Судебные решения, арбитраж
Разделы:
Дарение недвижимости; Сделки с недвижимостью
Обстоятельства: Истец указывает, что в момент подписания договора дарения спорной квартиры умершая, в силу имеющихся у нее заболеваний и преклонного возраста, не способна была понимать значение своих действий и руководить ими. Она не осознавала сути сделки, более того, у нее никогда не было намерения дарить квартиру постороннему лицу.
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
Судья: Денисов Я.Ю.
Судебная коллегия по гражданским делам Нижегородского областного суда в составе:
председательствующего Паршиной Т.В.
судей Васильевых И.Д., Карпова Д.В.
при секретаре С.
рассмотрела в открытом судебном заседании 17 марта 2015 года гражданское дело
по апелляционной жалобе П.
на решение Московского районного суда г. Нижнего Новгорода от 24 июля 2014 года
по иску П. к Р. о признании договора дарения квартиры недействительным, о признании действительным завещания от 27.12.1991 года,
заслушав доклад судьи Нижегородского областного суда Паршиной Т.В., объяснения П., Р. и ее представителя адвоката Грибковой Н.В., судебная коллегия
установила:
П. обратился в суд с иском к Р. о признании договора дарения квартиры от 17.06.2011 года недействительным, признании действительным завещания от 27.12.1991 года, мотивируя требования следующим.
27 декабря 1991 года его бабушка З.Л.Я. составила на случай своей смерти нотариальное завещание, в силу которого кооперативную квартиру <...> завещала истцу.
17 марта 2014 года истец обратился к нотариусу М.Е.В. с заявлением о принятии наследства и выдаче свидетельства о праве на наследство по завещанию.
Однако согласно затребованной нотариусом выписке из ЕГРП на недвижимое имущество N <...> от 20.03.2014 года, вышеуказанная квартира находится в собственности Р. на основании договора дарения от 11.07.2011 года.
Истец указывает, что в момент подписания договора дарения спорной квартиры, З.Л.Я. в силу имеющихся у нее заболеваний и преклонного возраста, не способна была понимать значение своих действий и руководить ими. Она не осознавала сути сделки, более того у нее никогда не было намерения дарить квартиру постороннему лицу.
Решением Московского районного суда г. Нижнего Новгорода от 24 июля 2014 года в удовлетворении исковых требований П. отказано в полном объеме.
В апелляционной жалобе П. поставлен вопрос об отмене решения суда первой инстанции как незаконного и необоснованного.
Заявитель указывает на неправильные выводы суда на то, что в момент заключения договора дарения З.Л.Я. была способна понимать характер своих действий и руководить ими, суть сделки понимала, намерена была дарить квартиру ответчику, поскольку ранее уже написала завещание на него.
Также указывает, что от ходатайства о назначении экспертизы по делу он отказался ввиду отсутствия у него денежных средств.
Законность и обоснованность решения суда первой инстанции проверена судебной коллегией по гражданским делам Нижегородского областного суда в порядке, установленном главой 39 ГПК РФ, с учетом ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ, по смыслу которой повторное рассмотрение дела в суде апелляционной инстанции предполагает проверку и оценку фактических обстоятельств дела, и их юридическую квалификацию в пределах доводов апелляционных жалобы, представления и в рамках тех требований, которые уже были предметом рассмотрения в суде первой инстанции и в пределах доводов апелляционной жалобы.
Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, заслушав объяснения явившихся лиц, судебная коллегия признает решение суда законным и обоснованным.
Разрешая спор и отказывая в удовлетворении требований П., суд первой инстанции исходил из того, что отсутствуют доказательства нахождения З.Л.Я. в момент заключения договора дарения квартиры в состоянии, неспособной понимать значение своих действий и руководить ими. Кроме того, суд сделал вывод о том, что оспариваемый договор дарения соответствовал волеизъявлению дарителя.
С указанными выводами суда первой инстанции судебная коллегия соглашается ввиду следующего.
Согласно пункту 1 статьи 177 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.
С учетом изложенного неспособность дарителя в момент составления договора дарения квартиры понимать значение своих действий или руководить ими является основанием для признания данного договора недействительным, поскольку соответствующее волеизъявление по распоряжению имуществом на момент совершения спорной сделки отсутствует.
Юридически значимыми обстоятельствами в таком случае являются наличие или отсутствие психического расстройства у дарителя в момент совершения сделки дарения, степень его тяжести, степень имеющихся нарушений его интеллектуального и (или) волевого уровня.
Судом первой инстанции установлено и подтверждено материалами дела, что З.Л.Я. была собственником квартиры <...> дома <...> улица <...> г. <...>.
27 декабря 1991 года она составила завещание, согласно которому квартиру <...> дома <...> улица <...> г. <...> она завещала внуку - истцу П., <...> года рождения (л.д. 23).
17 июня 2011 года З.Л.Я. заключила с Р. договор дарения, согласно которому передала в собственность Р. вышеуказанную квартиру (л.д. 64).
Согласно свидетельству о регистрации права от 11 июля 2011 года <...> Р. зарегистрировала переход права собственности на данную квартиру.
<...> года З.Л.Я. умерла.
В соответствии с п. 1 ст. 209 Гражданского кодекса РФ собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом.
Согласно ст. 572 Гражданского кодекса РФ, по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.
В заседании судебной коллегии П. заявил ходатайство о назначении судебной экспертизы, указав, что в момент составления спорного договора дарения квартиры З.Л.Я. находилась в состоянии, что не могла давать отчет своим действиям и руководить ими. Получить данное доказательство он не смог ввиду отсутствия у него денежных средств на проведение экспертизы.
Истец считает, что психиатрическое исследование позволит установить неспособность З.Л.Я. в полной мере осознавать фактическое содержание своих действий, уровень ее интеллекта, возраста и образования не позволяли ей осознавать последствия и характер заключенной сделки.
Судебная коллегия пришла к выводу о том, что по данному делу нельзя считать, что судом была соблюдена пропорциональность между предпринятыми мерами и целью, преследуемой указанными мерами.
Статья 46 Конституции Российской Федерации закрепляет право на судебную защиту.
В соответствии с положениями статьи 6 Конвенции "О защите прав человека и основных свобод" (г. Рим, 04.11.1950 г.), каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела судом. С позиции Европейского Суда по правам человека, судебное разбирательство должно быть справедливым в условиях фактических обстоятельствах дела, поэтому представляется нарушением, если не соблюдается принцип равенства сторон, либо судом осуществляется неадекватная оценка представляемых доказательств.
Принимая во внимание то обстоятельство, что П. был лишен возможности собрать необходимые доказательства в виде заключения экспертизы, а также другие доказательства, в том числе по вопросам, связанным с состоянием здоровья умершей, судебная коллегия считает, что ограничения, наложенные в отношении права заявителя на оказание содействия судом в получении доказательств, умаляют существо самого права и будут являться необъективными.
Каждая сторона, если иное не предусмотрено федеральным законом, согласно положений части 1 статьи 55, части 1 статьи 56 и части 1 статьи 57 ГПК РФ, должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, путем представления суду соответствующих доказательств, содержащих сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела.
В соответствии с частью 1 статьи 79 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу.
Согласно заключению судебно-психиатрической экспертизы <...> от 25.01.2015 года, назначенной определением судебной коллегии следует, что З.Л.Я., <...> года рождения по своему состоянию здоровья не страдала психическим расстройством и могла понимать значение своих действий и руководить ими в момент подписания договора дарения квартиры 17 июня 2011 года Р. (л.д. 157)
Согласно части 3 статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации заключение эксперта для суда необязательно и оценивается судом по правилам, установленным в статье 67 данного Кодекса. Несогласие суда с заключением должно быть мотивировано в решении или определении суда.
Пунктом 7 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении" разъяснено, что заключение эксперта, равно как и другие доказательства по делу, не являются исключительными средствами доказывания и должны оцениваться в совокупности со всеми имеющимися в деле доказательствами (статья 67, часть 3 статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). Оценка судом заключения должна быть полно отражена в решении. При этом суду следует указывать, на чем основаны выводы эксперта, приняты ли им во внимание все материалы, представленные на экспертизу, и сделан ли им соответствующий анализ.
Эксперты об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ предупреждены, отвод экспертам в установленном законом порядке сторонами по делу не заявлен.
Кроме того заключение экспертов соответствует требованиям, предусмотренным ч. 2 ст. 86 ГПК РФ, так как оно содержит подробное описание проведенного исследования, сделанные в результате его выводы и ответы на поставленные судом вопросы. Каких-либо сомнений в правильности или обоснованности указанное экспертное заключение не вызывает, поэтому принимается судебной коллегией в качестве допустимого доказательства.
Судебная коллегия указывает, что суд первой инстанции правомерно руководствовался при вынесении решения такими доказательствами, как показания свидетелей: В.Т.К., С.В.Я., С.Г.Е., С.Н.В., полученными непосредственно в ходе судебного заседания по делу в суде первой инстанции, свидетели были предупреждены об ответственности за дачу заведомо ложных показаний (л.д. 96), оснований не доверять показаниям свидетелей не имеется. Свидетели знали З.Л.Я., неприязни к истцу не испытывают, конфликтных отношений с ним не имеют. Из анализа данных показаний следует, что З.Л.Я. своим поведением не выказывала оснований предполагать, что она не способна осознавать смысл и последствия своих действий в силу возраста или заболевания, была опрятной, умной женщиной, самостоятельно выполняла некоторые бытовые действия, ориентировалась во времени и пространстве, узнавала знакомых, имела круг общения. Из показаний свидетеля С.Н.В. видно, что З.Л.Я. совместно с ответчиком Р. ездила для оформления договора дарения на спорную квартиру, затем даритель сообщила об этом всем своим родственникам.
Из показаний свидетелей и позиции ответчика усматривается, что между ответчиком и дарителем З.Л.Я. сложились доверительные отношения, З.Л.Я. жила у ответчика, Р. за ней ухаживала.
Кроме того, письменным доказательством по спору, справкой N <...> подтверждается, что З.Л.Я. при жизни была осмотрена комиссией врачей-психиатров. Каких-либо психических расстройств у З.Л.Я. выявлено не было (л.д. 69).
Истцом в материалы дела не представлено доказательств того, что З.Л.Я. в момент подписания спорного договора дарения не была способна понимать значения своих действий или руководить ими ввиду преклонного возраста, заболевания. Также заявитель не представил доказательств того, то даритель не осознавала сути сделки, и ее воля не была направлена на дарение квартиры ответчику.
Объяснения истца, как разновидность доказательств согласно статье 55 ГПК РФ, не могут быть приняты достаточными для удовлетворения его требований по делу.
Других доказательств, за исключением лишь своей позиции по спору, П. в суд апелляционной инстанции, также не представил.
Таким образом, судебная коллегия указывает, что суд первой инстанции, оценив доказательства по делу, обоснованно установил, что доводы истца доказанными не являются, в связи с чем, в удовлетворении заявленных требований отказано правомерно.
Судебная коллегия соглашается и с выводом суда об отсутствии необходимости для признания судебным решением завещания З.Л.Я. действительным, поскольку очевидно, что завещание З.Л.Я. о распоряжении ее имуществом после смерти в пользу П. является действующим, однако спорная квартира на момент смерти из собственности З.Л.Я. выбыла и наследственным имуществом не является.
Судебная коллегия также соглашается и с выводом суда о пропуске истцом срока исковой давности, поскольку выводы суда в этой части соответствуют ст. ст. 199, 181 ГК РФ, подлежащим применению.
Момент начала течения законного срока исковой давности правомерно установлен судом на основании показаний свидетеля С.Н.В., согласно которым З.Л.Я. сообщила о договоре дарения всем своим родственникам в июне 2011 года коим и является истец.
Учитывая, что оснований не доверить свидетелю не имеется, о пропуске срока заявлено стороной ответчика в письменном и устном виде, а истец обратился в суд только в 2014 году, годичный срок исковой давности на оспаривание договора дарения истцом пропущен.
Доводы жалобы являются аналогичными доводам, приведенным в суде первой инстанции, и, фактически, сводятся к необходимости переоценки исследованных судом доказательств. Однако, основания для иной оценки доказательств, имеющихся в деле, отсутствуют, поскольку выводы суда соответствуют установленным обстоятельствам и нормам материального права, регулирующего спорные правоотношения.
Процессуальных нарушений, влекущих отмену судебного постановления, судом первой инстанции также не допущено.
С учетом изложенного у судебной коллегии не имеется оснований сомневаться в соблюдении судом порядка принятия решения и выводах, изложенных в нем.
Руководствуясь статьями 328, 329 ГПК Российской Федерации, судебная коллегия
определила:
Решение Московского районного суда г. Нижнего Новгорода от 24 июля 2014 года оставить без изменения, апелляционную жалобу П. - без удовлетворения.
Председательствующий
Т.В.ПАРШИНА
Судьи
И.Д.ВАСИЛЬЕВЫХ
Д.В.КАРПОВ
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "REALTIST.RU | Теория и практика управления недвижимостью" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ НИЖЕГОРОДСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА ОТ 17.03.2015 ПО ДЕЛУ N 33-9776/2014
Требование: О признании договора дарения квартиры недействительным, о признании действительным завещания.Разделы:
Дарение недвижимости; Сделки с недвижимостью
Обстоятельства: Истец указывает, что в момент подписания договора дарения спорной квартиры умершая, в силу имеющихся у нее заболеваний и преклонного возраста, не способна была понимать значение своих действий и руководить ими. Она не осознавала сути сделки, более того, у нее никогда не было намерения дарить квартиру постороннему лицу.
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
НИЖЕГОРОДСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 17 марта 2015 г. по делу N 33-9776/2014
Судья: Денисов Я.Ю.
Судебная коллегия по гражданским делам Нижегородского областного суда в составе:
председательствующего Паршиной Т.В.
судей Васильевых И.Д., Карпова Д.В.
при секретаре С.
рассмотрела в открытом судебном заседании 17 марта 2015 года гражданское дело
по апелляционной жалобе П.
на решение Московского районного суда г. Нижнего Новгорода от 24 июля 2014 года
по иску П. к Р. о признании договора дарения квартиры недействительным, о признании действительным завещания от 27.12.1991 года,
заслушав доклад судьи Нижегородского областного суда Паршиной Т.В., объяснения П., Р. и ее представителя адвоката Грибковой Н.В., судебная коллегия
установила:
П. обратился в суд с иском к Р. о признании договора дарения квартиры от 17.06.2011 года недействительным, признании действительным завещания от 27.12.1991 года, мотивируя требования следующим.
27 декабря 1991 года его бабушка З.Л.Я. составила на случай своей смерти нотариальное завещание, в силу которого кооперативную квартиру <...> завещала истцу.
17 марта 2014 года истец обратился к нотариусу М.Е.В. с заявлением о принятии наследства и выдаче свидетельства о праве на наследство по завещанию.
Однако согласно затребованной нотариусом выписке из ЕГРП на недвижимое имущество N <...> от 20.03.2014 года, вышеуказанная квартира находится в собственности Р. на основании договора дарения от 11.07.2011 года.
Истец указывает, что в момент подписания договора дарения спорной квартиры, З.Л.Я. в силу имеющихся у нее заболеваний и преклонного возраста, не способна была понимать значение своих действий и руководить ими. Она не осознавала сути сделки, более того у нее никогда не было намерения дарить квартиру постороннему лицу.
Решением Московского районного суда г. Нижнего Новгорода от 24 июля 2014 года в удовлетворении исковых требований П. отказано в полном объеме.
В апелляционной жалобе П. поставлен вопрос об отмене решения суда первой инстанции как незаконного и необоснованного.
Заявитель указывает на неправильные выводы суда на то, что в момент заключения договора дарения З.Л.Я. была способна понимать характер своих действий и руководить ими, суть сделки понимала, намерена была дарить квартиру ответчику, поскольку ранее уже написала завещание на него.
Также указывает, что от ходатайства о назначении экспертизы по делу он отказался ввиду отсутствия у него денежных средств.
Законность и обоснованность решения суда первой инстанции проверена судебной коллегией по гражданским делам Нижегородского областного суда в порядке, установленном главой 39 ГПК РФ, с учетом ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ, по смыслу которой повторное рассмотрение дела в суде апелляционной инстанции предполагает проверку и оценку фактических обстоятельств дела, и их юридическую квалификацию в пределах доводов апелляционных жалобы, представления и в рамках тех требований, которые уже были предметом рассмотрения в суде первой инстанции и в пределах доводов апелляционной жалобы.
Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, заслушав объяснения явившихся лиц, судебная коллегия признает решение суда законным и обоснованным.
Разрешая спор и отказывая в удовлетворении требований П., суд первой инстанции исходил из того, что отсутствуют доказательства нахождения З.Л.Я. в момент заключения договора дарения квартиры в состоянии, неспособной понимать значение своих действий и руководить ими. Кроме того, суд сделал вывод о том, что оспариваемый договор дарения соответствовал волеизъявлению дарителя.
С указанными выводами суда первой инстанции судебная коллегия соглашается ввиду следующего.
Согласно пункту 1 статьи 177 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.
С учетом изложенного неспособность дарителя в момент составления договора дарения квартиры понимать значение своих действий или руководить ими является основанием для признания данного договора недействительным, поскольку соответствующее волеизъявление по распоряжению имуществом на момент совершения спорной сделки отсутствует.
Юридически значимыми обстоятельствами в таком случае являются наличие или отсутствие психического расстройства у дарителя в момент совершения сделки дарения, степень его тяжести, степень имеющихся нарушений его интеллектуального и (или) волевого уровня.
Судом первой инстанции установлено и подтверждено материалами дела, что З.Л.Я. была собственником квартиры <...> дома <...> улица <...> г. <...>.
27 декабря 1991 года она составила завещание, согласно которому квартиру <...> дома <...> улица <...> г. <...> она завещала внуку - истцу П., <...> года рождения (л.д. 23).
17 июня 2011 года З.Л.Я. заключила с Р. договор дарения, согласно которому передала в собственность Р. вышеуказанную квартиру (л.д. 64).
Согласно свидетельству о регистрации права от 11 июля 2011 года <...> Р. зарегистрировала переход права собственности на данную квартиру.
<...> года З.Л.Я. умерла.
В соответствии с п. 1 ст. 209 Гражданского кодекса РФ собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом.
Согласно ст. 572 Гражданского кодекса РФ, по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.
В заседании судебной коллегии П. заявил ходатайство о назначении судебной экспертизы, указав, что в момент составления спорного договора дарения квартиры З.Л.Я. находилась в состоянии, что не могла давать отчет своим действиям и руководить ими. Получить данное доказательство он не смог ввиду отсутствия у него денежных средств на проведение экспертизы.
Истец считает, что психиатрическое исследование позволит установить неспособность З.Л.Я. в полной мере осознавать фактическое содержание своих действий, уровень ее интеллекта, возраста и образования не позволяли ей осознавать последствия и характер заключенной сделки.
Судебная коллегия пришла к выводу о том, что по данному делу нельзя считать, что судом была соблюдена пропорциональность между предпринятыми мерами и целью, преследуемой указанными мерами.
Статья 46 Конституции Российской Федерации закрепляет право на судебную защиту.
В соответствии с положениями статьи 6 Конвенции "О защите прав человека и основных свобод" (г. Рим, 04.11.1950 г.), каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела судом. С позиции Европейского Суда по правам человека, судебное разбирательство должно быть справедливым в условиях фактических обстоятельствах дела, поэтому представляется нарушением, если не соблюдается принцип равенства сторон, либо судом осуществляется неадекватная оценка представляемых доказательств.
Принимая во внимание то обстоятельство, что П. был лишен возможности собрать необходимые доказательства в виде заключения экспертизы, а также другие доказательства, в том числе по вопросам, связанным с состоянием здоровья умершей, судебная коллегия считает, что ограничения, наложенные в отношении права заявителя на оказание содействия судом в получении доказательств, умаляют существо самого права и будут являться необъективными.
Каждая сторона, если иное не предусмотрено федеральным законом, согласно положений части 1 статьи 55, части 1 статьи 56 и части 1 статьи 57 ГПК РФ, должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, путем представления суду соответствующих доказательств, содержащих сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела.
В соответствии с частью 1 статьи 79 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу.
Согласно заключению судебно-психиатрической экспертизы <...> от 25.01.2015 года, назначенной определением судебной коллегии следует, что З.Л.Я., <...> года рождения по своему состоянию здоровья не страдала психическим расстройством и могла понимать значение своих действий и руководить ими в момент подписания договора дарения квартиры 17 июня 2011 года Р. (л.д. 157)
Согласно части 3 статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации заключение эксперта для суда необязательно и оценивается судом по правилам, установленным в статье 67 данного Кодекса. Несогласие суда с заключением должно быть мотивировано в решении или определении суда.
Пунктом 7 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении" разъяснено, что заключение эксперта, равно как и другие доказательства по делу, не являются исключительными средствами доказывания и должны оцениваться в совокупности со всеми имеющимися в деле доказательствами (статья 67, часть 3 статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). Оценка судом заключения должна быть полно отражена в решении. При этом суду следует указывать, на чем основаны выводы эксперта, приняты ли им во внимание все материалы, представленные на экспертизу, и сделан ли им соответствующий анализ.
Эксперты об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ предупреждены, отвод экспертам в установленном законом порядке сторонами по делу не заявлен.
Кроме того заключение экспертов соответствует требованиям, предусмотренным ч. 2 ст. 86 ГПК РФ, так как оно содержит подробное описание проведенного исследования, сделанные в результате его выводы и ответы на поставленные судом вопросы. Каких-либо сомнений в правильности или обоснованности указанное экспертное заключение не вызывает, поэтому принимается судебной коллегией в качестве допустимого доказательства.
Судебная коллегия указывает, что суд первой инстанции правомерно руководствовался при вынесении решения такими доказательствами, как показания свидетелей: В.Т.К., С.В.Я., С.Г.Е., С.Н.В., полученными непосредственно в ходе судебного заседания по делу в суде первой инстанции, свидетели были предупреждены об ответственности за дачу заведомо ложных показаний (л.д. 96), оснований не доверять показаниям свидетелей не имеется. Свидетели знали З.Л.Я., неприязни к истцу не испытывают, конфликтных отношений с ним не имеют. Из анализа данных показаний следует, что З.Л.Я. своим поведением не выказывала оснований предполагать, что она не способна осознавать смысл и последствия своих действий в силу возраста или заболевания, была опрятной, умной женщиной, самостоятельно выполняла некоторые бытовые действия, ориентировалась во времени и пространстве, узнавала знакомых, имела круг общения. Из показаний свидетеля С.Н.В. видно, что З.Л.Я. совместно с ответчиком Р. ездила для оформления договора дарения на спорную квартиру, затем даритель сообщила об этом всем своим родственникам.
Из показаний свидетелей и позиции ответчика усматривается, что между ответчиком и дарителем З.Л.Я. сложились доверительные отношения, З.Л.Я. жила у ответчика, Р. за ней ухаживала.
Кроме того, письменным доказательством по спору, справкой N <...> подтверждается, что З.Л.Я. при жизни была осмотрена комиссией врачей-психиатров. Каких-либо психических расстройств у З.Л.Я. выявлено не было (л.д. 69).
Истцом в материалы дела не представлено доказательств того, что З.Л.Я. в момент подписания спорного договора дарения не была способна понимать значения своих действий или руководить ими ввиду преклонного возраста, заболевания. Также заявитель не представил доказательств того, то даритель не осознавала сути сделки, и ее воля не была направлена на дарение квартиры ответчику.
Объяснения истца, как разновидность доказательств согласно статье 55 ГПК РФ, не могут быть приняты достаточными для удовлетворения его требований по делу.
Других доказательств, за исключением лишь своей позиции по спору, П. в суд апелляционной инстанции, также не представил.
Таким образом, судебная коллегия указывает, что суд первой инстанции, оценив доказательства по делу, обоснованно установил, что доводы истца доказанными не являются, в связи с чем, в удовлетворении заявленных требований отказано правомерно.
Судебная коллегия соглашается и с выводом суда об отсутствии необходимости для признания судебным решением завещания З.Л.Я. действительным, поскольку очевидно, что завещание З.Л.Я. о распоряжении ее имуществом после смерти в пользу П. является действующим, однако спорная квартира на момент смерти из собственности З.Л.Я. выбыла и наследственным имуществом не является.
Судебная коллегия также соглашается и с выводом суда о пропуске истцом срока исковой давности, поскольку выводы суда в этой части соответствуют ст. ст. 199, 181 ГК РФ, подлежащим применению.
Момент начала течения законного срока исковой давности правомерно установлен судом на основании показаний свидетеля С.Н.В., согласно которым З.Л.Я. сообщила о договоре дарения всем своим родственникам в июне 2011 года коим и является истец.
Учитывая, что оснований не доверить свидетелю не имеется, о пропуске срока заявлено стороной ответчика в письменном и устном виде, а истец обратился в суд только в 2014 году, годичный срок исковой давности на оспаривание договора дарения истцом пропущен.
Доводы жалобы являются аналогичными доводам, приведенным в суде первой инстанции, и, фактически, сводятся к необходимости переоценки исследованных судом доказательств. Однако, основания для иной оценки доказательств, имеющихся в деле, отсутствуют, поскольку выводы суда соответствуют установленным обстоятельствам и нормам материального права, регулирующего спорные правоотношения.
Процессуальных нарушений, влекущих отмену судебного постановления, судом первой инстанции также не допущено.
С учетом изложенного у судебной коллегии не имеется оснований сомневаться в соблюдении судом порядка принятия решения и выводах, изложенных в нем.
Руководствуясь статьями 328, 329 ГПК Российской Федерации, судебная коллегия
определила:
Решение Московского районного суда г. Нижнего Новгорода от 24 июля 2014 года оставить без изменения, апелляционную жалобу П. - без удовлетворения.
Председательствующий
Т.В.ПАРШИНА
Судьи
И.Д.ВАСИЛЬЕВЫХ
Д.В.КАРПОВ
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "REALTIST.RU | Теория и практика управления недвижимостью" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)