Судебные решения, арбитраж
Разделы:
Дарение недвижимости; Сделки с недвижимостью
Обстоятельства: Истица ссылается на то, что состоит с ответчиком в браке, они имеют малолетнюю дочь, совместно проживают и зарегистрированы в спорной квартире, однако ответчиками был заключен оспариваемый договор без ее (истицы) согласия.
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
Судья{ }Ширкова{ }Л.В. Дело{ }N{ }44г-315/17{
Савоскина И.И., Краснова Н.В., Бобков Д.В.
Судья докладчик Краснова Н.В.
Президиум Московского областного суда в составе:
председательствующего Волошина В.М.,
членов президиума Гаценко О.Н., Лащ С.И., Мязина А.М., Овчинниковой Л.А., Самородова А.А., Соловьева С.В.,
при секретаре И.,
рассмотрел гражданское дело по иску М.Е. к М.И., М.З. о признании договора дарения квартиры недействительным,
по кассационной жалобе М.Е. на решение Люберецкого городского суда Московской области от 19 сентября 2016 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 10 апреля 2017 года.
Заслушав доклад судьи Московского областного суда Кондратовой Т.А., объяснения М.Е. и ее представителя Т., поддержавших доводы кассационной жалобы, представителя М.И. - Г., просившего отказать в удовлетворении кассационной жалобы,
установил:
М.Е. обратилась в суд с иском к М.И., М.З. о признании недействительным заключенного 09.03.2016 г. между ответчиками договора дарения квартиры, расположенной по адресу: <данные изъяты>.
В обоснование иска указала, что с 27.02.2009 г. состоит с М.И. в браке, имеют малолетнюю дочь, <...> г.р., совместно проживают и зарегистрированы в спорной квартире. Однако 09.03.2016 г. ответчиками был заключен оспариваемый договор без ее (истца) согласия.
Кроме того, с января 2015 года М.И. употреблял в больших количествах крепкие алкогольные напитки, находился в состоянии сильной алкогольной зависимости, сильной интоксикации, на фоне которой возникали галлюцинации, крайне агрессивное поведение, нервные срывы. Полагает, что, находясь при заключении договора дарения под влиянием алкогольной зависимости, он не мог отдавать отчет своим действиям и руководить ими.
Также указала, что спорная однокомнатная квартира является единственным местом жительства их малолетней дочери Елизаветы, права которой нарушены в результате заключения сделки, в то время как в силу закона родители не должны действовать в ущерб интересам своих детей.
М.И., М.З. в судебное заседание не явились, их представитель иск не признал.
Решением Люберецкого городского суда Московской области от 19 сентября 2016 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 10 апреля 2017 года, в удовлетворении иска отказано.
В кассационной жалобе заявитель ставит вопрос об отмене вынесенных по делу судебных постановлений, ссылаясь на их незаконность.
По запросу судьи от 26 октября 2017 года дело истребовано для изучения в кассационную инстанцию и определением судьи Московского областного суда Кондратовой Т.А. от 14 ноября 2017 года вместе с кассационной жалобой передано для рассмотрения по существу в президиум Московского областного суда.
Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в жалобе, президиум находит, что имеются предусмотренные статьей 387 ГПК РФ основания для отмены определения судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 10 апреля 2017 года.
В соответствии со статьей 387 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются существенные нарушения норм материального права или норм процессуального права, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов.
Президиум находит, что такого характера нарушения при разрешении настоящего дела были допущены судами первой и апелляционной инстанций и выразились в следующем.
Как установлено судом и следует из материалов дела, М.Е. и М.И. состоят в браке с 27.02.2009 г., имеют малолетнюю дочь, <...> г.р., проживают и зарегистрированы в однокомнатной спорной квартире по адресу: <данные изъяты>, принадлежавшей на праве собственности М.И. с 2003 года.
09.03.2016 г. М.И. подарил спорную квартиру М.З., право собственности которой зарегистрировано в установленном законом порядке (л.д. 12).
Разрешая по существу возникший спор и отказывая М.Е. в удовлетворении требований о признании договора дарения недействительным, суд исходил из того, что спорная квартира является личным добрачным имуществом М.И., поэтому по смыслу положений ст. 35 СК РФ на ее отчуждение не требовалось получение согласия супруги.
При этом суд не принял во внимание доводы истца о том, что М.И. в момент совершения сделки не мог понимать значения своих действий и руководить ими, указав, что ответчик недееспособным не признан, сама М.Е. стороной сделки либо законным представителем (опекуном) супруга не являлась и не является, с чем согласилась судебная коллегия.
С такими выводами президиум согласиться не может в связи с допущенными судами существенными нарушениями норм материального и процессуального права.
Реальное обеспечение прав и свобод граждан правосудием (пункт 1 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, статьи 2, 18 Конституции Российской Федерации) предполагает безусловную обязанность суда исследовать и оценивать все возможные варианты их защиты, поскольку правосудие по самой своей сути может признаваться таковым лишь при условии, что оно отвечает требованиям справедливости (статья 14 Международного пакта о гражданских и политических правах).
Согласно статье 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации решение суда должно быть законным и обоснованным.
В пунктах 2 и 3 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении" разъяснено, что решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (часть 1 статьи 1, часть 3 статьи 11 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). Решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59 - 61, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.
Рассматривая дело, суд должен установить закон, которым следует руководствоваться при разрешении дела, и правоотношения сторон, определить, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, вынести данные обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались (часть 2 статьи 56, статья 148 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).
В пункте 6 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 июня 2008 г. N 11 "О подготовке гражданских дел к судебному разбирательству" разъяснено, что при определении закона и иного нормативного правового акта, которым следует руководствоваться при разрешении дела, и установлении правоотношений сторон следует иметь в виду, что они должны определяться исходя из совокупности данных: предмета и основания иска, возражений ответчика относительно иска, иных обстоятельств, имеющих юридическое значение для правильного разрешения дела. Поскольку основанием иска являются фактические обстоятельства, то указание истцом конкретной правовой нормы в обоснование иска не является определяющим при решении судьей вопроса о том, каким законом следует руководствоваться при разрешении дела.
Из приведенных норм процессуального права и акта их толкования следует, что ссылка истца в исковом заявлении на правовые нормы, не подлежащие применению к обстоятельствам дела, сама по себе не является основанием для отказа в удовлетворении заявленных требований, поскольку в этом случае суду надлежит самостоятельно определить подлежащие применению к установленным обстоятельствам нормы права и дать юридическую квалификацию правоотношениям сторон.
Из содержания искового заявления следует, что оспаривая договор дарения квартиры, истец указывала, в том числе, на то, что М.И. злоупотребляет спиртными напитками, а потому не в состоянии понимать значение своих действий и руководить ими.
Однако, отказывая истцу в иске, суды не применили к спорным правоотношениям положения п. 1 ст. 177 ГК РФ, в силу которого сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значения своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.
По смыслу данной нормы права для признания сделки недействительной по указанному в ней основанию не имеет правового значения ни факт дееспособности М.И., ни то обстоятельство, что истец М.Е. стороной сделки не является, в связи с чем выводы судебных инстанций в указанной части являются несостоятельными.
При этом суды не включили в предмет доказывания обстоятельства, которые применительно к указанной норме права имеют значение, а, именно, не определили, нарушаются ли в результате заключения ответчиками договора дарения квартиры права и законные интересы истца и ее малолетнего ребенка; не выяснили, мог ли М.И. в момент заключения сделки понимать значение своих действий и руководить ими; не вынесли на обсуждение сторон вопрос о необходимости назначения по делу соответствующей экспертизы, несмотря на то, что для установления данного обстоятельства требуются специальные познания, которыми суд не обладает.
Тем самым суды не создали условий для полного и всестороннего исследования обстоятельств дела, что само по себе могло повлиять на исход дела и привести к его неправильному разрешению.
Кроме того, оспаривая сделку, М.Е. ссылалась на нарушение в результате ее заключения жилищных прав малолетней дочери - инвалида, <...> г.р., указывая на то, что данная квартиры является для нее единственным местом жительства. Дарение квартиры повлекло для ребенка неблагоприятные последствия, т.к. новый собственник квартиры М.З. обратилась в суд с иском о снятии с регистрационного учета М.Е. и ее малолетней дочери (л.д. 2, 67).
Между тем, разрешая спор, суды не учли, что согласно правовой позиции, изложенной в Постановлении Конституционного Суда РФ от 08.06.2010 г. N 13-П, совершение родителем умышленных действий, направленных на совершение сделки по отчуждению жилого помещения в пользу иного лица с целью ущемления прав детей, в том числе жилищных, может свидетельствовать о несовместимом с основами правопорядка и нравственности характере подобной сделки и злоупотреблении правом.
Однако положения ст. ст. 169 и 10 ГК РФ в таком контексте к разрешению спора судами применены не были, правовая оценка доводам истца о нарушении М.И. в результате заключения сделки жилищных прав своей малолетней дочери не дана, что также могло повлиять на исход дела и привести к его неправильному разрешению.
Допущенные судами первой и апелляционной инстанций нарушения норм процессуального и материального права являются существенными и непреодолимыми, без их устранения невозможны восстановление и защита нарушенных прав и законных интересов истца.
Принимая во внимание необходимость соблюдения разумных сроков судопроизводства, президиум находит нужным отменить определение суда апелляционной инстанции от 10 апреля 2017 года с направлением дела на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.
Руководствуясь ст. 390 ГПК РФ, президиум
постановил:
апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 10 апреля 2017 года отменить, дело направить на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "REALTIST.RU | Теория и практика управления недвижимостью" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)
ПОСТАНОВЛЕНИЕ ПРЕЗИДИУМА МОСКОВСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА ОТ 29.11.2017 N 618 ПО ДЕЛУ N 44Г-315/2017
Требование: О признании договора дарения квартиры недействительным.Разделы:
Дарение недвижимости; Сделки с недвижимостью
Обстоятельства: Истица ссылается на то, что состоит с ответчиком в браке, они имеют малолетнюю дочь, совместно проживают и зарегистрированы в спорной квартире, однако ответчиками был заключен оспариваемый договор без ее (истицы) согласия.
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
ПРЕЗИДИУМ МОСКОВСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
от 29 ноября 2017 г. N 618
Судья{ }Ширкова{ }Л.В. Дело{ }N{ }44г-315/17{
Савоскина И.И., Краснова Н.В., Бобков Д.В.
Судья докладчик Краснова Н.В.
Президиум Московского областного суда в составе:
председательствующего Волошина В.М.,
членов президиума Гаценко О.Н., Лащ С.И., Мязина А.М., Овчинниковой Л.А., Самородова А.А., Соловьева С.В.,
при секретаре И.,
рассмотрел гражданское дело по иску М.Е. к М.И., М.З. о признании договора дарения квартиры недействительным,
по кассационной жалобе М.Е. на решение Люберецкого городского суда Московской области от 19 сентября 2016 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 10 апреля 2017 года.
Заслушав доклад судьи Московского областного суда Кондратовой Т.А., объяснения М.Е. и ее представителя Т., поддержавших доводы кассационной жалобы, представителя М.И. - Г., просившего отказать в удовлетворении кассационной жалобы,
установил:
М.Е. обратилась в суд с иском к М.И., М.З. о признании недействительным заключенного 09.03.2016 г. между ответчиками договора дарения квартиры, расположенной по адресу: <данные изъяты>.
В обоснование иска указала, что с 27.02.2009 г. состоит с М.И. в браке, имеют малолетнюю дочь, <...> г.р., совместно проживают и зарегистрированы в спорной квартире. Однако 09.03.2016 г. ответчиками был заключен оспариваемый договор без ее (истца) согласия.
Кроме того, с января 2015 года М.И. употреблял в больших количествах крепкие алкогольные напитки, находился в состоянии сильной алкогольной зависимости, сильной интоксикации, на фоне которой возникали галлюцинации, крайне агрессивное поведение, нервные срывы. Полагает, что, находясь при заключении договора дарения под влиянием алкогольной зависимости, он не мог отдавать отчет своим действиям и руководить ими.
Также указала, что спорная однокомнатная квартира является единственным местом жительства их малолетней дочери Елизаветы, права которой нарушены в результате заключения сделки, в то время как в силу закона родители не должны действовать в ущерб интересам своих детей.
М.И., М.З. в судебное заседание не явились, их представитель иск не признал.
Решением Люберецкого городского суда Московской области от 19 сентября 2016 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 10 апреля 2017 года, в удовлетворении иска отказано.
В кассационной жалобе заявитель ставит вопрос об отмене вынесенных по делу судебных постановлений, ссылаясь на их незаконность.
По запросу судьи от 26 октября 2017 года дело истребовано для изучения в кассационную инстанцию и определением судьи Московского областного суда Кондратовой Т.А. от 14 ноября 2017 года вместе с кассационной жалобой передано для рассмотрения по существу в президиум Московского областного суда.
Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в жалобе, президиум находит, что имеются предусмотренные статьей 387 ГПК РФ основания для отмены определения судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 10 апреля 2017 года.
В соответствии со статьей 387 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются существенные нарушения норм материального права или норм процессуального права, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов.
Президиум находит, что такого характера нарушения при разрешении настоящего дела были допущены судами первой и апелляционной инстанций и выразились в следующем.
Как установлено судом и следует из материалов дела, М.Е. и М.И. состоят в браке с 27.02.2009 г., имеют малолетнюю дочь, <...> г.р., проживают и зарегистрированы в однокомнатной спорной квартире по адресу: <данные изъяты>, принадлежавшей на праве собственности М.И. с 2003 года.
09.03.2016 г. М.И. подарил спорную квартиру М.З., право собственности которой зарегистрировано в установленном законом порядке (л.д. 12).
Разрешая по существу возникший спор и отказывая М.Е. в удовлетворении требований о признании договора дарения недействительным, суд исходил из того, что спорная квартира является личным добрачным имуществом М.И., поэтому по смыслу положений ст. 35 СК РФ на ее отчуждение не требовалось получение согласия супруги.
При этом суд не принял во внимание доводы истца о том, что М.И. в момент совершения сделки не мог понимать значения своих действий и руководить ими, указав, что ответчик недееспособным не признан, сама М.Е. стороной сделки либо законным представителем (опекуном) супруга не являлась и не является, с чем согласилась судебная коллегия.
С такими выводами президиум согласиться не может в связи с допущенными судами существенными нарушениями норм материального и процессуального права.
Реальное обеспечение прав и свобод граждан правосудием (пункт 1 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, статьи 2, 18 Конституции Российской Федерации) предполагает безусловную обязанность суда исследовать и оценивать все возможные варианты их защиты, поскольку правосудие по самой своей сути может признаваться таковым лишь при условии, что оно отвечает требованиям справедливости (статья 14 Международного пакта о гражданских и политических правах).
Согласно статье 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации решение суда должно быть законным и обоснованным.
В пунктах 2 и 3 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении" разъяснено, что решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (часть 1 статьи 1, часть 3 статьи 11 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). Решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59 - 61, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.
Рассматривая дело, суд должен установить закон, которым следует руководствоваться при разрешении дела, и правоотношения сторон, определить, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, вынести данные обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались (часть 2 статьи 56, статья 148 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).
В пункте 6 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 июня 2008 г. N 11 "О подготовке гражданских дел к судебному разбирательству" разъяснено, что при определении закона и иного нормативного правового акта, которым следует руководствоваться при разрешении дела, и установлении правоотношений сторон следует иметь в виду, что они должны определяться исходя из совокупности данных: предмета и основания иска, возражений ответчика относительно иска, иных обстоятельств, имеющих юридическое значение для правильного разрешения дела. Поскольку основанием иска являются фактические обстоятельства, то указание истцом конкретной правовой нормы в обоснование иска не является определяющим при решении судьей вопроса о том, каким законом следует руководствоваться при разрешении дела.
Из приведенных норм процессуального права и акта их толкования следует, что ссылка истца в исковом заявлении на правовые нормы, не подлежащие применению к обстоятельствам дела, сама по себе не является основанием для отказа в удовлетворении заявленных требований, поскольку в этом случае суду надлежит самостоятельно определить подлежащие применению к установленным обстоятельствам нормы права и дать юридическую квалификацию правоотношениям сторон.
Из содержания искового заявления следует, что оспаривая договор дарения квартиры, истец указывала, в том числе, на то, что М.И. злоупотребляет спиртными напитками, а потому не в состоянии понимать значение своих действий и руководить ими.
Однако, отказывая истцу в иске, суды не применили к спорным правоотношениям положения п. 1 ст. 177 ГК РФ, в силу которого сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значения своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.
По смыслу данной нормы права для признания сделки недействительной по указанному в ней основанию не имеет правового значения ни факт дееспособности М.И., ни то обстоятельство, что истец М.Е. стороной сделки не является, в связи с чем выводы судебных инстанций в указанной части являются несостоятельными.
При этом суды не включили в предмет доказывания обстоятельства, которые применительно к указанной норме права имеют значение, а, именно, не определили, нарушаются ли в результате заключения ответчиками договора дарения квартиры права и законные интересы истца и ее малолетнего ребенка; не выяснили, мог ли М.И. в момент заключения сделки понимать значение своих действий и руководить ими; не вынесли на обсуждение сторон вопрос о необходимости назначения по делу соответствующей экспертизы, несмотря на то, что для установления данного обстоятельства требуются специальные познания, которыми суд не обладает.
Тем самым суды не создали условий для полного и всестороннего исследования обстоятельств дела, что само по себе могло повлиять на исход дела и привести к его неправильному разрешению.
Кроме того, оспаривая сделку, М.Е. ссылалась на нарушение в результате ее заключения жилищных прав малолетней дочери - инвалида, <...> г.р., указывая на то, что данная квартиры является для нее единственным местом жительства. Дарение квартиры повлекло для ребенка неблагоприятные последствия, т.к. новый собственник квартиры М.З. обратилась в суд с иском о снятии с регистрационного учета М.Е. и ее малолетней дочери (л.д. 2, 67).
Между тем, разрешая спор, суды не учли, что согласно правовой позиции, изложенной в Постановлении Конституционного Суда РФ от 08.06.2010 г. N 13-П, совершение родителем умышленных действий, направленных на совершение сделки по отчуждению жилого помещения в пользу иного лица с целью ущемления прав детей, в том числе жилищных, может свидетельствовать о несовместимом с основами правопорядка и нравственности характере подобной сделки и злоупотреблении правом.
Однако положения ст. ст. 169 и 10 ГК РФ в таком контексте к разрешению спора судами применены не были, правовая оценка доводам истца о нарушении М.И. в результате заключения сделки жилищных прав своей малолетней дочери не дана, что также могло повлиять на исход дела и привести к его неправильному разрешению.
Допущенные судами первой и апелляционной инстанций нарушения норм процессуального и материального права являются существенными и непреодолимыми, без их устранения невозможны восстановление и защита нарушенных прав и законных интересов истца.
Принимая во внимание необходимость соблюдения разумных сроков судопроизводства, президиум находит нужным отменить определение суда апелляционной инстанции от 10 апреля 2017 года с направлением дела на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.
Руководствуясь ст. 390 ГПК РФ, президиум
постановил:
апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 10 апреля 2017 года отменить, дело направить на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.
Председательствующий
В.М.ВОЛОШИН
В.М.ВОЛОШИН
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "REALTIST.RU | Теория и практика управления недвижимостью" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)