Судебные решения, арбитраж
Разделы:
Купля-продажа недвижимости; Сделки с недвижимостью
Обстоятельства: Истице на праве собственности принадлежала квартира, она заключила с ответчиком договор купли-продажи квартиры и передала ее по акту приема-передачи, на основании договора купли-продажи ответчик-1 зарегистрировал право собственности на указанную квартиру, решением суда истица и члены ее семьи признаны утратившими право пользования жилым помещением, истица ссылается на то, что в момент подписания договора купли-продажи не была способна понимать значение своих действий и руководить ими.
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
Судья Ильичева И.В.
Судебная коллегия по гражданским делам Нижегородского областного суда в составе
председательствующего судьи: Лазорина Б.П.,
судей Ионовой А.Н., Климовой О.С.,
при секретаре судебного заседания Б.
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Г. к Н., Управлению Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Нижегородской области о признании договора купли-продажи недействительным
по апелляционной жалобе Г.
на решение Саровского городского суда Нижегородской области от 06 сентября 2017 года.
Заслушав доклад судьи Ионовой А.Н., судебная коллегия
Г. обратилась в суд с иском к Н., Управлению Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Нижегородской области, просила признать недействительным договор купли-продажи квартиры, расположенной по адресу: <адрес> от 10 марта 2015 года, заключенный между Г. и Н.
В обоснование иска указано, что на основании договора купли-продажи от 03 декабря 2013 года Г. является собственником квартиры, расположенной по адресу: <адрес>. В марте 2016 года, имея намерение подарить квартиру дочери, Г. узнала, что не является ее собственником; в Росреестре получила копию договора купли-продажи от 10 марта 2015 года, в соответствии с которым квартира была продана Н. за 2000000 рублей. Денег Г. не получала, квартира является единственным жильем для нее и ее дочери. В 2014 году дочь Г. брала в долг у М.А. большую сумму денег, которую не смогла вернуть, в связи с чем, Г. взяла в долг деньги у Н., при этом Г. подписала документы, в соответствии с которыми, принадлежащая ей квартира была предоставлена в качестве залога по долговому обязательству перед Н. 10 марта 2015 года М.А. и Н. явились к истцу, принесли с собой заранее составленные документы и сообщили, что после их подписания долг будет погашен. Смысл написанного в документах Г. не поняла, поскольку находилась в состоянии алкогольного опьянения, но ей пояснили, что ее квартира будет находиться в залоге и она сможет проживать и распоряжаться ею. Кроме того, Г. написала две расписки, содержание которых она не помнит. В тот же день в Росреестре она добровольно подписала документы на регистрацию сделки залога, как она думала, квартиры. В июле 2016 года Г. обратилась с заявлением в МУ МВД России по ЗАТО г. Саров о незаконной продаже принадлежащей ее квартиры. Постановлением от 22 июля 2016 года в возбуждении уголовного дела было отказано. Сразу после этого Н. обратился в суд с заявлением о взыскании денежных средств по договору займа и с заявлением о снятии с регистрационного учета истца и ее дочери. Спорная квартира была продана М.В. Решением Саровского городского суда Нижегородской области от 18 октября 2016 года Г. и ее дочь признаны утратившими право пользования жилым помещением по адресу: <адрес>, и сняты с регистрационного учета. Решением Саровского городского суда Нижегородской области от 28 октября 2016 года с Г. в пользу Н. взыскана сумма долга по договору займа. Г. полагает, что Н. и М.А. воспользовались тем, что истец злоупотребляет спиртными напитками и наличием долгов у дочери истца и убедили ее подписать договор купли-продажи, значение которого истец не понимала, находясь под влиянием заблуждения.
Решением Саровского городского суда Нижегородской области от 06 сентября 2017 года исковые требования Г. к Н., Управлению Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Нижегородской области о признании договора купли-продажи недействительным оставлены без удовлетворения.
Не согласившись с указанным решением, Г. подала апелляционную жалобу, в которой просит решение суда отменить как незаконное и необоснованное. В обоснование доводов жалобы указано, что в момент подписания договора Г. не понимала того, что заключает сделку по продаже своей квартиры, о том, что квартира была ею продана, она узнала только в 2016 году, когда получила в Саровском отделе Росреестра копию договора купли-продажи, поэтому применение судом срока исковой давности является необоснованным.
Изучив материалы дела, проверив законность и обоснованность судебного решения в пределах доводов апелляционной жалобы в соответствии с ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия находит решение подлежащим оставлению без изменения по следующим основаниям.
Как видно из материалов дела и установлено судом, Г. на праве собственности принадлежала квартира, расположенная по адресу: <адрес>.
10 марта 2015 года истец заключила с Н. договор купли-продажи указанной квартиры и передала ее по акту приема-передачи.
10 марта 2015 года Г. подала заявление в Саровский отдел Управления Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Нижегородской области о регистрации права собственности и перехода права собственности на квартиру, расположенную по адресу: <адрес>.
На основании договора купли-продажи от 10 марта 2015 года Н. зарегистрировал право собственности на указанную квартиру и 09 октября 2015 года заключил с М.В. договор купли-продажи, передав ему спорную квартиру по акту приема-передачи.
12 октября 2015 года за М.В. зарегистрировано право собственности на квартиру, расположенную по адресу: <адрес>.
28 октября 2016 года решением Саровского городского суда Нижегородской области Г., А.Ю., А.В. признаны утратившими право пользования жилым помещением, расположенным по адресу: <адрес>.
Как следует из постановления заместителя начальника СО МУ МВД России по ЗАТО г. Саров от 09 июня 2017 года, в возбуждении уголовного дела в отношении Н. по ч. 4 ст. 159 УК РФ отказано.
Согласно сообщению ФГБУЗ КБ N 50 ФМБА России, Г. на диспансерном наблюдении у врача-психиатра-нарколога не состоит.
По ходатайству представителя истца адвоката Филоновой О.Г. была назначена судебная психолого-психиатрическая экспертиза.
Согласно заключению N 243 от 27 июля 2017 года судебной психолого-психиатрической комиссии экспертов ГБУЗ Нижегородской области "Нижегородская областная психоневрологическая больница N 1 им. П.П. Кащенко", на момент подписания договора купли-продажи квартиры в юридически значимый период 10 марта 2015 года, Г. не находилась в таком психологическом (эмоциональном) состоянии, которое могло ограничить ее способность понимать значение своих действий и руководить ими. С учетом присущих подэкспертной индивидуально психологических особенностей, сохранности интеллектуальной и познавательной деятельности, на момент подписания договора купли-продажи квартиры, юридически значимый период 10 марта 2015 года, Г. была способна к волеизъявлению.
В соответствии с ч. 1 ст. 549 Гражданского кодекса Российской Федерации, по договору купли-продажи недвижимого имущества (договору продажи недвижимости) продавец обязуется передать в собственность покупателя земельный участок, здание, сооружение, квартиру или другое недвижимое имущество (статья 130).
Согласно ч. 1 ст. 160 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка в письменной форме должна быть совершена путем составления документа, выражающего ее содержание и подписанного лицом или лицами, совершающими сделку, или должным образом уполномоченными ими лицами.
Сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка) /ч. 1 ст. 166 Гражданского кодекса Российской Федерации/.
В силу ч. 1 ст. 167 Гражданского кодекса Российской Федерации недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.
В соответствии со ст. 168 Гражданского кодекса Российской Федерации за исключением случаев, предусмотренных пунктом 2 настоящей статьи или иным законом, сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, является оспоримой, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.
Сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима, или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.
В соответствии со ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, содержание которой следует рассматривать в контексте с положениями п. 3 ст. 123 Конституции Российской Федерации и ст. 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, закрепляющих принцип состязательности гражданского судопроизводства и принцип равноправия сторон, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.
В соответствии с ч. 1 ст. 177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.
Из указанной нормы следует, что неспособность стороны сделки в момент заключения договора понимать значение своих действий или руководить ими является основанием для признания таких договоров недействительным, а юридически значимыми обстоятельствами в указанном случае являются наличие или отсутствие психического расстройства у стороны договора в момент его заключения, степень его тяжести, степень имеющихся нарушений его интеллектуального и (или) волевого уровня; при этом такая сделка является оспоримой, в связи с чем лицо, заявляющее требование о признании сделки недействительной по основаниям, указанным в п. 1 ст. 177 ГК РФ, согласно положениям ст. 56 ГПК РФ, обязано доказать наличие оснований для недействительности сделки, то есть бремя доказывания наличия обстоятельств, предусмотренных п. 1 ст. 177 ГК РФ, лежит на истце.
В п. п. 1 - 2 ст. 178 ГК РФ закреплено, что сделка, совершенная под влиянием заблуждения, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел.
При наличии условий, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, заблуждение предполагается достаточно существенным, в частности если:
1) сторона допустила очевидные оговорку, описку, опечатку и т.п.;
2) сторона заблуждается в отношении предмета сделки, в частности таких его качеств, которые в обороте рассматриваются как существенные;
3) сторона заблуждается в отношении природы сделки;
4) сторона заблуждается в отношении лица, с которым она вступает в сделку, или лица, связанного со сделкой;
5) сторона заблуждается в отношении обстоятельства, которое она упоминает в своем волеизъявлении или из наличия которого она с очевидностью для другой стороны исходит, совершая сделку.
Отказывая в удовлетворении заявленных исковых требований, суд первой инстанции руководствовался ст. ст. 177, 178 ГК РФ, учитывал заключение судебно-психиатрической экспертизы, из которой следует, что в момент подписания договора купли-продажи от 10 марта 2015 года Г. не страдала психическим расстройством и была способна понимать значение своих действий, руководить ими и понимать правовые особенности сделки, и на момент подписания договора купли-продажи квартиры была способна к волеизъявлению. Суд посчитал, что Г. не представила достаточных доказательств того, что она находилась в том состоянии, что не могла понимать значения своих действий или под влиянием заблуждения своего, а лишь пояснения самой Г. об этом не могут являться основанием для признания сделки недействительно. Напротив, доказательства, находящиеся в деле, свидетельствуют о том, что, заключая договор купли-продажи, Г. действовала сознательно и целенаправленно в своем интересе, согласно своей воле, направленной на отчуждение спорной квартиры и совокупность вышеприведенных доказательств опровергает доводы стороны истца о недействительности сделки по основаниям, предусмотренным ст. ст. 177, 178 ГК Российской Федерации.
Представленными в материалы дела доказательствами установлено, что истец лично участвовала в оформлении сделки купли-продажи спорного жилого помещения, в том числе и в Росреестре. Расчет с покупателем, согласно договору купли-продажи был произведен полностью, что также подтверждается соответствующей распиской, написанной истцом собственноручно, что не оспаривалось в ходе судебного разбирательства.
Доказательств того, что рассматриваемая сделка купли-продажи квартиры была проведена под влиянием заблуждения, суду не представлено. Истец самостоятельно решила вопрос о заключении договора купли-продажи принадлежащей ей квартиры и оформлении спорной квартиры в собственность ответчика, имела достоверное представление о сделке, была ознакомлена с условиями сделки и личная подпись истца в договоре купли-продажи свидетельствует о ее согласии с совершенной сделкой.
При этом суд принял в качестве допустимого доказательства заключение экспертизы, которое оценивалось судом в соответствии с правилами ч. 3 ст. 86 ГПК РФ, в совокупности с иными доказательствами.
Мотивы, по которым суд первой инстанции пришел к выводу об отказе в удовлетворении исковых требований, изложены в мотивировочной части решения, и оснований с ними не согласиться судебная коллегия не усматривает, поскольку они основаны на исследованных судом доказательствах, которые отвечают требованиям относимости и допустимости.
Одновременно, суд первой инстанции, руководствуясь ст. ст. 181, 195, 199 ГК РФ, пришел к выводу о пропуске истцом срока исковой давности, о чем было заявлено ответчиком.
Судебная коллегия находит вывод суда первой инстанции о пропуске истцом срока исковой давности правильным.
Согласно ч. 2 ст. 181 ГК РФ срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня, когда истец узнал или должен был узнать об обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.
В соответствии с разъяснениями, содержащимися в пункте 26 Постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса РФ об исковой давности", если в ходе разбирательства будет установлено, что сторона по делу пропустила срок исковой давности и уважительных причин (если истцом является физическое лицо) для восстановления этого срока не имеется, то при наличии заявления надлежащего лица об истечении срока исковой давности суд вправе отказать в удовлетворении требования именно по этим основаниям, поскольку в соответствии с абзацем 2 пункта 2 статьи 199 ГК РФ истечение срока исковой давности является самостоятельным основанием для отказа в иске.
Оспариваемый истцом договор купли-продажи по основанию ч. 1 ст. 177 ГК РФ, ст. 178 ГК РФ является оспоримой сделкой, в связи с чем, срок исковой давности для ее предъявления составляет один год, а его течение начинается со дня, когда истец узнал или должен был узнать об обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.
Срок исковой давности для предъявления настоящих требований начал течь с момента подписания оспариваемого договора купли-продажи, то есть с 10 марта 2015 года, поскольку истец понимал правовую природу договора, должен был знать о предполагаемом нарушении права, следовательно, срок исковой давности истек 09 марта 2016 года, а с настоящим иском Г. обратилась в суд только 17 мая 2017 года, то есть с пропуском срока исковой давности.
О восстановлении пропущенного срока исковой давности Г. не просила, полагая, что срок пропущен не был, на доказательства, подтверждающие уважительность причин пропуска указанного срока не ссылалась и таковых не представляла.
Доводы апелляционной жалобы о том, что продавец не получила денег по договору купли-продажи, а также о том, что Г. не имела намерения продать квартиру, которым была дана оценка судом первой инстанции, судебной коллегией также не принимаются в качестве оснований для отмены вынесенного решения, поскольку основаны только на устных утверждениях, при этом опровергаются имеющимися в материалах дела письменными доказательствами.
С учетом изложенного, судебная коллегия считает, что решение суда является законным и обоснованным, поскольку вынесено в соответствии с нормами материального и процессуального права, которые подлежат применению к данным правоотношениям. В решении отражены имеющие значение для данного дела факты, подтвержденные проверенными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости.
Нарушений норм процессуального законодательства, предусмотренных ст. 330 ГПК РФ, влекущих отмену решения суда, не установлено.
Руководствуясь ст. ст. 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
решение Саровского городского суда Нижегородской области от 06 сентября 2017 года оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "REALTIST.RU | Теория и практика управления недвижимостью" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ НИЖЕГОРОДСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА ОТ 28.11.2017 ПО ДЕЛУ N 33-14382/2017
Требование: О признании договора купли-продажи недействительным.Разделы:
Купля-продажа недвижимости; Сделки с недвижимостью
Обстоятельства: Истице на праве собственности принадлежала квартира, она заключила с ответчиком договор купли-продажи квартиры и передала ее по акту приема-передачи, на основании договора купли-продажи ответчик-1 зарегистрировал право собственности на указанную квартиру, решением суда истица и члены ее семьи признаны утратившими право пользования жилым помещением, истица ссылается на то, что в момент подписания договора купли-продажи не была способна понимать значение своих действий и руководить ими.
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
НИЖЕГОРОДСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 28 ноября 2017 г. по делу N 33-14382/2017
Судья Ильичева И.В.
Судебная коллегия по гражданским делам Нижегородского областного суда в составе
председательствующего судьи: Лазорина Б.П.,
судей Ионовой А.Н., Климовой О.С.,
при секретаре судебного заседания Б.
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Г. к Н., Управлению Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Нижегородской области о признании договора купли-продажи недействительным
по апелляционной жалобе Г.
на решение Саровского городского суда Нижегородской области от 06 сентября 2017 года.
Заслушав доклад судьи Ионовой А.Н., судебная коллегия
установила:
Г. обратилась в суд с иском к Н., Управлению Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Нижегородской области, просила признать недействительным договор купли-продажи квартиры, расположенной по адресу: <адрес> от 10 марта 2015 года, заключенный между Г. и Н.
В обоснование иска указано, что на основании договора купли-продажи от 03 декабря 2013 года Г. является собственником квартиры, расположенной по адресу: <адрес>. В марте 2016 года, имея намерение подарить квартиру дочери, Г. узнала, что не является ее собственником; в Росреестре получила копию договора купли-продажи от 10 марта 2015 года, в соответствии с которым квартира была продана Н. за 2000000 рублей. Денег Г. не получала, квартира является единственным жильем для нее и ее дочери. В 2014 году дочь Г. брала в долг у М.А. большую сумму денег, которую не смогла вернуть, в связи с чем, Г. взяла в долг деньги у Н., при этом Г. подписала документы, в соответствии с которыми, принадлежащая ей квартира была предоставлена в качестве залога по долговому обязательству перед Н. 10 марта 2015 года М.А. и Н. явились к истцу, принесли с собой заранее составленные документы и сообщили, что после их подписания долг будет погашен. Смысл написанного в документах Г. не поняла, поскольку находилась в состоянии алкогольного опьянения, но ей пояснили, что ее квартира будет находиться в залоге и она сможет проживать и распоряжаться ею. Кроме того, Г. написала две расписки, содержание которых она не помнит. В тот же день в Росреестре она добровольно подписала документы на регистрацию сделки залога, как она думала, квартиры. В июле 2016 года Г. обратилась с заявлением в МУ МВД России по ЗАТО г. Саров о незаконной продаже принадлежащей ее квартиры. Постановлением от 22 июля 2016 года в возбуждении уголовного дела было отказано. Сразу после этого Н. обратился в суд с заявлением о взыскании денежных средств по договору займа и с заявлением о снятии с регистрационного учета истца и ее дочери. Спорная квартира была продана М.В. Решением Саровского городского суда Нижегородской области от 18 октября 2016 года Г. и ее дочь признаны утратившими право пользования жилым помещением по адресу: <адрес>, и сняты с регистрационного учета. Решением Саровского городского суда Нижегородской области от 28 октября 2016 года с Г. в пользу Н. взыскана сумма долга по договору займа. Г. полагает, что Н. и М.А. воспользовались тем, что истец злоупотребляет спиртными напитками и наличием долгов у дочери истца и убедили ее подписать договор купли-продажи, значение которого истец не понимала, находясь под влиянием заблуждения.
Решением Саровского городского суда Нижегородской области от 06 сентября 2017 года исковые требования Г. к Н., Управлению Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Нижегородской области о признании договора купли-продажи недействительным оставлены без удовлетворения.
Не согласившись с указанным решением, Г. подала апелляционную жалобу, в которой просит решение суда отменить как незаконное и необоснованное. В обоснование доводов жалобы указано, что в момент подписания договора Г. не понимала того, что заключает сделку по продаже своей квартиры, о том, что квартира была ею продана, она узнала только в 2016 году, когда получила в Саровском отделе Росреестра копию договора купли-продажи, поэтому применение судом срока исковой давности является необоснованным.
Изучив материалы дела, проверив законность и обоснованность судебного решения в пределах доводов апелляционной жалобы в соответствии с ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия находит решение подлежащим оставлению без изменения по следующим основаниям.
Как видно из материалов дела и установлено судом, Г. на праве собственности принадлежала квартира, расположенная по адресу: <адрес>.
10 марта 2015 года истец заключила с Н. договор купли-продажи указанной квартиры и передала ее по акту приема-передачи.
10 марта 2015 года Г. подала заявление в Саровский отдел Управления Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Нижегородской области о регистрации права собственности и перехода права собственности на квартиру, расположенную по адресу: <адрес>.
На основании договора купли-продажи от 10 марта 2015 года Н. зарегистрировал право собственности на указанную квартиру и 09 октября 2015 года заключил с М.В. договор купли-продажи, передав ему спорную квартиру по акту приема-передачи.
12 октября 2015 года за М.В. зарегистрировано право собственности на квартиру, расположенную по адресу: <адрес>.
28 октября 2016 года решением Саровского городского суда Нижегородской области Г., А.Ю., А.В. признаны утратившими право пользования жилым помещением, расположенным по адресу: <адрес>.
Как следует из постановления заместителя начальника СО МУ МВД России по ЗАТО г. Саров от 09 июня 2017 года, в возбуждении уголовного дела в отношении Н. по ч. 4 ст. 159 УК РФ отказано.
Согласно сообщению ФГБУЗ КБ N 50 ФМБА России, Г. на диспансерном наблюдении у врача-психиатра-нарколога не состоит.
По ходатайству представителя истца адвоката Филоновой О.Г. была назначена судебная психолого-психиатрическая экспертиза.
Согласно заключению N 243 от 27 июля 2017 года судебной психолого-психиатрической комиссии экспертов ГБУЗ Нижегородской области "Нижегородская областная психоневрологическая больница N 1 им. П.П. Кащенко", на момент подписания договора купли-продажи квартиры в юридически значимый период 10 марта 2015 года, Г. не находилась в таком психологическом (эмоциональном) состоянии, которое могло ограничить ее способность понимать значение своих действий и руководить ими. С учетом присущих подэкспертной индивидуально психологических особенностей, сохранности интеллектуальной и познавательной деятельности, на момент подписания договора купли-продажи квартиры, юридически значимый период 10 марта 2015 года, Г. была способна к волеизъявлению.
В соответствии с ч. 1 ст. 549 Гражданского кодекса Российской Федерации, по договору купли-продажи недвижимого имущества (договору продажи недвижимости) продавец обязуется передать в собственность покупателя земельный участок, здание, сооружение, квартиру или другое недвижимое имущество (статья 130).
Согласно ч. 1 ст. 160 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка в письменной форме должна быть совершена путем составления документа, выражающего ее содержание и подписанного лицом или лицами, совершающими сделку, или должным образом уполномоченными ими лицами.
Сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка) /ч. 1 ст. 166 Гражданского кодекса Российской Федерации/.
В силу ч. 1 ст. 167 Гражданского кодекса Российской Федерации недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.
В соответствии со ст. 168 Гражданского кодекса Российской Федерации за исключением случаев, предусмотренных пунктом 2 настоящей статьи или иным законом, сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, является оспоримой, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.
Сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима, или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.
В соответствии со ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, содержание которой следует рассматривать в контексте с положениями п. 3 ст. 123 Конституции Российской Федерации и ст. 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, закрепляющих принцип состязательности гражданского судопроизводства и принцип равноправия сторон, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.
В соответствии с ч. 1 ст. 177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.
Из указанной нормы следует, что неспособность стороны сделки в момент заключения договора понимать значение своих действий или руководить ими является основанием для признания таких договоров недействительным, а юридически значимыми обстоятельствами в указанном случае являются наличие или отсутствие психического расстройства у стороны договора в момент его заключения, степень его тяжести, степень имеющихся нарушений его интеллектуального и (или) волевого уровня; при этом такая сделка является оспоримой, в связи с чем лицо, заявляющее требование о признании сделки недействительной по основаниям, указанным в п. 1 ст. 177 ГК РФ, согласно положениям ст. 56 ГПК РФ, обязано доказать наличие оснований для недействительности сделки, то есть бремя доказывания наличия обстоятельств, предусмотренных п. 1 ст. 177 ГК РФ, лежит на истце.
В п. п. 1 - 2 ст. 178 ГК РФ закреплено, что сделка, совершенная под влиянием заблуждения, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел.
При наличии условий, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, заблуждение предполагается достаточно существенным, в частности если:
1) сторона допустила очевидные оговорку, описку, опечатку и т.п.;
2) сторона заблуждается в отношении предмета сделки, в частности таких его качеств, которые в обороте рассматриваются как существенные;
3) сторона заблуждается в отношении природы сделки;
4) сторона заблуждается в отношении лица, с которым она вступает в сделку, или лица, связанного со сделкой;
5) сторона заблуждается в отношении обстоятельства, которое она упоминает в своем волеизъявлении или из наличия которого она с очевидностью для другой стороны исходит, совершая сделку.
Отказывая в удовлетворении заявленных исковых требований, суд первой инстанции руководствовался ст. ст. 177, 178 ГК РФ, учитывал заключение судебно-психиатрической экспертизы, из которой следует, что в момент подписания договора купли-продажи от 10 марта 2015 года Г. не страдала психическим расстройством и была способна понимать значение своих действий, руководить ими и понимать правовые особенности сделки, и на момент подписания договора купли-продажи квартиры была способна к волеизъявлению. Суд посчитал, что Г. не представила достаточных доказательств того, что она находилась в том состоянии, что не могла понимать значения своих действий или под влиянием заблуждения своего, а лишь пояснения самой Г. об этом не могут являться основанием для признания сделки недействительно. Напротив, доказательства, находящиеся в деле, свидетельствуют о том, что, заключая договор купли-продажи, Г. действовала сознательно и целенаправленно в своем интересе, согласно своей воле, направленной на отчуждение спорной квартиры и совокупность вышеприведенных доказательств опровергает доводы стороны истца о недействительности сделки по основаниям, предусмотренным ст. ст. 177, 178 ГК Российской Федерации.
Представленными в материалы дела доказательствами установлено, что истец лично участвовала в оформлении сделки купли-продажи спорного жилого помещения, в том числе и в Росреестре. Расчет с покупателем, согласно договору купли-продажи был произведен полностью, что также подтверждается соответствующей распиской, написанной истцом собственноручно, что не оспаривалось в ходе судебного разбирательства.
Доказательств того, что рассматриваемая сделка купли-продажи квартиры была проведена под влиянием заблуждения, суду не представлено. Истец самостоятельно решила вопрос о заключении договора купли-продажи принадлежащей ей квартиры и оформлении спорной квартиры в собственность ответчика, имела достоверное представление о сделке, была ознакомлена с условиями сделки и личная подпись истца в договоре купли-продажи свидетельствует о ее согласии с совершенной сделкой.
При этом суд принял в качестве допустимого доказательства заключение экспертизы, которое оценивалось судом в соответствии с правилами ч. 3 ст. 86 ГПК РФ, в совокупности с иными доказательствами.
Мотивы, по которым суд первой инстанции пришел к выводу об отказе в удовлетворении исковых требований, изложены в мотивировочной части решения, и оснований с ними не согласиться судебная коллегия не усматривает, поскольку они основаны на исследованных судом доказательствах, которые отвечают требованиям относимости и допустимости.
Одновременно, суд первой инстанции, руководствуясь ст. ст. 181, 195, 199 ГК РФ, пришел к выводу о пропуске истцом срока исковой давности, о чем было заявлено ответчиком.
Судебная коллегия находит вывод суда первой инстанции о пропуске истцом срока исковой давности правильным.
Согласно ч. 2 ст. 181 ГК РФ срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня, когда истец узнал или должен был узнать об обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.
В соответствии с разъяснениями, содержащимися в пункте 26 Постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса РФ об исковой давности", если в ходе разбирательства будет установлено, что сторона по делу пропустила срок исковой давности и уважительных причин (если истцом является физическое лицо) для восстановления этого срока не имеется, то при наличии заявления надлежащего лица об истечении срока исковой давности суд вправе отказать в удовлетворении требования именно по этим основаниям, поскольку в соответствии с абзацем 2 пункта 2 статьи 199 ГК РФ истечение срока исковой давности является самостоятельным основанием для отказа в иске.
Оспариваемый истцом договор купли-продажи по основанию ч. 1 ст. 177 ГК РФ, ст. 178 ГК РФ является оспоримой сделкой, в связи с чем, срок исковой давности для ее предъявления составляет один год, а его течение начинается со дня, когда истец узнал или должен был узнать об обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.
Срок исковой давности для предъявления настоящих требований начал течь с момента подписания оспариваемого договора купли-продажи, то есть с 10 марта 2015 года, поскольку истец понимал правовую природу договора, должен был знать о предполагаемом нарушении права, следовательно, срок исковой давности истек 09 марта 2016 года, а с настоящим иском Г. обратилась в суд только 17 мая 2017 года, то есть с пропуском срока исковой давности.
О восстановлении пропущенного срока исковой давности Г. не просила, полагая, что срок пропущен не был, на доказательства, подтверждающие уважительность причин пропуска указанного срока не ссылалась и таковых не представляла.
Доводы апелляционной жалобы о том, что продавец не получила денег по договору купли-продажи, а также о том, что Г. не имела намерения продать квартиру, которым была дана оценка судом первой инстанции, судебной коллегией также не принимаются в качестве оснований для отмены вынесенного решения, поскольку основаны только на устных утверждениях, при этом опровергаются имеющимися в материалах дела письменными доказательствами.
С учетом изложенного, судебная коллегия считает, что решение суда является законным и обоснованным, поскольку вынесено в соответствии с нормами материального и процессуального права, которые подлежат применению к данным правоотношениям. В решении отражены имеющие значение для данного дела факты, подтвержденные проверенными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости.
Нарушений норм процессуального законодательства, предусмотренных ст. 330 ГПК РФ, влекущих отмену решения суда, не установлено.
Руководствуясь ст. ст. 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
определила:
решение Саровского городского суда Нижегородской области от 06 сентября 2017 года оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "REALTIST.RU | Теория и практика управления недвижимостью" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)