Судебные решения, арбитраж
Дарение недвижимости; Сделки с недвижимостью; Наследование по закону; Наследственное право
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
Судья Московского городского суда Князев А.А., рассмотрев кассационную жалобу истца П., действующей в интересах несовершеннолетних А.И. и А.И., поступившую в суд кассационной инстанции 01 августа 2016 года, на решение Останкинского районного суда города Москвы от 01 сентября 2015 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 12 февраля 2016 года по гражданскому делу по иску П., действующей в интересах несовершеннолетних А.И. и А.И., к У. о признании договора дарения, завещания недействительными, признании права собственности в порядке наследования по закону,
П., действующая в интересах несовершеннолетних А.И. и А.И., обратилась в суд с иском к У. о признании договора дарения, завещания недействительными, признании права собственности в порядке наследования по закону, ссылаясь на нарушение прав несовершеннолетних по вине ответчика.
Решением Останкинского районного суда города Москвы от 01 сентября 2015 года в удовлетворении заявленных П., действующей в интересах несовершеннолетних А.И. и А.И., исковых требований отказано.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 12 февраля 2016 года решение суда оставлено без изменения.
В кассационной жалобе истец П., действующая в интересах несовершеннолетних А.И. и А.И., выражает несогласие с решением суда и апелляционным определением судебной коллегии, считая их незаконными и необоснованными.
Изучив кассационную жалобу, исследовав представленные документы, судья приходит к следующим выводам.
В силу ст. 387 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются существенные нарушения норм материального права или норм процессуального права, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов.
Подобных нарушений в настоящем случае по доводам кассационной жалобы не усматривается.
Из представленных документов следует, что предметом настоящего спора является жилое помещение, расположенное по адресу: ***; А.А. приходилась несовершеннолетним А.И. и А.И. бабушкой; отец несовершеннолетних - А.С., который являлся сыном А.А., - скончался 05 ноября 2000 года; А.А. являлась собственником жилого помещения, расположенного по адресу: *** на основании договора передачи от 13 декабря 2000 года; 23 марта 2012 года А.А. составила завещание, которым завещала У. все свое имущество, какое ко дню ее смерти окажется ей принадлежащим, в чем бы таковое ни заключалось и где бы оно не находилось, в том числе принадлежащую ей квартиру по адресу: ****; данное завещание удостоверено ВРИО нотариуса города Москвы К.Н. - К.Т.; 06 апреля 2012 года между А.А. и У. заключен договор дарения квартиры, расположенной по адресу: ****, согласно которому А.А. подарила У. вышеуказанную квартиру; согласно копиям правоустанавливающих документов в отношении спорной квартиры заявление на регистрацию договора дарения от 06 апреля 2012 года подписано А.А. собственноручно; собственником спорного жилого помещения является У. на основании договора дарения от 06 апреля 2012 года, зарегистрированного 17 апреля 2012 года; 17 сентября 2013 года А.А. умерла; согласно сообщению Московской городской нотариальной палаты, информации об открытии наследственного дела к имуществу умершей А.А., дата смерти 17 сентября 2013 года, в реестре наследственных дел ЕИС не имеется; 24 февраля 2015 года судом назначена посмертная судебно-психиатрическая экспертиза; проведение экспертизы поручено экспертам Клинической Психиатрической Больницы им. Н.А. Алексеева; в распоряжение экспертов предоставлены гражданское дело с показаниями ранее допрошенных свидетелей, медицинская документация в отношении А.А.; согласно заключению комиссии экспертов N 1850-3 - решить вопросы о степени имевшихся у А.А. нарушений психики и способности понимать значение своих действий и руководить ими при подписании завещания от 23 марта 2012 года и подписании договора дарения от 06 апреля 2012 года не представляется возможным в связи с отсутствием описания ее психического состояния в медицинской документации в юридически значимый период и противоречивостью свидетельских показаний; в ПНД на учете А.А. не значилась.
Обратившись в суд с настоящим иском, истец П., действующая в интересах несовершеннолетних А.И. и А.И., исходила из того, что на момент составления завещания и договора дарения А.А. не понимала значения своих действий и не могла руководить ими, поскольку после смерти сына у нее ухудшилось психическое состояние, что выражалось в мании преследования, чувстве страха, она прятала свои вещи, ей казалось, что в квартиру проникают посторонние, которые совершают кражи; поскольку А.А. нуждалась в постороннем уходе и не могла себя обслуживать, П. обратилась за помощью к ее брату - У.
Рассматривая данное дело, суд на основании оценки собранных по делу доказательств в их совокупности пришел к выводу об отказе в удовлетворении заявленных П., действующей в интересах несовершеннолетних А.И. и А.И., исковых требований; при этом, суд исходил из того, что в соответствии со ст. 166 ГК РФ сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка); согласно ст. 167 ГК РФ недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения; в соответствии со ст. 177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения; каких-либо объективных доказательств, могущих с достоверностью свидетельствовать о том, что А.А. на момент совершения спорных сделок (завещания и договора дарения) находилась в таком состоянии, что не могла понимать значение своих действий, отдавать им отчет и руководить ими, суду представлено не было; согласно заключению судебной экспертизы, составленному экспертами Клинической Психиатрической Больницы им. Н.А. Алексеева, решить вопросы о степени имевшихся у А.А. нарушений психики и способности понимать значение своих действий и руководить ими при подписании завещания от 23 марта 2012 года и подписании договора дарения от 06 апреля 2012 года не представляется возможным; означенное заключение, составленное экспертами Клинической Психиатрической Больницы им. Н.А. Алексеева, является достоверным доказательством по делу и должно быть положено в основу решения суда по настоящему гражданскому делу, так как означенное заключение судебной экспертизы сделано экспертами надлежащей квалификации; эксперты были предупреждены об уголовной ответственности по основаниям, предусмотренным положениями ст. 307 УК РФ за дачу заведомо ложного заключения, а каких-либо достоверных доказательств, опровергающих выводы судебных экспертов, суду представлено не было; тем самым, доказательств того, что А.А. на момент совершения спорных сделок (завещания и договора дарения) находилась в таком состоянии, что не могла понимать значение своих действий, отдавать им отчет и руководить ими, суду представлено не было; таким образом, в удовлетворении заявленных П., действующей в интересах несовершеннолетних А.И. и А.И., исковых требований должно быть отказано.
С этими выводами суда по существу согласилась судебная коллегия, которая по мотивам, изложенным в апелляционном определении, оставила решение суда без изменения, дополнительно указав на то, что из материалов дела, указанного заключения следует, что экспертам были представлены материалы настоящего дела, содержащие определение суда о назначении экспертизы с перечнем вопросов, подлежащих исследованию экспертами, гражданское дело и медицинская документация в отношении А.А. исследовалась при проведении экспертизы, заключение содержит описание обстоятельств, установленных в ходе проведения экспертизы, касающихся А.А., выводы экспертов даны по вопросам, поставленным судом в определении о назначении экспертизы; тем самым, допущенная в заключении техническая описка не порочит выводов экспертов по поставленным судом вопросам, оснований для критического отношения к указанному заключению не имеется.
Выводы суда и судебной коллегии в судебных постановлениях мотивированы и в кассационной жалобе по существу не опровергнуты, так как никаких существенных нарушений норм материального или процессуального права со стороны суда и судебной коллегии из представленных документов по доводам кассационной жалобы не усматривается, а правом устанавливать новые обстоятельства по делу и давать самостоятельную оценку собранным по делу доказательствам суд кассационной инстанции не наделен.
Принцип правовой определенности предполагает, что стороны не вправе требовать пересмотра вступивших в законную силу судебных постановлений только в целях проведения повторного слушания и принятия нового судебного постановления другого содержания. Иная точка зрения на то, как должно было быть разрешено дело, не может являться поводом для отмены или изменения вступившего в законную силу судебного постановления нижестоящего суда в кассационном порядке. Как неоднократно указывал Европейский Суд по правам человека в своих постановлениях, противоположный подход приводил бы к несоразмерному ограничению принципа правовой определенности.
Доводы кассационной жалобы требованиям принципа правовой определенности не отвечают.
При таких данных, вышеуказанные решение суда и апелляционное определение судебной коллегии сомнений в их законности с учетом доводов кассационной жалобы истца П., действующей в интересах несовершеннолетних А.И. и А.И., не вызывают, а предусмотренные ст. 387 ГПК РФ основания для их отмены или изменения в настоящем случае отсутствуют.
На основании изложенного, руководствуясь ст. 381, 383 ГПК РФ,
В передаче кассационной жалобы истца П., действующей в интересах несовершеннолетних А.И. и А.И., на решение Останкинского районного суда города Москвы от 01 сентября 2015 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 12 февраля 2016 года по гражданскому делу по иску П., действующей в интересах несовершеннолетних А.И. и А.И., к У. о признании договора дарения, завещания недействительными, признании права собственности в порядке наследования по закону - для рассмотрения в судебном заседании Президиума Московского городского суда - отказать.
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "REALTIST.RU | Теория и практика управления недвижимостью" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)
КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ МОСКОВСКОГО ГОРОДСКОГО СУДА ОТ 01.09.2016 N 4Г-9850/2016
Разделы:Дарение недвижимости; Сделки с недвижимостью; Наследование по закону; Наследственное право
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
МОСКОВСКИЙ ГОРОДСКОЙ СУД
КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 1 сентября 2016 г. N 4г/2-9850/16
Судья Московского городского суда Князев А.А., рассмотрев кассационную жалобу истца П., действующей в интересах несовершеннолетних А.И. и А.И., поступившую в суд кассационной инстанции 01 августа 2016 года, на решение Останкинского районного суда города Москвы от 01 сентября 2015 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 12 февраля 2016 года по гражданскому делу по иску П., действующей в интересах несовершеннолетних А.И. и А.И., к У. о признании договора дарения, завещания недействительными, признании права собственности в порядке наследования по закону,
установил:
П., действующая в интересах несовершеннолетних А.И. и А.И., обратилась в суд с иском к У. о признании договора дарения, завещания недействительными, признании права собственности в порядке наследования по закону, ссылаясь на нарушение прав несовершеннолетних по вине ответчика.
Решением Останкинского районного суда города Москвы от 01 сентября 2015 года в удовлетворении заявленных П., действующей в интересах несовершеннолетних А.И. и А.И., исковых требований отказано.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 12 февраля 2016 года решение суда оставлено без изменения.
В кассационной жалобе истец П., действующая в интересах несовершеннолетних А.И. и А.И., выражает несогласие с решением суда и апелляционным определением судебной коллегии, считая их незаконными и необоснованными.
Изучив кассационную жалобу, исследовав представленные документы, судья приходит к следующим выводам.
В силу ст. 387 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются существенные нарушения норм материального права или норм процессуального права, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов.
Подобных нарушений в настоящем случае по доводам кассационной жалобы не усматривается.
Из представленных документов следует, что предметом настоящего спора является жилое помещение, расположенное по адресу: ***; А.А. приходилась несовершеннолетним А.И. и А.И. бабушкой; отец несовершеннолетних - А.С., который являлся сыном А.А., - скончался 05 ноября 2000 года; А.А. являлась собственником жилого помещения, расположенного по адресу: *** на основании договора передачи от 13 декабря 2000 года; 23 марта 2012 года А.А. составила завещание, которым завещала У. все свое имущество, какое ко дню ее смерти окажется ей принадлежащим, в чем бы таковое ни заключалось и где бы оно не находилось, в том числе принадлежащую ей квартиру по адресу: ****; данное завещание удостоверено ВРИО нотариуса города Москвы К.Н. - К.Т.; 06 апреля 2012 года между А.А. и У. заключен договор дарения квартиры, расположенной по адресу: ****, согласно которому А.А. подарила У. вышеуказанную квартиру; согласно копиям правоустанавливающих документов в отношении спорной квартиры заявление на регистрацию договора дарения от 06 апреля 2012 года подписано А.А. собственноручно; собственником спорного жилого помещения является У. на основании договора дарения от 06 апреля 2012 года, зарегистрированного 17 апреля 2012 года; 17 сентября 2013 года А.А. умерла; согласно сообщению Московской городской нотариальной палаты, информации об открытии наследственного дела к имуществу умершей А.А., дата смерти 17 сентября 2013 года, в реестре наследственных дел ЕИС не имеется; 24 февраля 2015 года судом назначена посмертная судебно-психиатрическая экспертиза; проведение экспертизы поручено экспертам Клинической Психиатрической Больницы им. Н.А. Алексеева; в распоряжение экспертов предоставлены гражданское дело с показаниями ранее допрошенных свидетелей, медицинская документация в отношении А.А.; согласно заключению комиссии экспертов N 1850-3 - решить вопросы о степени имевшихся у А.А. нарушений психики и способности понимать значение своих действий и руководить ими при подписании завещания от 23 марта 2012 года и подписании договора дарения от 06 апреля 2012 года не представляется возможным в связи с отсутствием описания ее психического состояния в медицинской документации в юридически значимый период и противоречивостью свидетельских показаний; в ПНД на учете А.А. не значилась.
Обратившись в суд с настоящим иском, истец П., действующая в интересах несовершеннолетних А.И. и А.И., исходила из того, что на момент составления завещания и договора дарения А.А. не понимала значения своих действий и не могла руководить ими, поскольку после смерти сына у нее ухудшилось психическое состояние, что выражалось в мании преследования, чувстве страха, она прятала свои вещи, ей казалось, что в квартиру проникают посторонние, которые совершают кражи; поскольку А.А. нуждалась в постороннем уходе и не могла себя обслуживать, П. обратилась за помощью к ее брату - У.
Рассматривая данное дело, суд на основании оценки собранных по делу доказательств в их совокупности пришел к выводу об отказе в удовлетворении заявленных П., действующей в интересах несовершеннолетних А.И. и А.И., исковых требований; при этом, суд исходил из того, что в соответствии со ст. 166 ГК РФ сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка); согласно ст. 167 ГК РФ недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения; в соответствии со ст. 177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения; каких-либо объективных доказательств, могущих с достоверностью свидетельствовать о том, что А.А. на момент совершения спорных сделок (завещания и договора дарения) находилась в таком состоянии, что не могла понимать значение своих действий, отдавать им отчет и руководить ими, суду представлено не было; согласно заключению судебной экспертизы, составленному экспертами Клинической Психиатрической Больницы им. Н.А. Алексеева, решить вопросы о степени имевшихся у А.А. нарушений психики и способности понимать значение своих действий и руководить ими при подписании завещания от 23 марта 2012 года и подписании договора дарения от 06 апреля 2012 года не представляется возможным; означенное заключение, составленное экспертами Клинической Психиатрической Больницы им. Н.А. Алексеева, является достоверным доказательством по делу и должно быть положено в основу решения суда по настоящему гражданскому делу, так как означенное заключение судебной экспертизы сделано экспертами надлежащей квалификации; эксперты были предупреждены об уголовной ответственности по основаниям, предусмотренным положениями ст. 307 УК РФ за дачу заведомо ложного заключения, а каких-либо достоверных доказательств, опровергающих выводы судебных экспертов, суду представлено не было; тем самым, доказательств того, что А.А. на момент совершения спорных сделок (завещания и договора дарения) находилась в таком состоянии, что не могла понимать значение своих действий, отдавать им отчет и руководить ими, суду представлено не было; таким образом, в удовлетворении заявленных П., действующей в интересах несовершеннолетних А.И. и А.И., исковых требований должно быть отказано.
С этими выводами суда по существу согласилась судебная коллегия, которая по мотивам, изложенным в апелляционном определении, оставила решение суда без изменения, дополнительно указав на то, что из материалов дела, указанного заключения следует, что экспертам были представлены материалы настоящего дела, содержащие определение суда о назначении экспертизы с перечнем вопросов, подлежащих исследованию экспертами, гражданское дело и медицинская документация в отношении А.А. исследовалась при проведении экспертизы, заключение содержит описание обстоятельств, установленных в ходе проведения экспертизы, касающихся А.А., выводы экспертов даны по вопросам, поставленным судом в определении о назначении экспертизы; тем самым, допущенная в заключении техническая описка не порочит выводов экспертов по поставленным судом вопросам, оснований для критического отношения к указанному заключению не имеется.
Выводы суда и судебной коллегии в судебных постановлениях мотивированы и в кассационной жалобе по существу не опровергнуты, так как никаких существенных нарушений норм материального или процессуального права со стороны суда и судебной коллегии из представленных документов по доводам кассационной жалобы не усматривается, а правом устанавливать новые обстоятельства по делу и давать самостоятельную оценку собранным по делу доказательствам суд кассационной инстанции не наделен.
Принцип правовой определенности предполагает, что стороны не вправе требовать пересмотра вступивших в законную силу судебных постановлений только в целях проведения повторного слушания и принятия нового судебного постановления другого содержания. Иная точка зрения на то, как должно было быть разрешено дело, не может являться поводом для отмены или изменения вступившего в законную силу судебного постановления нижестоящего суда в кассационном порядке. Как неоднократно указывал Европейский Суд по правам человека в своих постановлениях, противоположный подход приводил бы к несоразмерному ограничению принципа правовой определенности.
Доводы кассационной жалобы требованиям принципа правовой определенности не отвечают.
При таких данных, вышеуказанные решение суда и апелляционное определение судебной коллегии сомнений в их законности с учетом доводов кассационной жалобы истца П., действующей в интересах несовершеннолетних А.И. и А.И., не вызывают, а предусмотренные ст. 387 ГПК РФ основания для их отмены или изменения в настоящем случае отсутствуют.
На основании изложенного, руководствуясь ст. 381, 383 ГПК РФ,
определил:
В передаче кассационной жалобы истца П., действующей в интересах несовершеннолетних А.И. и А.И., на решение Останкинского районного суда города Москвы от 01 сентября 2015 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 12 февраля 2016 года по гражданскому делу по иску П., действующей в интересах несовершеннолетних А.И. и А.И., к У. о признании договора дарения, завещания недействительными, признании права собственности в порядке наследования по закону - для рассмотрения в судебном заседании Президиума Московского городского суда - отказать.
Судья
Московского городского суда
А.А.КНЯЗЕВ
Московского городского суда
А.А.КНЯЗЕВ
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "REALTIST.RU | Теория и практика управления недвижимостью" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)