Судебные решения, арбитраж
Разделы:
Дарение недвижимости; Сделки с недвижимостью
Обстоятельства: Прокурор полагал, что в момент подписания истицей договоров дарения недвижимости она находилась в таком состоянии, которое не позволяло ей понимать значение своих действий.
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
Судья Шарифуллин В.Р.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Татарстан в составе:
председательствующего судьи Янсона А.С.,
судей Сазоновой В.Г. и Мигуновой О.И.,
при секретаре судебного заседания Г.,
рассмотрела в открытом судебном заседании по докладу судьи Сазоновой В.Г. гражданское дело по апелляционной жалобе Ш., Ц. на решение Московского районного суда города Казани от 03 апреля 2015 года, которым постановлено:
иск Л. ФИО1 к Ш. ФИО2, Ц. ФИО3 о признании сделок недействительными удовлетворить.
Признать договор дарения комнаты.... в <адрес>, заключенный между К. ФИО4 и Ц. ФИО3 9 декабря 2008 года, недействительным.
Признать договор дарения жилого дома и земельного участка, расположенных по адресу: РТ, <адрес>, заключенного между К. ФИО4 и Ш. ФИО2 1 марта 2010 года, недействительным.
Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, заслушав объяснения представителя Ш., Ц. - Г.Л.Я., в поддержку доводов жалобы, представителя Л. - Г.С.В., возражавшую относительно доводов жалобы, судебная коллегия
установила:
Прокурор Московского района г. Казани обратился в суд с заявлением в интересах К. к Ш., Ц. о признании сделок недействительными.
Требования мотивированы тем, что в ходе проведенной по заявлению К. проверки было установлено, что К. в силу преклонного возраста и состояния здоровья не может самостоятельно защищать принадлежащие ей права. Она являлась собственником комнаты.... в <адрес>, а также ей принадлежал дом и земельный участок, расположенные по адресу: РТ, <адрес>. Супруги Ш. и Ц., познакомившись с К., уговаривали ее продать принадлежащую ей комнату, на что получили отказ. В дальнейшем, стороны договорились снимать указанную комнату. Ш. и Ц. водили К. по различным организациям, где К. подписывала документы, при этом последняя считала, что Ш. и Ц. оформляют договор пожизненного содержания с иждивением, поверив их обещаниям, что будут ухаживать за ней, достойно похоронят в случае ее смерти, и в дальнейшем, будут помогать ее приемному сыну. В октябре 2012 года К. решила продать дом с земельным участком в <адрес> и переехать в <адрес>, поскольку состояние ее здоровья резко ухудшилось. Однако узнала, что собственником дома и земельного участка, расположенных по адресу: РТ, <адрес>, является Ш. В ходе восстановления документов на имущество К. стало известно, что комната.... в <адрес> была оформлена по договору дарения на Ц. Поскольку, как полагал прокурор, К. в момент подписания ею договоров дарения находилась в таком состоянии, которое не позволяло ей понимать значение своих действий, совершенные ею сделки являются недействительными на основании требований статьи 177 Гражданского кодекса Российской Федерации.
Просил суд признать договор дарения комнаты.... в <адрес>, заключенный между К. и Ц. 9 декабря 2008 года, недействительным; признать договор дарения жилого дома и земельного участка, расположенных по адресу: РТ, <адрес>, заключенный между К. и Ш. 1 марта 2010 года, недействительным, по основаниям, предусмотренным частью 1 статьи 177 и частью 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации.
В ходе рассмотрения дела прокурор увеличил заявленные требования также просил выселить Ш. и Ц. из занимаемой комнаты.... в <адрес>.
К. умерла 27 января 2014 года, в связи с чем суд привлек правопреемника истца - наследницу К. по завещанию от 26 октября 2013 года Л., обратившуюся с заявлением о принятии наследства 24 июля 2014 года. Определением от 28 октября 2014 года производство по делу по заявлению прокурора в интересах К. было прекращено ввиду отказа прокурора от поддержания заявления, одновременно было определено рассмотреть по существу гражданское дело в части требований правопреемника К. - Л.
В ходе судебного разбирательства представитель истицы Л. - адвокат Гафурова С.В. поддержала исковые требования в части признания недействительными договора дарения комнаты, заключенного 9 декабря 2008 года между К. и Ц., и признания недействительным договора дарения земельного участка и дома, заключенного между К. и Ш. 1 марта 2010 года. В части требования о выселении ответчиков иск не поддержала, поскольку они в спорной комнате не проживают. В обоснование заявленных требований представитель истицы сослалась на недействительность указанных сделок, заключенных, по ее мнению, под заблуждением К. по основаниям, предусмотренным статьей 178 Гражданского кодекса Российской Федерации.
Ответчики Ц. и Ш. в суд не явились.
Представитель ответчиков - адвокат Грибова Л.Я. иск не признала, просила применить положение о пропуске срока исковой давности.
Представитель третьего лица Управления Росреестра по РТ в суд не явился.
Суд постановил решение в вышеприведенной формулировке.
В апелляционной жалобе Ш. и Ц. просят решение суда отменить и принять по делу новое решение об отказе в удовлетворении иска. В жалобе указывается, что истица не доказала, что при заключении договора дарения была введена в заблуждение относительно условий совершаемой сделки. Отмечается, что выводы эксперта - психолога не подтверждены материалами дела и не дают достаточных оснований для признания сделки недействительной как совершенной под влиянием заблуждения. Считает вывод суда о том, что истица не пропустила срок исковой давности, необоснован.
Ц., Ш., Л., представитель Управления Росреестра по РТ в судебное заседание суда апелляционной инстанции не явились, извещены надлежащим образом. Управление Росреестра по РТ направило ходатайство о рассмотрении апелляционной жалобы в отсутствие своего представителя.
Поскольку данных о наличии существенных препятствий для их участия в данном судебном заседании не имеется, судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело в их отсутствие.
Судебная коллегия, исследовав материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, считает, что решение суда подлежит оставлению без изменения по следующим основаниям.
В силу пункта 1 статьи 572 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой либо перед третьим лицом.
Согласно статье 166 Гражданского кодекса Российской Федерации (в редакции действовавшей в момент совершения сделки) сделка недействительна по основаниям, установленным настоящим Кодексом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).
В соответствии с пунктами 1 и 2 статьи 178 Гражданского кодекса Российской Федерации (в редакции действовавшей в момент совершения сделки) сделка, совершенная под влиянием заблуждения, имеющего существенное значение, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения.
Существенное значение имеет заблуждение относительно природы сделки либо тождества или таких качеств ее предмета, которые значительно снижают возможности его использования по назначению. Заблуждение относительно мотивов сделки не имеет существенного значения.
Если сделка признана недействительной как совершенная под влиянием заблуждения, соответственно применяются правила, предусмотренные пунктом 2 статьи 167 настоящего Кодекса.
Исходя из положений статей 167, 178, 572 Гражданского кодекса Российской Федерации, юридически значимыми обстоятельствами для вывода о состоявшемся договоре дарения является не только письменно оформленный документ, но и факт передачи и принятия дара, а также должна быть выяснена действительная общая воля сторон с учетом цели договора.
Как следует из материалов дела, на основании договора на передачу жилого помещения в собственность граждан от 7 июня 2007 года комната N...., жилой площадью 18,4 кв. м, расположенная в <адрес>, передана в собственность К.
Из копии дела правоустанавливающих документов на комнату.... в <адрес> (т. 1 л.д. 65-93) усматривается, что 9 декабря 2008 года К. подарила принадлежащую ей на праве собственности комнату в указанной квартире ответчице Ц., право собственности которой зарегистрировано в органе Росреестра по РТ.
Также на праве собственности К. принадлежал жилой дом и земельный участок, расположенные по адресу: РТ, <адрес> (т. 1 л.д. 36-60). К. по договору дарения передала права на указанные объекты недвижимости Ш. 1 марта 2010 года. Право собственности зарегистрировано за одаряемым.
Из заявления, поданного К. прокурору Московского района г. Казани 3 июня 2013 года (т. 1 л.д. 17-20), следует, что о нарушении своих прав, о существе заключенных договоров, она узнала в октябре 2012 года, когда вместе с сыном решила продать дом с земельным участком в <адрес> (л.д. 19). В ходе подготовки документов она узнала, что данный объект принадлежит Ш. Подписывая договор дарения земельного участка, жилого дома и комнаты, К. не осознавала, что отчуждает принадлежащее ей имущество. Так как она проживала в <адрес>, Ш. и Ц. заверили ее в том, что квартира в <адрес> ими будет сдаваться нанимателям, а вырученные денежные средства будут зачисляться на сберегательную книжку в банке. Как указала сама К., в силу возраста и состояния здоровья она плохо читала, писала с трудом, проверить документы, а тем более понимать их юридическое значение она не могла.
Разрешая заявленные требования, суд первой инстанции, пришел к выводу, что К., подписывая договоры дарения недвижимости от 9 декабря 2008 г. и 1 марта 2010 г., действовала под влиянием заблуждения, помимо своей воли составила неправильное мнение относительно природы договоров, полагая, что после их подписания сохранит права на принадлежавшие ей объекты недвижимого имущества, получив при этом, доход от сдачи недвижимости в наем. Заблуждение К. возникло по причинам, зависящим от поведения ответчиков Ш. и Ц., предшествующего подписанию договоров, а также в силу преклонного возраста К., страдавшей рядом заболеваний.
Оценивая действительность волеизъявления К. на распоряжения объектами недвижимого имущества по договору дарения, суд исследовал показания свидетелей, допрошенных в ходе судебного разбирательства.
Для выяснения психического состояния К. и ее психологических особенностей, которые могли привести к заблуждению относительно природы заключенных ею договоров в 2008 и 2010 годах, судом была назначена судебная комплексная посмертная психолого-психиатрическая экспертиза.
Согласно заключению.... от 10 марта 2015 года, выполненного экспертами ГУЗ "Республиканская клиническая психиатрическая больница им. ак. Б.", ответить на вопрос о том, могли ли имевшиеся у К. заболевания повлиять на ее способность понимать значение своих действий в момент подписания ею договоров дарения в 2008 и 2010 годах - не представилось возможным.
Согласно заключению члена комиссии психолога-эксперта А., договоры дарения от 9 декабря 2008 г. и 1 марта 2010 г. были заключены под влиянием воздействия другой стороны при наличии таких индивидуально-психологических особенностей К., как доверчивость, доброжелательность, незлопамятность, которые сопровождались ее неблагоприятным физическим состоянием, преклонным возрастом и недостаточной осведомленностью в юридических вопросах. Сделки по отчуждению недвижимости не соответствовали декларированным ею намерениям и противоречили ее насущным интересам. Данные факторы оказывали ограничивающее влияние на понимание К. природы сделок и свободу ее волеизъявления.
Опрошенная в судебном заседании член экспертной комиссии А. пояснила, что к указанному выше выводу ее привела совокупность собранных по делу и представленных на экспертизу обстоятельств, которые складывались из показаний лиц, близко знакомых с К., а также других, объективных данных о состоянии здоровья К. и ее поведении в период совершения оспариваемых сделок.
Таким образом, установив указанные выше обстоятельства о том, что К. в момент подписания ею договоров дарения недвижимости от 9 декабря 2008 г. и 1 марта 2010 г., заблуждалась относительно действительной юридической природы и последствий совершенных ею сделок, не понимая того, что отчуждает свое имущество в пользу Ш. и Ц., суд пришел к правильному выводу об удовлетворении иска Л.
С обоснованностью выводов суда первой инстанции судебная коллегия согласна, поскольку они соответствуют обстоятельствам дела и не противоречат требования закона.
По смыслу приведенных положений пункта 1 статьи 178 Гражданского кодекса Российской Федерации, сделка может быть признана недействительной, если выраженная в ней воля участника сделки неправильно сложилась вследствие заблуждения, и поэтому сделка влечет иные последствия, а не те, которые он имел в виду в действительности, правовые последствия, то есть волеизъявление участника сделки не соответствует его действительной воле.
С учетом конкретных обстоятельств настоящего дела, суд пришел к верному выводу о том, что истец не имела намерения утратить право собственности на принадлежащее ей недвижимое имущество, она полагала, что оформляет документы на сдачу комнаты по договору найма для получения дохода, что свидетельствует об отсутствии волеизъявления истца на дарение комнаты и жилого дома с земельным участком и о заблуждении относительно природы сделки, что является существенным. При этом суд первой инстанции правомерно принял во внимание и то обстоятельство, что кроме спорных жилых помещений другого жилья К. не имела, ответчики являются для истца посторонними лицами, в родственных отношениях не состоят.
Верными являются выводы суда и относительно того, что срок исковой давности истцом не пропущен, поскольку о наличии договоров дарения К. узнала в октябре 2012 года, прокурор обратился с заявлением об оспаривании сделок в интересах К. 5 июля 2013 года.
Таким образом, принимая во внимание обстоятельства совершения сделки по дарению квартиры, оценив доказательства по делу по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в их совокупности, руководствуясь приведенными нормами права, суд пришел к правильному выводу о признании договоров дарения комнаты и жилого дома с земельным участком недействительными.
Отклоняя доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия считает, что они выводов суда не опровергают и не свидетельствуют о незаконности решения суда, по существу сводятся к переоценке выводов суда первой инстанции о фактических обстоятельствах, субъективной оценке доказательств и аналогичны тем, которые приводились ответчиком в суде первой инстанции.
Предусмотренных статьей 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для отмены решения суда по доводам апелляционной жалобы судебная коллегия не усматривает. Нарушений норм процессуального права, влекущих отмену решения, по делу не установлено.
На основании изложенного, руководствуясь статьей 199, пунктом 1 статьи 328, статьей 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
определила:
решение Московского районного суда города Казани от 03 апреля 2015 года по данному делу оставить без изменения; апелляционную жалобу Ш., Ц. - без удовлетворения.
Апелляционное определение вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в шестимесячный срок в кассационном порядке.
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "REALTIST.RU | Теория и практика управления недвижимостью" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ ВЕРХОВНОГО СУДА РЕСПУБЛИКИ ТАТАРСТАН ОТ 29.06.2015 ПО ДЕЛУ N 33-9490/2015
Требование: О признании сделок недействительными.Разделы:
Дарение недвижимости; Сделки с недвижимостью
Обстоятельства: Прокурор полагал, что в момент подписания истицей договоров дарения недвижимости она находилась в таком состоянии, которое не позволяло ей понимать значение своих действий.
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
ВЕРХОВНЫЙ СУД РЕСПУБЛИКИ ТАТАРСТАН
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 29 июня 2015 г. по делу N 33-9490/2015
Судья Шарифуллин В.Р.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Татарстан в составе:
председательствующего судьи Янсона А.С.,
судей Сазоновой В.Г. и Мигуновой О.И.,
при секретаре судебного заседания Г.,
рассмотрела в открытом судебном заседании по докладу судьи Сазоновой В.Г. гражданское дело по апелляционной жалобе Ш., Ц. на решение Московского районного суда города Казани от 03 апреля 2015 года, которым постановлено:
иск Л. ФИО1 к Ш. ФИО2, Ц. ФИО3 о признании сделок недействительными удовлетворить.
Признать договор дарения комнаты.... в <адрес>, заключенный между К. ФИО4 и Ц. ФИО3 9 декабря 2008 года, недействительным.
Признать договор дарения жилого дома и земельного участка, расположенных по адресу: РТ, <адрес>, заключенного между К. ФИО4 и Ш. ФИО2 1 марта 2010 года, недействительным.
Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, заслушав объяснения представителя Ш., Ц. - Г.Л.Я., в поддержку доводов жалобы, представителя Л. - Г.С.В., возражавшую относительно доводов жалобы, судебная коллегия
установила:
Прокурор Московского района г. Казани обратился в суд с заявлением в интересах К. к Ш., Ц. о признании сделок недействительными.
Требования мотивированы тем, что в ходе проведенной по заявлению К. проверки было установлено, что К. в силу преклонного возраста и состояния здоровья не может самостоятельно защищать принадлежащие ей права. Она являлась собственником комнаты.... в <адрес>, а также ей принадлежал дом и земельный участок, расположенные по адресу: РТ, <адрес>. Супруги Ш. и Ц., познакомившись с К., уговаривали ее продать принадлежащую ей комнату, на что получили отказ. В дальнейшем, стороны договорились снимать указанную комнату. Ш. и Ц. водили К. по различным организациям, где К. подписывала документы, при этом последняя считала, что Ш. и Ц. оформляют договор пожизненного содержания с иждивением, поверив их обещаниям, что будут ухаживать за ней, достойно похоронят в случае ее смерти, и в дальнейшем, будут помогать ее приемному сыну. В октябре 2012 года К. решила продать дом с земельным участком в <адрес> и переехать в <адрес>, поскольку состояние ее здоровья резко ухудшилось. Однако узнала, что собственником дома и земельного участка, расположенных по адресу: РТ, <адрес>, является Ш. В ходе восстановления документов на имущество К. стало известно, что комната.... в <адрес> была оформлена по договору дарения на Ц. Поскольку, как полагал прокурор, К. в момент подписания ею договоров дарения находилась в таком состоянии, которое не позволяло ей понимать значение своих действий, совершенные ею сделки являются недействительными на основании требований статьи 177 Гражданского кодекса Российской Федерации.
Просил суд признать договор дарения комнаты.... в <адрес>, заключенный между К. и Ц. 9 декабря 2008 года, недействительным; признать договор дарения жилого дома и земельного участка, расположенных по адресу: РТ, <адрес>, заключенный между К. и Ш. 1 марта 2010 года, недействительным, по основаниям, предусмотренным частью 1 статьи 177 и частью 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации.
В ходе рассмотрения дела прокурор увеличил заявленные требования также просил выселить Ш. и Ц. из занимаемой комнаты.... в <адрес>.
К. умерла 27 января 2014 года, в связи с чем суд привлек правопреемника истца - наследницу К. по завещанию от 26 октября 2013 года Л., обратившуюся с заявлением о принятии наследства 24 июля 2014 года. Определением от 28 октября 2014 года производство по делу по заявлению прокурора в интересах К. было прекращено ввиду отказа прокурора от поддержания заявления, одновременно было определено рассмотреть по существу гражданское дело в части требований правопреемника К. - Л.
В ходе судебного разбирательства представитель истицы Л. - адвокат Гафурова С.В. поддержала исковые требования в части признания недействительными договора дарения комнаты, заключенного 9 декабря 2008 года между К. и Ц., и признания недействительным договора дарения земельного участка и дома, заключенного между К. и Ш. 1 марта 2010 года. В части требования о выселении ответчиков иск не поддержала, поскольку они в спорной комнате не проживают. В обоснование заявленных требований представитель истицы сослалась на недействительность указанных сделок, заключенных, по ее мнению, под заблуждением К. по основаниям, предусмотренным статьей 178 Гражданского кодекса Российской Федерации.
Ответчики Ц. и Ш. в суд не явились.
Представитель ответчиков - адвокат Грибова Л.Я. иск не признала, просила применить положение о пропуске срока исковой давности.
Представитель третьего лица Управления Росреестра по РТ в суд не явился.
Суд постановил решение в вышеприведенной формулировке.
В апелляционной жалобе Ш. и Ц. просят решение суда отменить и принять по делу новое решение об отказе в удовлетворении иска. В жалобе указывается, что истица не доказала, что при заключении договора дарения была введена в заблуждение относительно условий совершаемой сделки. Отмечается, что выводы эксперта - психолога не подтверждены материалами дела и не дают достаточных оснований для признания сделки недействительной как совершенной под влиянием заблуждения. Считает вывод суда о том, что истица не пропустила срок исковой давности, необоснован.
Ц., Ш., Л., представитель Управления Росреестра по РТ в судебное заседание суда апелляционной инстанции не явились, извещены надлежащим образом. Управление Росреестра по РТ направило ходатайство о рассмотрении апелляционной жалобы в отсутствие своего представителя.
Поскольку данных о наличии существенных препятствий для их участия в данном судебном заседании не имеется, судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело в их отсутствие.
Судебная коллегия, исследовав материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, считает, что решение суда подлежит оставлению без изменения по следующим основаниям.
В силу пункта 1 статьи 572 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой либо перед третьим лицом.
Согласно статье 166 Гражданского кодекса Российской Федерации (в редакции действовавшей в момент совершения сделки) сделка недействительна по основаниям, установленным настоящим Кодексом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).
В соответствии с пунктами 1 и 2 статьи 178 Гражданского кодекса Российской Федерации (в редакции действовавшей в момент совершения сделки) сделка, совершенная под влиянием заблуждения, имеющего существенное значение, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения.
Существенное значение имеет заблуждение относительно природы сделки либо тождества или таких качеств ее предмета, которые значительно снижают возможности его использования по назначению. Заблуждение относительно мотивов сделки не имеет существенного значения.
Если сделка признана недействительной как совершенная под влиянием заблуждения, соответственно применяются правила, предусмотренные пунктом 2 статьи 167 настоящего Кодекса.
Исходя из положений статей 167, 178, 572 Гражданского кодекса Российской Федерации, юридически значимыми обстоятельствами для вывода о состоявшемся договоре дарения является не только письменно оформленный документ, но и факт передачи и принятия дара, а также должна быть выяснена действительная общая воля сторон с учетом цели договора.
Как следует из материалов дела, на основании договора на передачу жилого помещения в собственность граждан от 7 июня 2007 года комната N...., жилой площадью 18,4 кв. м, расположенная в <адрес>, передана в собственность К.
Из копии дела правоустанавливающих документов на комнату.... в <адрес> (т. 1 л.д. 65-93) усматривается, что 9 декабря 2008 года К. подарила принадлежащую ей на праве собственности комнату в указанной квартире ответчице Ц., право собственности которой зарегистрировано в органе Росреестра по РТ.
Также на праве собственности К. принадлежал жилой дом и земельный участок, расположенные по адресу: РТ, <адрес> (т. 1 л.д. 36-60). К. по договору дарения передала права на указанные объекты недвижимости Ш. 1 марта 2010 года. Право собственности зарегистрировано за одаряемым.
Из заявления, поданного К. прокурору Московского района г. Казани 3 июня 2013 года (т. 1 л.д. 17-20), следует, что о нарушении своих прав, о существе заключенных договоров, она узнала в октябре 2012 года, когда вместе с сыном решила продать дом с земельным участком в <адрес> (л.д. 19). В ходе подготовки документов она узнала, что данный объект принадлежит Ш. Подписывая договор дарения земельного участка, жилого дома и комнаты, К. не осознавала, что отчуждает принадлежащее ей имущество. Так как она проживала в <адрес>, Ш. и Ц. заверили ее в том, что квартира в <адрес> ими будет сдаваться нанимателям, а вырученные денежные средства будут зачисляться на сберегательную книжку в банке. Как указала сама К., в силу возраста и состояния здоровья она плохо читала, писала с трудом, проверить документы, а тем более понимать их юридическое значение она не могла.
Разрешая заявленные требования, суд первой инстанции, пришел к выводу, что К., подписывая договоры дарения недвижимости от 9 декабря 2008 г. и 1 марта 2010 г., действовала под влиянием заблуждения, помимо своей воли составила неправильное мнение относительно природы договоров, полагая, что после их подписания сохранит права на принадлежавшие ей объекты недвижимого имущества, получив при этом, доход от сдачи недвижимости в наем. Заблуждение К. возникло по причинам, зависящим от поведения ответчиков Ш. и Ц., предшествующего подписанию договоров, а также в силу преклонного возраста К., страдавшей рядом заболеваний.
Оценивая действительность волеизъявления К. на распоряжения объектами недвижимого имущества по договору дарения, суд исследовал показания свидетелей, допрошенных в ходе судебного разбирательства.
Для выяснения психического состояния К. и ее психологических особенностей, которые могли привести к заблуждению относительно природы заключенных ею договоров в 2008 и 2010 годах, судом была назначена судебная комплексная посмертная психолого-психиатрическая экспертиза.
Согласно заключению.... от 10 марта 2015 года, выполненного экспертами ГУЗ "Республиканская клиническая психиатрическая больница им. ак. Б.", ответить на вопрос о том, могли ли имевшиеся у К. заболевания повлиять на ее способность понимать значение своих действий в момент подписания ею договоров дарения в 2008 и 2010 годах - не представилось возможным.
Согласно заключению члена комиссии психолога-эксперта А., договоры дарения от 9 декабря 2008 г. и 1 марта 2010 г. были заключены под влиянием воздействия другой стороны при наличии таких индивидуально-психологических особенностей К., как доверчивость, доброжелательность, незлопамятность, которые сопровождались ее неблагоприятным физическим состоянием, преклонным возрастом и недостаточной осведомленностью в юридических вопросах. Сделки по отчуждению недвижимости не соответствовали декларированным ею намерениям и противоречили ее насущным интересам. Данные факторы оказывали ограничивающее влияние на понимание К. природы сделок и свободу ее волеизъявления.
Опрошенная в судебном заседании член экспертной комиссии А. пояснила, что к указанному выше выводу ее привела совокупность собранных по делу и представленных на экспертизу обстоятельств, которые складывались из показаний лиц, близко знакомых с К., а также других, объективных данных о состоянии здоровья К. и ее поведении в период совершения оспариваемых сделок.
Таким образом, установив указанные выше обстоятельства о том, что К. в момент подписания ею договоров дарения недвижимости от 9 декабря 2008 г. и 1 марта 2010 г., заблуждалась относительно действительной юридической природы и последствий совершенных ею сделок, не понимая того, что отчуждает свое имущество в пользу Ш. и Ц., суд пришел к правильному выводу об удовлетворении иска Л.
С обоснованностью выводов суда первой инстанции судебная коллегия согласна, поскольку они соответствуют обстоятельствам дела и не противоречат требования закона.
По смыслу приведенных положений пункта 1 статьи 178 Гражданского кодекса Российской Федерации, сделка может быть признана недействительной, если выраженная в ней воля участника сделки неправильно сложилась вследствие заблуждения, и поэтому сделка влечет иные последствия, а не те, которые он имел в виду в действительности, правовые последствия, то есть волеизъявление участника сделки не соответствует его действительной воле.
С учетом конкретных обстоятельств настоящего дела, суд пришел к верному выводу о том, что истец не имела намерения утратить право собственности на принадлежащее ей недвижимое имущество, она полагала, что оформляет документы на сдачу комнаты по договору найма для получения дохода, что свидетельствует об отсутствии волеизъявления истца на дарение комнаты и жилого дома с земельным участком и о заблуждении относительно природы сделки, что является существенным. При этом суд первой инстанции правомерно принял во внимание и то обстоятельство, что кроме спорных жилых помещений другого жилья К. не имела, ответчики являются для истца посторонними лицами, в родственных отношениях не состоят.
Верными являются выводы суда и относительно того, что срок исковой давности истцом не пропущен, поскольку о наличии договоров дарения К. узнала в октябре 2012 года, прокурор обратился с заявлением об оспаривании сделок в интересах К. 5 июля 2013 года.
Таким образом, принимая во внимание обстоятельства совершения сделки по дарению квартиры, оценив доказательства по делу по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в их совокупности, руководствуясь приведенными нормами права, суд пришел к правильному выводу о признании договоров дарения комнаты и жилого дома с земельным участком недействительными.
Отклоняя доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия считает, что они выводов суда не опровергают и не свидетельствуют о незаконности решения суда, по существу сводятся к переоценке выводов суда первой инстанции о фактических обстоятельствах, субъективной оценке доказательств и аналогичны тем, которые приводились ответчиком в суде первой инстанции.
Предусмотренных статьей 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для отмены решения суда по доводам апелляционной жалобы судебная коллегия не усматривает. Нарушений норм процессуального права, влекущих отмену решения, по делу не установлено.
На основании изложенного, руководствуясь статьей 199, пунктом 1 статьи 328, статьей 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
определила:
решение Московского районного суда города Казани от 03 апреля 2015 года по данному делу оставить без изменения; апелляционную жалобу Ш., Ц. - без удовлетворения.
Апелляционное определение вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в шестимесячный срок в кассационном порядке.
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "REALTIST.RU | Теория и практика управления недвижимостью" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)