Судебные решения, арбитраж
Разделы:
Дарение недвижимости; Сделки с недвижимостью
Обстоятельства: Истец полагает, что в момент подписания договора дарения находился под влиянием заблуждения и обмана, намерения отказаться от права собственности на свое имущество он не имел.
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
Судья Жукова О.В.
Судебная коллегия по гражданским делам Московского областного суда в составе:
председательствующего судьи Шевчук Т.В.,
судей Фоминой Н.И., Титовой О.Г.,
при секретаре Ш.,
рассмотрев в открытом судебном заседании 30 марта 2015 года апелляционную жалобу К. на решение Истринского городского суда Московской области от 17 декабря 2014 года по делу по иску К. к Р., Е.О. о признании недействительным договора дарения, истребовании имущества, признании права собственности,
заслушав доклад судьи Шевчук Т.В.,
объяснения К., его представителя по доверенности Е.В., представителя Е.О. по доверенности А.
установила:
К. обратился в суд с иском к Р., Е.О. о признании недействительными договоров дарения от 30 мая 2013 г., от 16 сентября 2013 г., истребовании переданного имущества, восстановлении его права собственности на часть жилого дома по адресу: <данные изъяты>, пом. 2.
В обоснование исковых требований истец указал, что являлся собственником части жилого дома площадью 34,2 кв. м по указанному адресу на основании решения Истринского городского суда от 16 октября 2009 г. об изменении статуса жилого помещения и соглашения о выделе доли от 15 ноября 2011 г., а также на основании договора от 13 сентября 2011 г., он зарегистрирован и проживает по указанному адресу с 26 октября 1999 г. по настоящее время, ежемесячно оплачивает коммунальные услуги, не имеет задолженности. Другого жилья у него нет, он производит ремонт построек, следит за состоянием дома.
В период с апреля по июль 2013 г. истец проживал совместно с Р.
12 августа 2014 г., запросив в Управлении Росреестра по Московской области выписку из ЕГРП на недвижимое имущество и сделок с ним, переходе прав на объект недвижимого имущества, К. узнал, что вышеуказанная часть жилого дома не находится в его собственности, поскольку передана по договору дарения от 17 июня 2013 г. им Р., которая, в свою очередь, произвела отчуждение недвижимого имущества по договору дарения от 10 октября 2013 г. Е.О.
В последующем он вспомнил, что 17 июня 2013 г. вместе с ответчиком он у адвоката подписывал какой-то документ. Р. невнятно, туманно объясняла, что это необходимо для оплаты коммунальных услуг. Поскольку истец страдает частично потерей слуха, то не понимал сути и последствий данного договора, не был подробно ознакомлен с его содержанием. Однако, полностью доверяя ответчику, он подписал договор.
К. полагал, что в момент подписания договора дарения находился под влиянием заблуждения и обмана, имеющего существенное значение, намерения отказаться от права собственности на свое имущество он не имел.
В ходе судебного разбирательства истец дополнил основание иска, указав, что ответчик Р. при рассмотрении дела подтвердила, что оформляла договор дарения под условием, что если у него с ней не сложится совместная жизнь, то она обязуется переоформить договор дарения на него. Он предложил заключить договор с Р. для снятия с регистрационного учета из жилого дома его бывшей супруги.
16 сентября 2013 г. Р. передала часть жилого дома в дар Е.О.
Также истец указал, что оба ответчика утверждали, что принимают дар на время, во избежание необдуманной продажи истцом. Ответчик Е.О. является двоюродной племянницей истца. Он никогда не изъявлял воли подарить единственное жилье ни Р., ни Е.О.
Также со стороны ответчика Е.О. и ее супруга неоднократно направлялись в адрес истца угрозы.
Кроме того, истец указал, что договоры фактически не исполнены, поскольку ответчики дар не принимали, в помещении не зарегистрированы и не проживают, коммунальные платежи не оплачивают, то есть не несут бремя содержания имущества, как это полагается делать собственнику.
Передачи части жилого дома не было, ключи от дома остались у истца и он продолжает ими пользоваться, квитанции на оплату платежей также не передавались, даритель сам продолжает оплачивать коммунальные платежи.
В связи с тем, что при заключении договора дарения от 30 мая 2013 г. между истцом и ответчиком существовало наличие встречного обязательства, он не признается дарением и является недействительным.
Следовательно, и последующий договор дарения от 16 сентября 2013 г. между Р. и Е.О. истец считал недействительным.
В судебном заседании суда первой инстанции К., его представитель Б. исковые требования поддержали, представитель истца полагала названные сделки мнимыми (п. 1 ст. 170 ГК РФ), Р., Е.О., представитель ответчика Е.О. по доверенности А. иск не признали.
Представитель третьего лица Управления Росреестра по Московской области в судебное заседание не явился.
Решением Истринского городского суда Московской области от 17 декабря 2014 года в удовлетворении исковых требований К. было отказано.
В апелляционной жалобе К. просил об отмене решения суда, как незаконного и необоснованного.
Проверив законность и обоснованность обжалуемого решения суда в пределах доводов апелляционной жалобы, изучив материалы дела, обсудив доводы жалобы, заслушав мнение явившихся лиц, судебная коллегия не находит оснований, предусмотренных ст. 330 ГПК РФ, для отмены правильного по существу решения суда.
Судом установлено, что К. на основании решения Истринского городского суда от 16 октября 2009 г. об изменении статуса жилого помещения и соглашения о выделе доли от 15 ноября 2011 г., а также на основании договора от 13 сентября 2011 г. на праве собственности принадлежала часть жилого дома площадью 34,2 кв. м по адресу: <данные изъяты>, с. <данные изъяты>.
На основании договора дарения части жилого дома от 30 мая 2013 г., заключенного с Р., К. безвозмездно передал ей в собственность названное имущество. Договор зарегистрирован в Управлении Росреестра. 17 июня 2013 г. проведена государственная регистрация права собственности на основании заявления К., что он подтвердил в ходе судебного разбирательства.
По договору дарения части жилого дома от 16 сентября 2013 г. между Р. и Е.О., Р. безвозмездно передала в собственность Е.О. (родственницы К.) принадлежащую ей на праве собственности часть жилого дома, расположенную по адресу: <данные изъяты>, с. <данные изъяты>. пом. 2, а Е.О. приняла дар от Р. в виде указанной квартиры. Данный договор также зарегистрирован в Управлении Росреестра по Московской области, 10 октября 2013 г. проведена государственная регистрация права собственности.
Разрешая заявленные исковые требования о признании недействительным договора дарения между ним и Р., суд верно руководствовался положениями ст. ст. 12, 170, в редакции, действующей на момент сделки, ст. ст. 420, 572 ГК РФ, ст. 56 ГПК РФ, и на основании собранных по делу доказательств, которым была дана надлежащая оценка в порядке ст. 67 ГПК РФ, пришел к обоснованному выводу о недоказанности мнимости или притворности данной сделки, а также несоответствия ее закону, влекущего недействительность.
Суд указал, что из объяснений истца и его представителей, следует, что К. имел намерение снять с регистрационного учета по месту жительства на спорной площади бывшую супругу, в связи с чем, заключил договор. Сам К. пояснил, что обращался в Управление Росреестра по Московской области за регистрацией договора, им было подписано заявление о регистрации договора дарения и перехода права собственности.
Также суд указал, что в договоре дарения от 30 мая 2013 г. не содержится условий о наличии встречного обязательства, истцом заключение договора при условии исполнения таких обязательств не представлено.
Таким образом, оснований для удовлетворения исковых требований К. о признании договора дарения от 30 мая 2013 г. недействительным не имеется.
В этой связи, принимая во внимание, что Р., являясь собственником недвижимого имущества, была вправе распорядиться им по своему усмотрению в соответствии с положениями ст. 209 ГК РФ, судом также отказано и в удовлетворении исковых требований о признании недействительным договора дарения от 16 сентября 2013 г. и соответственно, как производных требований, об истребовании имущества и восстановлении права собственности.
Рассматривая дело по доводам апелляционной жалобе в порядке ст. 327.1 ГПК РФ, судебная коллегия не находи оснований, предусмотренных ст. 330 ГПК РФ для его отмены либо изменения, а равно как для проверки его в целом.
Ссылки К. на то, что он не подписывал заявление о регистрации договора дарения от 30 мая 2013 года, однако судом не была назначена по делу почерковедческая экспертиза документов, представленных на регистрацию договора дарения, не влияют на существо постановленного судом решения, поскольку свою подпись в самом договоре дарения истец не оспаривал. Более того, названные доводы не соответствуют протоколам судебных заседаний, содержащим пояснения К., замечания на которые истцом не подавались.
Также не могут быть приняты во внимание доводы о том, что Р. подтвердила, что договор был оформлен под условием возврата имущества в случае, если их совместная жизнь не сложится, договоры фактически не исполнены, поскольку имущество в дар не принималось, истец продолжает в нем проживать, нести расходы по оплате за жилищно-коммунальные услуги, бремя содержания имущества, поскольку они основаны на неверном толковании закона.
Отвечающих требованиям относимости, допустимости, достоверности, и в совокупности, достаточности, доказательств совершения договора под условием возврата имущества не представлено, напротив, Р. распорядилась переданным ей в дар имуществом, заключив договор дарения с Е.О.
Встречное предоставление по договору дарения исключает его безвозмездность, к такому договору в силу п. 1 ст. 572 ГК РФ, применяются положения п. 2 ст. 170 ГК РФ о притворности сделок. Однако оснований полагать, что договор дарения был заключен с целью прикрыть иную сделку, не имеется.
Проживание истца в спорном жилом помещении, несение расходов на жилищно-коммунальные услуги, содержание имущества, вытекает из его права пользования жилым помещением и не свидетельствует о сохранении за истцом права собственности на недвижимое имущество и мнимости сделки. Также не свидетельствует о наличии оснований для применения п. 1 ст. 170 ГК РФ и признания сделок недействительными доводы истца о том, что спорное жилое помещение является для него единственным местом жительства, поскольку данное обстоятельство не препятствует его отчуждению собственником и не свидетельствуют о порочности совершенных сделок (ст. 209 ГПК РФ).
Иные доводы жалобы сводятся к не согласию К. с постановленным по делу решением, повторяют ранее заявленные доводы, которым суд первой инстанции дал надлежащую оценку, основаны на неверном толковании закона, не опровергают правильности выводов суда, в связи с чем, не принимаются судебной коллегией во внимание в качестве основания для отмены обжалуемого решения суда, как необоснованные.
Руководствуясь ст. ст. 199, 328 ГПК РФ, судебная коллегия
определила:
Решение Истринского городского суда Московской области от 17 декабря 2014 года оставить без изменения, апелляционную жалобу К. - без удовлетворения.
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "REALTIST.RU | Теория и практика управления недвижимостью" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ МОСКОВСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА ОТ 30.03.2015 ПО ДЕЛУ N 33-7145/2015
Требование: О признании недействительным договора дарения, истребовании имущества, признании права собственности.Разделы:
Дарение недвижимости; Сделки с недвижимостью
Обстоятельства: Истец полагает, что в момент подписания договора дарения находился под влиянием заблуждения и обмана, намерения отказаться от права собственности на свое имущество он не имел.
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
МОСКОВСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 30 марта 2015 г. по делу N 33-7145/2015
Судья Жукова О.В.
Судебная коллегия по гражданским делам Московского областного суда в составе:
председательствующего судьи Шевчук Т.В.,
судей Фоминой Н.И., Титовой О.Г.,
при секретаре Ш.,
рассмотрев в открытом судебном заседании 30 марта 2015 года апелляционную жалобу К. на решение Истринского городского суда Московской области от 17 декабря 2014 года по делу по иску К. к Р., Е.О. о признании недействительным договора дарения, истребовании имущества, признании права собственности,
заслушав доклад судьи Шевчук Т.В.,
объяснения К., его представителя по доверенности Е.В., представителя Е.О. по доверенности А.
установила:
К. обратился в суд с иском к Р., Е.О. о признании недействительными договоров дарения от 30 мая 2013 г., от 16 сентября 2013 г., истребовании переданного имущества, восстановлении его права собственности на часть жилого дома по адресу: <данные изъяты>, пом. 2.
В обоснование исковых требований истец указал, что являлся собственником части жилого дома площадью 34,2 кв. м по указанному адресу на основании решения Истринского городского суда от 16 октября 2009 г. об изменении статуса жилого помещения и соглашения о выделе доли от 15 ноября 2011 г., а также на основании договора от 13 сентября 2011 г., он зарегистрирован и проживает по указанному адресу с 26 октября 1999 г. по настоящее время, ежемесячно оплачивает коммунальные услуги, не имеет задолженности. Другого жилья у него нет, он производит ремонт построек, следит за состоянием дома.
В период с апреля по июль 2013 г. истец проживал совместно с Р.
12 августа 2014 г., запросив в Управлении Росреестра по Московской области выписку из ЕГРП на недвижимое имущество и сделок с ним, переходе прав на объект недвижимого имущества, К. узнал, что вышеуказанная часть жилого дома не находится в его собственности, поскольку передана по договору дарения от 17 июня 2013 г. им Р., которая, в свою очередь, произвела отчуждение недвижимого имущества по договору дарения от 10 октября 2013 г. Е.О.
В последующем он вспомнил, что 17 июня 2013 г. вместе с ответчиком он у адвоката подписывал какой-то документ. Р. невнятно, туманно объясняла, что это необходимо для оплаты коммунальных услуг. Поскольку истец страдает частично потерей слуха, то не понимал сути и последствий данного договора, не был подробно ознакомлен с его содержанием. Однако, полностью доверяя ответчику, он подписал договор.
К. полагал, что в момент подписания договора дарения находился под влиянием заблуждения и обмана, имеющего существенное значение, намерения отказаться от права собственности на свое имущество он не имел.
В ходе судебного разбирательства истец дополнил основание иска, указав, что ответчик Р. при рассмотрении дела подтвердила, что оформляла договор дарения под условием, что если у него с ней не сложится совместная жизнь, то она обязуется переоформить договор дарения на него. Он предложил заключить договор с Р. для снятия с регистрационного учета из жилого дома его бывшей супруги.
16 сентября 2013 г. Р. передала часть жилого дома в дар Е.О.
Также истец указал, что оба ответчика утверждали, что принимают дар на время, во избежание необдуманной продажи истцом. Ответчик Е.О. является двоюродной племянницей истца. Он никогда не изъявлял воли подарить единственное жилье ни Р., ни Е.О.
Также со стороны ответчика Е.О. и ее супруга неоднократно направлялись в адрес истца угрозы.
Кроме того, истец указал, что договоры фактически не исполнены, поскольку ответчики дар не принимали, в помещении не зарегистрированы и не проживают, коммунальные платежи не оплачивают, то есть не несут бремя содержания имущества, как это полагается делать собственнику.
Передачи части жилого дома не было, ключи от дома остались у истца и он продолжает ими пользоваться, квитанции на оплату платежей также не передавались, даритель сам продолжает оплачивать коммунальные платежи.
В связи с тем, что при заключении договора дарения от 30 мая 2013 г. между истцом и ответчиком существовало наличие встречного обязательства, он не признается дарением и является недействительным.
Следовательно, и последующий договор дарения от 16 сентября 2013 г. между Р. и Е.О. истец считал недействительным.
В судебном заседании суда первой инстанции К., его представитель Б. исковые требования поддержали, представитель истца полагала названные сделки мнимыми (п. 1 ст. 170 ГК РФ), Р., Е.О., представитель ответчика Е.О. по доверенности А. иск не признали.
Представитель третьего лица Управления Росреестра по Московской области в судебное заседание не явился.
Решением Истринского городского суда Московской области от 17 декабря 2014 года в удовлетворении исковых требований К. было отказано.
В апелляционной жалобе К. просил об отмене решения суда, как незаконного и необоснованного.
Проверив законность и обоснованность обжалуемого решения суда в пределах доводов апелляционной жалобы, изучив материалы дела, обсудив доводы жалобы, заслушав мнение явившихся лиц, судебная коллегия не находит оснований, предусмотренных ст. 330 ГПК РФ, для отмены правильного по существу решения суда.
Судом установлено, что К. на основании решения Истринского городского суда от 16 октября 2009 г. об изменении статуса жилого помещения и соглашения о выделе доли от 15 ноября 2011 г., а также на основании договора от 13 сентября 2011 г. на праве собственности принадлежала часть жилого дома площадью 34,2 кв. м по адресу: <данные изъяты>, с. <данные изъяты>.
На основании договора дарения части жилого дома от 30 мая 2013 г., заключенного с Р., К. безвозмездно передал ей в собственность названное имущество. Договор зарегистрирован в Управлении Росреестра. 17 июня 2013 г. проведена государственная регистрация права собственности на основании заявления К., что он подтвердил в ходе судебного разбирательства.
По договору дарения части жилого дома от 16 сентября 2013 г. между Р. и Е.О., Р. безвозмездно передала в собственность Е.О. (родственницы К.) принадлежащую ей на праве собственности часть жилого дома, расположенную по адресу: <данные изъяты>, с. <данные изъяты>. пом. 2, а Е.О. приняла дар от Р. в виде указанной квартиры. Данный договор также зарегистрирован в Управлении Росреестра по Московской области, 10 октября 2013 г. проведена государственная регистрация права собственности.
Разрешая заявленные исковые требования о признании недействительным договора дарения между ним и Р., суд верно руководствовался положениями ст. ст. 12, 170, в редакции, действующей на момент сделки, ст. ст. 420, 572 ГК РФ, ст. 56 ГПК РФ, и на основании собранных по делу доказательств, которым была дана надлежащая оценка в порядке ст. 67 ГПК РФ, пришел к обоснованному выводу о недоказанности мнимости или притворности данной сделки, а также несоответствия ее закону, влекущего недействительность.
Суд указал, что из объяснений истца и его представителей, следует, что К. имел намерение снять с регистрационного учета по месту жительства на спорной площади бывшую супругу, в связи с чем, заключил договор. Сам К. пояснил, что обращался в Управление Росреестра по Московской области за регистрацией договора, им было подписано заявление о регистрации договора дарения и перехода права собственности.
Также суд указал, что в договоре дарения от 30 мая 2013 г. не содержится условий о наличии встречного обязательства, истцом заключение договора при условии исполнения таких обязательств не представлено.
Таким образом, оснований для удовлетворения исковых требований К. о признании договора дарения от 30 мая 2013 г. недействительным не имеется.
В этой связи, принимая во внимание, что Р., являясь собственником недвижимого имущества, была вправе распорядиться им по своему усмотрению в соответствии с положениями ст. 209 ГК РФ, судом также отказано и в удовлетворении исковых требований о признании недействительным договора дарения от 16 сентября 2013 г. и соответственно, как производных требований, об истребовании имущества и восстановлении права собственности.
Рассматривая дело по доводам апелляционной жалобе в порядке ст. 327.1 ГПК РФ, судебная коллегия не находи оснований, предусмотренных ст. 330 ГПК РФ для его отмены либо изменения, а равно как для проверки его в целом.
Ссылки К. на то, что он не подписывал заявление о регистрации договора дарения от 30 мая 2013 года, однако судом не была назначена по делу почерковедческая экспертиза документов, представленных на регистрацию договора дарения, не влияют на существо постановленного судом решения, поскольку свою подпись в самом договоре дарения истец не оспаривал. Более того, названные доводы не соответствуют протоколам судебных заседаний, содержащим пояснения К., замечания на которые истцом не подавались.
Также не могут быть приняты во внимание доводы о том, что Р. подтвердила, что договор был оформлен под условием возврата имущества в случае, если их совместная жизнь не сложится, договоры фактически не исполнены, поскольку имущество в дар не принималось, истец продолжает в нем проживать, нести расходы по оплате за жилищно-коммунальные услуги, бремя содержания имущества, поскольку они основаны на неверном толковании закона.
Отвечающих требованиям относимости, допустимости, достоверности, и в совокупности, достаточности, доказательств совершения договора под условием возврата имущества не представлено, напротив, Р. распорядилась переданным ей в дар имуществом, заключив договор дарения с Е.О.
Встречное предоставление по договору дарения исключает его безвозмездность, к такому договору в силу п. 1 ст. 572 ГК РФ, применяются положения п. 2 ст. 170 ГК РФ о притворности сделок. Однако оснований полагать, что договор дарения был заключен с целью прикрыть иную сделку, не имеется.
Проживание истца в спорном жилом помещении, несение расходов на жилищно-коммунальные услуги, содержание имущества, вытекает из его права пользования жилым помещением и не свидетельствует о сохранении за истцом права собственности на недвижимое имущество и мнимости сделки. Также не свидетельствует о наличии оснований для применения п. 1 ст. 170 ГК РФ и признания сделок недействительными доводы истца о том, что спорное жилое помещение является для него единственным местом жительства, поскольку данное обстоятельство не препятствует его отчуждению собственником и не свидетельствуют о порочности совершенных сделок (ст. 209 ГПК РФ).
Иные доводы жалобы сводятся к не согласию К. с постановленным по делу решением, повторяют ранее заявленные доводы, которым суд первой инстанции дал надлежащую оценку, основаны на неверном толковании закона, не опровергают правильности выводов суда, в связи с чем, не принимаются судебной коллегией во внимание в качестве основания для отмены обжалуемого решения суда, как необоснованные.
Руководствуясь ст. ст. 199, 328 ГПК РФ, судебная коллегия
определила:
Решение Истринского городского суда Московской области от 17 декабря 2014 года оставить без изменения, апелляционную жалобу К. - без удовлетворения.
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "REALTIST.RU | Теория и практика управления недвижимостью" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)