Судебные решения, арбитраж
Разделы:
Дарение недвижимости; Сделки с недвижимостью
Обстоятельства: По мнению истца, указанный договор является недействительным на основании положений ст. ст. 177, 178 ГК РФ.
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
судья суда первой инстанции Подмаркова Е.В.
Судебная коллегия по гражданским делам Московского городского суда в составе
председательствующего Куприенко С.Г.,
судей Анашкина А.А., Олюниной М.В.,
при секретаре Г.,
рассмотрев в открытом судебном заседании по докладу судьи Олюниной М.В.
гражданское дело по апелляционной жалобе Т.П.В. на решение Таганского районного суда города Москвы от 10 сентября 2015 года по иску Т.П.В. к П.С.А. о признании договора дарения жилого помещения недействительным, применении последствий недействительности сделки,
которым в удовлетворении исковых требований Т.П.В. отказано,
Истец Т.П.В. обратился в суд с вышеуказанным иском к ответчику П.С.А., в котором просил признать договор от ***** г. дарения комнаты N *, жилой площадью **** кв. м, расположенной в квартире коммунального заселения, находящейся по адресу: ********* недействительным и применить последствия недействительности сделки; признать недействительной запись в государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним о регистрации права собственности ответчика на указанное жилое помещение.
Требования мотивированы тем, что истец приходится сыном умершей ***** г. Т.Т.Н. У его матери был еще один сын П.Ю.А., умерший ***** г. В наследство от умершего сына Т.Т.Н. досталась спорная комната N * жилой площадью **** кв. м, расположенная в квартире коммунального заселения, находящаяся по адресу:**************. **** г. между Т.Т.Н. и ответчиком был заключен договор дарения указанной комнаты. По мнению истца, указанный договор является недействительным на основании положений ст. 177, 178 ГК РФ.
Истец Т.П.В. и его представитель по доверенности П.А.С. в судебное заседание суда первой инстанции явились, исковые требования поддержали.
Ответчик П.С.А. и его представитель по доверенности К. в судебное заседание суда первой инстанции явились, исковые требования не признали.
Третьи лица Управление Росреестра по Москве, П.А.Н., Т.Т.В., С.М., ДГИ г. Москвы в судебное заседание суда первой инстанции не явились, извещены надлежащим образом.
Судом постановлено указанное выше решение, об отмене которого просит Т.П.В. по доводам апелляционной жалобы.
В судебное заседание апелляционной инстанции явились истец Т.П.В., который доводы апелляционной жалобы поддержал, а также представитель ответчика П.С.А. по доверенности К., который возражал против удовлетворения апелляционной жалобы.
Иные лица, участвующие в деле, в судебное заседание апелляционной инстанции не явились, извещены надлежащим образом, в связи с чем судебная коллегия сочла возможным рассмотреть дело при данной явке, учитывая положения ст. 167 ГПК РФ.
Выслушав явившихся участников процесса, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив материалы дела, судебная коллегия приходит к выводу, что оснований, предусмотренных ст. 330 ГПК РФ, для отмены или изменения обжалуемого судебного постановления в апелляционном порядке по доводам апелляционной жалобы, изученным по материалам дела, не имеется.
Суд первой инстанции, при вынесении решения, руководствовался положениями ст. ст. 8, 153, 154, 167, 168, 177, 178, 181, 199 ГК РФ.
Из материалов дела следует, что спорная жилая площадь представляет собой комнату N *, жилой площадью *** кв. м, в квартире коммунального заселения, находящейся по адресу:*****.
В настоящее время спорная комната принадлежит ответчику П.С.А. на основании договора дарения комнаты, заключенного ***** года между Т.Т.Н. и П.С.А.
Ранее спорное жилое помещение принадлежало Т.Т.Н.
***** года между Т.Т.Н. и П.С.А. заключен спорный договор дарения комнаты, по условиям которого Т.Т.Н. подарила П.С.А. комнату, жилой площадью **** кв. м, в квартире, расположенной по адресу: ***********.
Договор дарения был зарегистрирован Управлением Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Москве **** года.
В этот же день Управлением Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Москве было зарегистрировано право собственности за П.С.А.
**** года Т.Т.Н. умерла.
Истец Т.П.В. приходится сыном Т.Т.Н., умершей **** года.
Из сообщения Московской городской нотариальной палаты следует, что по состоянию на ******* года информации об открытии наследственного дела к имуществу Т.Т.Н. в реестре наследственных дел ЕИС не имеется.
Истец Т.П.В. в период с ***** года по **** находился в местах лишения свободы.
Согласно пояснениям истца, договор дарения комнаты является недействительной сделкой, поскольку его мать Т.Т.Н. в момент ее совершения не могла отдавать отчет своим действиям по состоянию своего здоровья. У истца имеются основания полагать, что ответчик, воспользовавшись престарелым возрастом умершей Т.Т.Н. и ее состояние здоровья, ввел ее в заблуждение относительно заключения договора дарения, а также относительно самой правовой природы данной сделки. Т.Т.Н., в свою очередь, в связи с имеющимися у нее заболеваниями и снижением интеллектуального уровня не могла объективно оценить значение и правовые последствия заключения указанного выше договора дарения.
Так, для проверки доводов истца судом назначена посмертная судебная психолого-психиатрическая экспертиза, проведение которой поручено экспертам Государственного научного центра социальной и судебной психиатрии им. В.П. Сербского.
Согласно заключения комиссии экспертов от ***** г. N 254/з следует, что Т.Т.Н. в период с **** г. по ***** г. страдала органическим неуточненным психическим расстройством в связи с сосудистым заболеванием головного мозга (F 06.991 по МКБ-10). Об этом свидетельствуют материалы гражданского дела и медицинской документации о наблюдавшихся у Т.Т.Н. гипертонической болезни, церебросклерозе, сахарном диабете, ОНМК в 2010 г. с формированием дисциркуляторной энцефалопатии, вестибулопатии{\sub , постепенным нарастанием интеллектуально-мнестических нарушений. Однако дифференцированно определить характер и степень выраженности психических нарушений у Т.Т.Н. в юридически значимый период подписания доверенности от **** г. и договора дарения комнаты от **** г., в связи с недостаточностью сведений о ее психическом состоянии в представленной медицинской документации не представляется возможным. Необходимо представить СПЭК медицинскую документацию о перенесенном ею в **** г. остром нарушении мозгового кровообращения, а также справки из НД (в мед. документации имеется информация о злоупотреблении ею алкоголем) и ПНД по месту проживания.
В связи с отсутствием достаточных объективных сведений об особенностях когнитивной и эмоционально-волевой сфер Т.Т.Н. (в том числе, повышенной внушаемости, способности к смысловой оценке, целенаправленности и регуляции своих действий), а также недостаточностью свидетельских показании, ответить на вопрос о наличии у нее в юридически значимый период повышенной внушаемости, нарушений критико-прогностических функций не представляется возможным (ответ на вопрос 6).
Поскольку заключение посмертной судебной психолого-психиатрической экспертизы составлено квалифицированными экспертами Государственного научного центра социальной и судебной психиатрии им. В.П. Сербского, эксперты предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения по ст. 307 УК РФ, суд при вынесении решения руководствовался, в том числе данным заключением.
Вместе с тем, суд первой инстанции, разрешая исковые требования, указал на тот факт, что в ходе судебного разбирательства были предприняты меры по истребованию всех медицинских документов умершей Т.Т.Н., на которые указали эксперты в заключении, о чем свидетельствуют соответствующие запросы в медицинские учреждения и ответы на них. Из содержания ответов на дополнительные запросы суда следует, что на учете в НД, ПНД Т.Т.Н. не состояла, запрос в архив скорой помощи не указал иных медицинских учреждений, помимо тех, которые были установлены судом, как медучреждения, в которых Т.Т.Н. проходила лечение и медицинские документы из которых исследовались судебными экспертами.
Также суд первой инстанции отметил, что истцом не представлено доказательств прохождения Т.Т.Н. лечения в связи с перенесенным ею в 2010 году остром нарушении мозгового кровообращения, равно как и документов о том, что в момент подписания договора Т.Т.Н. находилась в состоянии лишающей ее адекватно оценивать свои действия.
Судом первой инстанции также установлено, что **** г. Т.Т.Н. выдана нотариальная доверенность на имя П.С.А. с правом подачи на государственную регистрацию необходимого пакета документов.
Из ответа нотариуса г. Москвы С.И. следует, что ***** г. ею была удостоверена доверенность от Т.Т.Н., **** года рождения, на П.С.А., на сбор документов и государственную регистрацию договора дарения комнаты N 2, расположенной по адресу: ***********, зарегистрированная в реестре за N *****. Вспомнить с *** года все обстоятельства удостоверения указанного документа не представляется возможным, но если нотариальное действие совершено, значит, доверитель осознанно принял решение подписать вышеуказанный документ. Удостоверение доверенности проходило в обычном порядке: устанавливалась личность доверителя, проверялась дееспособность, выяснялась воля относительно указанной доверенности, а также понимание сути полномочий, разъяснялись последствия совершения нотариального действия, возможность последующей отмены доверенности самим доверителем. Удостоверение доверенности происходило вне помещения нотариальной конторы адресу: ********. При этом нотариусом была соблюдена тайна совершения нотариального действия, беседа происходила "один на один", сомнений в дееспособности Т.Т.Н. у нотариуса на тот момент не возникло, подпись поставлена ею собственноручно. После этого доверенность была удостоверена.
Сторона истца, не предоставила суду бесспорные объективные доказательства того, что в момент подписания договора Т.Т.Н. не была способна понимать значение своих действий и руководить ими.
С учетом содержания заключения экспертов-психиатров, к чьей компетенции относится разрешение вопроса о наличии у испытуемого способности понимать значение своих действий и руководить ими, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что в ходе рассмотрения дела, истцом, вопреки положениям ст. 67 ГПК РФ, не представлено доказательств, с достоверностью подтверждающих, что в юридически значимый период по состоянию своего здоровья Т.Т.Н. не могла понимать значение своих действий и руководить ими.
Также не нашли своего объективного подтверждения в ходе судебного разбирательства доводы истца о том, что Т.Т.Н. была введена в заблуждение ответчиком и ее воля была направлена на заключение договора ренты, поскольку ответчик обещал ухаживать за ней.
Согласно пояснениям ответчика, в спорной комнате он проживал с *** года. Т.Т.Н. стала плохо себя чувствовать с **** года, просила его чаще приезжать к ней с целью ухода и помощи, дала ему ключи от своей квартиры. Он стал приезжать несколько раз, готовил ей еду, кормил, убирал, купал, сделал ремонт в комнате, купил инвалидную коляску. В связи с чем, Т.Т.Н. в качестве благодарности решила передать ему комнату. После подписания договора дарения, он продолжил за ней ухаживать, стал близким для нее человеком, она даже попросила встретить ее сына из тюрьмы. За праздничным столом ***** г. Т.Т.Н. сообщила сыну, что подарила свою комнату П.С.А. После чего, он (ответчик) уехал в Молдавию, а по возвращению нашел Т.Т.Н. в ужасном состоянии, с язвами, пролежнями.
При указанных обстоятельствах, поскольку обстоятельства, на которые истец ссылается в обоснование своих требований, не нашли свое подтверждение исследованными в ходе судебного разбирательства доказательствами, суд первой инстанции отказал в удовлетворении исковых требований Т.П.В. к П.С.А. о признании договора дарения недействительным, применении последствий недействительности сделки в полном объеме.
Доводы апелляционной жалобы о том, что суд неверно установил фактические обстоятельства дела, нельзя признать обоснованными.
При этом несогласие в апелляционной жалобе с выводами суда первой инстанции в отношении представленных доказательств и установленных по делу обстоятельств, не состоятельны, поскольку согласно положениям ст. ст. 56, 59, 67 ГПК РФ суд самостоятельно определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне их надлежит доказывать, принимает те доказательства, которые имеют значение для рассмотрения и разрешения дела, оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств, никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы.
Таким образом, при рассмотрении дела судом не допущено нарушения или неправильного применения норм материального или процессуального права, повлекших вынесение незаконного решения, а поэтому оснований к отмене решения суда не имеется.
На основании изложенного и руководствуясь статьями 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия по гражданским делам Московского городского суда
решение Таганского районного суда города Москвы от 10 сентября 2015 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Т.П.В. - без удовлетворения.
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "REALTIST.RU | Теория и практика управления недвижимостью" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ МОСКОВСКОГО ГОРОДСКОГО СУДА ОТ 10.12.2015 ПО ДЕЛУ N 33-46886/2015
Требование: О признании договора дарения помещения недействительным, признании недействительной записи в ЕГРП.Разделы:
Дарение недвижимости; Сделки с недвижимостью
Обстоятельства: По мнению истца, указанный договор является недействительным на основании положений ст. ст. 177, 178 ГК РФ.
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
МОСКОВСКИЙ ГОРОДСКОЙ СУД
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 10 декабря 2015 г. по делу N 33-46886/15
судья суда первой инстанции Подмаркова Е.В.
Судебная коллегия по гражданским делам Московского городского суда в составе
председательствующего Куприенко С.Г.,
судей Анашкина А.А., Олюниной М.В.,
при секретаре Г.,
рассмотрев в открытом судебном заседании по докладу судьи Олюниной М.В.
гражданское дело по апелляционной жалобе Т.П.В. на решение Таганского районного суда города Москвы от 10 сентября 2015 года по иску Т.П.В. к П.С.А. о признании договора дарения жилого помещения недействительным, применении последствий недействительности сделки,
которым в удовлетворении исковых требований Т.П.В. отказано,
установила:
Истец Т.П.В. обратился в суд с вышеуказанным иском к ответчику П.С.А., в котором просил признать договор от ***** г. дарения комнаты N *, жилой площадью **** кв. м, расположенной в квартире коммунального заселения, находящейся по адресу: ********* недействительным и применить последствия недействительности сделки; признать недействительной запись в государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним о регистрации права собственности ответчика на указанное жилое помещение.
Требования мотивированы тем, что истец приходится сыном умершей ***** г. Т.Т.Н. У его матери был еще один сын П.Ю.А., умерший ***** г. В наследство от умершего сына Т.Т.Н. досталась спорная комната N * жилой площадью **** кв. м, расположенная в квартире коммунального заселения, находящаяся по адресу:**************. **** г. между Т.Т.Н. и ответчиком был заключен договор дарения указанной комнаты. По мнению истца, указанный договор является недействительным на основании положений ст. 177, 178 ГК РФ.
Истец Т.П.В. и его представитель по доверенности П.А.С. в судебное заседание суда первой инстанции явились, исковые требования поддержали.
Ответчик П.С.А. и его представитель по доверенности К. в судебное заседание суда первой инстанции явились, исковые требования не признали.
Третьи лица Управление Росреестра по Москве, П.А.Н., Т.Т.В., С.М., ДГИ г. Москвы в судебное заседание суда первой инстанции не явились, извещены надлежащим образом.
Судом постановлено указанное выше решение, об отмене которого просит Т.П.В. по доводам апелляционной жалобы.
В судебное заседание апелляционной инстанции явились истец Т.П.В., который доводы апелляционной жалобы поддержал, а также представитель ответчика П.С.А. по доверенности К., который возражал против удовлетворения апелляционной жалобы.
Иные лица, участвующие в деле, в судебное заседание апелляционной инстанции не явились, извещены надлежащим образом, в связи с чем судебная коллегия сочла возможным рассмотреть дело при данной явке, учитывая положения ст. 167 ГПК РФ.
Выслушав явившихся участников процесса, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив материалы дела, судебная коллегия приходит к выводу, что оснований, предусмотренных ст. 330 ГПК РФ, для отмены или изменения обжалуемого судебного постановления в апелляционном порядке по доводам апелляционной жалобы, изученным по материалам дела, не имеется.
Суд первой инстанции, при вынесении решения, руководствовался положениями ст. ст. 8, 153, 154, 167, 168, 177, 178, 181, 199 ГК РФ.
Из материалов дела следует, что спорная жилая площадь представляет собой комнату N *, жилой площадью *** кв. м, в квартире коммунального заселения, находящейся по адресу:*****.
В настоящее время спорная комната принадлежит ответчику П.С.А. на основании договора дарения комнаты, заключенного ***** года между Т.Т.Н. и П.С.А.
Ранее спорное жилое помещение принадлежало Т.Т.Н.
***** года между Т.Т.Н. и П.С.А. заключен спорный договор дарения комнаты, по условиям которого Т.Т.Н. подарила П.С.А. комнату, жилой площадью **** кв. м, в квартире, расположенной по адресу: ***********.
Договор дарения был зарегистрирован Управлением Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Москве **** года.
В этот же день Управлением Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Москве было зарегистрировано право собственности за П.С.А.
**** года Т.Т.Н. умерла.
Истец Т.П.В. приходится сыном Т.Т.Н., умершей **** года.
Из сообщения Московской городской нотариальной палаты следует, что по состоянию на ******* года информации об открытии наследственного дела к имуществу Т.Т.Н. в реестре наследственных дел ЕИС не имеется.
Истец Т.П.В. в период с ***** года по **** находился в местах лишения свободы.
Согласно пояснениям истца, договор дарения комнаты является недействительной сделкой, поскольку его мать Т.Т.Н. в момент ее совершения не могла отдавать отчет своим действиям по состоянию своего здоровья. У истца имеются основания полагать, что ответчик, воспользовавшись престарелым возрастом умершей Т.Т.Н. и ее состояние здоровья, ввел ее в заблуждение относительно заключения договора дарения, а также относительно самой правовой природы данной сделки. Т.Т.Н., в свою очередь, в связи с имеющимися у нее заболеваниями и снижением интеллектуального уровня не могла объективно оценить значение и правовые последствия заключения указанного выше договора дарения.
Так, для проверки доводов истца судом назначена посмертная судебная психолого-психиатрическая экспертиза, проведение которой поручено экспертам Государственного научного центра социальной и судебной психиатрии им. В.П. Сербского.
Согласно заключения комиссии экспертов от ***** г. N 254/з следует, что Т.Т.Н. в период с **** г. по ***** г. страдала органическим неуточненным психическим расстройством в связи с сосудистым заболеванием головного мозга (F 06.991 по МКБ-10). Об этом свидетельствуют материалы гражданского дела и медицинской документации о наблюдавшихся у Т.Т.Н. гипертонической болезни, церебросклерозе, сахарном диабете, ОНМК в 2010 г. с формированием дисциркуляторной энцефалопатии, вестибулопатии{\sub , постепенным нарастанием интеллектуально-мнестических нарушений. Однако дифференцированно определить характер и степень выраженности психических нарушений у Т.Т.Н. в юридически значимый период подписания доверенности от **** г. и договора дарения комнаты от **** г., в связи с недостаточностью сведений о ее психическом состоянии в представленной медицинской документации не представляется возможным. Необходимо представить СПЭК медицинскую документацию о перенесенном ею в **** г. остром нарушении мозгового кровообращения, а также справки из НД (в мед. документации имеется информация о злоупотреблении ею алкоголем) и ПНД по месту проживания.
В связи с отсутствием достаточных объективных сведений об особенностях когнитивной и эмоционально-волевой сфер Т.Т.Н. (в том числе, повышенной внушаемости, способности к смысловой оценке, целенаправленности и регуляции своих действий), а также недостаточностью свидетельских показании, ответить на вопрос о наличии у нее в юридически значимый период повышенной внушаемости, нарушений критико-прогностических функций не представляется возможным (ответ на вопрос 6).
Поскольку заключение посмертной судебной психолого-психиатрической экспертизы составлено квалифицированными экспертами Государственного научного центра социальной и судебной психиатрии им. В.П. Сербского, эксперты предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения по ст. 307 УК РФ, суд при вынесении решения руководствовался, в том числе данным заключением.
Вместе с тем, суд первой инстанции, разрешая исковые требования, указал на тот факт, что в ходе судебного разбирательства были предприняты меры по истребованию всех медицинских документов умершей Т.Т.Н., на которые указали эксперты в заключении, о чем свидетельствуют соответствующие запросы в медицинские учреждения и ответы на них. Из содержания ответов на дополнительные запросы суда следует, что на учете в НД, ПНД Т.Т.Н. не состояла, запрос в архив скорой помощи не указал иных медицинских учреждений, помимо тех, которые были установлены судом, как медучреждения, в которых Т.Т.Н. проходила лечение и медицинские документы из которых исследовались судебными экспертами.
Также суд первой инстанции отметил, что истцом не представлено доказательств прохождения Т.Т.Н. лечения в связи с перенесенным ею в 2010 году остром нарушении мозгового кровообращения, равно как и документов о том, что в момент подписания договора Т.Т.Н. находилась в состоянии лишающей ее адекватно оценивать свои действия.
Судом первой инстанции также установлено, что **** г. Т.Т.Н. выдана нотариальная доверенность на имя П.С.А. с правом подачи на государственную регистрацию необходимого пакета документов.
Из ответа нотариуса г. Москвы С.И. следует, что ***** г. ею была удостоверена доверенность от Т.Т.Н., **** года рождения, на П.С.А., на сбор документов и государственную регистрацию договора дарения комнаты N 2, расположенной по адресу: ***********, зарегистрированная в реестре за N *****. Вспомнить с *** года все обстоятельства удостоверения указанного документа не представляется возможным, но если нотариальное действие совершено, значит, доверитель осознанно принял решение подписать вышеуказанный документ. Удостоверение доверенности проходило в обычном порядке: устанавливалась личность доверителя, проверялась дееспособность, выяснялась воля относительно указанной доверенности, а также понимание сути полномочий, разъяснялись последствия совершения нотариального действия, возможность последующей отмены доверенности самим доверителем. Удостоверение доверенности происходило вне помещения нотариальной конторы адресу: ********. При этом нотариусом была соблюдена тайна совершения нотариального действия, беседа происходила "один на один", сомнений в дееспособности Т.Т.Н. у нотариуса на тот момент не возникло, подпись поставлена ею собственноручно. После этого доверенность была удостоверена.
Сторона истца, не предоставила суду бесспорные объективные доказательства того, что в момент подписания договора Т.Т.Н. не была способна понимать значение своих действий и руководить ими.
С учетом содержания заключения экспертов-психиатров, к чьей компетенции относится разрешение вопроса о наличии у испытуемого способности понимать значение своих действий и руководить ими, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что в ходе рассмотрения дела, истцом, вопреки положениям ст. 67 ГПК РФ, не представлено доказательств, с достоверностью подтверждающих, что в юридически значимый период по состоянию своего здоровья Т.Т.Н. не могла понимать значение своих действий и руководить ими.
Также не нашли своего объективного подтверждения в ходе судебного разбирательства доводы истца о том, что Т.Т.Н. была введена в заблуждение ответчиком и ее воля была направлена на заключение договора ренты, поскольку ответчик обещал ухаживать за ней.
Согласно пояснениям ответчика, в спорной комнате он проживал с *** года. Т.Т.Н. стала плохо себя чувствовать с **** года, просила его чаще приезжать к ней с целью ухода и помощи, дала ему ключи от своей квартиры. Он стал приезжать несколько раз, готовил ей еду, кормил, убирал, купал, сделал ремонт в комнате, купил инвалидную коляску. В связи с чем, Т.Т.Н. в качестве благодарности решила передать ему комнату. После подписания договора дарения, он продолжил за ней ухаживать, стал близким для нее человеком, она даже попросила встретить ее сына из тюрьмы. За праздничным столом ***** г. Т.Т.Н. сообщила сыну, что подарила свою комнату П.С.А. После чего, он (ответчик) уехал в Молдавию, а по возвращению нашел Т.Т.Н. в ужасном состоянии, с язвами, пролежнями.
При указанных обстоятельствах, поскольку обстоятельства, на которые истец ссылается в обоснование своих требований, не нашли свое подтверждение исследованными в ходе судебного разбирательства доказательствами, суд первой инстанции отказал в удовлетворении исковых требований Т.П.В. к П.С.А. о признании договора дарения недействительным, применении последствий недействительности сделки в полном объеме.
Доводы апелляционной жалобы о том, что суд неверно установил фактические обстоятельства дела, нельзя признать обоснованными.
При этом несогласие в апелляционной жалобе с выводами суда первой инстанции в отношении представленных доказательств и установленных по делу обстоятельств, не состоятельны, поскольку согласно положениям ст. ст. 56, 59, 67 ГПК РФ суд самостоятельно определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне их надлежит доказывать, принимает те доказательства, которые имеют значение для рассмотрения и разрешения дела, оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств, никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы.
Таким образом, при рассмотрении дела судом не допущено нарушения или неправильного применения норм материального или процессуального права, повлекших вынесение незаконного решения, а поэтому оснований к отмене решения суда не имеется.
На основании изложенного и руководствуясь статьями 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия по гражданским делам Московского городского суда
определила:
решение Таганского районного суда города Москвы от 10 сентября 2015 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Т.П.В. - без удовлетворения.
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "REALTIST.RU | Теория и практика управления недвижимостью" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)