров, связанных с инвестиционной деятельностью в сфере финансирования строительства или реконструкции объектов недвижимости, судам следует устанавливать правовую природу соответствующих договоров и разрешать спор по правилам глав 30 ("Купля-продажа"), 37 ("Подряд"), 55 ("Простое товарищество") Кодекса и т.д.
С учетом изложенного, суд первой инстанции обоснованно посчитал неприменимыми к спорным правоотношениям нормы Закона N 214-ФЗ, однако, по мнению апелляционной коллегии, ошибочно квалифицировал контракт как договор подряда.
Апелляционный суд считает, что заключенную сделку следует квалифицировать в качестве договора купли-продажи будущей вещи в силу следующего.
В соответствии с пунктом 2 статьи 455 Гражданского кодекса Российской Федерации предметом договора купли-продажи может быть как товар, имеющийся в наличии у продавца в момент заключения договора, так и товар, который будет создан или приобретен продавцом в будущем, если иное не установлено законом или не вытекает из характера товара (договор купли-продажи будущей вещи).
В силу пункта 5 статьи 454 Кодекса к отдельным видам договора купли-продажи применяются положения, предусмотренные параграфом 1 главы 30 ГК РФ, если иное не установлено правилами Кодекса об этих видах договоров.
В связи с тем, что параграф 7 главы 30 ГК РФ не содержит положений, запрещающих заключение договоров купли-продажи в отношении недвижимого имущества, право собственности продавца на которое на дату заключения договора не зарегистрировано в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним, но по условиям этого договора возникнет у продавца в будущем (договор купли-продажи будущей недвижимой вещи), судам следует исходить из того, что отсутствие у продавца в момент заключения договора продажи недвижимости права собственности на имущество - предмет договора - само по себе не является основанием для признания такого договора недействительным (пункт 1 постановления Пленума N 54).
Согласно пункту 2 постановления Пленума N 54 для индивидуализации предмета договора достаточно указания в договоре кадастрового номера объекта недвижимости (при его наличии). Индивидуализация предмета договора может быть осуществлена путем указания и иных сведений, позволяющих установить недвижимое имущество, подлежащее передаче покупателю по договору (например, местонахождение возводимой недвижимости, ориентировочная площадь будущего здания или помещения, иные характеристики, свойства недвижимости, определенные, в частности, в соответствии с проектной документацией).
Как следует из материалов дела, стороны согласовали характеристики земельного участка, предоставленного застройщику по договору аренды, его адрес, а также этажи расположения, количество комнат и общую площадь будущих квартир.
Договор купли-продажи будущей недвижимости государственной регистрации не подлежит, поскольку по смыслу пункта 2 статьи 558 Гражданского кодекса Российской Федерации требование о государственной регистрации договора распространяется только на договор купли-продажи такого жилого помещения, которое в момент заключения договора принадлежит на праве собственности продавцу и это право зарегистрировано в ЕГРП. Если сторонами заключен договор купли-продажи будущего жилого помещения (пункт 2 статьи 455 Гражданского кодекса Российской Федерации), то этот договор не подлежит государственной регистрации и считается заключенным с момента его подписания сторонами (пункт 9 постановления N 54).
В связи с изложенным довод министерства о недействительности договора уступки права требования, как не прошедшего государственную регистрацию, не принимается судом.
Вывод суда о квалификации спорного контракта в качестве договора подряда, по мнению апелляционной инстанции, является ошибочным, но не повлекшим принятия неверного судебного акта.
В силу пункта 1 статьи 702 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору подряда одна сторона (подрядчик) обязуется выполнить по заданию другой стороны (заказчика) определенную работу и сдать ее результат заказчику, а заказчик обязуется принять результат работы и оплатить его.
По договору строительного подряда подрядчик обязуется в установленный договором срок построить по заданию заказчика определенный объект либо выполнить иные строительные работы, а заказчик обязуется создать подрядчику необходимые условия для выполнения работ, принять их результат и уплатить обусловленную цену. Договор строительного подряда заключается на строительство или реконструкцию предприятия, здания (в том числе жилого дома), сооружения или иного объекта, а также на выполнение монтажных, пусконаладочных и иных неразрывно связанных со строящимся объектом работ. Правила о договоре строительного подряда применяются также к работам по капитальному ремонту зданий и сооружений, если иное не предусмотрено договором (пункты 1, 2 статьи 740 Гражданского кодекса Российской Федерации).
Таким образом, интерес заказчика в договоре подряда заключается в получении определенного результата работ, при этом в ходе выполнения работ между заказчиком и подрядчиком осуществляется сотрудничество (передается техническая документация, материалы и оборудование, осуществляется контроль и надзор со стороны заказчика, сдаются и принимаются результаты работ).
В данном случае, исходя из содержания условий спорного контракта, интерес министерства заключался в получении квартир в строящемся жилом доме, т.е. их приобретении в будущем к определенному сроку (не позднее 4 квартала 2015 года, пункт 3.2.4); обязательств, которые возникают у заказчика и подрядчика в ходе исполнения договора подряда, контракт не содержит. Передача квартир (товара) осуществлена по договору передачи от 26.06.2017.
Поскольку обязательства по оплате переданных квартир министерством не исполнены, суд первой инстанции пришел к правильному выводу об обоснованности требований о взыскании задолженности.
Не оспаривая размер долга, министерство ссылается на недействительность договора уступки прав требования, как противоречащего Закону N 44-ФЗ.
Не принимая указанные возражения, суд первой инстанции обоснованно руководствовался следующим.
Согласно пункту 1 статьи 382 Гражданского кодекса Российской Федерации право (требование), принадлежащее на основании обязательства кредитору, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или может перейти к другому лицу на основании закона.
Уступка требования кредитором (цедентом) другому лицу (цессионарию) допускается, если она не противоречит закону. Не допускается без согласия должника уступка требования по обязательству, в котором личность кредитора имеет существенное значение для должника (пункты 1, 2 статьи 388 Гражданского кодекса Российской Федерации).
Согласно части 5 статьи 95 Закона N 44-ФЗ при исполнении контракта не допускается перемена поставщика (подрядчика, исполнителя), за исключением случая, если новый поставщик (подрядчик, исполнитель) является правопреемником поставщика (подрядчика, исполнителя) по такому контракту вследствие реорганизации юридического лица в форме преобразования, слияния или присоединения.
Обязанность личного исполнения государственного (муниципального) контракта (договора) обусловлена необходимостью обеспечения принципов открытости, прозрачности и сохранения конкуренции при проведении закупок для обеспечения государственных и муниципальных нужд.
Закрепленный пунктом 7 статьи 448 Гражданского кодекса Российской Федерации запрет направлен на обеспечение надлежащего исполнения поставщиком (подрядчиком, исполнителем) основного обязательства, являющегося предметом контракта (договора), для защиты интересов заказчика от возможной уступки прав и обязанностей по заключенному контракту в части исполнения обязательств по выполнению работ, оказанию услуг, поставке и получению имущества, в том числе во временное пользование.
Уступка поставщиком (подрядчиком, исполнителем) третьему лицу права требования к заказчику об исполнении денежного обязательства не противоречит законодательству Российской Федерации (пункт 17 Обзора судебной практики применения законодательства Российской Федерации о контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 28.06.2017).
Таким образом, установленное законодателем ограничение не распространяется на уступку денежного требования, поскольку при исполнении заказчиком обязанности по уплате денежных средств личность кредитора не имеет существенного значения для должника (определение Верховного Суда Российской Федерации от 12.10.2017 N 309-ЭС17-7107).
Указание министерства на то, что договор уступки был заключен 01.11.2016, когда обязательства первоначального кредитора государственному контракту еще не были исполнены, не имеет значения, поскольку, во-первых, не свидетельствует о перемене поставщика в процессе исполнения контракта; во-вторых, уступка поставщиком своего будущего права требования не противоречит закону (пункт 4 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.10.2007 N 120 "Обзор практики применения арбитражными судами положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации"); в третьих, определение конкретного объема переданного истцу требования осуществлено 25.09.2017 (т. 2, л.д. 104), требование об окончательной оплате предъявлено новым кредитором 29.06.2017 (т. 1, л.д. 72), т.е. после исполнения 26.06.2017 контракта ООО "Стромсервис плюс" как первоначальным кредитором (т. 1, л.д. 68).
Ссылка заявителя на нормы Бюджетного кодекса Российской Федерации о порядке исполнения бюджетных обязательств по расходам, не является предусмотренным законом основанием для признания недействительным договора уступки права требования исполнения государственным заказчиком условий контракта об оплате.
Апелляционный суд не находит оснований для пересмотра решения суда в части взыскания неустойки.
В соответствии с частью 4 статьи 34 Закона N 44-ФЗ в контракт включается обязательное условие об ответственности заказчика и поставщика (подрядчика, исполнителя) за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательств, предусмотренных контрактом.
Согласно части 5 статьи 34 Закона N 44-ФЗ в случае просрочки исполнения заказчиком обязательств, предусмотренных контрактом, а также в иных случаях неисполнения или ненадлежащего исполнения заказчиком обязательств, предусмотренных контрактом, поставщик (подрядчик, исполнитель) вправе потребовать уплаты неустоек (штрафов, пеней).
Пеня начисляется за каждый день просрочки исполнения обязательства, предусмотренного контрактом, начиная со дня, следующего после дня истечения установленного контрактом срока исполнения обязательства. Такая пеня устанавливается контрактом в размере одной трехсотой действующей на дату уплаты пеней ставки рефинансирования Центрального банка Российской Федерации от не уплаченной в срок суммы.
Аналогичное условие предусмотрено пунктом 6.2 контракта.
В соответствии с пунктом 38 Обзора судебной практики применения законодательства Российской Федерации о контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации от 28.06.2017, при расчете пени, подлежащей взысканию в судебном порядке за просрочку исполнения обязательств по государственному контракту в соответствии с частями 5 и 7 статьи 34 Закона о контрактной системе, суд вправе применить размер ставки рефинансирования Центрального Банка Российской Федерации, действующей на момент вынесения судебного решения.
Размер неустойки, начисленной на несвоевременно оплаченную задолженности, исходя из 1/300 ключевой ставки, действующей на дату принятия решения (8,5% годовых, информация Банка России от 18.09.2017), определенной за период с 11.07.2017 по 25.09.2017, составил 213 729 рублей 28 копеек. Расчет неустойки проверен апелляционной инстанцией и признан правильным как соответствующий разъяснениям, изложенным в Обзоре судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 3 (2016), пункте 38 Обзора от 28.06.2017.
В пункте 65 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.03.2016 N 7 "О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств" указано, что по смыслу статьи 330 Гражданского кодекса Российской Федерации истец вправе требовать присуждения неустойки по день фактического исполнения обязательства (в частности, фактической уплаты кредитору денежных средств, передачи товара, завершения работ).
В связи с этим суд правомерно удовлетворил требование истца о начислении неустойки, начиная с 26.09.2017 по день фактического исполнения обязательства, исходя из 1/300 ключевой ставки Банка России, определенной на дату исполнения судебного решения от неуплаченной суммы за каждый день просрочки.
Таким образом, оснований для отмены или изменения решения суда первой инстанции по приведенным в апелляционной жалобе доводам не имеется.
Нарушений процессуальных норм, влекущих безусловную отмену судебного акта (часть 4 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), не установлено.
В соответствии со статьей 110, частью 3 статьи 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации государственная пошлина по апелляционной жалобе не подлежит взысканию, поскольку министерство в силу статьи 333.37 Налогового кодекса Российской Федерации освобождено от ее уплаты.
На основании изложенного, руководствуясь пунктом 1 части 1 статьи 269, статьей 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Двадцатый арбитражный апелляционный суд
постановил:
решение Арбитражного суда Тульской области от 04.10.2017 по делу N А68-6471/2017 оставить без изменения, апелляционную жалобу министерства труда и социальной защиты Тульской области - без удовлетворения.
Постановление вступает в законную силу со дня его принятия.
Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Центрального округа в течение двух месяцев со дня изготовления постановления в полном объеме. В соответствии с частью 1 статьи 275 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации кассационная жалоба подается через арбитражный суд первой инстанции.
Председательствующий
Л.А.КАПУСТИНА
Л.А.КАПУСТИНА
Судьи
М.В.ТОКАРЕВА
М.М.ДАЙНЕКО
М.В.ТОКАРЕВА
М.М.ДАЙНЕКО
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "REALTIST.RU | Теория и практика управления недвижимостью" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)