Судебные решения, арбитраж
Приватизация недвижимости; Сделки с недвижимостью
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
1. Право на приватизацию жилого помещения государственного или муниципального жилищного фонда принадлежит лицам, обладающим правом пользования этим жилым помещением.
Т. обратился с иском к Т.В.П., Р. и Управлению Росреестра по Московской области о государственной регистрации права общей долевой собственности в порядке приватизации на 1/3 долю квартиры, ссылаясь на неправомерность действий ответчиков, отказавшихся в добровольном порядке зарегистрировать договор о передаче данной квартиры в долевую собственность.
Т.В.П. и Р. иск не признали, предъявили требования о признании частично недействительным договора о передаче спорной квартиры в собственность граждан от 31 августа 2007 г.
Решением Солнечногорского городского суда от 28 апреля 2015 г. иск Т. удовлетворен, в иске Т.В.П. и Р. отказано.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 11 ноября 2015 г. решение суда оставлено без изменения.
Президиум указал на существенные нарушения норм материального и процессуального права, допущенные судами.
Судом установлено, что Т.В.П. является нанимателем квартиры, в которой также зарегистрированы по месту жительства ее дочь Р. и сын Т. 23 августа 2007 г. ими подано совместное заявление о приватизации квартиры и 31 августа 2007 г. с администрацией Солнечногорского муниципального района заключен договор о передаче квартиры в общую долевую собственность, который не был зарегистрирован в ЕГРП и переход права собственности на квартиру к ним не произошел.
Признавая за Т. право собственности на 1/3 долю квартиры в порядке приватизации, суд неправильно применил материальный закон: ст. 1 Закона РФ от 4 июля 1991 г. N 1541-1 "О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации", установившего, что приватизация жилых помещений - бесплатная передача в собственность граждан Российской Федерации на добровольной основе занимаемых ими жилых помещений в государственном и муниципальном жилищном фонде.
Граждане Российской Федерации, имеющие право пользования жилыми помещениями государственного или муниципального жилищного фонда на условиях социального найма, вправе приобрести их на условиях, предусмотренных названным законом, иными нормативными правовыми актами Российской Федерации и нормативными правовыми актами субъектов Российской Федерации, в общую собственность либо в собственность одного лица, в том числе несовершеннолетнего, с согласия всех имеющих право на приватизацию данных жилых помещений совершеннолетних лиц и несовершеннолетних в возрасте от 14 до 18 лет (статья 2 Закона Российской Федерации от 4 июля 1991 г. N 1541-1).
Из системного толкования приведенных положений закона следует, что если жилое помещение представляет собой единый объект недвижимости, то оно подлежит приватизации в целом; приватизация какой-либо части жилья - не допускается.
Также из названных выше положений Закона следует, что право на приватизацию конкретного жилого помещения государственного или муниципального жилищного фонда принадлежит лицам, обладающим правом пользования этим жилым помещением.
Из материалов дела следует, что апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 26 февраля 2014 г. был удовлетворен иск Т.В.П. и Р. к Т. о признании утратившим право пользования спорной квартирой и снятии с регистрационного учета. При этом судом установлено, что Т. в квартире не проживает с 2006 г., и имеет иное место жительства.
С учетом требований ст. 61 ГПК РФ, и установленных вступившим в законную силу судебным актом обстоятельств, Т. до дня обращения с заявлением о приватизации спорного жилого помещения право пользования этим помещением утратил, что оставлено без внимания судом.
Допущенные судами существенные нарушения норм материального и процессуального права явились основанием для отмены апелляционного определения и направления дела на новое апелляционное рассмотрение.
2. Недействительность сделки, во исполнение которой передано имущество, сама по себе не свидетельствует о его выбытии из владения передавшего это имущество лица помимо его воли. Судам необходимо устанавливать, была ли воля собственника на передачу владения иному лицу.
Администрация Чеховского муниципального района обратилась с иском к Д., С., Ф-вым и АКБ "Мособлбанк" о признании недействительными договора социального найма квартиры, постановления администрации, договора на передачу квартиры в собственность граждан, договора дарения и договора купли-продажи, прекращении записи в ЕГРП, ссылаясь на то, что спорная квартира незаконно выбыла из владения администрации Чеховского муниципального района, поскольку договор социального найма, заключенный между администрацией района и Д., является недействительным, т.к. Д. в администрации на учете в качестве нуждающегося в улучшении жилищных условий не состоял, и оснований для предоставления ему жилого помещения не имелось.
Приватизировав квартиру, Д. подарил ее С., а та продала квартиру Ф.
Одновременно истец просил прекратить ипотеку по кредитному договору, заключенному между АКБ "Мособлбанк" (ОАО) и Ф. в отношении спорной квартиры и погасить регистрационную запись об ипотеке.
Решением Чеховского городского суда Московской области от 20 ноября 2014 г. иск удовлетворен.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 01 июля 2015 г. решение суда оставлено без изменения.
Президиум указал на допущенные судами нарушения норм материального и процессуального права.
Удовлетворяя иск, суд признал, что договор социального найма жилого помещения был заключен администрацией Чеховского муниципального района с Д. без законных оснований, поскольку Д. на учете в качестве нуждающегося в улучшении жилищных условий не состоял, а также указал, что в журнале выдачи договоров социального найма и служебного найма администрации Чеховского муниципального района названный договор не зарегистрирован.
Суд признал недействительными договор дарения спорной квартиры, заключенный между Д. и С., и договор купли-продажи, заключенный между С. и Ф., поскольку договор социального найма жилого помещения является ничтожной сделкой, не влекущей юридических последствий, и все последующие сделки со спорным жилым помещением являются недействительными (ничтожными).
Указав на то, что Ф.Н.А. и несовершеннолетняя Ф.А.К. вселены в спорную квартиру на основании ничтожной сделки, суд выселил их из спорной квартиры, выбывшей из владения администрации Чеховского муниципального района в результате преступных действий должностных лиц и составления незаконных документов.
Одновременно суд в соответствии со ст. 302 ГК РФ истребовал квартиру из владения Ф. и признал, что подлежит прекращению ипотека в отношении спорной квартиры.
С данными выводами суда президиум не согласился и указал, что судом было установлено, что спорная квартира выбыла из владения собственника в результате преступных действий должностных лиц, что подтверждается вступившим в законную силу приговором Чеховского городского суда от 12.02.2014 г., согласно которому начальник отдела по учету, распределению и обмену жилья администрации Чеховского муниципального района и первый заместитель главы администрации Чеховского муниципального района признаны виновными в совершении преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 159, ч. 2 ст. 292 УК РФ и ч. 1 ст. 293 УК РФ. По смыслу приговора, действия уполномоченных лиц администрации Чеховского муниципального района были направлены на совершение сделок со спорной квартирой.
При разрешении спора судами не принято во внимание, что согласно п. 1 ст. 302 ГК РФ, если имущество возмездно приобретено у лица, которое не имело права его отчуждать, о чем приобретатель не знал и не мог знать (добросовестный приобретатель), то собственник вправе истребовать это имущество от приобретателя в случае, когда имущество утеряно собственником или лицом, которому имущество было передано собственником во владение, либо похищено у того или другого, либо выбыло из их владения иным путем помимо их воли.
Как разъяснено в п. 39 совместного постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 29 апреля 2010 г. N 10/22 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав", по смыслу п. 1 ст. 302 ГК РФ, собственник вправе истребовать свое имущество из чужого незаконного владения независимо от возражения ответчика о том, что он является добросовестным приобретателем, если докажет факт выбытия имущества из его владения или владения лица, которому оно было передано собственником, помимо их воли.
Недействительность сделки, во исполнение которой передано имущество, не свидетельствует сама по себе о его выбытии из владения передавшего это имущество лица помимо его воли. Судам необходимо устанавливать, была ли воля собственника на передачу владения иному лицу.
О наличии воли на выбытие квартиры из владения публично-правового образования могут свидетельствовать действия, направленные на передачу владения иному лицу, в частности, действия уполномоченного органа публично-правового образования по предоставлению жилого помещения по договору социального найма, а также последующему заключению договора передачи жилья в собственность гражданина (далее - договор передачи), даже если для этого отсутствовали законные основания, а также представление в орган, осуществляющий государственную регистрацию прав на недвижимое имущество и сделок с ним, документов для регистрации перехода права собственности.
Судом при рассмотрении дела данные обстоятельства учтены не были.
Поскольку было установлено, что Д. в администрации Чеховского муниципального района на учете в качестве нуждающегося в улучшении жилищных условий не состоял, суду необходимо было исходить из действительной воли уполномоченных лиц публично-правового образования по предоставлению жилого помещения по договору социального найма.
В данном случае, являясь стороной не только договора социального найма, но и договора передачи квартиры в собственность истец был обязан и имел возможность проверить подлинность документов, представленных при заключении соответствующих договоров, но не сделал этого.
При этом доказательств недобросовестности Ф., который приобрел квартиру в собственность по возмездному договору, в судебных актах не приведено, не учтено также, что право собственности продавца С. на квартиру было зарегистрировано в ЕГРП при отсутствии каких-либо ограничений или обременений.
При таких обстоятельствах суд неправильно истребовал у добросовестного приобретателя Ф. квартиру в пользу истца, незаконно прекратил ипотеку по кредитному договору между АКБ "Мособлбанк" (ОАО) и Ф., и выселил Ф.Н.А. с несовершеннолетней Ф.А.К.
Допущенные судами существенные нарушения норм материального и процессуального права явились основанием для отмены апелляционного определения и направления дела на новое апелляционное рассмотрение.
3. Течение трехлетнего срока исковой давности для требований о разделе имущества, являющегося общей совместной собственностью супругов, брак которых расторгнут, следует исчислять не со времени прекращения брака, а со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права (п. 1 ст. 200 ГК РФ).
К.А.В. обратилась с иском к К.В.А. о разделе совместно нажитого имущества, просила взыскать компенсацию 1/2 доли рыночной стоимости автомобиля, ссылаясь на то, что он является общей совместной собственностью супругов и был продан ответчиком без ее согласия после расторжения брака.
К.В.А. не оспаривал факт приобретения спорного автомобиля в браке с ответчиком, просил применить последствия пропуска срока исковой давности.
Решением Железнодорожного городского суда от 29 сентября 2014 г. иск удовлетворен.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 22 декабря 2014 г. решение суда первой инстанции отменено, постановлено новое решение об отказе в иске.
Президиум указал на допущенные судом апелляционной инстанции нарушения норм материального права.
Удовлетворяя иск, суд первой инстанции руководствовался ст. ст. 34, 35, 38, 39 СК РФ, разъяснениями, содержащимися в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 05 ноября 1998 г. N 15 "О применении судами законодательства при рассмотрении дел о расторжении брака", и исходил из того, что спорный автомобиль является совместной собственностью сторон и после расторжения брака ответчик продал его без согласия бывшей супруги.
Суд счел несостоятельными доводы ответчика о пропуске истцом срока исковой давности, поскольку установил, что о продаже автомобиля К.А.В. стало известно в апреле 2014 г., в суд с иском она обратилась в мае 2014 г., т.е. в установленный законом 3-х летний срок исковой давности.
Отменяя решение суда первой инстанции, и принимая по делу новое решение об отказе в иске, судебная коллегия пришла к выводу о пропуске истцом срока исковой давности, который исчислен ею с момента расторжения брака - с 12 апреля 2011 г.
Выводы судебной коллегии основаны на неверном толковании ст. 200 ГК РФ и противоречат разъяснениям, содержащимся в п. 19 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 05 ноября 1998 г. N 15 "О применении судами законодательства при рассмотрении дела о расторжении брака", в соответствии с которыми течение трехлетнего срока исковой давности для требований о разделе имущества, являющегося общей совместной собственностью супругов, брак которых расторгнут, следует исчислять не со времени прекращения брака (дня государственной регистрации расторжения брака в книге регистрации актов гражданского состояния при расторжении брака в органах записи актов гражданского состояния, а при расторжении брака в суде - дня вступления в законную силу решения), а со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права (п. 1 ст. 200 ГК РФ).
После расторжения брака раздел имущества между бывшими супругами не производился, спора о порядке пользования общим имуществом не имелось, от своих прав на автомобиль К.А.В. не отказывалась, поэтому до момента продажи автомобиля в отношении него сохранялся режим совместной собственности и права К.А.В. нарушены не были. Автомобиль был реализован ответчиком в мае 2013 г., следовательно, права истца на общее имущество не могли быть нарушены ранее, чем это имущество было продано и ей стало известно о факте продажи автомобиля.
Допущенные судом апелляционной инстанции существенные нарушения норм материального права явились основанием для отмены апелляционного определения и оставления в силе решение Железнодорожного городского суда от 29 сентября 2014 г.
4. В силу положений статей 84, 176, 180 КАС РФ выводы суда о фактах, имеющих юридическое значение для дела, не должны быть общими и абстрактными, они должны быть указаны в судебном постановлении убедительным образом со ссылками на нормативные правовые акты и доказательства, отвечающие требованиям относимости и допустимости (статьи 60, 61 КАС РФ).
М. обратился в суд с заявлением о признании незаконным решения комиссии Министерства строительного комплекса Московской области об отказе во включении его в реестр граждан, чьи денежные средства привлечены для строительства многоквартирных домов и чьи права нарушены, и об обязании включить в названный реестр.
Решением Красногорского городского суда от 15 апреля 2015 г. в удовлетворении требований М. отказано.
Апелляционным определением судебной коллегии по административным делам Московского областного суда от 31 августа 2015 г. решение суда оставлено без изменения.
Президиум указал на допущенные судами первой и апелляционной инстанций нарушения норм материального и процессуального права.
Судом установлено, что в 2005 г. между А. и ООО "СвятоГрад-Инвест" был заключен договор об инвестировании строительства, по условиям которого А. приобрел у ООО "СвятоГрад-Инвест" имущественное право на результат инвестиционной деятельности в виде конкретной квартиры.
В 2006 г. А. уступил свои требования по названному договору М., заключив договор уступки, по условиям которого М. принял на себя обязательства исполнить обязанности по полной оплате строительных работ, доплатив ООО "СвятоГрад-Инвест" 385 878 руб.
Названные выше договоры были зарегистрированы в УФСГРКиК.
09 октября 2013 г. определением Арбитражного суда Московской области конкурсное производство в отношении ООО "СвятоГрад-Инвест" завершено и общество исключено из ЕГРЮЛ.
04 сентября 2014 г. М. обратился с заявлением о включении его в реестр граждан, чьи денежные средства привлечены для строительства многоквартирных домов и чьи права нарушены, приложив к заявлению документы по перечню, в чем ему отказано на основании пп. 1 п. 14 Правил ведения реестра граждан, утвержденных приказом Минрегионразвития РФ от 20 сентября 2013 г. N 403, ввиду несоответствия заявителя критериям отнесения таких граждан к числу пострадавших.
Отказывая М. в заявленных требованиях, суд исходил из того, что представленные им документы не являются достаточными для включения его в реестр пострадавших граждан, так как не свидетельствуют о наличии имущественного требования к застройщику; с ликвидацией юридического лица и внесением соответствующей записи в ЕГРЮЛ прекращаются права кредитора; процедура включения в реестр требований кредиторов в рамках дела о банкротстве является единственным законным способом подтверждения требований, чем М. не воспользовался.
Судебная коллегия по административным делам Московского областного суда дополнительно указала на недоказанность факта оплаты М. денежных средств по договору участия в долевом строительстве,
Президиум не согласился с такими выводами судебных инстанций.
Согласно частям 4 и 7 ст. 23 ФЗ от 30 декабря 2004 г. N 214-ФЗ "Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации", уполномоченный орган устанавливает критерии, в соответствии с которыми граждане, чьи денежные средства привлечены для строительства многоквартирных домов и чьи права нарушены, относятся к числу пострадавших, и правила ведения контролирующим органом реестра таких граждан. Контролирующий орган признает в соответствии с установленными уполномоченным органом критериями граждан, чьи денежные средства привлечены для строительства многоквартирных домов и чьи права нарушены, пострадавшими и ведет реестр таких граждан.
Приказом Министерства регионального развития РФ от 20 сентября 2013 г. N 403 утверждены такие Критерии, а также Правила ведения реестра граждан, чьи денежные средства привлечены для строительства многоквартирных домов и чьи права нарушены (далее - Правила).
Критерии устанавливаются исключительно в целях ведения реестра граждан, чьи денежные средства привлечены для строительства многоквартирных домов и чьи права нарушены (пункт 1 Критериев).
К числу названных критериев уполномоченным органом в установленном законом порядке отнесены:
- просрочка исполнения перед гражданином обязательств по сделке, предусматривающей привлечение денежных средств гражданина для строительства многоквартирного дома застройщиком или иным лицом, привлекшим денежные средства гражданина для строительства многоквартирного дома, более чем на девять месяцев (в том числе по незаключенным договорам или недействительным сделкам, обязательства по которым со стороны гражданина исполняются (исполнены);
- признание гражданина потерпевшим в соответствии с постановлением следователя, дознавателя или решением суда в соответствии с действующим уголовно-процессуальным законодательством Российской Федерации в рамках возбужденного уголовного дела по факту нарушения прав и интересов граждан, чьи денежные средства привлечены для строительства многоквартирных домов;
- ликвидация лица, привлекшего денежные средства гражданина для строительства многоквартирного дома, либо проведение в отношении лица, привлекшего денежные средства гражданина для строительства многоквартирного дома, процедуры банкротства или ликвидации (подпункты 3, 6 и 9 пункта 2 Критериев).
При этом в соответствии с п. 4 указанных выше Правил, для включения в реестр граждан, чьи денежные средства привлечены для строительства многоквартирных домов, и чьи права нарушены, достаточно одного или несколько критериев, установленных пунктом 2 приложения N 1 к приказу.
Из материалов дела следует, что в отношении М. имеются два обстоятельства, установленные в качестве критериев, т.к. подтверждается, что ООО "СвятоГрад-Инвест" не исполнило обязательств по строительству многоквартирного жилого дома и ликвидировано на основании определения Арбитражного суда Московской области от 09 октября 2013 г.
Сам по себе факт невключения М. в реестр денежных требований в рамках рассмотрения дела о банкротстве ООО "СвятоГрад-Инвест" не имеет правового значения и не влияет на его право быть включенным в реестр по Приказу N 403, т.к. данное обстоятельство не отнесено уполномоченным органом ни к числу обязательных критериев, ни к числу указанных в п. 14 Правил оснований для отказа во включении в реестр.
Материалами дела подтверждается, что М. представил в уполномоченный орган все документы, обязательные для предоставления на основании п. 10 Правил, а Министерство строительного комплекса Московской области не опровергло и не оспорило представленные заявителем доказательства, позволяющие отнести его к числу пострадавших граждан согласно установленным критериям, в связи с чем у суда отсутствовали правовые основания для отказа М. в требованиях.
Ссылки судебных инстанций на недоказанность факта оплаты М. денежных средств по договору участия в долевом строительстве являются необоснованными, поскольку в силу положений статей 84, 176, 180 КАС РФ выводы суда о фактах, имеющих юридическое значение для дела, не должны быть общими и абстрактными, они должны быть указаны в судебном постановлении убедительным образом со ссылками на нормативные правовые акты и доказательства, отвечающие требованиям относимости и допустимости (статьи 60, 61 КАС РФ). В противном случае нарушаются задачи и смысл судопроизводства, установленные статей 3 названного кодекса.
В подтверждение факта исполнения обязанностей перед ООО "СвятоГрад-Инвест" М. представлены заверенные копии квитанции к приходно-кассовому ордеру от 05 октября 2005 г. на сумму 286430 руб. от имени А. в счет оплаты по договору 1/42-К1; акт об исполнении денежного обязательства от 07 февраля 2007 г. между М. и ООО "СвятоГрад-Инвест", в котором застройщиком подтверждена полная оплата заявителем стоимости квартиры в размере 672308 руб. и исполнение М. обязательств внесения инвестиционных платежей по договору (пункты 1 - 3 акта).
Выполнение М. финансовых обязательств установлено и Арбитражным судом Московской области в определении от 28 августа 2013 г.
Однако в нарушение указанных выше норм права представленным заявителем письменным доказательствам в обжалуемых судебных постановлениях оценка не дана, мотивы, по которым данные документы отвергнуты в качестве допустимых доказательств, также не приведены, что нарушает принцип равноправия и состязательности сторон спора (статья 123 Конституции Российской Федерации, статья 14 КАС РФ).
Допущенные судами существенные нарушения норм материального права явились основанием для отмены апелляционного определения и направления дела на новое апелляционное рассмотрение.
5. Применяя положения п. 2 ст. 292 ГК РФ, необходимо учитывать, что признание приоритета прав собственника жилого помещения либо проживающих в этом помещении нанимателей, как и обеспечение взаимного учета их интересов, зависит от установления и исследования всех обстоятельств, имеющих значение при разрешении конкретного спора.
Т.А.Н. обратилась с иском к Т.С.Н. и Т.А.С. о признании их утратившими право пользования жилым помещением и снятии с регистрационного учета по месту жительства, ссылаясь на то, что на основании договора купли-продажи от 16 июля 2011 г. является собственником жилого дома, в котором зарегистрированы по месту жительства ее мать Т.Т.Н., брат Т.П.Н., дочь Т.К.Д. со своими детьми, а также ответчики - ее брат Т.С.Н. и его сын Т.А.С. Утверждала, что ответчики в доме не проживают с 1994 г., обязательств по содержанию, ремонту, оплате коммунальных услуг и внесению иных платежей за жилое помещение не исполняют, приобрели право пользования иным жильем, соглашения с ними о сохранении права пользования жилым помещением не имеется.
Т.А.С. иск не признал, предъявил встречный иск о вселении, обязании не чинить препятствия в пользовании, передаче ключей, указав, что длительное время у него нет доступа в жилое помещение и на земельный участок, т.к. Т.А.Н. всячески препятствует пользованию.
Т.С.Н. также предъявил встречный иск о нечинении препятствий в пользовании жилым помещением, передаче ключей, взыскании компенсации морального вреда и вреда здоровью, мотивируя его тем, что с 2005 г. из-за конфликта с Т.А.Н. он вынужден проживать в гараже.
Решением Люберецкого городского суда от 28 января 2015 г. Т.А.Н. в иске отказано, встречные иски удовлетворены.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 13 мая 2015 г. решение суда отменено в части удовлетворения иска Т.А.С. с вынесением в этой части нового решения об отказе в иске, в остальной части решение суда оставлено без изменения.
Президиум указал на допущенные судебной коллегией нарушения норм материального и процессуального права.
Судом установлено, что Т.А.Н. на основании договора купли-продажи является собственником земельного участка с домом, в котором зарегистрированы ее мать Т.Т.Н., брат Т.П.Н., дочь Т.К.Д. со своими детьми, а также ее брат Т.С.Н. с сыном Т.А.Н. Ранее дом принадлежал отцу Т.А.Н. и Т.С.Н., которые отказались от наследства после смерти отца в 2002 г., и дом в 2009 г. был оформлен в порядке наследования в собственность их матери Т.Т.Н., которая, в свою очередь, продала его Т.А.Н. 16 июля 2011 г.
Как указал Т.С.Н., в 2004 г. он с согласия матери и других детей начал строительство гаража на земельном участке при домовладении, затем единолично его эксплуатировал, в т.ч. для проживания. Однако 12 января 2012 г. Т.А.Н. получила свидетельство о праве собственности на указанный гараж на основании декларации об объекте недвижимого имущества и в декабре 2014 г. закрыла доступ Т.С.Н. и Т.А.С. в него.
Суд, исходя из понятия домовладения, в соответствии с Инструкцией о проведении учета жилищного фонда в РФ, утвержденной приказом Минземстроя от 04 августа 1998 г., как жилого дома (домов) и обслуживающих его (их) строений и сооружений, находящихся на обособленном земельном участке, полагал, что строение в виде гаража при домовладении по названному адресу является неотъемлемой частью жилого дома и используется как вспомогательное помещение жилого дома.
В этой связи, приняв во внимание положения ч. 1 ст. 40 Конституции РФ, ч. 3 ст. 83 ЖК РФ, с учетом разъяснений, содержащихся в п. 32 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 2 июля 2009 г. N 14 "О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации", суд не усмотрел достаточных оснований для удовлетворения иска Т.А.Н., поскольку факт добровольного отказа ответчиков от прав и обязанностей в отношении спорного жилого помещения не установлен. Суд пришел к выводу, что между сторонами сложились конфликтные отношения, другого жилого помещения Т.С.Н. не имеет, им представлена принятая в качестве соответствующего доказательства квитанция на 25000 руб. на имя матери об оплате расходов на жилое помещение от 22 июня 2011 г.
Суд указал также, что само по себе обстоятельство получения Т.А.С. в конце 2014 г. в собственность другого помещения, не является основанием для признания его утратившим право на спорное жилое помещение.
Судебная коллегия, проанализировав положения ст. 53 ЖК РФ, п. 2 ст. 292 ГК РФ, не согласилась с выводами суда об отказе в иске к Т.А.С. и удовлетворении его встречных требований, полагая, что из представленных доказательств следует, что Т.А.С. по достижении совершеннолетнего возраста добровольно отказался от права пользования спорным жилым помещением, выехав в 1990-х годах, и препятствий в пользовании домом ему не чинилось до 2014 г. Кроме того, было учтено, что он является собственником иного жилого помещения.
Президиум не согласился с выводами судов об отказе в иске к Т.С.Н., и удовлетворении встречного иска последнего.
Положениями ст. 30 ЖК РФ конкретизированы полномочия собственника жилого помещения, который осуществляет права владения, пользования и распоряжения принадлежащим ему на праве собственности жилым помещением в соответствии с его назначением и пределами его использования, которые установлены данным кодексом. Собственник вправе предоставлять во владение и в пользование принадлежащее ему жилое помещение гражданину на основании договора найма, договора безвозмездного пользования или на ином законном основании.
В силу п. 2 ст. 292 ГК РФ переход права собственности на жилой дом или квартиру к другому лицу является основанием для прекращения права пользования жилым помещением членами семьи прежнего собственника, если иное не установлено законом.
При этом в соответствии с позицией Конституционного Суда РФ, пункт 2 статьи 292 ГК РФ в действующей редакции не может рассматриваться как несовместимый с конституционными принципами правового регулирования владения, пользования и распоряжения жилыми помещениями. Признание приоритета прав собственника жилого помещения либо проживающих в этом помещении нанимателей, как и обеспечение взаимного учета их интересов, зависит от установления и исследования всех обстоятельств, имеющих значение при разрешении конкретного спора (определение Конституционного Суда РФ от 22 декабря 2015 г. N 2934-О, Постановление от 24 марта 2015 г. N 5-П; определения от 3 ноября 2006 г. N 455-О, от 21 апреля 2011 г. N 452-О-О, от 18 октября 2012 г. N 1837-О, от 25 сентября 2014 г. N 2002-О и др.).
Согласно ч. 1 ст. 31 ЖК РФ, к членам семьи собственника жилого помещения относятся проживающие совместно с данным собственником в принадлежащем ему жилом помещении его супруг, а также дети и родители данного собственника. Другие родственники, нетрудоспособные иждивенцы и в исключительных случаях иные граждане могут быть признаны членами семьи собственника, если они вселены собственником в качестве членов своей семьи.
Разрешая требования Т.А.Н. суды не привели доводы, по которым полагали не подлежащей применению ст. 292 ГК РФ, устанавливающую в качестве самостоятельного и достаточного основания прекращения права пользования члена семьи собственника, если иное не предусмотрено законом, переход права собственности к другому лицу. В частности, судами не установлено основание права пользования домом Т.С.Н. и его сына Т.А.С., после смерти отца Т.С.Н. в 2002 г., наличие либо отсутствие соглашения, устанавливающего порядок пользования спорным жилым помещением, сроки и условия проживания, с Т.А.Н., либо иного рода обстоятельств, исключающих в силу закона, применение п. 2 ст. 292 ГК РФ.
В данном случае Т.С.Н. отказался от наследства после смерти отца в пользу Т.Т.Н., тем самым распорядившись своими правами в отношении спорного имущества, входящего в наследственную массу, подлежащего переходу к наследникам в порядке универсального правопреемства (ст. 1110 ГК РФ).
Заключенный между Т.Т.Н. и Т.А.Н. договор купли-продажи жилого дома не содержит условия о сохранении за ответчиками права пользования жилым помещением после его приобретения истцом.
В то же время лишь установление законных оснований сохранения права пользования жилым помещением членов семьи прежних собственников, может повлечь отказ в применении последствий перехода права собственности на жилое помещение к иному лицу, предусмотренных п. 2 ст. 292 ГК РФ.
Возможность и фактическое пользование жилым помещением указанными лицами при этом значения не имеет.
Более того, суд первой инстанции, и с ним согласилась судебная коллегия, исходили из факта использования Т.С.Н. гаража в качестве жилого помещения, однако, применительно к правовому регулированию жилищных правоотношений, ЖК РФ в ст. 15 к объектам жилищных прав относит лишь жилые помещения, под которыми понимается изолированные помещения, являющиеся недвижимым имуществом и пригодные для постоянного проживания граждан (отвечают установленным санитарным и техническим правилам и нормам, иным требованиям законодательства (далее - требования). Виды жилых помещений определены в ст. 16 ЖК РФ: жилой дом, часть жилого дома; квартира, часть квартиры; комната.
Приказ Минземстроя РФ от 04 августа 1998 г. N 37 к жилым помещениям, пригодным для постоянного проживания, также относит жилой дом, квартиру, часть жилого дома или квартиры (комната).
Исходя из вышеприведенных норм, правоотношения по поводу иного, кроме жилого помещения, имущества из имущественного комплекса, охватываемого понятием домовладение, не входят в предмет правового регулирования жилищного законодательства Российской Федерации.
Допущенные судебной коллегией существенные нарушения норм материального и процессуального права явились основанием для отмены апелляционного определения в обжалуемой части и направления дела на новое апелляционное рассмотрение.
6. Индексация присужденных судом денежных сумм производится со дня вынесения судебного решения о взыскании денежных сумм и по день исполнения решения суда с учетом индексов потребительских цен.
Индивидуальный предприниматель С. обратился с заявлением об индексации денежной суммы, присужденной в его пользу с М. решением Видновского городского суда от 12 марта 2013 г., вступившим в законную силу, представив свой расчет индексации, основанный на положениях ст. 208 ГПК РФ. Ссылался на то, что М. исполнил решение суда лишь 29.12.2014 г.
Определением Видновского городского суда от 14 июля 2015 г. заявление С. удовлетворено.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 09 сентября 2015 г. определение суда отменено, по делу вынесено новое судебное постановление о взыскании с М. в пользу С. суммы на основании расчета, представленного М., за период с марта по ноябрь 2014 г.
Президиум указал на нарушения норм процессуального права, допущенные судом апелляционной инстанции.
Судом не принято во внимание, что, исходя из положений ст. 208 ГПК РФ права, учитывая правовую позицию Конституционного Суда РФ, изложенную в Определении от 20.03.2008 г. N 244-О-П, а также правовую позицию Верховного Суда РФ, изложенную с учетом положений ч. 1 ст. 199 ГПК РФ в Обзоре судебной практики Верховного Суда РФ N 1, утвержденном Президиумом Верховного Суда РФ от 04.03.2015 г., индексация присужденных судом денежных сумм является механизмом, позволяющим полностью возместить потери взыскателя от длительного неисполнения судебного решения в условиях инфляционных процессов в государстве, и производится с момента присуждения судом данных денежных сумм и по день исполнения решения суда с учетом индексов потребительских цен.
Из смысла ч. 1 ст. 199 ГПК РФ следует, что моментом присуждения денежных сумм является день вынесения судебного акта, которым эти суммы были взысканы.
Суд апелляционной инстанции оставил без внимания, что индексация произведена им за период с марта 2014 г. по ноябрь 2014 г., тогда как должна производиться с момента принятия Видновским городским судом 12 марта 2013 г. решения об удовлетворении иска С. и до фактического его исполнения - 29 декабря 2014 г.
Допущенные существенные нарушения норм процессуального права явились основанием для отмены апелляционного определения и направления дела на новое апелляционное рассмотрение.
7. При отсутствии доказательств того, что при жизни бывшего супруга когда-либо оспаривалось право другого супруга на совместно нажитое в браке имущество и нарушались права этого супруга по владению и пользованию квартирой, правовых оснований для отказа в иске по мотиву пропуска истцом срока исковой давности не имеется.
А.А.Е. обратилась с иском к А-вым (наследникам бывшего мужа истца - А.А.Н.) о признании за ней права собственности на 1/2 супружескую долю в праве собственности на квартиру, приобретенную в период их брака и оформленную на имя А.А.Н., скончавшегося 28 мая 2015 г.
Ответчик А.Е.М. (наследник) иск не признала, просила применить последствия пропуска срока исковой давности.
Решением Протвинского городского суда от 03 ноября 2015 г. иск удовлетворен.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 13 января 2016 г. решение суда отменено, по делу постановлено новое решение об отказе в иске.
Президиум указал на допущенные судом апелляционной инстанции нарушения норм материального права.
Удовлетворяя иск, суд первой инстанции исходил из того, что спорная квартира была приобретена супругами А-выми в период брака, является их совместно нажитым имуществом, в связи с чем истец имеет право на 1/2 супружескую долю данной квартиры.
С учетом того, что фактическое нарушение права истца в отношении супружеской доли началось с момента смерти А.А.Н., когда решение вопроса относительно спорного имущества по соглашению сторон стало невозможным, суд пришел к выводу о том, что предусмотренный для раздела общего имущества супругов п. 7 ст. 38 Семейного кодекса РФ трехлетний срок исковой давности не пропущен.
Отменяя решение суда, и принимая по делу новое решение об отказе в иске, суд апелляционной инстанции указал, что регистрация права собственности А.А.Н. на приобретенную во время брака квартиру сохранилась и после расторжения брака. Какие-либо данные, свидетельствующие о том, что истец, как собственник, владела или каким-либо образом распоряжалась спорным имуществом, участвовала в его содержании, в деле отсутствуют. Оплату коммунальных услуг производила ответчик А.Е.М., зарегистрированная в квартире по месту жительства с 26.12.2001 г. Судебная коллегия пришла к выводу о том, что течение срока исковой давности следует исчислять с 2010 г. - с момента расторжения брака А-вых.
Президиум указал, что судом не принято во внимание, что в силу п. 1 ст. 200 ГК РФ, если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.
В п. 19 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 5 ноября 1998 г. N 15 "О применении судами законодательства при рассмотрении дел о расторжении брака" разъяснено, что течение трехлетнего срока исковой давности для требований о разделе имущества, являющегося общей совместной собственностью супругов, брак которых расторгнут (п. 7 ст. 38 СК РФ), следует исчислять не со времени прекращения брака (дня государственной регистрации расторжения брака в книге регистрации актов гражданского состояния при расторжении брака в органах записи актов гражданского состояния, а при расторжении брака в суде - дня вступления в законную силу решения), а со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права (п. 1 ст. 200 ГК РФ).
Из материалов дела следует, что после расторжения брака раздел имущества между бывшими супругами А-выми не производился, спора о порядке пользования общим имуществом не имелось, от своих прав на квартиру А.А.Е. не отказывалась, указывая, что с вопросом о разделе совместно нажитого имущества и выделе доли в праве собственности на спорное имущество она не обращалась в связи с отсутствием такой необходимости, поскольку могла беспрепятственно пользоваться квартирой до момента смерти А.А.Н. Только с момента смерти бывшего супруга в мае 2015 г., в связи с возможностью включения всей квартиры в наследственную массу, истец сочла свои права на это имущество нарушенными, поэтому трехлетний срок исковой давности на момент ее обращения в суд в сентябре 2015 г. за защитой своих прав ею не пропущен.
Ссылка суда апелляционной инстанции на то, что с момента расторжения брака истец спорной квартирой не пользовалась, не участвовала в ее содержании, несостоятельна, поскольку срок исковой давности в данном случае исчисляется с момента, когда бывшему супругу стало известно о нарушении своего права на общее имущество, а не с момента возникновения иных обстоятельств (прекращение брака, неиспользование спорного имущества и т.п.).
Как следует из выписки из домовой книги, А.А.Н. до 02 декабря 2014 г. был зарегистрирован по месту жительства в принадлежащей А.А.Е. квартире совместно с бывшей супругой и их детьми (л.д. 23, 29, 31, 54).
Судебная коллегия установила отсутствие спора между истцом и А.А.Н. относительно совместно нажитого имущества после расторжения брака в 2010 г.
При отсутствии доказательств того, что при жизни А.А.Н. когда-либо оспаривалось право А.А.Е. на совместно нажитое в браке имущество и нарушались ее права по владению и пользованию спорной квартирой, у судебной коллегии отсутствовали правовые основания для отмены правильного по существу решения суда первой инстанции и принятия нового решения об отказе в иске по мотиву пропуска истцом срока исковой давности.
Допущенное судебной коллегией существенное нарушение норм материального права явились основанием для отмены апелляционного определения и оставления в силе решения суда первой инстанции.
8. Вопросы правовой помощи и использования документов на территории стран СНГ регулируются положениями Минской Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам от 22.01.1993 г. (в редакции Протокола к Конвенции от 28.03.1997 г.).
Г.С., Н.Г. и Г.Б.А., действующая в своих интересах и интересах несовершеннолетнего Г.С.А., обратились с иском к ОАО "РЖД" о взыскании компенсации морального вреда.
Определением Одинцовского городского суда от 09 сентября 2015 г. исковое заявление оставлено без рассмотрения.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 30 ноября 2015 г. определение суда первой инстанции оставлено без изменения.
Президиум указал на допущенные судами первой и апелляционной инстанций нарушения норм процессуального права.
Оставляя без рассмотрения исковое заявление, суд исходил из того, что доверенности на право представлять интересы истцов, выданы истцами и заверены нотариусом Республики Таджикистан, а легализация доверенностей посредством проставления апостиля отсутствует.
При этом суд сослался на Гаагскую Конвенцию от 05.10.1961 г., согласно которой удостоверение официальных документов обязательно путем проставления апостиля компетентным органом государства, в котором этот документ совершен, если законы, правила или обычаи, действующие в государстве, в котором представлен документ, либо договоренность между двумя или несколькими договаривающимися государствами, отменяют или упрощают данную процедуру или освобождают документ от легализации.
Однако суд не учел, что вопросы правовой помощи и использования документов на территории стран СНГ регулируются положениями Минской Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам от 22.01.1993 г. (в редакции Протокола к Конвенции от 28.03.1997 г.), участницами которой, в том числе, являются Россия и Таджикистан.
В соответствии со ст. 13 Минской Конвенции документы, которые на территории одной из Договаривающихся Сторон изготовлены или засвидетельствованы учреждением или специально на то уполномоченным лицом в пределах их компетенции и по установленной форме и скреплены гербовой печатью, принимаются на территориях других Договаривающихся Сторон без какого-либо специального удостоверения. Документы, которые на территории одной из Договаривающейся сторон рассматриваются как официальные документы, пользуются на территории других Договаривающихся сторон доказательной силой официальных документов.
С учетом требований положений Минской Конвенции, которая носит приоритетный характер в сфере правовых отношений между государствами СНГ и определяет порядок использования официальных документов на территории стран-участниц этой Конвенции, необходимости в консульской легализации документов, выданных на территории Таджикистана на русском языке, удостоверенных нотариусом, другого специального удостоверения, включая проставление апостиля, для их использования в Российской Федерации не существует.
Допущенные судами существенные нарушения норм процессуального права явились основанием для их отмены и направления дела на рассмотрение по существу в суд первой инстанции.
9. Требование адвоката о признании незаконным бездействия Управления Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации в Московской области, выразившееся в неперечислении на текущий (расчетный) счет адвокатского образования определенной на основании судебных постановлений суммы денежного вознаграждения, путем предъявления административного иска является надлежащим способом защиты права.
Адвокат Г.С.М. обратился с административным исковым заявлением о признании незаконным бездействия Управления Судебного департамента при Верховном Суде РФ в Московской области, выразившегося в нарушении пунктов 25 - 29 Положения о возмещении процессуальных издержек, связанных с производством по уголовному делу, издержек в связи с рассмотрением гражданского дела, а также расходов в связи с выполнением требований Конституционного Суда РФ, утв. Постановлением Правительства РФ от 1 декабря 2012 г. N 1240, в части неперечисления на текущий (расчетный) счет адвокатского образования определенной на основании постановлений судов суммы его денежного вознаграждения за участие в суде по уголовным делам, которую просил суд обязать ему выплатить.
Определением судьи Дубненского городского суда от 16 ноября 2015 г. Г.С.М. отказано в принятии административного искового заявления.
Апелляционным определением судебной коллегии по административным делам Московского областного суда от 28 декабря 2015 г. определение судьи оставлено без изменения.
Президиум указал на допущенные судами нарушения норм процессуального права.
Конституция Российской Федерации гарантирует каждому право на получение квалифицированной юридической помощи, устанавливая при этом, что в случаях, предусмотренных законом, юридическая помощь оказывается бесплатно (часть 1 статьи 48). Указанные конституционные положения конкретизированы в Уголовно-процессуальном кодексе Российской Федерации, который закрепляет обязанность органов, осуществляющих уголовное судопроизводство, обеспечивать участие в уголовном деле защитника подозреваемого (часть 2 статьи 50, статья 51) и предусматривает, что в случае, если адвокат участвует в производстве предварительного расследования или в судебном разбирательстве по назначению дознавателя, следователя или суда, расходы на оплату его труда компенсируются за счет средств федерального бюджета (часть 5 статьи 50).
Размер и порядок вознаграждения адвоката, участвующего в качестве защитника в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предварительного следствия или суда, устанавливаются Правительством РФ (пункт 8 статьи 25 Закона об адвокатуре).
Постановлением Правительства РФ от 1 декабря 2012 г. N 1240 "О порядке и размере возмещения процессуальных издержек, связанных с производством по уголовному делу, издержек в связи с рассмотрением гражданского дела, а также расходов в связи с выполнением требований Конституционного Суда Российской Федерации и о признании утратившими силу некоторых актов Совета Министров РСФСР и Правительства РФ", утверждено Положение о возмещении процессуальных издержек, связанных с производством по уголовному делу, издержек в связи с рассмотрением гражданского дела, а также расходов в связи с выполнением требований Конституционного Суда Российской Федерации (далее - Положение).
Суд первой инстанции, руководствуясь п. 1 ч. 1 ст. 128 КАС РФ, пришел к выводу об отказе в принятии заявления Г.С.М., указав, что оно подлежит рассмотрению в порядке гражданского судопроизводства, поскольку содержит требование об обязании выплатить денежное вознаграждение.
Суд апелляционной инстанции с выводом суда согласился, указав, что Г.С.М. заявлен имущественный спор, который подлежит рассмотрению и разрешению в порядке искового производства в соответствии с нормами ГПК РФ.
Однако, судами не принято во внимание, что предметом обращения Г.С.М. в суд являлось требование о признании незаконным бездействия Управления Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации в Московской области, выразившееся в нарушении пунктов 25 - 29 Положения в части неперечисления на текущий (расчетный) счет адвокатского образования определенной на основании судебных постановлений суммы денежного вознаграждения, которая Г.С.М. не оспаривалась.
Принимая во внимание, что вопрос о размере суммы вознаграждения адвокату Г.С.М. разрешен в установленном законом порядке, орган, который должен осуществить выплату данного вознаграждения, известен, а сумма вознаграждения не выплачивается ввиду бездействия Судебного департамента при Верховном Суде РФ в Московской области, то избранный Г.С.М. способ защиты своего нарушенного права путем предъявления административного иска следует признать правильными.
Допущенные существенные нарушения процессуального закона явились основанием для отмены судебных актов и направления материала в суд первой инстанции для рассмотрения со стадии принятия административного искового заявления.
10. В силу п. 2 ст. 1064 ГК РФ бремя доказывания своей невиновности лежит на лице, нарушившим обязательство или причинившим вред. Вина в нарушении обязательства или в причинении вреда предполагается, пока не доказано обратное.
Г.Н.Н. обратился с иском к ООО "Росгосстрах" о возмещении ущерба, мотивируя требования тем, что в результате ДТП принадлежащему ему транспортному средству причинены механические повреждения. Однако, ООО "Росгосстрах" отказал в выплате страхового возмещения.
Заочным решением Наро-Фоминского городского суда от 25 мая 2015 г. иск удовлетворен частично: в пользу истца взыскано страховое возмещение, расходы по подготовке отчета, штраф за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя, компенсация морального вреда и судебные расходы.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 30 сентября 2015 г. решение суда отменено, принято новое решение об отказе в удовлетворении иска.
Президиум указал на допущенные судом апелляционной инстанции нарушения норм материального права.
Судом установлено, что 04 февраля 2015 г. произошло ДТП с участием трех автомобилей: ВАЗ-2107, принадлежащего на праве собственности Г.П.П., Хендай Терракан, принадлежащего на праве собственности Г.Н.Н. и Лада Приора, принадлежащего на праве собственности Л.К.А.
Согласно материалам административного дела виновным в ДТП был признан Г.П.П., который скрылся с места ДТП. Его гражданская ответственность застрахована в ООО "Росгосстрах".
ООО "Росгосстрах" отказал истцу в выплате страхового возмещения, указав, что вина Г.П.П. не установлена и потерпевший не представил в течение пяти рабочих дней с даты подачи заявления о страховой выплате транспортное средство или его остатки для осмотра, и кроме того, независимой экспертизой при определении стоимости восстановительного ремонта транспортного средства использовался порядок, отличный от утвержденной единой методики.
Удовлетворяя иск, суд посчитал, что ДТП, причинившее ущерб истцу, произошло в результате действий Г.П.П., скрывшегося с места ДТП, что подтверждается справкой о ДТП от 04 февраля 2015 г.
Отменяя решение суда, и принимая по делу новое решение об отказе в иске, судебная коллегия исходила из того, что в справке о ДТП не имеется сведений о виновности в ДТП Г.П.П., указано лишь на нарушение им требований ст. 12.27 КоАП РФ и п. 2.5 ПДД РФ, которые касаются непосредственно оставления места ДТП. Других доказательств виновности Г.П.П. в причинении вреда имуществу истца не представлено.
Данный вывод судебной коллегии противоречит положениям п. 1 ст. 1064 ГК РФ, которой предусмотрено, что вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.
Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда.
Согласно п. 1 ст. 929 ГК РФ по договору имущественного страхования одна сторона (страховщик) обязуется за обусловленную договором плату (страховую премию) при наступлении предусмотренного в договоре события (страхового случая) возместить другой стороне (страхователю) или иному лицу, в пользу которого заключен договор (выгодоприобретателю), причиненные вследствие этого события убытки в застрахованном имуществе либо убытки в связи с иными имущественными интересами страхователя (выплатить страховое возмещение) в пределах определенной договором суммы (страховой суммы).
В силу п. 1 ст. 4 ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" владельцы транспортных средств обязаны на условиях и в порядке, которые установлены данным Федеральным законом и в соответствии с ним, страховать риск своей гражданской ответственности, которая может наступить вследствие причинения вреда жизни, здоровью или имуществу других лиц при использовании транспортных средств.
Абзац 8 ст. 1 данного Федерального закона определяет понятие договора обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств как договора страхования, по которому страховщик обязуется за обусловленную договором плату (страховую премию) при наступлении предусмотренного в договоре события (страхового случая) возместить потерпевшим причиненный вследствие этого события вред их жизни, здоровью или имуществу (осуществить страховую выплату) в пределах определенной договором суммы (страховой суммы).
По смыслу указанных норм, по договору обязательного страхования застрахованным является риск наступления гражданской ответственности при эксплуатации конкретного транспортного средства, поэтому при наступлении страхового случая вследствие противоправных действий любого лица, использующего транспортное средство, страховщик от выплаты страхового возмещения не освобождается.
При этом нельзя согласиться с выводом судебной коллегии об отказе в иске по мотиву того, что материалы дела не содержат сведений о виновности в ДТП лица, управлявшего автомобилем ВАЗ-2107, принадлежащим Г.П.П., поскольку в силу п. 2 ст. 1064 ГК РФ бремя доказывания своей невиновности лежит на лице, нарушившим обязательство или причинившим вред. Вина в нарушении обязательства или в причинении вреда предполагается, пока не доказано обратное.
В данной правовой ситуации, в соответствии с требованиями статей 60, 198 ГПК РФ, суду следовало установить причинно-следственную связь между действиями участников дорожно-транспортного происшествия и наступившим вредом.
Допущенные судом апелляционной инстанции существенные нарушения норм материального и процессуального права явились основанием для отмены апелляционного определения и направления дела на новое апелляционное рассмотрение.
11. Если физическое лицо было фактически допущено к работе работником, не уполномоченным на это работодателем, и работодатель или его уполномоченный на это представитель отказывается признать отношения, возникшие между лицом, фактически допущенным к работе, и данным работодателем, трудовыми отношениями (заключить трудовой договор), работодатель, в интересах которого была выполнена работа, обязан оплатить такому физическому лицу фактически отработанное им время (выполненную работу).
Г. и И. обратились с иском к ООО "МИБА СтройИнвест" о взыскании заработной платы и компенсации морального вреда, мотивируя требования тем, что фактически работали в ООО "МИБА СтройИнвест" прорабами, однако заработная плата им не выплачена.
Решением Истринского городского суда от 02 сентября 2014 г. иск удовлетворен частично.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 19 января 2015 г. решение суда отменено и постановлено новое решение об отказе в иске.
Президиум указал на нарушения норм материального и процессуального права, допущенные судом апелляционной инстанции.
Удовлетворяя иск, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что с истцами были заключены срочные трудовые договоры на выполнение работ в указанные ими периоды времени представителем работодателя ООО "МИБА СтройИнвест" Б.И.М., истцы исполняли трудовые обязанности в организации ответчика, но зарплата ответчиком не выплачена.
Отменяя решение суда, и отказывая в иске, судебная коллегия исходила из отсутствия доказательств делегирования генеральным директором ООО "МИБА СтройИнвест" руководителю направления "Теплоэнергетика" Б.И.М. полномочий по приему на работу истцов с учетом того, что приказ об их приеме на работу уполномоченным на то лицом не издавался. Судебная коллегия также указала, что не представлено данных о том, что Б.И.М. являлся уполномоченным ответчиком лицом по ведению и подписи табеля учета рабочего времени.
Президиум расценил выводы судебной коллегии, как основанные на неправильном применении и толковании норм материального права и сделанные без учета всех фактических обстоятельств дела, имеющих правовое значение по данному спору.
Из представленных суду доверенностей, выданных ответчиком Б.И.М., следует, что генеральный директор ООО "МИБА "СтройИнвест" уполномочил руководителя направления "Теплоэнергетика" Б.И.М. представлять интересы общества в любых организациях и учреждениях, в том числе на Черепетской ГРЭС, с правом подавать и получать любого рода документы, с правом подписи технической документации, актов, договоров, ведомостей объемов работ, формы КС-2, КС-3, товарных накладных, счетов-фактур, доверенностей на товар, получать проектную документацию со штампом "в производство работ", давальческое сырье, материалы, конструкции и оборудование, расписываться и выполнять все действия, связанные с выполнением данного поручения.
19 сентября 2013 г., 31 декабря 2013 г., 23 ноября 2013 г., 31 декабря 2013 г. с И. и Г. ООО "МИБА СтройИнвест" были заключены трудовые договоры для выполнения работ по сооружению галереи выдачи угля со склада N 6/1 по конкретному адресу и от имени работодателя договоры подписаны руководителем направления "Теплоэнергетика" Б.И.М., заверены гербовой печатью. А также за подписью указанного руководителя работ на истцов в указанные периоды велись табели учета рабочего времени на площадке ООО "МИБА СтройИнвест".
Обязанность работодателя по оплате за фактически выполненную работу основывается на положениях ст. 37 п. 3 Конституции Российской Федерации, предусматривающей в качестве одной из основных гарантий прав и свобод человека и гражданина право на вознаграждение за труд без какой бы то ни было дискриминации и не ниже установленного федеральным законом минимального размера оплаты труда.
Обязательность оплаты труда вытекает также из содержания ст. 4 Трудового кодекса РФ, которая запрещает принудительный труд.
Согласно статье 67.1 Трудового кодекса РФ, если физическое лицо было фактически допущено к работе работником, не уполномоченным на это работодателем, и работодатель или его уполномоченный на это представитель отказывается признать отношения, возникшие между лицом, фактически допущенным к работе, и данным работодателем, трудовыми отношениями (заключить трудовой договор), работодатель, в интересах которого была выполнена работа, обязан оплатить такому физическому лицу фактически отработанное им время (выполненную работу).
Суд апелляционной инстанции указанные нормы материального права к спорным правоотношениям не применил.
Отказывая в иске, судебная коллегия оставила без внимания, что с учетом приведенных правовых норм юридически значимыми и подлежащими установлению обстоятельствами являлись факт допущения истцов к работе, фактическое выполнение ими работы, выполнение работы в интересах работодателя.
Судебная коллегия в нарушение требований ст. 67 ГПК РФ, не дав оценки указанным доказательствам в их совокупности и без учета положений статьи 67.1 Трудового кодекса РФ, пришла к неправомерному выводу об отсутствии оснований для удовлетворения требований истцов об оплате фактически отработанного ими времени (выполненной работы).
Допущенные судом апелляционной инстанции существенные нарушения норм материального и процессуального права явились основанием для отмены апелляционного определения и направления дела на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "REALTIST.RU | Теория и практика управления недвижимостью" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)
"БЮЛЛЕТЕНЬ СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ МОСКОВСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА ЗА ВТОРОЙ КВАРТАЛ 2016 ГОДА"
Разделы:Приватизация недвижимости; Сделки с недвижимостью
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
Утвержден
президиумом Мособлсуда
24 августа 2016 года
МОСКОВСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД
БЮЛЛЕТЕНЬ
СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ МОСКОВСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ЗА ВТОРОЙ КВАРТАЛ 2016 ГОДА
СУДЕБНАЯ ПРАКТИКА МОСКОВСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ И ДЕЛАМ, ВЫТЕКАЮЩИМ
ИЗ ПУБЛИЧНЫХ ОТНОШЕНИЙ
КАССАЦИОННАЯ ПРАКТИКА
БЮЛЛЕТЕНЬ
СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ МОСКОВСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ЗА ВТОРОЙ КВАРТАЛ 2016 ГОДА
СУДЕБНАЯ ПРАКТИКА МОСКОВСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ И ДЕЛАМ, ВЫТЕКАЮЩИМ
ИЗ ПУБЛИЧНЫХ ОТНОШЕНИЙ
КАССАЦИОННАЯ ПРАКТИКА
1. Право на приватизацию жилого помещения государственного или муниципального жилищного фонда принадлежит лицам, обладающим правом пользования этим жилым помещением.
Т. обратился с иском к Т.В.П., Р. и Управлению Росреестра по Московской области о государственной регистрации права общей долевой собственности в порядке приватизации на 1/3 долю квартиры, ссылаясь на неправомерность действий ответчиков, отказавшихся в добровольном порядке зарегистрировать договор о передаче данной квартиры в долевую собственность.
Т.В.П. и Р. иск не признали, предъявили требования о признании частично недействительным договора о передаче спорной квартиры в собственность граждан от 31 августа 2007 г.
Решением Солнечногорского городского суда от 28 апреля 2015 г. иск Т. удовлетворен, в иске Т.В.П. и Р. отказано.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 11 ноября 2015 г. решение суда оставлено без изменения.
Президиум указал на существенные нарушения норм материального и процессуального права, допущенные судами.
Судом установлено, что Т.В.П. является нанимателем квартиры, в которой также зарегистрированы по месту жительства ее дочь Р. и сын Т. 23 августа 2007 г. ими подано совместное заявление о приватизации квартиры и 31 августа 2007 г. с администрацией Солнечногорского муниципального района заключен договор о передаче квартиры в общую долевую собственность, который не был зарегистрирован в ЕГРП и переход права собственности на квартиру к ним не произошел.
Признавая за Т. право собственности на 1/3 долю квартиры в порядке приватизации, суд неправильно применил материальный закон: ст. 1 Закона РФ от 4 июля 1991 г. N 1541-1 "О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации", установившего, что приватизация жилых помещений - бесплатная передача в собственность граждан Российской Федерации на добровольной основе занимаемых ими жилых помещений в государственном и муниципальном жилищном фонде.
Граждане Российской Федерации, имеющие право пользования жилыми помещениями государственного или муниципального жилищного фонда на условиях социального найма, вправе приобрести их на условиях, предусмотренных названным законом, иными нормативными правовыми актами Российской Федерации и нормативными правовыми актами субъектов Российской Федерации, в общую собственность либо в собственность одного лица, в том числе несовершеннолетнего, с согласия всех имеющих право на приватизацию данных жилых помещений совершеннолетних лиц и несовершеннолетних в возрасте от 14 до 18 лет (статья 2 Закона Российской Федерации от 4 июля 1991 г. N 1541-1).
Из системного толкования приведенных положений закона следует, что если жилое помещение представляет собой единый объект недвижимости, то оно подлежит приватизации в целом; приватизация какой-либо части жилья - не допускается.
Также из названных выше положений Закона следует, что право на приватизацию конкретного жилого помещения государственного или муниципального жилищного фонда принадлежит лицам, обладающим правом пользования этим жилым помещением.
Из материалов дела следует, что апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 26 февраля 2014 г. был удовлетворен иск Т.В.П. и Р. к Т. о признании утратившим право пользования спорной квартирой и снятии с регистрационного учета. При этом судом установлено, что Т. в квартире не проживает с 2006 г., и имеет иное место жительства.
С учетом требований ст. 61 ГПК РФ, и установленных вступившим в законную силу судебным актом обстоятельств, Т. до дня обращения с заявлением о приватизации спорного жилого помещения право пользования этим помещением утратил, что оставлено без внимания судом.
Допущенные судами существенные нарушения норм материального и процессуального права явились основанием для отмены апелляционного определения и направления дела на новое апелляционное рассмотрение.
Постановление президиума
N 125 от 06 апреля 2016 г.
N 125 от 06 апреля 2016 г.
2. Недействительность сделки, во исполнение которой передано имущество, сама по себе не свидетельствует о его выбытии из владения передавшего это имущество лица помимо его воли. Судам необходимо устанавливать, была ли воля собственника на передачу владения иному лицу.
Администрация Чеховского муниципального района обратилась с иском к Д., С., Ф-вым и АКБ "Мособлбанк" о признании недействительными договора социального найма квартиры, постановления администрации, договора на передачу квартиры в собственность граждан, договора дарения и договора купли-продажи, прекращении записи в ЕГРП, ссылаясь на то, что спорная квартира незаконно выбыла из владения администрации Чеховского муниципального района, поскольку договор социального найма, заключенный между администрацией района и Д., является недействительным, т.к. Д. в администрации на учете в качестве нуждающегося в улучшении жилищных условий не состоял, и оснований для предоставления ему жилого помещения не имелось.
Приватизировав квартиру, Д. подарил ее С., а та продала квартиру Ф.
Одновременно истец просил прекратить ипотеку по кредитному договору, заключенному между АКБ "Мособлбанк" (ОАО) и Ф. в отношении спорной квартиры и погасить регистрационную запись об ипотеке.
Решением Чеховского городского суда Московской области от 20 ноября 2014 г. иск удовлетворен.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 01 июля 2015 г. решение суда оставлено без изменения.
Президиум указал на допущенные судами нарушения норм материального и процессуального права.
Удовлетворяя иск, суд признал, что договор социального найма жилого помещения был заключен администрацией Чеховского муниципального района с Д. без законных оснований, поскольку Д. на учете в качестве нуждающегося в улучшении жилищных условий не состоял, а также указал, что в журнале выдачи договоров социального найма и служебного найма администрации Чеховского муниципального района названный договор не зарегистрирован.
Суд признал недействительными договор дарения спорной квартиры, заключенный между Д. и С., и договор купли-продажи, заключенный между С. и Ф., поскольку договор социального найма жилого помещения является ничтожной сделкой, не влекущей юридических последствий, и все последующие сделки со спорным жилым помещением являются недействительными (ничтожными).
Указав на то, что Ф.Н.А. и несовершеннолетняя Ф.А.К. вселены в спорную квартиру на основании ничтожной сделки, суд выселил их из спорной квартиры, выбывшей из владения администрации Чеховского муниципального района в результате преступных действий должностных лиц и составления незаконных документов.
Одновременно суд в соответствии со ст. 302 ГК РФ истребовал квартиру из владения Ф. и признал, что подлежит прекращению ипотека в отношении спорной квартиры.
С данными выводами суда президиум не согласился и указал, что судом было установлено, что спорная квартира выбыла из владения собственника в результате преступных действий должностных лиц, что подтверждается вступившим в законную силу приговором Чеховского городского суда от 12.02.2014 г., согласно которому начальник отдела по учету, распределению и обмену жилья администрации Чеховского муниципального района и первый заместитель главы администрации Чеховского муниципального района признаны виновными в совершении преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 159, ч. 2 ст. 292 УК РФ и ч. 1 ст. 293 УК РФ. По смыслу приговора, действия уполномоченных лиц администрации Чеховского муниципального района были направлены на совершение сделок со спорной квартирой.
При разрешении спора судами не принято во внимание, что согласно п. 1 ст. 302 ГК РФ, если имущество возмездно приобретено у лица, которое не имело права его отчуждать, о чем приобретатель не знал и не мог знать (добросовестный приобретатель), то собственник вправе истребовать это имущество от приобретателя в случае, когда имущество утеряно собственником или лицом, которому имущество было передано собственником во владение, либо похищено у того или другого, либо выбыло из их владения иным путем помимо их воли.
Как разъяснено в п. 39 совместного постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 29 апреля 2010 г. N 10/22 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав", по смыслу п. 1 ст. 302 ГК РФ, собственник вправе истребовать свое имущество из чужого незаконного владения независимо от возражения ответчика о том, что он является добросовестным приобретателем, если докажет факт выбытия имущества из его владения или владения лица, которому оно было передано собственником, помимо их воли.
Недействительность сделки, во исполнение которой передано имущество, не свидетельствует сама по себе о его выбытии из владения передавшего это имущество лица помимо его воли. Судам необходимо устанавливать, была ли воля собственника на передачу владения иному лицу.
О наличии воли на выбытие квартиры из владения публично-правового образования могут свидетельствовать действия, направленные на передачу владения иному лицу, в частности, действия уполномоченного органа публично-правового образования по предоставлению жилого помещения по договору социального найма, а также последующему заключению договора передачи жилья в собственность гражданина (далее - договор передачи), даже если для этого отсутствовали законные основания, а также представление в орган, осуществляющий государственную регистрацию прав на недвижимое имущество и сделок с ним, документов для регистрации перехода права собственности.
Судом при рассмотрении дела данные обстоятельства учтены не были.
Поскольку было установлено, что Д. в администрации Чеховского муниципального района на учете в качестве нуждающегося в улучшении жилищных условий не состоял, суду необходимо было исходить из действительной воли уполномоченных лиц публично-правового образования по предоставлению жилого помещения по договору социального найма.
В данном случае, являясь стороной не только договора социального найма, но и договора передачи квартиры в собственность истец был обязан и имел возможность проверить подлинность документов, представленных при заключении соответствующих договоров, но не сделал этого.
При этом доказательств недобросовестности Ф., который приобрел квартиру в собственность по возмездному договору, в судебных актах не приведено, не учтено также, что право собственности продавца С. на квартиру было зарегистрировано в ЕГРП при отсутствии каких-либо ограничений или обременений.
При таких обстоятельствах суд неправильно истребовал у добросовестного приобретателя Ф. квартиру в пользу истца, незаконно прекратил ипотеку по кредитному договору между АКБ "Мособлбанк" (ОАО) и Ф., и выселил Ф.Н.А. с несовершеннолетней Ф.А.К.
Допущенные судами существенные нарушения норм материального и процессуального права явились основанием для отмены апелляционного определения и направления дела на новое апелляционное рассмотрение.
Постановление президиума
N 144 от 13 апреля 2016 г.
N 144 от 13 апреля 2016 г.
3. Течение трехлетнего срока исковой давности для требований о разделе имущества, являющегося общей совместной собственностью супругов, брак которых расторгнут, следует исчислять не со времени прекращения брака, а со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права (п. 1 ст. 200 ГК РФ).
К.А.В. обратилась с иском к К.В.А. о разделе совместно нажитого имущества, просила взыскать компенсацию 1/2 доли рыночной стоимости автомобиля, ссылаясь на то, что он является общей совместной собственностью супругов и был продан ответчиком без ее согласия после расторжения брака.
К.В.А. не оспаривал факт приобретения спорного автомобиля в браке с ответчиком, просил применить последствия пропуска срока исковой давности.
Решением Железнодорожного городского суда от 29 сентября 2014 г. иск удовлетворен.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 22 декабря 2014 г. решение суда первой инстанции отменено, постановлено новое решение об отказе в иске.
Президиум указал на допущенные судом апелляционной инстанции нарушения норм материального права.
Удовлетворяя иск, суд первой инстанции руководствовался ст. ст. 34, 35, 38, 39 СК РФ, разъяснениями, содержащимися в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 05 ноября 1998 г. N 15 "О применении судами законодательства при рассмотрении дел о расторжении брака", и исходил из того, что спорный автомобиль является совместной собственностью сторон и после расторжения брака ответчик продал его без согласия бывшей супруги.
Суд счел несостоятельными доводы ответчика о пропуске истцом срока исковой давности, поскольку установил, что о продаже автомобиля К.А.В. стало известно в апреле 2014 г., в суд с иском она обратилась в мае 2014 г., т.е. в установленный законом 3-х летний срок исковой давности.
Отменяя решение суда первой инстанции, и принимая по делу новое решение об отказе в иске, судебная коллегия пришла к выводу о пропуске истцом срока исковой давности, который исчислен ею с момента расторжения брака - с 12 апреля 2011 г.
Выводы судебной коллегии основаны на неверном толковании ст. 200 ГК РФ и противоречат разъяснениям, содержащимся в п. 19 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 05 ноября 1998 г. N 15 "О применении судами законодательства при рассмотрении дела о расторжении брака", в соответствии с которыми течение трехлетнего срока исковой давности для требований о разделе имущества, являющегося общей совместной собственностью супругов, брак которых расторгнут, следует исчислять не со времени прекращения брака (дня государственной регистрации расторжения брака в книге регистрации актов гражданского состояния при расторжении брака в органах записи актов гражданского состояния, а при расторжении брака в суде - дня вступления в законную силу решения), а со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права (п. 1 ст. 200 ГК РФ).
После расторжения брака раздел имущества между бывшими супругами не производился, спора о порядке пользования общим имуществом не имелось, от своих прав на автомобиль К.А.В. не отказывалась, поэтому до момента продажи автомобиля в отношении него сохранялся режим совместной собственности и права К.А.В. нарушены не были. Автомобиль был реализован ответчиком в мае 2013 г., следовательно, права истца на общее имущество не могли быть нарушены ранее, чем это имущество было продано и ей стало известно о факте продажи автомобиля.
Допущенные судом апелляционной инстанции существенные нарушения норм материального права явились основанием для отмены апелляционного определения и оставления в силе решение Железнодорожного городского суда от 29 сентября 2014 г.
Постановление президиума
N 206 от 18 мая 2016 г.
N 206 от 18 мая 2016 г.
4. В силу положений статей 84, 176, 180 КАС РФ выводы суда о фактах, имеющих юридическое значение для дела, не должны быть общими и абстрактными, они должны быть указаны в судебном постановлении убедительным образом со ссылками на нормативные правовые акты и доказательства, отвечающие требованиям относимости и допустимости (статьи 60, 61 КАС РФ).
М. обратился в суд с заявлением о признании незаконным решения комиссии Министерства строительного комплекса Московской области об отказе во включении его в реестр граждан, чьи денежные средства привлечены для строительства многоквартирных домов и чьи права нарушены, и об обязании включить в названный реестр.
Решением Красногорского городского суда от 15 апреля 2015 г. в удовлетворении требований М. отказано.
Апелляционным определением судебной коллегии по административным делам Московского областного суда от 31 августа 2015 г. решение суда оставлено без изменения.
Президиум указал на допущенные судами первой и апелляционной инстанций нарушения норм материального и процессуального права.
Судом установлено, что в 2005 г. между А. и ООО "СвятоГрад-Инвест" был заключен договор об инвестировании строительства, по условиям которого А. приобрел у ООО "СвятоГрад-Инвест" имущественное право на результат инвестиционной деятельности в виде конкретной квартиры.
В 2006 г. А. уступил свои требования по названному договору М., заключив договор уступки, по условиям которого М. принял на себя обязательства исполнить обязанности по полной оплате строительных работ, доплатив ООО "СвятоГрад-Инвест" 385 878 руб.
Названные выше договоры были зарегистрированы в УФСГРКиК.
09 октября 2013 г. определением Арбитражного суда Московской области конкурсное производство в отношении ООО "СвятоГрад-Инвест" завершено и общество исключено из ЕГРЮЛ.
04 сентября 2014 г. М. обратился с заявлением о включении его в реестр граждан, чьи денежные средства привлечены для строительства многоквартирных домов и чьи права нарушены, приложив к заявлению документы по перечню, в чем ему отказано на основании пп. 1 п. 14 Правил ведения реестра граждан, утвержденных приказом Минрегионразвития РФ от 20 сентября 2013 г. N 403, ввиду несоответствия заявителя критериям отнесения таких граждан к числу пострадавших.
Отказывая М. в заявленных требованиях, суд исходил из того, что представленные им документы не являются достаточными для включения его в реестр пострадавших граждан, так как не свидетельствуют о наличии имущественного требования к застройщику; с ликвидацией юридического лица и внесением соответствующей записи в ЕГРЮЛ прекращаются права кредитора; процедура включения в реестр требований кредиторов в рамках дела о банкротстве является единственным законным способом подтверждения требований, чем М. не воспользовался.
Судебная коллегия по административным делам Московского областного суда дополнительно указала на недоказанность факта оплаты М. денежных средств по договору участия в долевом строительстве,
Президиум не согласился с такими выводами судебных инстанций.
Согласно частям 4 и 7 ст. 23 ФЗ от 30 декабря 2004 г. N 214-ФЗ "Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации", уполномоченный орган устанавливает критерии, в соответствии с которыми граждане, чьи денежные средства привлечены для строительства многоквартирных домов и чьи права нарушены, относятся к числу пострадавших, и правила ведения контролирующим органом реестра таких граждан. Контролирующий орган признает в соответствии с установленными уполномоченным органом критериями граждан, чьи денежные средства привлечены для строительства многоквартирных домов и чьи права нарушены, пострадавшими и ведет реестр таких граждан.
Приказом Министерства регионального развития РФ от 20 сентября 2013 г. N 403 утверждены такие Критерии, а также Правила ведения реестра граждан, чьи денежные средства привлечены для строительства многоквартирных домов и чьи права нарушены (далее - Правила).
Критерии устанавливаются исключительно в целях ведения реестра граждан, чьи денежные средства привлечены для строительства многоквартирных домов и чьи права нарушены (пункт 1 Критериев).
К числу названных критериев уполномоченным органом в установленном законом порядке отнесены:
- просрочка исполнения перед гражданином обязательств по сделке, предусматривающей привлечение денежных средств гражданина для строительства многоквартирного дома застройщиком или иным лицом, привлекшим денежные средства гражданина для строительства многоквартирного дома, более чем на девять месяцев (в том числе по незаключенным договорам или недействительным сделкам, обязательства по которым со стороны гражданина исполняются (исполнены);
- признание гражданина потерпевшим в соответствии с постановлением следователя, дознавателя или решением суда в соответствии с действующим уголовно-процессуальным законодательством Российской Федерации в рамках возбужденного уголовного дела по факту нарушения прав и интересов граждан, чьи денежные средства привлечены для строительства многоквартирных домов;
- ликвидация лица, привлекшего денежные средства гражданина для строительства многоквартирного дома, либо проведение в отношении лица, привлекшего денежные средства гражданина для строительства многоквартирного дома, процедуры банкротства или ликвидации (подпункты 3, 6 и 9 пункта 2 Критериев).
При этом в соответствии с п. 4 указанных выше Правил, для включения в реестр граждан, чьи денежные средства привлечены для строительства многоквартирных домов, и чьи права нарушены, достаточно одного или несколько критериев, установленных пунктом 2 приложения N 1 к приказу.
Из материалов дела следует, что в отношении М. имеются два обстоятельства, установленные в качестве критериев, т.к. подтверждается, что ООО "СвятоГрад-Инвест" не исполнило обязательств по строительству многоквартирного жилого дома и ликвидировано на основании определения Арбитражного суда Московской области от 09 октября 2013 г.
Сам по себе факт невключения М. в реестр денежных требований в рамках рассмотрения дела о банкротстве ООО "СвятоГрад-Инвест" не имеет правового значения и не влияет на его право быть включенным в реестр по Приказу N 403, т.к. данное обстоятельство не отнесено уполномоченным органом ни к числу обязательных критериев, ни к числу указанных в п. 14 Правил оснований для отказа во включении в реестр.
Материалами дела подтверждается, что М. представил в уполномоченный орган все документы, обязательные для предоставления на основании п. 10 Правил, а Министерство строительного комплекса Московской области не опровергло и не оспорило представленные заявителем доказательства, позволяющие отнести его к числу пострадавших граждан согласно установленным критериям, в связи с чем у суда отсутствовали правовые основания для отказа М. в требованиях.
Ссылки судебных инстанций на недоказанность факта оплаты М. денежных средств по договору участия в долевом строительстве являются необоснованными, поскольку в силу положений статей 84, 176, 180 КАС РФ выводы суда о фактах, имеющих юридическое значение для дела, не должны быть общими и абстрактными, они должны быть указаны в судебном постановлении убедительным образом со ссылками на нормативные правовые акты и доказательства, отвечающие требованиям относимости и допустимости (статьи 60, 61 КАС РФ). В противном случае нарушаются задачи и смысл судопроизводства, установленные статей 3 названного кодекса.
В подтверждение факта исполнения обязанностей перед ООО "СвятоГрад-Инвест" М. представлены заверенные копии квитанции к приходно-кассовому ордеру от 05 октября 2005 г. на сумму 286430 руб. от имени А. в счет оплаты по договору 1/42-К1; акт об исполнении денежного обязательства от 07 февраля 2007 г. между М. и ООО "СвятоГрад-Инвест", в котором застройщиком подтверждена полная оплата заявителем стоимости квартиры в размере 672308 руб. и исполнение М. обязательств внесения инвестиционных платежей по договору (пункты 1 - 3 акта).
Выполнение М. финансовых обязательств установлено и Арбитражным судом Московской области в определении от 28 августа 2013 г.
Однако в нарушение указанных выше норм права представленным заявителем письменным доказательствам в обжалуемых судебных постановлениях оценка не дана, мотивы, по которым данные документы отвергнуты в качестве допустимых доказательств, также не приведены, что нарушает принцип равноправия и состязательности сторон спора (статья 123 Конституции Российской Федерации, статья 14 КАС РФ).
Допущенные судами существенные нарушения норм материального права явились основанием для отмены апелляционного определения и направления дела на новое апелляционное рассмотрение.
Постановление президиума
N 242 от 08 июня 2016 г.
N 242 от 08 июня 2016 г.
5. Применяя положения п. 2 ст. 292 ГК РФ, необходимо учитывать, что признание приоритета прав собственника жилого помещения либо проживающих в этом помещении нанимателей, как и обеспечение взаимного учета их интересов, зависит от установления и исследования всех обстоятельств, имеющих значение при разрешении конкретного спора.
Т.А.Н. обратилась с иском к Т.С.Н. и Т.А.С. о признании их утратившими право пользования жилым помещением и снятии с регистрационного учета по месту жительства, ссылаясь на то, что на основании договора купли-продажи от 16 июля 2011 г. является собственником жилого дома, в котором зарегистрированы по месту жительства ее мать Т.Т.Н., брат Т.П.Н., дочь Т.К.Д. со своими детьми, а также ответчики - ее брат Т.С.Н. и его сын Т.А.С. Утверждала, что ответчики в доме не проживают с 1994 г., обязательств по содержанию, ремонту, оплате коммунальных услуг и внесению иных платежей за жилое помещение не исполняют, приобрели право пользования иным жильем, соглашения с ними о сохранении права пользования жилым помещением не имеется.
Т.А.С. иск не признал, предъявил встречный иск о вселении, обязании не чинить препятствия в пользовании, передаче ключей, указав, что длительное время у него нет доступа в жилое помещение и на земельный участок, т.к. Т.А.Н. всячески препятствует пользованию.
Т.С.Н. также предъявил встречный иск о нечинении препятствий в пользовании жилым помещением, передаче ключей, взыскании компенсации морального вреда и вреда здоровью, мотивируя его тем, что с 2005 г. из-за конфликта с Т.А.Н. он вынужден проживать в гараже.
Решением Люберецкого городского суда от 28 января 2015 г. Т.А.Н. в иске отказано, встречные иски удовлетворены.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 13 мая 2015 г. решение суда отменено в части удовлетворения иска Т.А.С. с вынесением в этой части нового решения об отказе в иске, в остальной части решение суда оставлено без изменения.
Президиум указал на допущенные судебной коллегией нарушения норм материального и процессуального права.
Судом установлено, что Т.А.Н. на основании договора купли-продажи является собственником земельного участка с домом, в котором зарегистрированы ее мать Т.Т.Н., брат Т.П.Н., дочь Т.К.Д. со своими детьми, а также ее брат Т.С.Н. с сыном Т.А.Н. Ранее дом принадлежал отцу Т.А.Н. и Т.С.Н., которые отказались от наследства после смерти отца в 2002 г., и дом в 2009 г. был оформлен в порядке наследования в собственность их матери Т.Т.Н., которая, в свою очередь, продала его Т.А.Н. 16 июля 2011 г.
Как указал Т.С.Н., в 2004 г. он с согласия матери и других детей начал строительство гаража на земельном участке при домовладении, затем единолично его эксплуатировал, в т.ч. для проживания. Однако 12 января 2012 г. Т.А.Н. получила свидетельство о праве собственности на указанный гараж на основании декларации об объекте недвижимого имущества и в декабре 2014 г. закрыла доступ Т.С.Н. и Т.А.С. в него.
Суд, исходя из понятия домовладения, в соответствии с Инструкцией о проведении учета жилищного фонда в РФ, утвержденной приказом Минземстроя от 04 августа 1998 г., как жилого дома (домов) и обслуживающих его (их) строений и сооружений, находящихся на обособленном земельном участке, полагал, что строение в виде гаража при домовладении по названному адресу является неотъемлемой частью жилого дома и используется как вспомогательное помещение жилого дома.
В этой связи, приняв во внимание положения ч. 1 ст. 40 Конституции РФ, ч. 3 ст. 83 ЖК РФ, с учетом разъяснений, содержащихся в п. 32 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 2 июля 2009 г. N 14 "О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации", суд не усмотрел достаточных оснований для удовлетворения иска Т.А.Н., поскольку факт добровольного отказа ответчиков от прав и обязанностей в отношении спорного жилого помещения не установлен. Суд пришел к выводу, что между сторонами сложились конфликтные отношения, другого жилого помещения Т.С.Н. не имеет, им представлена принятая в качестве соответствующего доказательства квитанция на 25000 руб. на имя матери об оплате расходов на жилое помещение от 22 июня 2011 г.
Суд указал также, что само по себе обстоятельство получения Т.А.С. в конце 2014 г. в собственность другого помещения, не является основанием для признания его утратившим право на спорное жилое помещение.
Судебная коллегия, проанализировав положения ст. 53 ЖК РФ, п. 2 ст. 292 ГК РФ, не согласилась с выводами суда об отказе в иске к Т.А.С. и удовлетворении его встречных требований, полагая, что из представленных доказательств следует, что Т.А.С. по достижении совершеннолетнего возраста добровольно отказался от права пользования спорным жилым помещением, выехав в 1990-х годах, и препятствий в пользовании домом ему не чинилось до 2014 г. Кроме того, было учтено, что он является собственником иного жилого помещения.
Президиум не согласился с выводами судов об отказе в иске к Т.С.Н., и удовлетворении встречного иска последнего.
Положениями ст. 30 ЖК РФ конкретизированы полномочия собственника жилого помещения, который осуществляет права владения, пользования и распоряжения принадлежащим ему на праве собственности жилым помещением в соответствии с его назначением и пределами его использования, которые установлены данным кодексом. Собственник вправе предоставлять во владение и в пользование принадлежащее ему жилое помещение гражданину на основании договора найма, договора безвозмездного пользования или на ином законном основании.
В силу п. 2 ст. 292 ГК РФ переход права собственности на жилой дом или квартиру к другому лицу является основанием для прекращения права пользования жилым помещением членами семьи прежнего собственника, если иное не установлено законом.
При этом в соответствии с позицией Конституционного Суда РФ, пункт 2 статьи 292 ГК РФ в действующей редакции не может рассматриваться как несовместимый с конституционными принципами правового регулирования владения, пользования и распоряжения жилыми помещениями. Признание приоритета прав собственника жилого помещения либо проживающих в этом помещении нанимателей, как и обеспечение взаимного учета их интересов, зависит от установления и исследования всех обстоятельств, имеющих значение при разрешении конкретного спора (определение Конституционного Суда РФ от 22 декабря 2015 г. N 2934-О, Постановление от 24 марта 2015 г. N 5-П; определения от 3 ноября 2006 г. N 455-О, от 21 апреля 2011 г. N 452-О-О, от 18 октября 2012 г. N 1837-О, от 25 сентября 2014 г. N 2002-О и др.).
Согласно ч. 1 ст. 31 ЖК РФ, к членам семьи собственника жилого помещения относятся проживающие совместно с данным собственником в принадлежащем ему жилом помещении его супруг, а также дети и родители данного собственника. Другие родственники, нетрудоспособные иждивенцы и в исключительных случаях иные граждане могут быть признаны членами семьи собственника, если они вселены собственником в качестве членов своей семьи.
Разрешая требования Т.А.Н. суды не привели доводы, по которым полагали не подлежащей применению ст. 292 ГК РФ, устанавливающую в качестве самостоятельного и достаточного основания прекращения права пользования члена семьи собственника, если иное не предусмотрено законом, переход права собственности к другому лицу. В частности, судами не установлено основание права пользования домом Т.С.Н. и его сына Т.А.С., после смерти отца Т.С.Н. в 2002 г., наличие либо отсутствие соглашения, устанавливающего порядок пользования спорным жилым помещением, сроки и условия проживания, с Т.А.Н., либо иного рода обстоятельств, исключающих в силу закона, применение п. 2 ст. 292 ГК РФ.
В данном случае Т.С.Н. отказался от наследства после смерти отца в пользу Т.Т.Н., тем самым распорядившись своими правами в отношении спорного имущества, входящего в наследственную массу, подлежащего переходу к наследникам в порядке универсального правопреемства (ст. 1110 ГК РФ).
Заключенный между Т.Т.Н. и Т.А.Н. договор купли-продажи жилого дома не содержит условия о сохранении за ответчиками права пользования жилым помещением после его приобретения истцом.
В то же время лишь установление законных оснований сохранения права пользования жилым помещением членов семьи прежних собственников, может повлечь отказ в применении последствий перехода права собственности на жилое помещение к иному лицу, предусмотренных п. 2 ст. 292 ГК РФ.
Возможность и фактическое пользование жилым помещением указанными лицами при этом значения не имеет.
Более того, суд первой инстанции, и с ним согласилась судебная коллегия, исходили из факта использования Т.С.Н. гаража в качестве жилого помещения, однако, применительно к правовому регулированию жилищных правоотношений, ЖК РФ в ст. 15 к объектам жилищных прав относит лишь жилые помещения, под которыми понимается изолированные помещения, являющиеся недвижимым имуществом и пригодные для постоянного проживания граждан (отвечают установленным санитарным и техническим правилам и нормам, иным требованиям законодательства (далее - требования). Виды жилых помещений определены в ст. 16 ЖК РФ: жилой дом, часть жилого дома; квартира, часть квартиры; комната.
Приказ Минземстроя РФ от 04 августа 1998 г. N 37 к жилым помещениям, пригодным для постоянного проживания, также относит жилой дом, квартиру, часть жилого дома или квартиры (комната).
Исходя из вышеприведенных норм, правоотношения по поводу иного, кроме жилого помещения, имущества из имущественного комплекса, охватываемого понятием домовладение, не входят в предмет правового регулирования жилищного законодательства Российской Федерации.
Допущенные судебной коллегией существенные нарушения норм материального и процессуального права явились основанием для отмены апелляционного определения в обжалуемой части и направления дела на новое апелляционное рассмотрение.
Постановление президиума
N 128 от 06 апреля 2016 г.
N 128 от 06 апреля 2016 г.
6. Индексация присужденных судом денежных сумм производится со дня вынесения судебного решения о взыскании денежных сумм и по день исполнения решения суда с учетом индексов потребительских цен.
Индивидуальный предприниматель С. обратился с заявлением об индексации денежной суммы, присужденной в его пользу с М. решением Видновского городского суда от 12 марта 2013 г., вступившим в законную силу, представив свой расчет индексации, основанный на положениях ст. 208 ГПК РФ. Ссылался на то, что М. исполнил решение суда лишь 29.12.2014 г.
Определением Видновского городского суда от 14 июля 2015 г. заявление С. удовлетворено.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 09 сентября 2015 г. определение суда отменено, по делу вынесено новое судебное постановление о взыскании с М. в пользу С. суммы на основании расчета, представленного М., за период с марта по ноябрь 2014 г.
Президиум указал на нарушения норм процессуального права, допущенные судом апелляционной инстанции.
Судом не принято во внимание, что, исходя из положений ст. 208 ГПК РФ права, учитывая правовую позицию Конституционного Суда РФ, изложенную в Определении от 20.03.2008 г. N 244-О-П, а также правовую позицию Верховного Суда РФ, изложенную с учетом положений ч. 1 ст. 199 ГПК РФ в Обзоре судебной практики Верховного Суда РФ N 1, утвержденном Президиумом Верховного Суда РФ от 04.03.2015 г., индексация присужденных судом денежных сумм является механизмом, позволяющим полностью возместить потери взыскателя от длительного неисполнения судебного решения в условиях инфляционных процессов в государстве, и производится с момента присуждения судом данных денежных сумм и по день исполнения решения суда с учетом индексов потребительских цен.
Из смысла ч. 1 ст. 199 ГПК РФ следует, что моментом присуждения денежных сумм является день вынесения судебного акта, которым эти суммы были взысканы.
Суд апелляционной инстанции оставил без внимания, что индексация произведена им за период с марта 2014 г. по ноябрь 2014 г., тогда как должна производиться с момента принятия Видновским городским судом 12 марта 2013 г. решения об удовлетворении иска С. и до фактического его исполнения - 29 декабря 2014 г.
Допущенные существенные нарушения норм процессуального права явились основанием для отмены апелляционного определения и направления дела на новое апелляционное рассмотрение.
Постановление президиума
N 193 от 11 мая 2016 г.
N 193 от 11 мая 2016 г.
7. При отсутствии доказательств того, что при жизни бывшего супруга когда-либо оспаривалось право другого супруга на совместно нажитое в браке имущество и нарушались права этого супруга по владению и пользованию квартирой, правовых оснований для отказа в иске по мотиву пропуска истцом срока исковой давности не имеется.
А.А.Е. обратилась с иском к А-вым (наследникам бывшего мужа истца - А.А.Н.) о признании за ней права собственности на 1/2 супружескую долю в праве собственности на квартиру, приобретенную в период их брака и оформленную на имя А.А.Н., скончавшегося 28 мая 2015 г.
Ответчик А.Е.М. (наследник) иск не признала, просила применить последствия пропуска срока исковой давности.
Решением Протвинского городского суда от 03 ноября 2015 г. иск удовлетворен.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 13 января 2016 г. решение суда отменено, по делу постановлено новое решение об отказе в иске.
Президиум указал на допущенные судом апелляционной инстанции нарушения норм материального права.
Удовлетворяя иск, суд первой инстанции исходил из того, что спорная квартира была приобретена супругами А-выми в период брака, является их совместно нажитым имуществом, в связи с чем истец имеет право на 1/2 супружескую долю данной квартиры.
С учетом того, что фактическое нарушение права истца в отношении супружеской доли началось с момента смерти А.А.Н., когда решение вопроса относительно спорного имущества по соглашению сторон стало невозможным, суд пришел к выводу о том, что предусмотренный для раздела общего имущества супругов п. 7 ст. 38 Семейного кодекса РФ трехлетний срок исковой давности не пропущен.
Отменяя решение суда, и принимая по делу новое решение об отказе в иске, суд апелляционной инстанции указал, что регистрация права собственности А.А.Н. на приобретенную во время брака квартиру сохранилась и после расторжения брака. Какие-либо данные, свидетельствующие о том, что истец, как собственник, владела или каким-либо образом распоряжалась спорным имуществом, участвовала в его содержании, в деле отсутствуют. Оплату коммунальных услуг производила ответчик А.Е.М., зарегистрированная в квартире по месту жительства с 26.12.2001 г. Судебная коллегия пришла к выводу о том, что течение срока исковой давности следует исчислять с 2010 г. - с момента расторжения брака А-вых.
Президиум указал, что судом не принято во внимание, что в силу п. 1 ст. 200 ГК РФ, если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.
В п. 19 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 5 ноября 1998 г. N 15 "О применении судами законодательства при рассмотрении дел о расторжении брака" разъяснено, что течение трехлетнего срока исковой давности для требований о разделе имущества, являющегося общей совместной собственностью супругов, брак которых расторгнут (п. 7 ст. 38 СК РФ), следует исчислять не со времени прекращения брака (дня государственной регистрации расторжения брака в книге регистрации актов гражданского состояния при расторжении брака в органах записи актов гражданского состояния, а при расторжении брака в суде - дня вступления в законную силу решения), а со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права (п. 1 ст. 200 ГК РФ).
Из материалов дела следует, что после расторжения брака раздел имущества между бывшими супругами А-выми не производился, спора о порядке пользования общим имуществом не имелось, от своих прав на квартиру А.А.Е. не отказывалась, указывая, что с вопросом о разделе совместно нажитого имущества и выделе доли в праве собственности на спорное имущество она не обращалась в связи с отсутствием такой необходимости, поскольку могла беспрепятственно пользоваться квартирой до момента смерти А.А.Н. Только с момента смерти бывшего супруга в мае 2015 г., в связи с возможностью включения всей квартиры в наследственную массу, истец сочла свои права на это имущество нарушенными, поэтому трехлетний срок исковой давности на момент ее обращения в суд в сентябре 2015 г. за защитой своих прав ею не пропущен.
Ссылка суда апелляционной инстанции на то, что с момента расторжения брака истец спорной квартирой не пользовалась, не участвовала в ее содержании, несостоятельна, поскольку срок исковой давности в данном случае исчисляется с момента, когда бывшему супругу стало известно о нарушении своего права на общее имущество, а не с момента возникновения иных обстоятельств (прекращение брака, неиспользование спорного имущества и т.п.).
Как следует из выписки из домовой книги, А.А.Н. до 02 декабря 2014 г. был зарегистрирован по месту жительства в принадлежащей А.А.Е. квартире совместно с бывшей супругой и их детьми (л.д. 23, 29, 31, 54).
Судебная коллегия установила отсутствие спора между истцом и А.А.Н. относительно совместно нажитого имущества после расторжения брака в 2010 г.
При отсутствии доказательств того, что при жизни А.А.Н. когда-либо оспаривалось право А.А.Е. на совместно нажитое в браке имущество и нарушались ее права по владению и пользованию спорной квартирой, у судебной коллегии отсутствовали правовые основания для отмены правильного по существу решения суда первой инстанции и принятия нового решения об отказе в иске по мотиву пропуска истцом срока исковой давности.
Допущенное судебной коллегией существенное нарушение норм материального права явились основанием для отмены апелляционного определения и оставления в силе решения суда первой инстанции.
Постановление президиума
N 207 от 18 мая 2016 г.
N 207 от 18 мая 2016 г.
8. Вопросы правовой помощи и использования документов на территории стран СНГ регулируются положениями Минской Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам от 22.01.1993 г. (в редакции Протокола к Конвенции от 28.03.1997 г.).
Г.С., Н.Г. и Г.Б.А., действующая в своих интересах и интересах несовершеннолетнего Г.С.А., обратились с иском к ОАО "РЖД" о взыскании компенсации морального вреда.
Определением Одинцовского городского суда от 09 сентября 2015 г. исковое заявление оставлено без рассмотрения.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 30 ноября 2015 г. определение суда первой инстанции оставлено без изменения.
Президиум указал на допущенные судами первой и апелляционной инстанций нарушения норм процессуального права.
Оставляя без рассмотрения исковое заявление, суд исходил из того, что доверенности на право представлять интересы истцов, выданы истцами и заверены нотариусом Республики Таджикистан, а легализация доверенностей посредством проставления апостиля отсутствует.
При этом суд сослался на Гаагскую Конвенцию от 05.10.1961 г., согласно которой удостоверение официальных документов обязательно путем проставления апостиля компетентным органом государства, в котором этот документ совершен, если законы, правила или обычаи, действующие в государстве, в котором представлен документ, либо договоренность между двумя или несколькими договаривающимися государствами, отменяют или упрощают данную процедуру или освобождают документ от легализации.
Однако суд не учел, что вопросы правовой помощи и использования документов на территории стран СНГ регулируются положениями Минской Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам от 22.01.1993 г. (в редакции Протокола к Конвенции от 28.03.1997 г.), участницами которой, в том числе, являются Россия и Таджикистан.
В соответствии со ст. 13 Минской Конвенции документы, которые на территории одной из Договаривающихся Сторон изготовлены или засвидетельствованы учреждением или специально на то уполномоченным лицом в пределах их компетенции и по установленной форме и скреплены гербовой печатью, принимаются на территориях других Договаривающихся Сторон без какого-либо специального удостоверения. Документы, которые на территории одной из Договаривающейся сторон рассматриваются как официальные документы, пользуются на территории других Договаривающихся сторон доказательной силой официальных документов.
С учетом требований положений Минской Конвенции, которая носит приоритетный характер в сфере правовых отношений между государствами СНГ и определяет порядок использования официальных документов на территории стран-участниц этой Конвенции, необходимости в консульской легализации документов, выданных на территории Таджикистана на русском языке, удостоверенных нотариусом, другого специального удостоверения, включая проставление апостиля, для их использования в Российской Федерации не существует.
Допущенные судами существенные нарушения норм процессуального права явились основанием для их отмены и направления дела на рассмотрение по существу в суд первой инстанции.
Постановление президиума
N 244 от 08 июня 2016 г.
N 244 от 08 июня 2016 г.
9. Требование адвоката о признании незаконным бездействия Управления Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации в Московской области, выразившееся в неперечислении на текущий (расчетный) счет адвокатского образования определенной на основании судебных постановлений суммы денежного вознаграждения, путем предъявления административного иска является надлежащим способом защиты права.
Адвокат Г.С.М. обратился с административным исковым заявлением о признании незаконным бездействия Управления Судебного департамента при Верховном Суде РФ в Московской области, выразившегося в нарушении пунктов 25 - 29 Положения о возмещении процессуальных издержек, связанных с производством по уголовному делу, издержек в связи с рассмотрением гражданского дела, а также расходов в связи с выполнением требований Конституционного Суда РФ, утв. Постановлением Правительства РФ от 1 декабря 2012 г. N 1240, в части неперечисления на текущий (расчетный) счет адвокатского образования определенной на основании постановлений судов суммы его денежного вознаграждения за участие в суде по уголовным делам, которую просил суд обязать ему выплатить.
Определением судьи Дубненского городского суда от 16 ноября 2015 г. Г.С.М. отказано в принятии административного искового заявления.
Апелляционным определением судебной коллегии по административным делам Московского областного суда от 28 декабря 2015 г. определение судьи оставлено без изменения.
Президиум указал на допущенные судами нарушения норм процессуального права.
Конституция Российской Федерации гарантирует каждому право на получение квалифицированной юридической помощи, устанавливая при этом, что в случаях, предусмотренных законом, юридическая помощь оказывается бесплатно (часть 1 статьи 48). Указанные конституционные положения конкретизированы в Уголовно-процессуальном кодексе Российской Федерации, который закрепляет обязанность органов, осуществляющих уголовное судопроизводство, обеспечивать участие в уголовном деле защитника подозреваемого (часть 2 статьи 50, статья 51) и предусматривает, что в случае, если адвокат участвует в производстве предварительного расследования или в судебном разбирательстве по назначению дознавателя, следователя или суда, расходы на оплату его труда компенсируются за счет средств федерального бюджета (часть 5 статьи 50).
Размер и порядок вознаграждения адвоката, участвующего в качестве защитника в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предварительного следствия или суда, устанавливаются Правительством РФ (пункт 8 статьи 25 Закона об адвокатуре).
Постановлением Правительства РФ от 1 декабря 2012 г. N 1240 "О порядке и размере возмещения процессуальных издержек, связанных с производством по уголовному делу, издержек в связи с рассмотрением гражданского дела, а также расходов в связи с выполнением требований Конституционного Суда Российской Федерации и о признании утратившими силу некоторых актов Совета Министров РСФСР и Правительства РФ", утверждено Положение о возмещении процессуальных издержек, связанных с производством по уголовному делу, издержек в связи с рассмотрением гражданского дела, а также расходов в связи с выполнением требований Конституционного Суда Российской Федерации (далее - Положение).
Суд первой инстанции, руководствуясь п. 1 ч. 1 ст. 128 КАС РФ, пришел к выводу об отказе в принятии заявления Г.С.М., указав, что оно подлежит рассмотрению в порядке гражданского судопроизводства, поскольку содержит требование об обязании выплатить денежное вознаграждение.
Суд апелляционной инстанции с выводом суда согласился, указав, что Г.С.М. заявлен имущественный спор, который подлежит рассмотрению и разрешению в порядке искового производства в соответствии с нормами ГПК РФ.
Однако, судами не принято во внимание, что предметом обращения Г.С.М. в суд являлось требование о признании незаконным бездействия Управления Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации в Московской области, выразившееся в нарушении пунктов 25 - 29 Положения в части неперечисления на текущий (расчетный) счет адвокатского образования определенной на основании судебных постановлений суммы денежного вознаграждения, которая Г.С.М. не оспаривалась.
Принимая во внимание, что вопрос о размере суммы вознаграждения адвокату Г.С.М. разрешен в установленном законом порядке, орган, который должен осуществить выплату данного вознаграждения, известен, а сумма вознаграждения не выплачивается ввиду бездействия Судебного департамента при Верховном Суде РФ в Московской области, то избранный Г.С.М. способ защиты своего нарушенного права путем предъявления административного иска следует признать правильными.
Допущенные существенные нарушения процессуального закона явились основанием для отмены судебных актов и направления материала в суд первой инстанции для рассмотрения со стадии принятия административного искового заявления.
Постановление президиума
N 141 от 13 апреля 2016 г.
N 141 от 13 апреля 2016 г.
10. В силу п. 2 ст. 1064 ГК РФ бремя доказывания своей невиновности лежит на лице, нарушившим обязательство или причинившим вред. Вина в нарушении обязательства или в причинении вреда предполагается, пока не доказано обратное.
Г.Н.Н. обратился с иском к ООО "Росгосстрах" о возмещении ущерба, мотивируя требования тем, что в результате ДТП принадлежащему ему транспортному средству причинены механические повреждения. Однако, ООО "Росгосстрах" отказал в выплате страхового возмещения.
Заочным решением Наро-Фоминского городского суда от 25 мая 2015 г. иск удовлетворен частично: в пользу истца взыскано страховое возмещение, расходы по подготовке отчета, штраф за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя, компенсация морального вреда и судебные расходы.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 30 сентября 2015 г. решение суда отменено, принято новое решение об отказе в удовлетворении иска.
Президиум указал на допущенные судом апелляционной инстанции нарушения норм материального права.
Судом установлено, что 04 февраля 2015 г. произошло ДТП с участием трех автомобилей: ВАЗ-2107, принадлежащего на праве собственности Г.П.П., Хендай Терракан, принадлежащего на праве собственности Г.Н.Н. и Лада Приора, принадлежащего на праве собственности Л.К.А.
Согласно материалам административного дела виновным в ДТП был признан Г.П.П., который скрылся с места ДТП. Его гражданская ответственность застрахована в ООО "Росгосстрах".
ООО "Росгосстрах" отказал истцу в выплате страхового возмещения, указав, что вина Г.П.П. не установлена и потерпевший не представил в течение пяти рабочих дней с даты подачи заявления о страховой выплате транспортное средство или его остатки для осмотра, и кроме того, независимой экспертизой при определении стоимости восстановительного ремонта транспортного средства использовался порядок, отличный от утвержденной единой методики.
Удовлетворяя иск, суд посчитал, что ДТП, причинившее ущерб истцу, произошло в результате действий Г.П.П., скрывшегося с места ДТП, что подтверждается справкой о ДТП от 04 февраля 2015 г.
Отменяя решение суда, и принимая по делу новое решение об отказе в иске, судебная коллегия исходила из того, что в справке о ДТП не имеется сведений о виновности в ДТП Г.П.П., указано лишь на нарушение им требований ст. 12.27 КоАП РФ и п. 2.5 ПДД РФ, которые касаются непосредственно оставления места ДТП. Других доказательств виновности Г.П.П. в причинении вреда имуществу истца не представлено.
Данный вывод судебной коллегии противоречит положениям п. 1 ст. 1064 ГК РФ, которой предусмотрено, что вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.
Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда.
Согласно п. 1 ст. 929 ГК РФ по договору имущественного страхования одна сторона (страховщик) обязуется за обусловленную договором плату (страховую премию) при наступлении предусмотренного в договоре события (страхового случая) возместить другой стороне (страхователю) или иному лицу, в пользу которого заключен договор (выгодоприобретателю), причиненные вследствие этого события убытки в застрахованном имуществе либо убытки в связи с иными имущественными интересами страхователя (выплатить страховое возмещение) в пределах определенной договором суммы (страховой суммы).
В силу п. 1 ст. 4 ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" владельцы транспортных средств обязаны на условиях и в порядке, которые установлены данным Федеральным законом и в соответствии с ним, страховать риск своей гражданской ответственности, которая может наступить вследствие причинения вреда жизни, здоровью или имуществу других лиц при использовании транспортных средств.
Абзац 8 ст. 1 данного Федерального закона определяет понятие договора обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств как договора страхования, по которому страховщик обязуется за обусловленную договором плату (страховую премию) при наступлении предусмотренного в договоре события (страхового случая) возместить потерпевшим причиненный вследствие этого события вред их жизни, здоровью или имуществу (осуществить страховую выплату) в пределах определенной договором суммы (страховой суммы).
По смыслу указанных норм, по договору обязательного страхования застрахованным является риск наступления гражданской ответственности при эксплуатации конкретного транспортного средства, поэтому при наступлении страхового случая вследствие противоправных действий любого лица, использующего транспортное средство, страховщик от выплаты страхового возмещения не освобождается.
При этом нельзя согласиться с выводом судебной коллегии об отказе в иске по мотиву того, что материалы дела не содержат сведений о виновности в ДТП лица, управлявшего автомобилем ВАЗ-2107, принадлежащим Г.П.П., поскольку в силу п. 2 ст. 1064 ГК РФ бремя доказывания своей невиновности лежит на лице, нарушившим обязательство или причинившим вред. Вина в нарушении обязательства или в причинении вреда предполагается, пока не доказано обратное.
В данной правовой ситуации, в соответствии с требованиями статей 60, 198 ГПК РФ, суду следовало установить причинно-следственную связь между действиями участников дорожно-транспортного происшествия и наступившим вредом.
Допущенные судом апелляционной инстанции существенные нарушения норм материального и процессуального права явились основанием для отмены апелляционного определения и направления дела на новое апелляционное рассмотрение.
Постановление президиума
N 196 от 11 мая 2016 г.
N 196 от 11 мая 2016 г.
11. Если физическое лицо было фактически допущено к работе работником, не уполномоченным на это работодателем, и работодатель или его уполномоченный на это представитель отказывается признать отношения, возникшие между лицом, фактически допущенным к работе, и данным работодателем, трудовыми отношениями (заключить трудовой договор), работодатель, в интересах которого была выполнена работа, обязан оплатить такому физическому лицу фактически отработанное им время (выполненную работу).
Г. и И. обратились с иском к ООО "МИБА СтройИнвест" о взыскании заработной платы и компенсации морального вреда, мотивируя требования тем, что фактически работали в ООО "МИБА СтройИнвест" прорабами, однако заработная плата им не выплачена.
Решением Истринского городского суда от 02 сентября 2014 г. иск удовлетворен частично.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 19 января 2015 г. решение суда отменено и постановлено новое решение об отказе в иске.
Президиум указал на нарушения норм материального и процессуального права, допущенные судом апелляционной инстанции.
Удовлетворяя иск, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что с истцами были заключены срочные трудовые договоры на выполнение работ в указанные ими периоды времени представителем работодателя ООО "МИБА СтройИнвест" Б.И.М., истцы исполняли трудовые обязанности в организации ответчика, но зарплата ответчиком не выплачена.
Отменяя решение суда, и отказывая в иске, судебная коллегия исходила из отсутствия доказательств делегирования генеральным директором ООО "МИБА СтройИнвест" руководителю направления "Теплоэнергетика" Б.И.М. полномочий по приему на работу истцов с учетом того, что приказ об их приеме на работу уполномоченным на то лицом не издавался. Судебная коллегия также указала, что не представлено данных о том, что Б.И.М. являлся уполномоченным ответчиком лицом по ведению и подписи табеля учета рабочего времени.
Президиум расценил выводы судебной коллегии, как основанные на неправильном применении и толковании норм материального права и сделанные без учета всех фактических обстоятельств дела, имеющих правовое значение по данному спору.
Из представленных суду доверенностей, выданных ответчиком Б.И.М., следует, что генеральный директор ООО "МИБА "СтройИнвест" уполномочил руководителя направления "Теплоэнергетика" Б.И.М. представлять интересы общества в любых организациях и учреждениях, в том числе на Черепетской ГРЭС, с правом подавать и получать любого рода документы, с правом подписи технической документации, актов, договоров, ведомостей объемов работ, формы КС-2, КС-3, товарных накладных, счетов-фактур, доверенностей на товар, получать проектную документацию со штампом "в производство работ", давальческое сырье, материалы, конструкции и оборудование, расписываться и выполнять все действия, связанные с выполнением данного поручения.
19 сентября 2013 г., 31 декабря 2013 г., 23 ноября 2013 г., 31 декабря 2013 г. с И. и Г. ООО "МИБА СтройИнвест" были заключены трудовые договоры для выполнения работ по сооружению галереи выдачи угля со склада N 6/1 по конкретному адресу и от имени работодателя договоры подписаны руководителем направления "Теплоэнергетика" Б.И.М., заверены гербовой печатью. А также за подписью указанного руководителя работ на истцов в указанные периоды велись табели учета рабочего времени на площадке ООО "МИБА СтройИнвест".
Обязанность работодателя по оплате за фактически выполненную работу основывается на положениях ст. 37 п. 3 Конституции Российской Федерации, предусматривающей в качестве одной из основных гарантий прав и свобод человека и гражданина право на вознаграждение за труд без какой бы то ни было дискриминации и не ниже установленного федеральным законом минимального размера оплаты труда.
Обязательность оплаты труда вытекает также из содержания ст. 4 Трудового кодекса РФ, которая запрещает принудительный труд.
Согласно статье 67.1 Трудового кодекса РФ, если физическое лицо было фактически допущено к работе работником, не уполномоченным на это работодателем, и работодатель или его уполномоченный на это представитель отказывается признать отношения, возникшие между лицом, фактически допущенным к работе, и данным работодателем, трудовыми отношениями (заключить трудовой договор), работодатель, в интересах которого была выполнена работа, обязан оплатить такому физическому лицу фактически отработанное им время (выполненную работу).
Суд апелляционной инстанции указанные нормы материального права к спорным правоотношениям не применил.
Отказывая в иске, судебная коллегия оставила без внимания, что с учетом приведенных правовых норм юридически значимыми и подлежащими установлению обстоятельствами являлись факт допущения истцов к работе, фактическое выполнение ими работы, выполнение работы в интересах работодателя.
Судебная коллегия в нарушение требований ст. 67 ГПК РФ, не дав оценки указанным доказательствам в их совокупности и без учета положений статьи 67.1 Трудового кодекса РФ, пришла к неправомерному выводу об отсутствии оснований для удовлетворения требований истцов об оплате фактически отработанного ими времени (выполненной работы).
Допущенные судом апелляционной инстанции существенные нарушения норм материального и процессуального права явились основанием для отмены апелляционного определения и направления дела на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.
Постановление президиума
N 221 от 25 мая 2016 г.
N 221 от 25 мая 2016 г.
СУДЕБНАЯ ПРАКТИКА МОСКОВСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ
КАССАЦИОННАЯ ПРАКТИКА
Процессуальные вопросы
ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ
КАССАЦИОННАЯ ПРАКТИКА
Процессуальные вопросы
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "REALTIST.RU | Теория и практика управления недвижимостью" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)