Судебные решения, арбитраж
Дарение недвижимости; Сделки с недвижимостью
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
Судья Московского городского суда Н.С. Кирпикова, рассмотрев кассационную жалобу Н., поданную в организацию почтовой связи 20 мая 2016 года, поступившую в суд кассационной инстанции 24 мая 2016 года, на решение Чертановского районного суда г. Москвы от 8 октября 2015 года, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 14 января 2016 года по делу по иску Н. к Ж.Л., Ж.Б., С.Е., С.А., С.М. об установлении факта принятия наследства, признании договора дарения квартиры недействительным, истребовании квартиры из чужого незаконного владения, применении последствий недействительности сделки, по иску К.Ю. к Н., Ж.Л., Ж.Б., С.Е., С.А., С.М. о признании договора дарения недействительным, определении долей в праве совместной собственности на квартиру, признании права собственности на долю квартиры,
Н. обратилась в суд с иском к Ж.Л., Ж.Б., С.Е., С.А., С.М. об установлении факта принятия наследства, признании договора дарения квартиры недействительным, истребовании квартиры из чужого незаконного владения, применении последствий недействительности сделки.
В обоснование заявленных требований указывала на то, что она с дочерью К.Л. на основании договора передачи приобрела квартиру по адресу: г. Москва,, д., корп. 1, кв. в собственность без определения долей. 25 октября 1993 года К.Л. умерла. После смерти дочери ни она, ни муж дочери К.Ю. с заявлениями о принятии наследства к нотариусу не обращались, на момент смерти дочери истица была зарегистрирована и проживала в спорной квартире. В связи со смертью близких и родных истца 12 апреля 1994 года между ней и Ж.О. был заключен договор, в соответствии с которым она произвела отчуждение спорной квартиры. Семья Ж-вых являлась ее соседями, с которыми у нее сложились доверительные отношения, они обещали за ней ухаживать и содержать, взамен чего она передала Ж.О. принадлежащую ей квартиру. В силу возраста, доверительных отношений и юридической неграмотности она подписала договор, не читая его. Нотариус договор вслух не читала, пояснив только, что в своей квартире она будет жить до конца своих дней и за ней будет осуществляться уход. В 1998 году Ж.О. убили, поэтому обязанность по уходу за ней стал осуществлять его наследник Ж.Л., однако с середины 2014 года она перестала исполнять обязанности по условиям договора. Истица обратилась в МФЦ района и получила единый жилищный документ на спорную квартиру, из которого узнала, что Ж.О. являлся собственником спорной квартиры на основании договора дарения. Данная сделка по отчуждению спорной квартиры была совершена до истечения шестимесячного срока для принятия наследства, между тем, у К.Л. кроме нее был еще один наследник первой очереди - супруг К.Ю., права которого также были нарушены оспариваемой сделкой. Ссылаясь на статьи 166, 178, 572 ГК РФ, истец просила установить факт принятия ею наследства после смерти К.Л., признать недействительным договор дарения квартиры по адресу: <...> от 12 апреля 1994 года, заключенный между Н. и Ж.О., истребовать из чужого незаконного владения указанную квартиру, применить последствия недействительности сделки, признав за ней право собственности на указанную квартиру, взыскать расходы по оплате госпошлины.
К.Ю. подал иск к Н., Ж.Л., Ж.Б., С.К., действующей в интересах несовершеннолетнего С.А., С.М., о признании договора дарения недействительным, определении долей в праве совместной собственности на квартиру, признании права собственности на ее долю. В обоснование заявленных требований указывал на то, что с 16 мая 1981 года он состоял в браке с К.Л., которой на праве совместной собственности принадлежала квартира по адресу: <...>. После смерти К.Л. он обратился с заявлением к нотариусу г. Москвы, которая выдала ему свидетельство о праве на наследство по закону на денежные вклады, что свидетельствует о принятии им наследства после смерти К.Л. До подачи иска Н. он не знал, что спорная квартира также принадлежала его жене, поскольку всегда полагал, что она является собственностью Н. После смерти жены он являлся наследником, принявшим наследство, и приобрел право на 1/4 долю спорной квартиры. Спорный договор дарения считал недействительной сделкой, поскольку Н. распорядилась имуществом, не принадлежавшим ей в полном объеме. Кроме того, указанная сделка была совершена до истечения шестимесячного срока после смерти К.Л., чем его права наследника были нарушены. На основании изложенного, ссылаясь на статью 168 ГК РФ, просил признать недействительным договор дарения квартиры, заключенный между Н. и Ж.О.; определить доли Н. и К.Л. в праве совместной собственности на спорную квартиру; признать за ним как за наследником К.Л. право собственности на 1/4 долю спорной квартиры.
Решением Чертановского районного суда г. Москвы от 8 октября 2015 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 14 января 2016 года, в удовлетворении исковых требований Н., исковых требований К.Ю. отказано.
В кассационной жалобе Н. ставит вопрос об отмене указанных судебных постановлений, полагая их незаконными.
В соответствии с частью 2 статьи 381 ГПК РФ по результатам изучения кассационных жалобы, представления судья выносит определение:
1) об отказе в передаче кассационных жалобы, представления для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции, если отсутствуют основания для пересмотра судебных постановлений в кассационном порядке. При этом кассационные жалоба, представление, а также копии обжалуемых судебных постановлений остаются в суде кассационной инстанции;
2) о передаче кассационных жалобы, представления с делом для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции.
Согласно статье 387 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются существенные нарушения норм материального права или норм процессуального права, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов.
Таких нарушений судами при рассмотрении данного дела по доводам кассационной жалобы не допущено.
Из представленных документов следует, что на основании договора передачи в собственность без определения долей от 26 января 1993 года в совместной собственности Н. и ее дочери К.Л. находилась двухкомнатная квартира по адресу: г. Москва,
25 октября 1993 года К.Л. умерла, на момент смерти она была зарегистрирована совместно с Н. в указанной квартире по месту жительства.
После смерти К.Л. по заявлению ее мужа К.Ю. было открыто наследственное дело, по которому выдано свидетельство о праве на наследство по закону на денежные вклады.
12 апреля 1994 года между Н. и Ж.О. был заключен договор дарения квартиры по адресу: г. Москва, удостоверенный нотариусом г. Москвы С.Г. и зарегистрированный в Департаменте муниципального жилья Правительства Москвы 20 апреля 1994 года за N 3-929608.
23 декабря 1998 года умер Ж.О. После его смерти по заявлению Ж.Л., действующей также по доверенности от имени Ж.Б. и несовершеннолетних С.М. и С.А., было открыто наследственное дело N. В состав наследства включена квартира по адресу: г. Москва. Свидетельства на наследство не получены.
В настоящее время в спорной квартире зарегистрирована по месту жительства и проживает Н.
В ходе рассмотрения дела ответчиками было заявлено ходатайство о применении судом при вынесении решения срока исковой давности по заявленным искам.
В соответствии с положениями статьями 78, 83, 87 ГК РСФСР, действовавших на момент заключения оспариваемого договора, общий срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено (исковая давность), устанавливается в три года. Течение срока исковой давности начинается со дня возникновения права на иск, то есть со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права.
В соответствии со статьей 181 ГК РФ срок исковой давности по требованиям о применении последствий недействительности ничтожной сделки и о признании такой сделки недействительной составляет три года. Течение срока исковой давности по указанным требованиям начинается со дня, когда началось исполнение ничтожной сделки, а в случае предъявления иска лицом, не являющимся стороной сделки, со дня, когда это лицо узнало или должно было узнать о начале ее исполнения. При этом срок исковой давности для лица, не являющегося стороной сделки, во всяком случае не может превышать десять лет со дня начала исполнения сделки. Срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня, когда истец узнал или должен был узнать об обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.
Согласно положениям статьи 196 ГК РФ срок исковой давности не может превышать десять лет со дня нарушения права, для защиты которого этот срок установлен.
Согласно статье 87 ГК РСФСР истечение срока исковой давности до предъявления иска является основанием к отказу в иске.
В силу пункта 2 статьи 199 ГК РФ исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения. Истечение сроков исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием для вынесения судом решения об отказе в иске.
Разрешая настоящий спор, суд, руководствуясь требованиями действующего законодательства, оценив в совокупности собранные по делу доказательства, пришел к выводу об отказе в удовлетворении заявленных исковых требований, поскольку установил, что истцами пропущен срок исковой давности по заявленным требованиям, доказательств, подтверждающих уважительность причин пропуска срока, не представлено.
При этом суд исходил из того, что наследство после смерти К.Л. открылось в 1993 году, оспариваемый договор был заключен 12 апреля 1994 года, Н. обратилась в суд с иском 30 марта 2015 года, К.Ю. - 2 июня 2015 года, то есть по истечении более чем 20 лет после совершения оспариваемой сделки.
Вместе с тем, как установлено судом, о совершении сделки по распоряжению квартирой Н. было известно, свою подпись в договоре истец не оспаривала, договор дарения был нотариально удостоверен, при этом последствия совершения данной сделки нотариусом сторонам разъяснялись, что подтверждается объяснениями нотариуса С.Г.
С данными выводами суда согласилась судебная коллегия по гражданским делам Московского городского суда.
Судом апелляционной инстанции в соответствии с требованиями статей 327, 327.1, 329 ГПК РФ проверялись и были отклонены доводы Н. о том, что о нарушенном праве ей стало известно лишь в 2015 году, когда она получила дубликат договора дарения, так как истица являлась стороной сделки, в договоре дарения имеется ее подпись, что свидетельствует о том, что она знала о заключении договора в день его подписания. Предполагаемое заблуждение истицы относительно природы договора не может рассматриваться как уважительная причина пропуска срока исковой давности по оспариваемой сделке.
Аналогичные доводы К.Ю. о том, что о нарушенном праве ему стало известно в 2015 году после получения искового заявления Н., также были признаны судебной коллегией несостоятельными, поскольку, как установлено судом апелляционной инстанции, они опровергаются имеющимися в материалах дела письменными пояснениями Н., из которых следует, что о заключенном договоре дарения она лично сообщала К.Ю. в 1994 году. Кроме того, состоявший с К.Л. в браке с 1981 года К.Ю. по обстоятельствам дела не мог не знать о приватизации спорной квартиры его женой и ее матерью в 1993 году и имел реальную возможность получить необходимую информацию о ее принадлежности после открытия в том же году наследства в течение срока исковой давности.
Доводы кассационной жалобы выводов суда о пропуске Н. срока исковой давности по заявленным требованиям ничем по существу не опровергают, ссылок на допущенные судами существенные нарушения норм материального и процессуального права не содержат, в связи с чем отмену принятых по делу судебных постановлений в кассационном порядке повлечь не могут.
Доводы кассационной жалобы о том, что данное дело рассмотрено судом первой инстанции в отсутствие Н., о нарушении судом первой инстанции норм процессуального права не свидетельствуют, поскольку, как следует из представленных документов, она извещалась о месте и времени слушания дела через своих представителей О.Е. и О.Л., которые участвовали в судебном заседании 8 октября 2015 года, представляя интересы Н.
Доводы кассационной жалобы о том, что о своем нарушенном праве Н. узнала только в 2015 году, не могут быть признаны состоятельными, поскольку воспроизводят обстоятельства, на которые Н. ссылалась в обоснование своих возражений против применения судом срока исковой давности, которые являлись предметом тщательной и всесторонней проверки судов первой и апелляционной инстанции и получили надлежащую правовую оценку в принятых по делу судебных постановлениях.
Ссылки в кассационной жалобе на нарушение оспариваемой сделкой наследственных прав К.Ю. не могут быть приняты во внимание, так как судебные постановления в части отказа в удовлетворении требований К.Ю. прав и законных интересов Н. не нарушают, правом на представление интересов К.Ю. Н. в силу закона не наделена, сам К.Ю. состоявшиеся по делу судебные постановления не обжалует.
При таких обстоятельствах оснований к отмене обжалуемых судебных постановлений по доводам кассационной жалобы не имеется.
На основании изложенного, руководствуясь пунктом 1 части 2 статьи 381, статьей 383 Гражданского процессуального кодекса РФ,
отказать Н. в передаче для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции жалобы на решение Чертановского районного суда г. Москвы от 8 октября 2015 года, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 14 января 2016 года.
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "REALTIST.RU | Теория и практика управления недвижимостью" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)
ОПРЕДЕЛЕНИЕ МОСКОВСКОГО ГОРОДСКОГО СУДА ОТ 24.06.2016 N 4Г-6321/2016
Разделы:Дарение недвижимости; Сделки с недвижимостью
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
МОСКОВСКИЙ ГОРОДСКОЙ СУД
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 24 июня 2016 г. N 4г/7-6321/16
Судья Московского городского суда Н.С. Кирпикова, рассмотрев кассационную жалобу Н., поданную в организацию почтовой связи 20 мая 2016 года, поступившую в суд кассационной инстанции 24 мая 2016 года, на решение Чертановского районного суда г. Москвы от 8 октября 2015 года, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 14 января 2016 года по делу по иску Н. к Ж.Л., Ж.Б., С.Е., С.А., С.М. об установлении факта принятия наследства, признании договора дарения квартиры недействительным, истребовании квартиры из чужого незаконного владения, применении последствий недействительности сделки, по иску К.Ю. к Н., Ж.Л., Ж.Б., С.Е., С.А., С.М. о признании договора дарения недействительным, определении долей в праве совместной собственности на квартиру, признании права собственности на долю квартиры,
установил:
Н. обратилась в суд с иском к Ж.Л., Ж.Б., С.Е., С.А., С.М. об установлении факта принятия наследства, признании договора дарения квартиры недействительным, истребовании квартиры из чужого незаконного владения, применении последствий недействительности сделки.
В обоснование заявленных требований указывала на то, что она с дочерью К.Л. на основании договора передачи приобрела квартиру по адресу: г. Москва,, д., корп. 1, кв. в собственность без определения долей. 25 октября 1993 года К.Л. умерла. После смерти дочери ни она, ни муж дочери К.Ю. с заявлениями о принятии наследства к нотариусу не обращались, на момент смерти дочери истица была зарегистрирована и проживала в спорной квартире. В связи со смертью близких и родных истца 12 апреля 1994 года между ней и Ж.О. был заключен договор, в соответствии с которым она произвела отчуждение спорной квартиры. Семья Ж-вых являлась ее соседями, с которыми у нее сложились доверительные отношения, они обещали за ней ухаживать и содержать, взамен чего она передала Ж.О. принадлежащую ей квартиру. В силу возраста, доверительных отношений и юридической неграмотности она подписала договор, не читая его. Нотариус договор вслух не читала, пояснив только, что в своей квартире она будет жить до конца своих дней и за ней будет осуществляться уход. В 1998 году Ж.О. убили, поэтому обязанность по уходу за ней стал осуществлять его наследник Ж.Л., однако с середины 2014 года она перестала исполнять обязанности по условиям договора. Истица обратилась в МФЦ района и получила единый жилищный документ на спорную квартиру, из которого узнала, что Ж.О. являлся собственником спорной квартиры на основании договора дарения. Данная сделка по отчуждению спорной квартиры была совершена до истечения шестимесячного срока для принятия наследства, между тем, у К.Л. кроме нее был еще один наследник первой очереди - супруг К.Ю., права которого также были нарушены оспариваемой сделкой. Ссылаясь на статьи 166, 178, 572 ГК РФ, истец просила установить факт принятия ею наследства после смерти К.Л., признать недействительным договор дарения квартиры по адресу: <...> от 12 апреля 1994 года, заключенный между Н. и Ж.О., истребовать из чужого незаконного владения указанную квартиру, применить последствия недействительности сделки, признав за ней право собственности на указанную квартиру, взыскать расходы по оплате госпошлины.
К.Ю. подал иск к Н., Ж.Л., Ж.Б., С.К., действующей в интересах несовершеннолетнего С.А., С.М., о признании договора дарения недействительным, определении долей в праве совместной собственности на квартиру, признании права собственности на ее долю. В обоснование заявленных требований указывал на то, что с 16 мая 1981 года он состоял в браке с К.Л., которой на праве совместной собственности принадлежала квартира по адресу: <...>. После смерти К.Л. он обратился с заявлением к нотариусу г. Москвы, которая выдала ему свидетельство о праве на наследство по закону на денежные вклады, что свидетельствует о принятии им наследства после смерти К.Л. До подачи иска Н. он не знал, что спорная квартира также принадлежала его жене, поскольку всегда полагал, что она является собственностью Н. После смерти жены он являлся наследником, принявшим наследство, и приобрел право на 1/4 долю спорной квартиры. Спорный договор дарения считал недействительной сделкой, поскольку Н. распорядилась имуществом, не принадлежавшим ей в полном объеме. Кроме того, указанная сделка была совершена до истечения шестимесячного срока после смерти К.Л., чем его права наследника были нарушены. На основании изложенного, ссылаясь на статью 168 ГК РФ, просил признать недействительным договор дарения квартиры, заключенный между Н. и Ж.О.; определить доли Н. и К.Л. в праве совместной собственности на спорную квартиру; признать за ним как за наследником К.Л. право собственности на 1/4 долю спорной квартиры.
Решением Чертановского районного суда г. Москвы от 8 октября 2015 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 14 января 2016 года, в удовлетворении исковых требований Н., исковых требований К.Ю. отказано.
В кассационной жалобе Н. ставит вопрос об отмене указанных судебных постановлений, полагая их незаконными.
В соответствии с частью 2 статьи 381 ГПК РФ по результатам изучения кассационных жалобы, представления судья выносит определение:
1) об отказе в передаче кассационных жалобы, представления для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции, если отсутствуют основания для пересмотра судебных постановлений в кассационном порядке. При этом кассационные жалоба, представление, а также копии обжалуемых судебных постановлений остаются в суде кассационной инстанции;
2) о передаче кассационных жалобы, представления с делом для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции.
Согласно статье 387 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются существенные нарушения норм материального права или норм процессуального права, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов.
Таких нарушений судами при рассмотрении данного дела по доводам кассационной жалобы не допущено.
Из представленных документов следует, что на основании договора передачи в собственность без определения долей от 26 января 1993 года в совместной собственности Н. и ее дочери К.Л. находилась двухкомнатная квартира по адресу: г. Москва,
25 октября 1993 года К.Л. умерла, на момент смерти она была зарегистрирована совместно с Н. в указанной квартире по месту жительства.
После смерти К.Л. по заявлению ее мужа К.Ю. было открыто наследственное дело, по которому выдано свидетельство о праве на наследство по закону на денежные вклады.
12 апреля 1994 года между Н. и Ж.О. был заключен договор дарения квартиры по адресу: г. Москва, удостоверенный нотариусом г. Москвы С.Г. и зарегистрированный в Департаменте муниципального жилья Правительства Москвы 20 апреля 1994 года за N 3-929608.
23 декабря 1998 года умер Ж.О. После его смерти по заявлению Ж.Л., действующей также по доверенности от имени Ж.Б. и несовершеннолетних С.М. и С.А., было открыто наследственное дело N. В состав наследства включена квартира по адресу: г. Москва. Свидетельства на наследство не получены.
В настоящее время в спорной квартире зарегистрирована по месту жительства и проживает Н.
В ходе рассмотрения дела ответчиками было заявлено ходатайство о применении судом при вынесении решения срока исковой давности по заявленным искам.
В соответствии с положениями статьями 78, 83, 87 ГК РСФСР, действовавших на момент заключения оспариваемого договора, общий срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено (исковая давность), устанавливается в три года. Течение срока исковой давности начинается со дня возникновения права на иск, то есть со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права.
В соответствии со статьей 181 ГК РФ срок исковой давности по требованиям о применении последствий недействительности ничтожной сделки и о признании такой сделки недействительной составляет три года. Течение срока исковой давности по указанным требованиям начинается со дня, когда началось исполнение ничтожной сделки, а в случае предъявления иска лицом, не являющимся стороной сделки, со дня, когда это лицо узнало или должно было узнать о начале ее исполнения. При этом срок исковой давности для лица, не являющегося стороной сделки, во всяком случае не может превышать десять лет со дня начала исполнения сделки. Срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня, когда истец узнал или должен был узнать об обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.
Согласно положениям статьи 196 ГК РФ срок исковой давности не может превышать десять лет со дня нарушения права, для защиты которого этот срок установлен.
Согласно статье 87 ГК РСФСР истечение срока исковой давности до предъявления иска является основанием к отказу в иске.
В силу пункта 2 статьи 199 ГК РФ исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения. Истечение сроков исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием для вынесения судом решения об отказе в иске.
Разрешая настоящий спор, суд, руководствуясь требованиями действующего законодательства, оценив в совокупности собранные по делу доказательства, пришел к выводу об отказе в удовлетворении заявленных исковых требований, поскольку установил, что истцами пропущен срок исковой давности по заявленным требованиям, доказательств, подтверждающих уважительность причин пропуска срока, не представлено.
При этом суд исходил из того, что наследство после смерти К.Л. открылось в 1993 году, оспариваемый договор был заключен 12 апреля 1994 года, Н. обратилась в суд с иском 30 марта 2015 года, К.Ю. - 2 июня 2015 года, то есть по истечении более чем 20 лет после совершения оспариваемой сделки.
Вместе с тем, как установлено судом, о совершении сделки по распоряжению квартирой Н. было известно, свою подпись в договоре истец не оспаривала, договор дарения был нотариально удостоверен, при этом последствия совершения данной сделки нотариусом сторонам разъяснялись, что подтверждается объяснениями нотариуса С.Г.
С данными выводами суда согласилась судебная коллегия по гражданским делам Московского городского суда.
Судом апелляционной инстанции в соответствии с требованиями статей 327, 327.1, 329 ГПК РФ проверялись и были отклонены доводы Н. о том, что о нарушенном праве ей стало известно лишь в 2015 году, когда она получила дубликат договора дарения, так как истица являлась стороной сделки, в договоре дарения имеется ее подпись, что свидетельствует о том, что она знала о заключении договора в день его подписания. Предполагаемое заблуждение истицы относительно природы договора не может рассматриваться как уважительная причина пропуска срока исковой давности по оспариваемой сделке.
Аналогичные доводы К.Ю. о том, что о нарушенном праве ему стало известно в 2015 году после получения искового заявления Н., также были признаны судебной коллегией несостоятельными, поскольку, как установлено судом апелляционной инстанции, они опровергаются имеющимися в материалах дела письменными пояснениями Н., из которых следует, что о заключенном договоре дарения она лично сообщала К.Ю. в 1994 году. Кроме того, состоявший с К.Л. в браке с 1981 года К.Ю. по обстоятельствам дела не мог не знать о приватизации спорной квартиры его женой и ее матерью в 1993 году и имел реальную возможность получить необходимую информацию о ее принадлежности после открытия в том же году наследства в течение срока исковой давности.
Доводы кассационной жалобы выводов суда о пропуске Н. срока исковой давности по заявленным требованиям ничем по существу не опровергают, ссылок на допущенные судами существенные нарушения норм материального и процессуального права не содержат, в связи с чем отмену принятых по делу судебных постановлений в кассационном порядке повлечь не могут.
Доводы кассационной жалобы о том, что данное дело рассмотрено судом первой инстанции в отсутствие Н., о нарушении судом первой инстанции норм процессуального права не свидетельствуют, поскольку, как следует из представленных документов, она извещалась о месте и времени слушания дела через своих представителей О.Е. и О.Л., которые участвовали в судебном заседании 8 октября 2015 года, представляя интересы Н.
Доводы кассационной жалобы о том, что о своем нарушенном праве Н. узнала только в 2015 году, не могут быть признаны состоятельными, поскольку воспроизводят обстоятельства, на которые Н. ссылалась в обоснование своих возражений против применения судом срока исковой давности, которые являлись предметом тщательной и всесторонней проверки судов первой и апелляционной инстанции и получили надлежащую правовую оценку в принятых по делу судебных постановлениях.
Ссылки в кассационной жалобе на нарушение оспариваемой сделкой наследственных прав К.Ю. не могут быть приняты во внимание, так как судебные постановления в части отказа в удовлетворении требований К.Ю. прав и законных интересов Н. не нарушают, правом на представление интересов К.Ю. Н. в силу закона не наделена, сам К.Ю. состоявшиеся по делу судебные постановления не обжалует.
При таких обстоятельствах оснований к отмене обжалуемых судебных постановлений по доводам кассационной жалобы не имеется.
На основании изложенного, руководствуясь пунктом 1 части 2 статьи 381, статьей 383 Гражданского процессуального кодекса РФ,
определил:
отказать Н. в передаче для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции жалобы на решение Чертановского районного суда г. Москвы от 8 октября 2015 года, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 14 января 2016 года.
Судья
Московского городского суда
Н.С.КИРПИКОВА
Московского городского суда
Н.С.КИРПИКОВА
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "REALTIST.RU | Теория и практика управления недвижимостью" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)