Судебные решения, арбитраж
Разделы:
Дарение недвижимости; Сделки с недвижимостью
Обстоятельства: Истица указала на то, что ответчица оформила спорную сделку, воспользовавшись состоянием истицы, обусловленным преклонным возрастом, плохим владением русским языком, нахождением в состоянии душевного потрясения, связанного со смертью супруга и дочери, ее доверием к племяннице.
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
Судья Касьянов В.Н.
Судебная коллегия по гражданским делам Московского областного суда в составе:
судьи-председательствующего Илларионовой Л.И.,
судей Мирошкина В.В. и Бурцевой Л.Н.,
при секретаре К.И.В.,
рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу ответчицы Т. в лице ее представителей по доверенности на решение Королевского городского суда Московской области от 28 января 2015 года по гражданскому делу по искам Ф.С. к Т. о признании недействительными договоров дарения жилого помещения и дарения доли в праве на жилое помещение и применении последствий недействительности сделок,
заслушав доклад судьи Московского областного суда Мирошкина В.В.,
объяснения представителей Т. по доверенностям - П. и К.Л.Л., Ф.С. и ее представителя по доверенности - Ф.В.,
установила:
истица Ф.С. обратилась в суд с иском к ответчице Т., в котором просила признать недействительным договор дарения 1/3 доли в праве на квартиру по адресу: <данные изъяты>, заключенный между Ф.С. и Т. 18 августа 2011 г., и применить последствия недействительности сделки, возвратив указанное имущество в собственность истицы.
В обоснование предъявленных требований Ф.С. ссылалась на различные основания признании сделки недействительной, в том числе на основания, предусмотренные ст. 177 ГК РФ, указывая на то, что ответчица оформила данную сделку, воспользовавшись состоянием истицы, обусловленным преклонным возрастом, плохим владением русским языком, нахождением в состоянии душевного потрясения, связанного со смертью супруга и дочери, ее доверием к племяннице.
Также Ф.С. обратилась в суд с иском к Т., в котором просила признать недействительным договор дарения квартиры по адресу: <данные изъяты>, заключенный между Е. и Т. 15 апреля 2011 г., и применить последствия недействительности сделки, возвратив стороны в первоначальное положение.
В обоснование предъявленных требований Ф.С. ссылается на различные основания признании сделки недействительной, в том числе на основания, предусмотренные ст. 177 ГК РФ, указывая на то, что оформила данную сделку воспользовавшись состоянием Е., обусловленным тем, что последняя злоупотребляла алкоголем, находилась в плохом состоянии здоровья, ее психическое состояние в момент совершения сделки никем не проверялось. 30 ноября 2012 г. Е., являющаяся ее (истицы) дочерью, умерла.
Определением суда дела по указанным искам были объединены в одно производство.
В судебном заседании суда первой инстанции Ф.С. поддержала заявленные исковые требования.
Представитель Ф.С. - Ф.В. просил иск удовлетворить по основаниям, изложенным в иске, с учетом заключений проведенных по делу судебных экспертиз.
Представитель ответчицы Т. - С.Г. просила в удовлетворении иска отказать по основаниям, изложенным в письменных возражениях на иск, указав на то, что Ф.С. на момент заключения договора дарения понимала значение своих действий и могла руководить ими, заключение судебной экспертизы является необъективным.
Решением Королевского городского суда Московской области от 28 января 2015 года исковые требования Ф.С. удовлетворены полностью.
В обоснование постановленного решения суд первой инстанции, сославшись на положения ст. ст. 177, 572 (п. 1) ГК РФ, указал на то, что 15 апреля 2011 г. между Е. и Т. был заключен договор дарения квартиры по адресу: <данные изъяты>.
На основании данного договора за Т. зарегистрировано право собственности на вышеуказанную квартиру, запись о государственной регистрации права собственности N 50-50-45/017/2011-184 от 20.05.2011 г.
30 ноября 2012 г. Е. умерла.
18 августа 2011 г. между Ф.С. и Т. был заключен договор дарения 1/3 доли в праве на квартиру по адресу: <данные изъяты>.
На основании данного договора за Т. зарегистрировано право собственности на 1/3 долю в праве на вышеуказанную квартиру, запись о государственной регистрации права собственности N 50-50-45/043/2011-117 от 21.09.2011 г.
Даритель Ф.С., также являющаяся матерью и наследницей первой очереди после смерти дарителя по другому договору - ее дочери Е., просила признать указанные сделки недействительными по тем основаниям, что в момент заключения договора дарения квартиры от 15 апреля 2011 г. Е. не была способна понимать значение своих действий и руководить ими, и что в момент заключения договор дарения 1/3 доли в праве на квартиру от 18 августа 2011 г. она (Ф.С.) также не была способна понимать значение своих действий и руководить ими.
В материалах дела имеется заключение судебной психолого-психиатрической комиссии экспертов от 25 ноября 2014 г. N 409/з ФГБУ ФМИЦПН Минздрава России, из которого следует, что Е. с 2005 г. и в период подписания договора дарения квартиры от 15 апреля 2011 года страдала алкогольной деменцией (F 10.73 по МКБ-10). Об этом свидетельствуют данные медицинской документации о формировании у нее на фоне постоянной алкоголизации к 2004 г. конечной стадии синдрома зависимости от алкоголя, о нарастании у нее в последующем грубого интеллектуально-мнестического снижения с преимущественным нарушением памяти на текущие события; эмоционально-волевых нарушений в виде эмоциональной уплощенности, бездеятельности, безынициативности; личностных нарушений по типу алкогольной деградации с редукцией потребностно-мотивационной сферы, ограничением круга интересов элементарными физиологическими потребностями, нарушением критических и прогностических способностей; об имевшихся у нее характерных для заболевания стойких соматоневрологических нарушений (токсическая энцефалопатия, полинейропатия, токсический гепатит, алкогольная миокардиодистрофия. В связи с тем, что имеющееся заболевание Е. сопровождалось грубым интеллектуально-мнестическим снижением, нарушением потребностно-мотивационной сферы, волевых функций, критических и прогностических способностей, в период составления и при подписании договора дарения однокомнатной квартиры 15 апреля 2011 года Е. не могла понимать значение своих действий и руководить ими.
В материалах дела имеется заключение судебной психолого-психиатрической комиссии экспертов от 25 ноября 2014 г. N 1416/а ФГБУ ФМИЦПН Минздрава России, из которого следует, что Ф.С. страдает органическим расстройством личности, в связи с сосудистыми заболеваниями и страдала им в юридически значимый период подписания договора дарения доли квартиры 18 августа 2011 г. Об этом свидетельствуют данные анамнеза об отмечавшихся у нее, на фоне сосудистых заболеваний (ишемическая болезнь сердца, атеросклероз, гипертоническая болезнь) аффективных нарушений в виде эмоциональной лабильности и слабодушия; когнитивных нарушений в виде снижения памяти на текущие события, нарушений мышления по органическому типу в виде снижения уровня обобщения, конкретности, ригидности, обстоятельности, склонности к трактованию отдельных событий с формированием бредовых идей отношения и ущерба и со снижением способности к осмыслению сложных ситуаций. Данное заключение подтверждается результатами настоящего исследования, выявившего у подэкспертной выраженные истощаемость: нарушения внимания, нарушение памяти на текущие события, конкретность мышления с пониженной возможностью осмысления сложных ситуаций и недостаточностью прогностических функций, эмоционально-волевые нарушения в виде эмоциональной лабильности, слабодушия, слезливости, характерные для заболевания бредовые идеи "малого размаха" в виде идей отношения, ущерба, преследования, дезорганизацию поведения, нарушение критических и прогностических способностей. В связи с тем, что заболевание Ф.С. сопровождается бредовыми идеями; интеллектуально-мнестическим снижением с трудностями осмысления сложных ситуаций, нарушением критических и прогностических способностей; эмоционально-волевыми нарушениями в виде слабодушия, зависимости, подчиняемости, склонности к ориентации на значимых лиц в субъективно сложной ситуации, Ф.С. не была способна к самостоятельному волеизъявлению, не могла понимать значение своих действий и руководить ими при совершении юридически значимого дарения доли квартиры 18 августа 2011 г.
Также из данного заключения следует, что выявленные у Ф.С. нарушения структуры и динамики протекания познавательных процессов такие как: снижение объема памяти, уровня обобщений, сужение объема внимания, с трудностями сосредоточения и переключения, снижение подконтрольности выполнения умственных операций, с тенденцией к упрощению программы деятельности на уровне реализации познавательных действий, пониженной возможностью осмысления сложных ситуаций и недостаточностью прогностических функций, в сочетании с такими чертами личности как повышенная сензитивность, неуверенность в себе и собственных возможностях, склонность в субъективно сложных ситуациях занимать зависимую позицию, ориентироваться на мнение субъективно значимого авторитета, в совокупности с учетом специфики и субъективной сложности для индивидуального восприятия и осознания всех имеющихся условий социально-правовой ситуации сделки, снижали ее способность в полной мере осуществлять правильную волевую регуляцию и осознанный контроль своего поведения в юридически значимый период времени.
Давая оценку указанным судебным заключениям экспертов, суд посчитал их полностью обоснованными, данные комиссии экспертов состоят из врачей - судебно-психиатрических экспертов, и медицинского психолога, имеющих высшее образование, ученые степени и длительный стаж работы по специальности, то есть специалистами, обладающими достаточной квалификацией и опытом работы по предметам экспертных исследований, и предупрежденных об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Представленные заключения выполнены в соответствии с требованиями Федерального закона от 31.05.2001 г. N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации". При производстве экспертиз эксперты основывались на исследовании всех имевшихся на период совершения юридически значимых действий медицинских документов Е. и Ф.С., с использованием методов клинико-психопатологического и психологического анализа представленной медицинской документации в сопоставлении с материалами гражданского дела, учитывая показания допрошенных судом свидетелей, а также на результатах клинической беседы с Ф.С., поэтому выводы, изложенные в данных заключениях, о том, что в силу имевшихся заболеваний ни Е., ни Ф.С. в момент совершения юридически значимых действий (сделок дарения) не могли понимать значение своих действий и руководить ими, не вызывают сомнения у суда.
Оснований для назначения повторной либо дополнительной экспертизы судом не установлено, что также было отражено в определении суда об отказе в удовлетворении ходатайства представителя ответчика о назначении повторной экспертизы в отношении Ф.С.
Также суд принял во внимание показания свидетелей, допрошенных ранее в судебном заседании суда первой инстанции, в частности, свидетелей К.И.Н., Р.А., Р.З., и Б., общавшихся с Е. в период предшествовавший заключению оспариваемой сделки, из которых следует, что Е. в данный период: "забывала и не узнавала знакомых ей ранее людей", "что-то бормотала про себя", "стояла в стороне, не подходила, то плакала, то смеялась, была как чужая". Кроме того, в деле представлены справки и медицинские документы Е., из которых следует, что последняя имела диагноз "Хроническое психическое расстройство преимущественно полиморфное с исходом в амнестический синдром и деменцию. Хронический алкоголизм III ст. с постоянной формой потребления алкоголя. Токсическая энцефалопатия", впоследствии был установлен диагноз "Органическое слабоумие сложного генеза", состояла на учете в наркологическом диспансере.
Относительно Ф.С. допрошенные судом свидетели К.И.Н., С.Н., Б., и М. показали, что Ф.С. никогда не выражала намерения подарить кому-либо квартиру, хотела оставить квартиру внукам, что истица говорила, что не подписывала договор дарения, а о том, что такой договор заключен, узнала только со слов ответчицы во время конфликта, произошедшего между ними в ноябре 2013 года.
Давая оценку приведенным доказательствам, суд посчитал, что они подтверждают наличие у Е. и у Ф.С. болезненного состояния, лишавшего их способности понимать значение своих действий и руководить ими в юридически значимые периоды, поскольку свидетельские показания даны лицами, длительное время знающими истицу и Е., наблюдавшими их поведение, являются последовательными, не противоречивыми, характеристики поведения Е. и Ф.С., данные ими, указывает именно на признаки расстройства психики, что также подтверждается приведенными заключениями судебных экспертиз и медицинскими документами. Что касается объяснений ответчицы и ее представителей о том, что Ф.С. вела себя адекватно, полностью осознавала последствия совершаемой ею сделки, то к этим объяснениям суд отнесся критически, поскольку эти объяснения даны лицами, заинтересованными в исходе дела.
Оценив в совокупности приведенные доказательства, а именно показания свидетелей и заключения комиссионной судебно-психиатрических экспертиз по правилам ст. 67 ГПК РФ, суд пришел к выводу о том, что в материалах дела имеется достаточно доказательств, подтверждающих, что как Ф.С. на момент заключения между нею и Т. 18 августа 2011 г. договора дарения 1/3 доли в праве на квартиру по адресу: <данные изъяты>, так и Е. на момент заключения между нею и Т. 15 апреля 2011 г. договора дарения квартиры по адресу: <данные изъяты>, находились в таком состоянии, когда они не были способны понимать значение своих действий и руководить ими.
При таких обстоятельствах, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что исковые требования являются обоснованными и подлежат удовлетворению и на основании ст. 167 ГК РФ применил последствия недействительности сделок.
В связи с удовлетворением иска с Т. в пользу Ф.С. суд взыскал расходы на проведение судебных экспертиз в сумме 45 460 руб.
Не согласившись с вышеприведенным решением суда первой инстанции, ответчица Т. в лице ее представителей, наделенных соответствующими полномочиями по доверенности, подала апелляционную жалобу на предмет его отмены, как постановленного с нарушением норм материального и процессуального права, указывая в обоснование жалобы на то, что имеющиеся в деле заключения судебных психолого-психиатрических медицинских экспертиз не отвечают требованиям законодательства, экспертами не в полной мере даны ответы на поставленные перед судом вопросы; суду следовало критически отнестись к показаниям свидетелей К.И.Н., Р.А., Р.З. и Б., поскольку, по мнению представителей ответчицы, они не контактировали с Е. в период с 2005 по 2011 гг., а также в период составления договора дарения.
В судебном заседании суда апелляционной инстанции представители ответчицы Т., наделенные соответствующими полномочиями по доверенности, доводы апелляционной жалобы поддержали.
Истица Ф.С. и ее представитель возражали против удовлетворения апелляционной жалобы, считая решение суда первой инстанции законным и обоснованным.
Остальные участвующие в деле лица, надлежащим образом извещенные о дате, времени и месте судебного заседания, в суд апелляционной инстанции не явились, о причинах неявки судебную коллегию своевременно не известили и не просили о рассмотрении дела в их отсутствие.
При таких обстоятельствах судебная коллегия определила возможным рассмотреть дело по апелляционной жалобе в отсутствие не явившихся лиц, участвующих в деле.
Обсудив доводы апелляционной жалобы и проверив материалы дела в пределах этих доводов, заслушав объяснения Ф.С. и представителей сторон, судебная коллегия не находит оснований к отмене обжалуемого решения, как постановленного в соответствии с действующими нормами материального и процессуального права.
В силу ст. 327.1 ГПК РФ суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе и возражениях относительно жалобы.
В случае, если в порядке апелляционного производства обжалуется только часть решения, суд апелляционной инстанции проверяет законность и обоснованность решения только в обжалуемой части.
Судом первой инстанции правильно определены правоотношения, возникшие между сторонами по настоящему делу, а также закон, подлежащий применению, правильно определены и в полном объеме установлены обстоятельства, имеющие значение для дела, правильно распределено между сторонами бремя доказывания указанных обстоятельств. Доводам сторон и представленным ими доказательствам дана надлежащая правовая оценка в их совокупности, а также в совокупности с установленными фактическими обстоятельствами.
Выводы суда основаны на материалах дела.
Доводы апелляционной жалобы были предметом рассмотрения суда первой инстанции и им дана надлежащая оценка, а потому эти доводы не могут быть приняты во внимание судебной коллегией в качестве оснований к отмене обжалуемого решения, как не опровергающие правильность выводов суда первой инстанции.
На основании вышеизложенного, руководствуясь ст. 328 ГПК РФ, судебная коллегия
определила:
решение Королевского городского суда Московской области от 28 января 2015 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Т. - без удовлетворения.
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "REALTIST.RU | Теория и практика управления недвижимостью" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ МОСКОВСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА ОТ 06.05.2015 ПО ДЕЛУ N 33-10571/2015
Требование: О признании недействительными договоров дарения жилого помещения и дарения доли в праве на жилое помещение, применении последствий недействительности сделок.Разделы:
Дарение недвижимости; Сделки с недвижимостью
Обстоятельства: Истица указала на то, что ответчица оформила спорную сделку, воспользовавшись состоянием истицы, обусловленным преклонным возрастом, плохим владением русским языком, нахождением в состоянии душевного потрясения, связанного со смертью супруга и дочери, ее доверием к племяннице.
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
МОСКОВСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 6 мая 2015 г. по делу N 33-10571/2015
Судья Касьянов В.Н.
Судебная коллегия по гражданским делам Московского областного суда в составе:
судьи-председательствующего Илларионовой Л.И.,
судей Мирошкина В.В. и Бурцевой Л.Н.,
при секретаре К.И.В.,
рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу ответчицы Т. в лице ее представителей по доверенности на решение Королевского городского суда Московской области от 28 января 2015 года по гражданскому делу по искам Ф.С. к Т. о признании недействительными договоров дарения жилого помещения и дарения доли в праве на жилое помещение и применении последствий недействительности сделок,
заслушав доклад судьи Московского областного суда Мирошкина В.В.,
объяснения представителей Т. по доверенностям - П. и К.Л.Л., Ф.С. и ее представителя по доверенности - Ф.В.,
установила:
истица Ф.С. обратилась в суд с иском к ответчице Т., в котором просила признать недействительным договор дарения 1/3 доли в праве на квартиру по адресу: <данные изъяты>, заключенный между Ф.С. и Т. 18 августа 2011 г., и применить последствия недействительности сделки, возвратив указанное имущество в собственность истицы.
В обоснование предъявленных требований Ф.С. ссылалась на различные основания признании сделки недействительной, в том числе на основания, предусмотренные ст. 177 ГК РФ, указывая на то, что ответчица оформила данную сделку, воспользовавшись состоянием истицы, обусловленным преклонным возрастом, плохим владением русским языком, нахождением в состоянии душевного потрясения, связанного со смертью супруга и дочери, ее доверием к племяннице.
Также Ф.С. обратилась в суд с иском к Т., в котором просила признать недействительным договор дарения квартиры по адресу: <данные изъяты>, заключенный между Е. и Т. 15 апреля 2011 г., и применить последствия недействительности сделки, возвратив стороны в первоначальное положение.
В обоснование предъявленных требований Ф.С. ссылается на различные основания признании сделки недействительной, в том числе на основания, предусмотренные ст. 177 ГК РФ, указывая на то, что оформила данную сделку воспользовавшись состоянием Е., обусловленным тем, что последняя злоупотребляла алкоголем, находилась в плохом состоянии здоровья, ее психическое состояние в момент совершения сделки никем не проверялось. 30 ноября 2012 г. Е., являющаяся ее (истицы) дочерью, умерла.
Определением суда дела по указанным искам были объединены в одно производство.
В судебном заседании суда первой инстанции Ф.С. поддержала заявленные исковые требования.
Представитель Ф.С. - Ф.В. просил иск удовлетворить по основаниям, изложенным в иске, с учетом заключений проведенных по делу судебных экспертиз.
Представитель ответчицы Т. - С.Г. просила в удовлетворении иска отказать по основаниям, изложенным в письменных возражениях на иск, указав на то, что Ф.С. на момент заключения договора дарения понимала значение своих действий и могла руководить ими, заключение судебной экспертизы является необъективным.
Решением Королевского городского суда Московской области от 28 января 2015 года исковые требования Ф.С. удовлетворены полностью.
В обоснование постановленного решения суд первой инстанции, сославшись на положения ст. ст. 177, 572 (п. 1) ГК РФ, указал на то, что 15 апреля 2011 г. между Е. и Т. был заключен договор дарения квартиры по адресу: <данные изъяты>.
На основании данного договора за Т. зарегистрировано право собственности на вышеуказанную квартиру, запись о государственной регистрации права собственности N 50-50-45/017/2011-184 от 20.05.2011 г.
30 ноября 2012 г. Е. умерла.
18 августа 2011 г. между Ф.С. и Т. был заключен договор дарения 1/3 доли в праве на квартиру по адресу: <данные изъяты>.
На основании данного договора за Т. зарегистрировано право собственности на 1/3 долю в праве на вышеуказанную квартиру, запись о государственной регистрации права собственности N 50-50-45/043/2011-117 от 21.09.2011 г.
Даритель Ф.С., также являющаяся матерью и наследницей первой очереди после смерти дарителя по другому договору - ее дочери Е., просила признать указанные сделки недействительными по тем основаниям, что в момент заключения договора дарения квартиры от 15 апреля 2011 г. Е. не была способна понимать значение своих действий и руководить ими, и что в момент заключения договор дарения 1/3 доли в праве на квартиру от 18 августа 2011 г. она (Ф.С.) также не была способна понимать значение своих действий и руководить ими.
В материалах дела имеется заключение судебной психолого-психиатрической комиссии экспертов от 25 ноября 2014 г. N 409/з ФГБУ ФМИЦПН Минздрава России, из которого следует, что Е. с 2005 г. и в период подписания договора дарения квартиры от 15 апреля 2011 года страдала алкогольной деменцией (F 10.73 по МКБ-10). Об этом свидетельствуют данные медицинской документации о формировании у нее на фоне постоянной алкоголизации к 2004 г. конечной стадии синдрома зависимости от алкоголя, о нарастании у нее в последующем грубого интеллектуально-мнестического снижения с преимущественным нарушением памяти на текущие события; эмоционально-волевых нарушений в виде эмоциональной уплощенности, бездеятельности, безынициативности; личностных нарушений по типу алкогольной деградации с редукцией потребностно-мотивационной сферы, ограничением круга интересов элементарными физиологическими потребностями, нарушением критических и прогностических способностей; об имевшихся у нее характерных для заболевания стойких соматоневрологических нарушений (токсическая энцефалопатия, полинейропатия, токсический гепатит, алкогольная миокардиодистрофия. В связи с тем, что имеющееся заболевание Е. сопровождалось грубым интеллектуально-мнестическим снижением, нарушением потребностно-мотивационной сферы, волевых функций, критических и прогностических способностей, в период составления и при подписании договора дарения однокомнатной квартиры 15 апреля 2011 года Е. не могла понимать значение своих действий и руководить ими.
В материалах дела имеется заключение судебной психолого-психиатрической комиссии экспертов от 25 ноября 2014 г. N 1416/а ФГБУ ФМИЦПН Минздрава России, из которого следует, что Ф.С. страдает органическим расстройством личности, в связи с сосудистыми заболеваниями и страдала им в юридически значимый период подписания договора дарения доли квартиры 18 августа 2011 г. Об этом свидетельствуют данные анамнеза об отмечавшихся у нее, на фоне сосудистых заболеваний (ишемическая болезнь сердца, атеросклероз, гипертоническая болезнь) аффективных нарушений в виде эмоциональной лабильности и слабодушия; когнитивных нарушений в виде снижения памяти на текущие события, нарушений мышления по органическому типу в виде снижения уровня обобщения, конкретности, ригидности, обстоятельности, склонности к трактованию отдельных событий с формированием бредовых идей отношения и ущерба и со снижением способности к осмыслению сложных ситуаций. Данное заключение подтверждается результатами настоящего исследования, выявившего у подэкспертной выраженные истощаемость: нарушения внимания, нарушение памяти на текущие события, конкретность мышления с пониженной возможностью осмысления сложных ситуаций и недостаточностью прогностических функций, эмоционально-волевые нарушения в виде эмоциональной лабильности, слабодушия, слезливости, характерные для заболевания бредовые идеи "малого размаха" в виде идей отношения, ущерба, преследования, дезорганизацию поведения, нарушение критических и прогностических способностей. В связи с тем, что заболевание Ф.С. сопровождается бредовыми идеями; интеллектуально-мнестическим снижением с трудностями осмысления сложных ситуаций, нарушением критических и прогностических способностей; эмоционально-волевыми нарушениями в виде слабодушия, зависимости, подчиняемости, склонности к ориентации на значимых лиц в субъективно сложной ситуации, Ф.С. не была способна к самостоятельному волеизъявлению, не могла понимать значение своих действий и руководить ими при совершении юридически значимого дарения доли квартиры 18 августа 2011 г.
Также из данного заключения следует, что выявленные у Ф.С. нарушения структуры и динамики протекания познавательных процессов такие как: снижение объема памяти, уровня обобщений, сужение объема внимания, с трудностями сосредоточения и переключения, снижение подконтрольности выполнения умственных операций, с тенденцией к упрощению программы деятельности на уровне реализации познавательных действий, пониженной возможностью осмысления сложных ситуаций и недостаточностью прогностических функций, в сочетании с такими чертами личности как повышенная сензитивность, неуверенность в себе и собственных возможностях, склонность в субъективно сложных ситуациях занимать зависимую позицию, ориентироваться на мнение субъективно значимого авторитета, в совокупности с учетом специфики и субъективной сложности для индивидуального восприятия и осознания всех имеющихся условий социально-правовой ситуации сделки, снижали ее способность в полной мере осуществлять правильную волевую регуляцию и осознанный контроль своего поведения в юридически значимый период времени.
Давая оценку указанным судебным заключениям экспертов, суд посчитал их полностью обоснованными, данные комиссии экспертов состоят из врачей - судебно-психиатрических экспертов, и медицинского психолога, имеющих высшее образование, ученые степени и длительный стаж работы по специальности, то есть специалистами, обладающими достаточной квалификацией и опытом работы по предметам экспертных исследований, и предупрежденных об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Представленные заключения выполнены в соответствии с требованиями Федерального закона от 31.05.2001 г. N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации". При производстве экспертиз эксперты основывались на исследовании всех имевшихся на период совершения юридически значимых действий медицинских документов Е. и Ф.С., с использованием методов клинико-психопатологического и психологического анализа представленной медицинской документации в сопоставлении с материалами гражданского дела, учитывая показания допрошенных судом свидетелей, а также на результатах клинической беседы с Ф.С., поэтому выводы, изложенные в данных заключениях, о том, что в силу имевшихся заболеваний ни Е., ни Ф.С. в момент совершения юридически значимых действий (сделок дарения) не могли понимать значение своих действий и руководить ими, не вызывают сомнения у суда.
Оснований для назначения повторной либо дополнительной экспертизы судом не установлено, что также было отражено в определении суда об отказе в удовлетворении ходатайства представителя ответчика о назначении повторной экспертизы в отношении Ф.С.
Также суд принял во внимание показания свидетелей, допрошенных ранее в судебном заседании суда первой инстанции, в частности, свидетелей К.И.Н., Р.А., Р.З., и Б., общавшихся с Е. в период предшествовавший заключению оспариваемой сделки, из которых следует, что Е. в данный период: "забывала и не узнавала знакомых ей ранее людей", "что-то бормотала про себя", "стояла в стороне, не подходила, то плакала, то смеялась, была как чужая". Кроме того, в деле представлены справки и медицинские документы Е., из которых следует, что последняя имела диагноз "Хроническое психическое расстройство преимущественно полиморфное с исходом в амнестический синдром и деменцию. Хронический алкоголизм III ст. с постоянной формой потребления алкоголя. Токсическая энцефалопатия", впоследствии был установлен диагноз "Органическое слабоумие сложного генеза", состояла на учете в наркологическом диспансере.
Относительно Ф.С. допрошенные судом свидетели К.И.Н., С.Н., Б., и М. показали, что Ф.С. никогда не выражала намерения подарить кому-либо квартиру, хотела оставить квартиру внукам, что истица говорила, что не подписывала договор дарения, а о том, что такой договор заключен, узнала только со слов ответчицы во время конфликта, произошедшего между ними в ноябре 2013 года.
Давая оценку приведенным доказательствам, суд посчитал, что они подтверждают наличие у Е. и у Ф.С. болезненного состояния, лишавшего их способности понимать значение своих действий и руководить ими в юридически значимые периоды, поскольку свидетельские показания даны лицами, длительное время знающими истицу и Е., наблюдавшими их поведение, являются последовательными, не противоречивыми, характеристики поведения Е. и Ф.С., данные ими, указывает именно на признаки расстройства психики, что также подтверждается приведенными заключениями судебных экспертиз и медицинскими документами. Что касается объяснений ответчицы и ее представителей о том, что Ф.С. вела себя адекватно, полностью осознавала последствия совершаемой ею сделки, то к этим объяснениям суд отнесся критически, поскольку эти объяснения даны лицами, заинтересованными в исходе дела.
Оценив в совокупности приведенные доказательства, а именно показания свидетелей и заключения комиссионной судебно-психиатрических экспертиз по правилам ст. 67 ГПК РФ, суд пришел к выводу о том, что в материалах дела имеется достаточно доказательств, подтверждающих, что как Ф.С. на момент заключения между нею и Т. 18 августа 2011 г. договора дарения 1/3 доли в праве на квартиру по адресу: <данные изъяты>, так и Е. на момент заключения между нею и Т. 15 апреля 2011 г. договора дарения квартиры по адресу: <данные изъяты>, находились в таком состоянии, когда они не были способны понимать значение своих действий и руководить ими.
При таких обстоятельствах, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что исковые требования являются обоснованными и подлежат удовлетворению и на основании ст. 167 ГК РФ применил последствия недействительности сделок.
В связи с удовлетворением иска с Т. в пользу Ф.С. суд взыскал расходы на проведение судебных экспертиз в сумме 45 460 руб.
Не согласившись с вышеприведенным решением суда первой инстанции, ответчица Т. в лице ее представителей, наделенных соответствующими полномочиями по доверенности, подала апелляционную жалобу на предмет его отмены, как постановленного с нарушением норм материального и процессуального права, указывая в обоснование жалобы на то, что имеющиеся в деле заключения судебных психолого-психиатрических медицинских экспертиз не отвечают требованиям законодательства, экспертами не в полной мере даны ответы на поставленные перед судом вопросы; суду следовало критически отнестись к показаниям свидетелей К.И.Н., Р.А., Р.З. и Б., поскольку, по мнению представителей ответчицы, они не контактировали с Е. в период с 2005 по 2011 гг., а также в период составления договора дарения.
В судебном заседании суда апелляционной инстанции представители ответчицы Т., наделенные соответствующими полномочиями по доверенности, доводы апелляционной жалобы поддержали.
Истица Ф.С. и ее представитель возражали против удовлетворения апелляционной жалобы, считая решение суда первой инстанции законным и обоснованным.
Остальные участвующие в деле лица, надлежащим образом извещенные о дате, времени и месте судебного заседания, в суд апелляционной инстанции не явились, о причинах неявки судебную коллегию своевременно не известили и не просили о рассмотрении дела в их отсутствие.
При таких обстоятельствах судебная коллегия определила возможным рассмотреть дело по апелляционной жалобе в отсутствие не явившихся лиц, участвующих в деле.
Обсудив доводы апелляционной жалобы и проверив материалы дела в пределах этих доводов, заслушав объяснения Ф.С. и представителей сторон, судебная коллегия не находит оснований к отмене обжалуемого решения, как постановленного в соответствии с действующими нормами материального и процессуального права.
В силу ст. 327.1 ГПК РФ суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе и возражениях относительно жалобы.
В случае, если в порядке апелляционного производства обжалуется только часть решения, суд апелляционной инстанции проверяет законность и обоснованность решения только в обжалуемой части.
Судом первой инстанции правильно определены правоотношения, возникшие между сторонами по настоящему делу, а также закон, подлежащий применению, правильно определены и в полном объеме установлены обстоятельства, имеющие значение для дела, правильно распределено между сторонами бремя доказывания указанных обстоятельств. Доводам сторон и представленным ими доказательствам дана надлежащая правовая оценка в их совокупности, а также в совокупности с установленными фактическими обстоятельствами.
Выводы суда основаны на материалах дела.
Доводы апелляционной жалобы были предметом рассмотрения суда первой инстанции и им дана надлежащая оценка, а потому эти доводы не могут быть приняты во внимание судебной коллегией в качестве оснований к отмене обжалуемого решения, как не опровергающие правильность выводов суда первой инстанции.
На основании вышеизложенного, руководствуясь ст. 328 ГПК РФ, судебная коллегия
определила:
решение Королевского городского суда Московской области от 28 января 2015 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Т. - без удовлетворения.
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "REALTIST.RU | Теория и практика управления недвижимостью" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)