Судебные решения, арбитраж
Дарение недвижимости; Сделки с недвижимостью
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
судья Осин В.В.
Судебная коллегия по гражданским делам Рязанского областного суда в составе:
председательствующего Насоновой В.Н.,
судей Споршевой С.В., Поштацкой В.Е.,
при секретаре А.Е.,
рассмотрела в открытом судебном заседании дело по апелляционной жалобе С. на решение Октябрьского районного суда г. Рязани от 9 апреля 2013 года, которым постановлено:
Исковые требования А.П. к С. действующей в интересах несовершеннолетней ФИО1 о признании договора дарения недействительным, удовлетворить.
Признать недействительным договор дарения квартиры от ДД.ММ.ГГГГ, заключенный между А.А. и С. действующей в интересах несовершеннолетней ФИО1, в части 1/2 доли в праве общей долевой собственности на квартиру, расположенную по адресу: <адрес>.
Применить последствия недействительности сделки: исключить из Единого государственного реестра прав на недвижимое имущество и сделок с ним запись о государственной регистрации права ФИО1 на квартиру, расположенную по адресу: <адрес>, в части 1/2 доли в праве (номер и дата государственной регистрации N от ДД.ММ.ГГГГ); возвратить 1/2 долю в праве общей долевой собственности на квартиру, расположенную по адресу: <адрес>, в собственность А.А.
Изучив материалы дела, заслушав доклад судьи Споршевой С.В., объяснения С., ее представителя М., А.П., судебная коллегия
установила:
А.А. обратился в суд с иском к С., действующей в интересах несовершеннолетней ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ рождения, о признании недействительным договора дарения квартиры от 10.10.2007 года в части 1/2 доли, и применении последствий недействительности сделки.
В обоснование иска истец указал, что на основании договора N от ДД.ММ.ГГГГ безвозмездной передачи жилого помещения в собственность граждан, ему принадлежала 1/2 доля в праве собственности на квартиру, расположенную адресу: <адрес>. Другая 1/2 доля принадлежала его жене ФИО2. В течение ряда лет, его жена говорила о необходимости завещать данную квартиру ее внучке. В 2007 году ее настойчивость усилилась, и она стала шантажировать его тем, что оставит его без ухода и внимания, если он не согласиться завещать квартиру ФИО1 - внучке ФИО2.
Осенью 2007 года он с женой ходил в нотариальную контору, где подписал какие-то бумаги. Текст он не читал, так как плохо видел, кроме этого, он не взял слуховой аппарат, поскольку тот был сломан. Жена велела не показывать своей беспомощности, при подписании документов и не вмешиваться в разговор. Подпись он мог выполнить по памяти. Истец подписал документы в том месте, где ему указали, после этого он документов не видел.
В 2011 году его жена ФИО2 умерла. До смерти она тяжело болела, и он вместе со своим сыном ухаживал за ней.
Ответчик С. и внучка жены ФИО1 участия в уходе не принимали. После смерти жены ответчик потребовала, чтобы он переехал в <адрес> на постоянное жительство, поскольку она сказала, что квартира теперь принадлежит ее дочери ФИО1.
Истец в это не поверил и попросил сына разобраться в этом вопросе. Тот предъявил ему реестр на квартиру, в котором было указано, что собственником квартиры является ФИО1 на основании договора дарения квартиры от 10.10.2007 года. Истец считает, данный договор недействительным, поскольку он, при его подписании полагал, что подписывает завещание, и что квартира остается в его собственности, т.е. заблуждался относительно обстоятельств и природы сделки. Данному заблуждению способствовал его возраст и плохое состояние здоровья. Он перенес <данные изъяты>, у него <данные изъяты>, а также <данные изъяты>. На момент совершения сделки он имел <данные изъяты> группу инвалидности, а на момент обращения в суд у него <данные изъяты> группа инвалидности и он нуждается в постоянном постороннем уходе.
В ходе судебного рассмотрения истец уточнил исковые требования в части оснований иска, поскольку не узнал в договоре свою подпись, и потребовал признать договор дарения квартиры от 10.10.2007 года недействительным и на основании того, что его подпись в нем подделана.
В последующем, после проведенной судебной почерковедческой экспертизы, истец вновь уточнил основание иска, указав, что договор дарения квартиры от 10.10.2007 года он подписал под влиянием заблуждения, в силу плохого состояния здоровья.
Определением Октябрьского районного суда г. Рязани от 11.12.2012 года истец А.А. в связи со смертью заменен правопреемником А.П.
Решением суда исковые требования удовлетворены.
В апелляционной жалобе С., действующая в интересах несовершеннолетней ФИО1, просит решение отменить и вынести новое решение об отказе в удовлетворении исковых требований, ссылаясь на недоказанность вывода суда о заблуждении А.А. относительно существа и природы сделки, на неправильную оценку судом исследованных доказательств, на несоответствие нормам материального права и установленным обстоятельствам вывода суда об отсутствии оснований для применения срока исковой давности.
В письменных возражениях А.П. просит в удовлетворении апелляционной жалобы отказать, поскольку судом полно установлены все обстоятельства дела, дана правильная оценка доказательствам, правильно применены нормы материального права, сделан обоснованный вывод о том, что истец не пропустил срок исковой давности.
В суде апелляционной инстанции С., ее представитель М. поддержали доводы апелляционной жалобы.
А.П. возражал против доводов жалобы, просил оставить ее без удовлетворения.
Обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия не находит оснований для отмены постановленного решения.
При разрешении спора районный суд обоснованно пришел к выводу о том, что правоотношения сторон по оспариваемой сделке регулируются положениями ст. 178 ГК РФ, в соответствии с п. 1 которой сделка, совершенная под влиянием заблуждения, имеющего существенное значение, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения.
Существенное значение имеет заблуждение относительно природы сделки либо тождества или таких качеств ее предмета, которые значительно снижают возможности его использования по назначению. Заблуждение относительно мотивов сделки не имеет существенного значения.
Из материалов дела усматривается, что А.А. и ФИО2 были собственниками квартиры <адрес>, каждому принадлежало по 1/2 доли. 10 октября 2007 г. они заключили договор дарения указанной квартиры с С., действующей от имени своей несовершеннолетней дочери ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ рождения. Договор зарегистрирован ДД.ММ.ГГГГ в Управлении Федеральной регистрационной службы по Рязанской области. Право собственности на квартиру перешло к несовершеннолетней ФИО1.
Удовлетворяя исковые требования и признавая недействительным договор дарения от 10 октября 2007 г. в части дарения А.А. 1/2 доли квартиры, суд первой инстанции исходил из того, что А.А. на момент совершения оспариваемой сделки имел ряд заболеваний, в том числе: <данные изъяты>, установлена <данные изъяты> группа инвалидности.
В своих объяснениях в суде А.А. говорил о том, что думал, что вносит дополнения в завещание, написанное им ранее в пользу ФИО1. Сделал это по настоянию жены. Намерений отказываться от права собственности на квартиру, являющейся его единственным местом жительства, не имел.
Согласно показаниям свидетеля ФИО3, руководителя офтальмологического центра <данные изъяты>, А.А. после проведенных операций на глаза с учетом имеющихся у него заболеваний и возраста мог не видеть текста.
Согласно показаниям свидетеля ФИО4, врача-сурдолога консультационной поликлиники Рязанской клинической больницы имени Семашко, А.А., ДД.ММ.ГГГГ рождения, имел <данные изъяты>, 21.01.2003 г. получил слуховой аппарат, который должен был быть заменен к 2007 г., так как имеет срок эксплуатации 4 года, однако за получением нового аппарата обратился в 2010 г., получил новый аппарат 20.12.2010 г., с 2003 года по 2010 год слух у А.А. прогрессивно ухудшался.
Согласно показаниям свидетеля ФИО5, участкового врача-терапевта МУЗ "Городская поликлиника N 11 г. Рязани", у А.А. начались проблемы со здоровьем с середине 90-х годов, пик ухудшения пришелся на январь 2007 г., он страдал от <данные изъяты>, в феврале 2007 г. поступил в реанимационное отделение больницы N 11 г. Рязани с <данные изъяты>, после выписки в том же месяце направлен на прохождение медико-социальной экспертизы в связи с <данные изъяты>; в июле 2007 г. ему была установлена группа инвалидности, и А.А. стал получать сильнодействующие препараты, помогающие при <данные изъяты>; в октябре 2007 г. А.А. являлся человеком задыхающимся, плохо слышащим, страдающим сильным головокружением, был социально не адаптирован, с сильным нарушением внимания, чтобы донести до него какую-либо мысль приходилось кричать, повторять несколько раз, любая новая ситуация ставила его в тупик, приходилось многократно объяснять.
Согласно заключению комиссии экспертов Стационарного центра судебно-психиатрических экспертиз при ГКУЗ Рязанской областной психиатрической больнице имени Н.Н. Баженова от 5 мая 2012 г. N 534 А.А., как на момент совершения сделки (<данные изъяты>), так и в настоящее время страдал и страдает <данные изъяты>, указанное психическое расстройство не достигает степени выраженности слабоумия, поэтому А.А. мог понимать значение своих действий и руководить ими в период времени оформления сделки, однако, имеющиеся у него индивидуально-психологические особенности (в том числе обусловленные возрастом, сопутствующими соматоневрологическими заболеваниями и указанным выше психическим расстройством) могли 10.10.2007 года оказать существенное влияние на смысловое восприятие и оценку существа сделки и привести к формированию у него заблуждения относительно существа и природы сделки.
Допрошенные в судебном заседании эксперты ФИО6 и ФИО7 суду пояснили, что нарушение зрения или слуха приводит к нарушению восприятия поступающей извне информации, в связи с чем обработка и анализ поступившей с нарушениями информации может привести человека к заблуждению, ошибке; имеющиеся у А.А. заболевания, <данные изъяты> выражается в том, что у больного присутствуют все психологические функции, однако работа головного мозга становится неэффективной, при снижении концентрации внимания мыслительная деятельность также снижается, человек с таким заболеванием не может разобраться в сложном документе; появляется большая зависимость от окружающего мира; человек становится более внушаем, ему проще согласиться с чужой точкой зрения, чем думать самому; сниженная способность А.А. планировать и прогнозировать поступки, могла привести к заблуждению относительно природы сделки, это предположение сделано с большой степенью вероятности; у экспертов не сложилось впечатления о том, что он сначала признавал сделку правильной, а потом его переубедили.
С учетом всех представленных сторонами доказательств, в том числе вышеприведенных, районный суд пришел к выводу о том, что А.А. заблуждался относительно существа сделки, в связи с чем имеются правовые основания для признания оспариваемой сделки от 10 октября 2007 г. в части дарения им принадлежавшей на праве собственности 1/2 доли квартиры недействительной.
Разрешая вопрос о сроке исковой давности, о применении которой заявлено С. при рассмотрении спора, суд первой инстанции правильно исходил из положений п. 2 ст. 181 ГК РФ, в соответствии с которыми срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (пункт 1 статьи 179), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.
В силу п. 2 ст. 199 ГК РФ исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения.
Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.
Отказывая в применении срока исковой давности, районный суд указал, что истец узнал об утрате им права собственности на принадлежащую ему долю квартиры в связи с договором дарения от 10 октября 2007 г. после смерти своей жены, умершей 08.12.2010 г., когда С. предложила переехать ему жить в <адрес>, сообщив, что квартира ему не принадлежит. С иском об оспаривании договора дарения в части 1/2 доли квартиры А.А. обратился в суд 14 апреля 2011 г., в связи с чем срок исковой давности о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности истцом не пропущен.
Доводы апелляционной жалобы о том, что суд необоснованно не принял во внимание показания свидетелей ФИО8, ФИО9, ФИО10, являвшихся родственниками ответчицы, о том, что А.А. не скрывал своего желания подарить 1/2 доли квартиры ФИО1., не могут служить основанием для отмены решения суда.
По смыслу положений п. 1 ст. 178 ГК РФ, заблуждение предполагает, что при совершении сделки лицо исходило из неправильных, не соответствующих действительности представлений о каких-то обстоятельствах, относящихся к данной сделке. Так, существенным является заблуждение относительно природы сделки, то есть совокупности свойств (признаков, условий), характеризующих ее сущность.
Вопрос о том, является ли заблуждение существенным или нет, должен решаться судом с учетом конкретных обстоятельств каждого дела исходя из того, насколько заблуждение существенно не вообще, а именно для данного участника сделки.
Каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений. Суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались (ч. 2 ст. 56 ГПК РФ).
Статья 57 ГПК РФ предусматривает обязанность сторон представить доказательства, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела (ст. 55 ГПК РФ).
Из совокупности представленных сторонами в судебное заседание доказательств суд сделал вывод о том, что А.А. заблуждался в существе совершаемой им сделки, и показания данные свидетелями со стороны ответчика не опровергают указанное обстоятельство.
Другие доводы апелляционной жалобы о незаконности и необоснованности вывода суда об отсутствии оснований для применения срока исковой давности, также не состоятельны. Утверждения С. о том, что срок исковой давности должен исчисляться с 10 октября 2007 г., то есть с даты подписания договора дарения, не основан на положениях п. 2 ст. 181 ГК РФ, поскольку срок исковой давности согласно указанной норме права начинает течь не с момента подписания договора, а со дня, когда истец узнал или должен был узнать об обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.
На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия
определила:
Решение Октябрьского районного суда г. Рязани от 9 апреля 2013 года оставить без изменения, а апелляционную жалобу С., действующей в интересах несовершеннолетней ФИО1 - без удовлетворения.
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "REALTIST.RU | Теория и практика управления недвижимостью" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ РЯЗАНСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА ОТ 19.06.2013 N 33-1303
Разделы:Дарение недвижимости; Сделки с недвижимостью
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
РЯЗАНСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 19 июня 2013 г. N 33-1303
судья Осин В.В.
Судебная коллегия по гражданским делам Рязанского областного суда в составе:
председательствующего Насоновой В.Н.,
судей Споршевой С.В., Поштацкой В.Е.,
при секретаре А.Е.,
рассмотрела в открытом судебном заседании дело по апелляционной жалобе С. на решение Октябрьского районного суда г. Рязани от 9 апреля 2013 года, которым постановлено:
Исковые требования А.П. к С. действующей в интересах несовершеннолетней ФИО1 о признании договора дарения недействительным, удовлетворить.
Признать недействительным договор дарения квартиры от ДД.ММ.ГГГГ, заключенный между А.А. и С. действующей в интересах несовершеннолетней ФИО1, в части 1/2 доли в праве общей долевой собственности на квартиру, расположенную по адресу: <адрес>.
Применить последствия недействительности сделки: исключить из Единого государственного реестра прав на недвижимое имущество и сделок с ним запись о государственной регистрации права ФИО1 на квартиру, расположенную по адресу: <адрес>, в части 1/2 доли в праве (номер и дата государственной регистрации N от ДД.ММ.ГГГГ); возвратить 1/2 долю в праве общей долевой собственности на квартиру, расположенную по адресу: <адрес>, в собственность А.А.
Изучив материалы дела, заслушав доклад судьи Споршевой С.В., объяснения С., ее представителя М., А.П., судебная коллегия
установила:
А.А. обратился в суд с иском к С., действующей в интересах несовершеннолетней ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ рождения, о признании недействительным договора дарения квартиры от 10.10.2007 года в части 1/2 доли, и применении последствий недействительности сделки.
В обоснование иска истец указал, что на основании договора N от ДД.ММ.ГГГГ безвозмездной передачи жилого помещения в собственность граждан, ему принадлежала 1/2 доля в праве собственности на квартиру, расположенную адресу: <адрес>. Другая 1/2 доля принадлежала его жене ФИО2. В течение ряда лет, его жена говорила о необходимости завещать данную квартиру ее внучке. В 2007 году ее настойчивость усилилась, и она стала шантажировать его тем, что оставит его без ухода и внимания, если он не согласиться завещать квартиру ФИО1 - внучке ФИО2.
Осенью 2007 года он с женой ходил в нотариальную контору, где подписал какие-то бумаги. Текст он не читал, так как плохо видел, кроме этого, он не взял слуховой аппарат, поскольку тот был сломан. Жена велела не показывать своей беспомощности, при подписании документов и не вмешиваться в разговор. Подпись он мог выполнить по памяти. Истец подписал документы в том месте, где ему указали, после этого он документов не видел.
В 2011 году его жена ФИО2 умерла. До смерти она тяжело болела, и он вместе со своим сыном ухаживал за ней.
Ответчик С. и внучка жены ФИО1 участия в уходе не принимали. После смерти жены ответчик потребовала, чтобы он переехал в <адрес> на постоянное жительство, поскольку она сказала, что квартира теперь принадлежит ее дочери ФИО1.
Истец в это не поверил и попросил сына разобраться в этом вопросе. Тот предъявил ему реестр на квартиру, в котором было указано, что собственником квартиры является ФИО1 на основании договора дарения квартиры от 10.10.2007 года. Истец считает, данный договор недействительным, поскольку он, при его подписании полагал, что подписывает завещание, и что квартира остается в его собственности, т.е. заблуждался относительно обстоятельств и природы сделки. Данному заблуждению способствовал его возраст и плохое состояние здоровья. Он перенес <данные изъяты>, у него <данные изъяты>, а также <данные изъяты>. На момент совершения сделки он имел <данные изъяты> группу инвалидности, а на момент обращения в суд у него <данные изъяты> группа инвалидности и он нуждается в постоянном постороннем уходе.
В ходе судебного рассмотрения истец уточнил исковые требования в части оснований иска, поскольку не узнал в договоре свою подпись, и потребовал признать договор дарения квартиры от 10.10.2007 года недействительным и на основании того, что его подпись в нем подделана.
В последующем, после проведенной судебной почерковедческой экспертизы, истец вновь уточнил основание иска, указав, что договор дарения квартиры от 10.10.2007 года он подписал под влиянием заблуждения, в силу плохого состояния здоровья.
Определением Октябрьского районного суда г. Рязани от 11.12.2012 года истец А.А. в связи со смертью заменен правопреемником А.П.
Решением суда исковые требования удовлетворены.
В апелляционной жалобе С., действующая в интересах несовершеннолетней ФИО1, просит решение отменить и вынести новое решение об отказе в удовлетворении исковых требований, ссылаясь на недоказанность вывода суда о заблуждении А.А. относительно существа и природы сделки, на неправильную оценку судом исследованных доказательств, на несоответствие нормам материального права и установленным обстоятельствам вывода суда об отсутствии оснований для применения срока исковой давности.
В письменных возражениях А.П. просит в удовлетворении апелляционной жалобы отказать, поскольку судом полно установлены все обстоятельства дела, дана правильная оценка доказательствам, правильно применены нормы материального права, сделан обоснованный вывод о том, что истец не пропустил срок исковой давности.
В суде апелляционной инстанции С., ее представитель М. поддержали доводы апелляционной жалобы.
А.П. возражал против доводов жалобы, просил оставить ее без удовлетворения.
Обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия не находит оснований для отмены постановленного решения.
При разрешении спора районный суд обоснованно пришел к выводу о том, что правоотношения сторон по оспариваемой сделке регулируются положениями ст. 178 ГК РФ, в соответствии с п. 1 которой сделка, совершенная под влиянием заблуждения, имеющего существенное значение, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения.
Существенное значение имеет заблуждение относительно природы сделки либо тождества или таких качеств ее предмета, которые значительно снижают возможности его использования по назначению. Заблуждение относительно мотивов сделки не имеет существенного значения.
Из материалов дела усматривается, что А.А. и ФИО2 были собственниками квартиры <адрес>, каждому принадлежало по 1/2 доли. 10 октября 2007 г. они заключили договор дарения указанной квартиры с С., действующей от имени своей несовершеннолетней дочери ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ рождения. Договор зарегистрирован ДД.ММ.ГГГГ в Управлении Федеральной регистрационной службы по Рязанской области. Право собственности на квартиру перешло к несовершеннолетней ФИО1.
Удовлетворяя исковые требования и признавая недействительным договор дарения от 10 октября 2007 г. в части дарения А.А. 1/2 доли квартиры, суд первой инстанции исходил из того, что А.А. на момент совершения оспариваемой сделки имел ряд заболеваний, в том числе: <данные изъяты>, установлена <данные изъяты> группа инвалидности.
В своих объяснениях в суде А.А. говорил о том, что думал, что вносит дополнения в завещание, написанное им ранее в пользу ФИО1. Сделал это по настоянию жены. Намерений отказываться от права собственности на квартиру, являющейся его единственным местом жительства, не имел.
Согласно показаниям свидетеля ФИО3, руководителя офтальмологического центра <данные изъяты>, А.А. после проведенных операций на глаза с учетом имеющихся у него заболеваний и возраста мог не видеть текста.
Согласно показаниям свидетеля ФИО4, врача-сурдолога консультационной поликлиники Рязанской клинической больницы имени Семашко, А.А., ДД.ММ.ГГГГ рождения, имел <данные изъяты>, 21.01.2003 г. получил слуховой аппарат, который должен был быть заменен к 2007 г., так как имеет срок эксплуатации 4 года, однако за получением нового аппарата обратился в 2010 г., получил новый аппарат 20.12.2010 г., с 2003 года по 2010 год слух у А.А. прогрессивно ухудшался.
Согласно показаниям свидетеля ФИО5, участкового врача-терапевта МУЗ "Городская поликлиника N 11 г. Рязани", у А.А. начались проблемы со здоровьем с середине 90-х годов, пик ухудшения пришелся на январь 2007 г., он страдал от <данные изъяты>, в феврале 2007 г. поступил в реанимационное отделение больницы N 11 г. Рязани с <данные изъяты>, после выписки в том же месяце направлен на прохождение медико-социальной экспертизы в связи с <данные изъяты>; в июле 2007 г. ему была установлена группа инвалидности, и А.А. стал получать сильнодействующие препараты, помогающие при <данные изъяты>; в октябре 2007 г. А.А. являлся человеком задыхающимся, плохо слышащим, страдающим сильным головокружением, был социально не адаптирован, с сильным нарушением внимания, чтобы донести до него какую-либо мысль приходилось кричать, повторять несколько раз, любая новая ситуация ставила его в тупик, приходилось многократно объяснять.
Согласно заключению комиссии экспертов Стационарного центра судебно-психиатрических экспертиз при ГКУЗ Рязанской областной психиатрической больнице имени Н.Н. Баженова от 5 мая 2012 г. N 534 А.А., как на момент совершения сделки (<данные изъяты>), так и в настоящее время страдал и страдает <данные изъяты>, указанное психическое расстройство не достигает степени выраженности слабоумия, поэтому А.А. мог понимать значение своих действий и руководить ими в период времени оформления сделки, однако, имеющиеся у него индивидуально-психологические особенности (в том числе обусловленные возрастом, сопутствующими соматоневрологическими заболеваниями и указанным выше психическим расстройством) могли 10.10.2007 года оказать существенное влияние на смысловое восприятие и оценку существа сделки и привести к формированию у него заблуждения относительно существа и природы сделки.
Допрошенные в судебном заседании эксперты ФИО6 и ФИО7 суду пояснили, что нарушение зрения или слуха приводит к нарушению восприятия поступающей извне информации, в связи с чем обработка и анализ поступившей с нарушениями информации может привести человека к заблуждению, ошибке; имеющиеся у А.А. заболевания, <данные изъяты> выражается в том, что у больного присутствуют все психологические функции, однако работа головного мозга становится неэффективной, при снижении концентрации внимания мыслительная деятельность также снижается, человек с таким заболеванием не может разобраться в сложном документе; появляется большая зависимость от окружающего мира; человек становится более внушаем, ему проще согласиться с чужой точкой зрения, чем думать самому; сниженная способность А.А. планировать и прогнозировать поступки, могла привести к заблуждению относительно природы сделки, это предположение сделано с большой степенью вероятности; у экспертов не сложилось впечатления о том, что он сначала признавал сделку правильной, а потом его переубедили.
С учетом всех представленных сторонами доказательств, в том числе вышеприведенных, районный суд пришел к выводу о том, что А.А. заблуждался относительно существа сделки, в связи с чем имеются правовые основания для признания оспариваемой сделки от 10 октября 2007 г. в части дарения им принадлежавшей на праве собственности 1/2 доли квартиры недействительной.
Разрешая вопрос о сроке исковой давности, о применении которой заявлено С. при рассмотрении спора, суд первой инстанции правильно исходил из положений п. 2 ст. 181 ГК РФ, в соответствии с которыми срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (пункт 1 статьи 179), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.
В силу п. 2 ст. 199 ГК РФ исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения.
Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.
Отказывая в применении срока исковой давности, районный суд указал, что истец узнал об утрате им права собственности на принадлежащую ему долю квартиры в связи с договором дарения от 10 октября 2007 г. после смерти своей жены, умершей 08.12.2010 г., когда С. предложила переехать ему жить в <адрес>, сообщив, что квартира ему не принадлежит. С иском об оспаривании договора дарения в части 1/2 доли квартиры А.А. обратился в суд 14 апреля 2011 г., в связи с чем срок исковой давности о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности истцом не пропущен.
Доводы апелляционной жалобы о том, что суд необоснованно не принял во внимание показания свидетелей ФИО8, ФИО9, ФИО10, являвшихся родственниками ответчицы, о том, что А.А. не скрывал своего желания подарить 1/2 доли квартиры ФИО1., не могут служить основанием для отмены решения суда.
По смыслу положений п. 1 ст. 178 ГК РФ, заблуждение предполагает, что при совершении сделки лицо исходило из неправильных, не соответствующих действительности представлений о каких-то обстоятельствах, относящихся к данной сделке. Так, существенным является заблуждение относительно природы сделки, то есть совокупности свойств (признаков, условий), характеризующих ее сущность.
Вопрос о том, является ли заблуждение существенным или нет, должен решаться судом с учетом конкретных обстоятельств каждого дела исходя из того, насколько заблуждение существенно не вообще, а именно для данного участника сделки.
Каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений. Суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались (ч. 2 ст. 56 ГПК РФ).
Статья 57 ГПК РФ предусматривает обязанность сторон представить доказательства, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела (ст. 55 ГПК РФ).
Из совокупности представленных сторонами в судебное заседание доказательств суд сделал вывод о том, что А.А. заблуждался в существе совершаемой им сделки, и показания данные свидетелями со стороны ответчика не опровергают указанное обстоятельство.
Другие доводы апелляционной жалобы о незаконности и необоснованности вывода суда об отсутствии оснований для применения срока исковой давности, также не состоятельны. Утверждения С. о том, что срок исковой давности должен исчисляться с 10 октября 2007 г., то есть с даты подписания договора дарения, не основан на положениях п. 2 ст. 181 ГК РФ, поскольку срок исковой давности согласно указанной норме права начинает течь не с момента подписания договора, а со дня, когда истец узнал или должен был узнать об обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.
На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия
определила:
Решение Октябрьского районного суда г. Рязани от 9 апреля 2013 года оставить без изменения, а апелляционную жалобу С., действующей в интересах несовершеннолетней ФИО1 - без удовлетворения.
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "REALTIST.RU | Теория и практика управления недвижимостью" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)