Судебные решения, арбитраж
Купля-продажа недвижимости; Сделки с недвижимостью
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
Судья Шамова А.И.
Судебная коллегия по гражданским делам Московского городского суда в составе председательствующего Ермиловой В.В.
и судей Горбуновой В.А., Морозовой Д.Х.
при секретаре С.
заслушав в открытом судебном заседании по докладу судьи Ермиловой В.В.
дело по апелляционной жалобе представителя Ш. - Ф.
на решение Нагатинского районного суда г. Москвы от 17 января 2014 г., которым постановлено отказать Ш. в удовлетворении исковых требований к П. о признании завещания недействительным, признании права собственности на долю в квартире, в порядке наследования,
установила:
Ш. обратилась с иском в суд к П. о признании недействительным завещания от 17 мая 2011 г. от имени К.Е. в пользу П., признании за ней в порядке наследования по закону права собственности на ** долю квартиры, расположенной по адресу: ***, ссылаясь на то, что Ш. является наследником имущества К.Е. второй очереди по закону, она обратилась в нотариальную контору с заявлением о принятии наследства, где ей стало известно, что 17 мая 2011 г. К.Е. было оформлено завещание на все принадлежащее на момент смерти имущество на имя П. Между тем, 10 апреля 2012 г. Бабушкинский районный суд г. Москвы отказал в удовлетворении иска К.Е. к Е. о признании договора купли-продажи недействительным, предъявляя который К.Е. утверждала, что в момент заключения договора купли-продажи квартиры 2 декабря 2010 г. она в силу состояния здоровья была не в состоянии понимать совершаемые ею действия, при оформлении завещания 17 мая 2011 г. К.Е. также по состоянию своего здоровья не была способна понимать совершаемые ею действия.
В судебном заседании представитель истца Б. исковые требования поддержал.
П. и ее представитель А.Н. исковые требования не признали.
Представители третьего лица Н. - Г. и А.Н., в судебном заседании исковые требования не поддержали, просили отказать в удовлетворении исковых требований.
Третьи лица нотариус г. Москвы К.С., нотариус г. Москвы Т., представители третьего лица Управления Росреестра по г. Москве в судебное заседание не явились.
Судом постановлено указанное выше решение, об отмене которого с удовлетворением иска просит представитель Ш. - Ф.
Проверив материалы дела, выслушав объяснения представителя Ш. - Ф., П., ее представителя А.Н., обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия не находит оснований к отмене обжалуемого решения.
Судом установлено, что 2 декабря 2010 г. К.Е. и Ш. подписали договор купли-продажи долей в квартире по адресу: ***, по ** доле каждая. Договор прошел государственную регистрацию. 17 мая 2011 г. К.Е. составила завещание, которым все имущество, которое ей ко дню смерти окажется принадлежащим, завещала П. Завещание удостоверено нотариусом г. Москвы Т., зарегистрировано в реестре за N **. Завещание записано нотариусом со слов К.Е., текст завещания ей оглашен, личность завещателя установлена, ее дееспособность проверена.
*** г. К.Е. умерла. После ее смерти открыто наследственное дело у нотариуса г. Москвы К.С. по заявлению П. как наследника по завещанию, а также поступили заявления о принятии наследства от Ш. и Н. как наследников второй очереди по закону (родные сестры наследодателя).
Ранее, по делу по иску К.Е. о признании договора купли-продажи квартиры недействительным, находившемуся в производстве Бабушкинского районного суда г. Москвы, при жизни К.Е. была проведена амбулаторная судебно-психиатрическая экспертиза 17 ноября 2011 г., которая указала на наличие у К.Е. ряда серьезных заболеваний, которые не позволяли К.Е. понимать совершаемые ею действия и руководить ими, однако в связи с отсутствием достаточных объективных сведений о психическом состоянии в представленной медицинской документации и противоречиями в оценке ее психического состояния, решить вопрос о степени имевшихся у К.Е. психических нарушений в период заключения договора купли-продажи квартиры 2 декабря 2010 г. не смогла.
По настоящему делу на основании определения суда была проведена посмертная судебно-психиатрическая экспертиза. Согласно выводам заключения экспертов N ** ГКУ г. Москвы ПКБ N 1 им. Н.А. Алексеева ДЗМ К.Е. страдала ***. Об этом свидетельствуют данные анамнеза, медицинской документации о наличии у нее в течение продолжительного времени сосудистой патологии (***) с появлением эмоциональной лабильности, нарушений памяти на события настоящего и прошлого, интеллектуальной несостоятельности с практической утратой познавательных навыков, грубых расстройств мышления (замедленность, обстоятельность, непоследовательность), ложными воспоминаниями, ослаблению концентрации внимания, обеднением личности с резким снижением адаптационных возможностей, обусловивших установление ей указанного диагноза при освидетельствовании 17 ноября 2011 г. Однако в связи с отсутствием описания психического состояния К.Е. в интересующий суд период решить вопрос о ее способности понимать значение своих действий и руководить ими при составлении завещания 17 мая 2011 г. не представляется возможным.
Опрошенный в судебном заседании эксперт-психиатр А.А., проводивший экспертизу, подтвердил выводы судебной посмертной судебно-психиатрической экспертизы, пояснил в суде, что момент возникновения заболеваний, влияющих на умственные способности и память К.Е., определить невозможно, в связи с отсутствием каких-либо объективных данных, К.Е. в юридически значимый период не обследовалась ни психиатром, ни невропатологом, описание ее состояния в этот период отсутствует. Развитие сосудистой деменции индивидуально, что не позволило экспертам ответить на вопрос о способности или неспособности К.Е. понимать значение своих действий и руководить ими на юридически значимый период, при составлении ею завещания 17 мая 2011 г.
Исследовав обстоятельства дела, дав оценку представленным доказательствам, в том числе объяснениям сторон, показаниям свидетеля ****, приведенному выше заключению, показаниям эксперта, суд пришел к выводу о том, что исковые требования Ш. о признании недействительным завещания от 17 мая 2011 г. не обоснованы и удовлетворению не подлежат.
В апелляционной жалобе указывается на то, что 17 ноября 2011 г. при жизни К.Е. экспертизой было установлено, что она страдала деменцией в связи с сосудистым заболеванием головного мозга; об этом свидетельствуют данные анамнеза, меддокументации, подтвержденные результатами настоящего обследования о возникновении у нее сосудистой патологии с появлением эмоциональной лабильности, выявление при настоящем обследовании значительного интеллектуального и мнестического (на события прошлого и настоящего) снижения с практической утратой познавательных навыков, грубых расстройств мышления, нарушений критических способностей, обеднение личности с резким снижением адаптивных способностей, неспособностью к полноценному осмыслению возникающих ситуаций и выработке активных, конструктивных форм поведения. Проведенная по настоящему делу посмертная судебно-психиатрическая экспертиза дублирует выводы экспертизы, проведенной 17 ноября 2011 г. Это дает основания полагать, что на момент составления завещания на имя П. 17 мая 2011 г. К.Е. не отдавала отчет своим действиям и не могла ими руководить. Кроме того, сама К.Е. в исковом заявлении, поданном в Бабушкинский районный суд г. Москвы, ссылалась на то, что уже на момент заключения договора купли-продажи 2 декабря 2010 г. в силу болезненного состояния она не могла понимать совершаемые ею действия и руководить ими. Заболевания, которыми страдала К.Е., носили длящийся и прогрессирующий характер. Этим обстоятельствам судом не дана соответствующая оценка.
Между тем, при рассмотрении дела судом были тщательно проверены доводы истца относительно способности К.Е. понимать значение своих действий и руководить ими в период составления завещания. Доказательств, подтверждающих то, что на момент составления завещания К.Е. не могла понимать значение своих действий и руководить ими, по делу не представлено. Согласно материалам дела наличие у К.Е. указанных выше заболеваний само по себе не может служить основанием для удовлетворения исковых требований, поскольку не свидетельствует об отсутствии у нее способности понимать значение своих действий и руководить ими в период составления оспариваемого завещания. Из материалов дела видно, что ответчик также входила в число родственников К.Е., оснований полагать, что составление завещания в ее пользу не соответствовало воле К.Е., по обстоятельствам дела не усматривается.
Принимая во внимание изложенное, судебная коллегия не находит оснований к отмене обжалуемого решения по доводам апелляционной жалобы.
Руководствуясь ст. ст. 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия,
определила:
решение Нагатинского районного суда г. Москвы от 17 января 2014 г., оставить без изменения, апелляционную жалобу представителя Ш. - Ф., без удовлетворения.
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "REALTIST.RU | Теория и практика управления недвижимостью" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ МОСКОВСКОГО ГОРОДСКОГО СУДА ОТ 20.06.2014 ПО ДЕЛУ N 33-22112
Разделы:Купля-продажа недвижимости; Сделки с недвижимостью
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
МОСКОВСКИЙ ГОРОДСКОЙ СУД
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 20 июня 2014 г. по делу N 33-22112
Судья Шамова А.И.
Судебная коллегия по гражданским делам Московского городского суда в составе председательствующего Ермиловой В.В.
и судей Горбуновой В.А., Морозовой Д.Х.
при секретаре С.
заслушав в открытом судебном заседании по докладу судьи Ермиловой В.В.
дело по апелляционной жалобе представителя Ш. - Ф.
на решение Нагатинского районного суда г. Москвы от 17 января 2014 г., которым постановлено отказать Ш. в удовлетворении исковых требований к П. о признании завещания недействительным, признании права собственности на долю в квартире, в порядке наследования,
установила:
Ш. обратилась с иском в суд к П. о признании недействительным завещания от 17 мая 2011 г. от имени К.Е. в пользу П., признании за ней в порядке наследования по закону права собственности на ** долю квартиры, расположенной по адресу: ***, ссылаясь на то, что Ш. является наследником имущества К.Е. второй очереди по закону, она обратилась в нотариальную контору с заявлением о принятии наследства, где ей стало известно, что 17 мая 2011 г. К.Е. было оформлено завещание на все принадлежащее на момент смерти имущество на имя П. Между тем, 10 апреля 2012 г. Бабушкинский районный суд г. Москвы отказал в удовлетворении иска К.Е. к Е. о признании договора купли-продажи недействительным, предъявляя который К.Е. утверждала, что в момент заключения договора купли-продажи квартиры 2 декабря 2010 г. она в силу состояния здоровья была не в состоянии понимать совершаемые ею действия, при оформлении завещания 17 мая 2011 г. К.Е. также по состоянию своего здоровья не была способна понимать совершаемые ею действия.
В судебном заседании представитель истца Б. исковые требования поддержал.
П. и ее представитель А.Н. исковые требования не признали.
Представители третьего лица Н. - Г. и А.Н., в судебном заседании исковые требования не поддержали, просили отказать в удовлетворении исковых требований.
Третьи лица нотариус г. Москвы К.С., нотариус г. Москвы Т., представители третьего лица Управления Росреестра по г. Москве в судебное заседание не явились.
Судом постановлено указанное выше решение, об отмене которого с удовлетворением иска просит представитель Ш. - Ф.
Проверив материалы дела, выслушав объяснения представителя Ш. - Ф., П., ее представителя А.Н., обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия не находит оснований к отмене обжалуемого решения.
Судом установлено, что 2 декабря 2010 г. К.Е. и Ш. подписали договор купли-продажи долей в квартире по адресу: ***, по ** доле каждая. Договор прошел государственную регистрацию. 17 мая 2011 г. К.Е. составила завещание, которым все имущество, которое ей ко дню смерти окажется принадлежащим, завещала П. Завещание удостоверено нотариусом г. Москвы Т., зарегистрировано в реестре за N **. Завещание записано нотариусом со слов К.Е., текст завещания ей оглашен, личность завещателя установлена, ее дееспособность проверена.
*** г. К.Е. умерла. После ее смерти открыто наследственное дело у нотариуса г. Москвы К.С. по заявлению П. как наследника по завещанию, а также поступили заявления о принятии наследства от Ш. и Н. как наследников второй очереди по закону (родные сестры наследодателя).
Ранее, по делу по иску К.Е. о признании договора купли-продажи квартиры недействительным, находившемуся в производстве Бабушкинского районного суда г. Москвы, при жизни К.Е. была проведена амбулаторная судебно-психиатрическая экспертиза 17 ноября 2011 г., которая указала на наличие у К.Е. ряда серьезных заболеваний, которые не позволяли К.Е. понимать совершаемые ею действия и руководить ими, однако в связи с отсутствием достаточных объективных сведений о психическом состоянии в представленной медицинской документации и противоречиями в оценке ее психического состояния, решить вопрос о степени имевшихся у К.Е. психических нарушений в период заключения договора купли-продажи квартиры 2 декабря 2010 г. не смогла.
По настоящему делу на основании определения суда была проведена посмертная судебно-психиатрическая экспертиза. Согласно выводам заключения экспертов N ** ГКУ г. Москвы ПКБ N 1 им. Н.А. Алексеева ДЗМ К.Е. страдала ***. Об этом свидетельствуют данные анамнеза, медицинской документации о наличии у нее в течение продолжительного времени сосудистой патологии (***) с появлением эмоциональной лабильности, нарушений памяти на события настоящего и прошлого, интеллектуальной несостоятельности с практической утратой познавательных навыков, грубых расстройств мышления (замедленность, обстоятельность, непоследовательность), ложными воспоминаниями, ослаблению концентрации внимания, обеднением личности с резким снижением адаптационных возможностей, обусловивших установление ей указанного диагноза при освидетельствовании 17 ноября 2011 г. Однако в связи с отсутствием описания психического состояния К.Е. в интересующий суд период решить вопрос о ее способности понимать значение своих действий и руководить ими при составлении завещания 17 мая 2011 г. не представляется возможным.
Опрошенный в судебном заседании эксперт-психиатр А.А., проводивший экспертизу, подтвердил выводы судебной посмертной судебно-психиатрической экспертизы, пояснил в суде, что момент возникновения заболеваний, влияющих на умственные способности и память К.Е., определить невозможно, в связи с отсутствием каких-либо объективных данных, К.Е. в юридически значимый период не обследовалась ни психиатром, ни невропатологом, описание ее состояния в этот период отсутствует. Развитие сосудистой деменции индивидуально, что не позволило экспертам ответить на вопрос о способности или неспособности К.Е. понимать значение своих действий и руководить ими на юридически значимый период, при составлении ею завещания 17 мая 2011 г.
Исследовав обстоятельства дела, дав оценку представленным доказательствам, в том числе объяснениям сторон, показаниям свидетеля ****, приведенному выше заключению, показаниям эксперта, суд пришел к выводу о том, что исковые требования Ш. о признании недействительным завещания от 17 мая 2011 г. не обоснованы и удовлетворению не подлежат.
В апелляционной жалобе указывается на то, что 17 ноября 2011 г. при жизни К.Е. экспертизой было установлено, что она страдала деменцией в связи с сосудистым заболеванием головного мозга; об этом свидетельствуют данные анамнеза, меддокументации, подтвержденные результатами настоящего обследования о возникновении у нее сосудистой патологии с появлением эмоциональной лабильности, выявление при настоящем обследовании значительного интеллектуального и мнестического (на события прошлого и настоящего) снижения с практической утратой познавательных навыков, грубых расстройств мышления, нарушений критических способностей, обеднение личности с резким снижением адаптивных способностей, неспособностью к полноценному осмыслению возникающих ситуаций и выработке активных, конструктивных форм поведения. Проведенная по настоящему делу посмертная судебно-психиатрическая экспертиза дублирует выводы экспертизы, проведенной 17 ноября 2011 г. Это дает основания полагать, что на момент составления завещания на имя П. 17 мая 2011 г. К.Е. не отдавала отчет своим действиям и не могла ими руководить. Кроме того, сама К.Е. в исковом заявлении, поданном в Бабушкинский районный суд г. Москвы, ссылалась на то, что уже на момент заключения договора купли-продажи 2 декабря 2010 г. в силу болезненного состояния она не могла понимать совершаемые ею действия и руководить ими. Заболевания, которыми страдала К.Е., носили длящийся и прогрессирующий характер. Этим обстоятельствам судом не дана соответствующая оценка.
Между тем, при рассмотрении дела судом были тщательно проверены доводы истца относительно способности К.Е. понимать значение своих действий и руководить ими в период составления завещания. Доказательств, подтверждающих то, что на момент составления завещания К.Е. не могла понимать значение своих действий и руководить ими, по делу не представлено. Согласно материалам дела наличие у К.Е. указанных выше заболеваний само по себе не может служить основанием для удовлетворения исковых требований, поскольку не свидетельствует об отсутствии у нее способности понимать значение своих действий и руководить ими в период составления оспариваемого завещания. Из материалов дела видно, что ответчик также входила в число родственников К.Е., оснований полагать, что составление завещания в ее пользу не соответствовало воле К.Е., по обстоятельствам дела не усматривается.
Принимая во внимание изложенное, судебная коллегия не находит оснований к отмене обжалуемого решения по доводам апелляционной жалобы.
Руководствуясь ст. ст. 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия,
определила:
решение Нагатинского районного суда г. Москвы от 17 января 2014 г., оставить без изменения, апелляционную жалобу представителя Ш. - Ф., без удовлетворения.
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "REALTIST.RU | Теория и практика управления недвижимостью" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)