Судебные решения, арбитраж
Разделы:
Дарение недвижимости; Сделки с недвижимостью
Обстоятельства: По мнению истца, оспариваемые сделки были совершены под влиянием обмана со стороны ответчика, который сам составил от имени истца договор дарения, который истец подписал не читая.
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
Судья Журавлева Е.М.
Судебная коллегия по гражданским делам Челябинского областного суда в составе:
председательствующего судьи Беломестновой Ж.Н.
судей Киневой О.Н., Никитенко Н.В.
при секретаре Б.
рассмотрела в открытом судебном заседании в зале суда гражданское дело по апелляционной жалобе Х.Т. на решение Саткинского городского суда Челябинской области от 26 февраля 2015 года, вынесенное по гражданскому делу по иску Х.Т. к Г. о признании договоров дарения недействительными, применении последствий недействительности этих сделок, возврата сторон в первоначальное положение.
Заслушав доклад судьи Беломестновой Ж.Н. об обстоятельствах дела, пояснения представителя истца Х.Н., ответчика Г. и ее представителя П., третьего лица К.С., судебная коллегия
установила:
Х.Т. обратилась в суд с исковым заявлением к Г. о признании недействительным договора дарения от 16 апреля 2010 года 1/2 доли в праве собственности на квартиру, расположенную по адресу: ****, и договора дарения 1/2 доли в праве собственности на квартиру, расположенную по адресу: ****, ввиду их притворности, применении последствий недействительности этих сделок, возврата сторон в первоначальное положение.
В обоснование заявленных требований сослалась на то, что 16 апреля 2010 года был заключен договор дарения 1/2 доли в квартире, расположенной по адресу: ****. Считает, что данная сделка совершена под влиянием обмана со стороны Г., которая сама составила от ее имени договор дарения, оплатила необходимые платежи, при этом договор она не читала, поскольку Г. показала ей нотариальную доверенность от имени ее отца. Кроме того, в тот же день Г. подарила ей 1/2 доли в праве собственности на квартиру, расположенную по адресу: ****, которая принадлежала ее отцу К.С. на праве собственности. Фактически, Х.Т. с отцом должны были обменяться долями. В декабре 2013 года к ней домой приехал ее отец, К.С., и попросил показать документы по обмену долей.
Именно в этот момент и обнаружилось, что истица подарила <...> доли в праве собственности на квартиру не отцу, а его сожительнице - Г.
В судебном заседании Х.Т. и ее представитель Х.Н. на удовлетворении заявленных требований настаивали.
Ответчик Г. и ее представитель П. в судебном заседании исковые требования не признали.
Третье лицо К.С. заявленные требования поддержал.
Представитель третьего лица Управления Росреестра по Челябинской области в судебное заседание не явился, о месте и времени слушания дела извещен надлежащим образом.
Суд постановил решение об отказе в удовлетворении требований Х.Т.
В апелляционной жалобе Х.Т. просит решение суда отменить. Указывает на то, что была уверена в том, что дарит долю в праве собственности своему отцу, а не Г. Полагает, что в материалах дела имеются доказательства того, что две сделки дарения фактически прикрывали договор мены, на что указывает, в частности, одновременная регистрация договоров. Воля на заключение договоров дарения не прослеживается, поскольку в доверенности К.С. не указал на поручение Г. принять в дар Уг доли в праве собственности на квартиру. Полагает, что ею не пропущен срок исковой давности, поскольку о нарушении прав ей стало известно только в декабре 2013 года, кроме того, срок исковой давности при рассмотрении судами дел о применении последствий недействительности сделки составляет 10 лет.
Представитель истца Х.Н. и третье лицо К.С. в судебном заседании доводы апелляционной жалобы поддержали.
Ответчик Г. и ее представитель П. в судебном заседании просили решение суда оставить без изменения, а апелляционную жалобу - без удовлетворения.
Истец Х.Т., представитель третьего лица Управления Росреестра по Челябинской области судом апелляционной инстанции о месте и времени слушания дела извещены надлежащим образом, не явились, доказательств уважительности причин неявки не представили, в связи с чем, судебная коллегия сочла возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц.
Заслушав участников процесса, проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия не находит оснований к отмене или изменению решения суда.
Как установлено судом первой инстанции и следует из материалов дела, Х.Т. являлась собственницей <...> доли в праве собственности на квартиру, расположенную по адресу: ****. Однокомнатная квартира, расположенная по адресу: ****, принадлежала на праве собственности К.С. и Х.Т. по 1/2 доле в праве собственности каждому.
16 апреля 2010 года Саткинским филиалом Управления Росреестра по Челябинской области были приняты на регистрацию по заявлениям Х.Т. и Г. договор дарения 1/2 доли в праве собственности на квартиру, расположенную по адресу: ****, где дарителем выступала Г., действующая от имени К.С., а одаряемой - Х.Т.; и договор дарения 1/2 доли в праве собственности на квартиру, расположенную по адресу: ****, где дарителем выступала Х.Т., а одаряемой - Г.
Заявляя требования о признании сделок недействительными, истица ссылалась на их притворность, а также на то, что сделка дарения <...> доли в праве собственности на квартиру, расположенную по адресу: ****, был заключена под влиянием обмана со стороны Г.
В силу п. 1 ст. 166 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).
Согласно ст. 167 ГК РФ недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.
При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.
В соответствии с п. 2 ст. 179 ГК РФ сделка, совершенная под влиянием обмана, может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего.
Обманом считается также намеренное умолчание об обстоятельствах, о которых лицо должно было сообщить при той добросовестности, какая от него требовалась по условиям оборота.
Сделка, совершенная под влиянием обмана потерпевшего третьим лицом, может быть признана недействительной по иску потерпевшего при условии, что другая сторона либо лицо, к которому обращена односторонняя сделка, знали или должны были знать об обмане. Считается, в частности, что сторона знала об обмане, если виновное в обмане третье лицо являлось ее представителем или работником либо содействовало ей в совершении сделки.
Исходя из смысла ст. 179 ГК РФ под обманом понимается намеренное введение в заблуждение участника сделки его контрагентом или иным лицом, непосредственно заинтересованным в данной сделке. Обман может касаться не только элементов самой сделки, но и затрагивать обстоятельства, находящиеся за ее пределами, в частности, относиться к мотиву сделки.
При совершении сделки под влиянием обмана формирование воли стороны сделки (потерпевшего) происходит не свободно, а вынужденно, под влиянием недобросовестных действий другого лица (контрагента), заключающихся в умышленном создании у потерпевшего ложного (искаженного) представления об обстоятельствах, имеющих значение для заключения сделки.
Также истица указывала на то, что фактически, заключая договоры дарения, они имели намерение заключить договор мены долей в праве собственности на вышеуказанные квартиры.
Согласно п. 1 ст. 572 ГК РФ по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.
Пунктом 1 ст. 567 ГК РФ предусмотрено, что по договору мены каждая из сторон обязуется передать в собственность другой стороны один товар в обмен на другой.
Согласно п. 2 ст. 170 ГК РФ притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа и содержания сделки применяются относящиеся к ней правила.
По смыслу приведенной нормы по основанию притворности может быть признана недействительной лишь та сделка, которая направлена на достижение других правовых последствий и прикрывает иную волю всех участников сделки.
Суд первой инстанции, оценив имеющиеся в деле доказательства в их совокупности и взаимосвязи, пришел к выводу о том, что оснований для признания заключенных сделок недействительным не имеется, поскольку оспариваемые договоры составлены в надлежащей форме, фактически исполнены, смысл и значение сделок сторонам были понятны. Доказательств, которые могли бы подтвердить заблуждение истца относительно природы сделки в силу возраста или состояния здоровья, особенностей ее личности, материалы дела не содержат.
Судебная коллегия соглашается с указанным выводом суда, поскольку он основан на правильном применении норм права, соответствует фактическим обстоятельствам дела, а довод апелляционной жалобы о том, что фактически у сторон имелось намерение заключить договор мены, по изложенным выше основаниям отклоняется судебной коллегией.
То обстоятельство, что договоры дарения были представлены для государственной регистрации одновременно, само по себе не свидетельствует о намерении сторон сделки заключить договор мены.
Ссылка в жалобе на уверенность Х.Т. в том, что она дарит спорную долю своему отцу, а не Г., по мнению судебной коллегии, также является несостоятельной.
Из текста договора дарения (л.д. 8) однозначно следует то, что одаряемым лицом по договору является Г. При этом в договоре отсутствует указание на то, что Г. действует от чьего-либо имени. При этом судебная коллегия отмечает, что в договоре дарения 1/2 доли в праве собственности на квартиру, расположенную по адресу: ****, имелось указание на то, что Г. действует от имени К.С.
Судебная коллегия учитывает, что Х.Т. обладает достаточным уровнем образования, а подписанные ею договоры дарения, исходя из их буквального толкования, доступны пониманию гражданина, не обладающего познаниями в области юриспруденции, и не допускают каких-либо двойных толкований и формулировок.
Довод жалобы о том, что в доверенности, выданной К.С. на имя Г., отсутствует поручение на прием в дар от Х.Т. доли в праве собственности, о неправильности выводов суда не свидетельствует, поскольку право лица принять в дар какую-либо вещь гарантировано законодательством и не требует специальной оговорки либо разрешения третьих лиц.
Кроме того, при рассмотрении дела судом первой инстанции к требованиям истца применены правила о сроке исковой давности. При этом истица в апелляционной жалобе полагает, что такой срок не пропущен, поскольку о нарушении своих прав она узнала только в декабре 2013 года, кроме того, срок исковой давности по требованиям о применении последствий недействительности сделки составляет 10 лет.
В соответствии со ст. ст. 195, 196, 199 ГК РФ исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено, и применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения. Общий срок исковой давности устанавливается в три года со дня, определяемого в соответствии со ст. 200 настоящего Кодекса. Требование о защите нарушенного права принимается к рассмотрению судом независимо от истечения срока исковой давности.
Исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения. Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.
Согласно п. п. 1 и 2 ст. 200 ГК РФ (в редакции, действовавшей до 01.09.2013 г.), если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права. Изъятия из этого правила устанавливаются настоящим Кодексом и иными законами.
В соответствии с п. 1 ст. 181 ГК РФ (в редакции, действовавшей на момент возникновения спорных правоотношений) срок исковой давности по требованию о применении последствий недействительности ничтожной сделки составляет три года. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня, когда началось исполнение этой сделки.
Исполнение по спорным договорам дарения началось с момента государственной регистрации права собственности на доли к Г. и Х.Т. соответственно, то есть, с 30 апреля 2010 года. При этом, Х.Т. являлась стороной каждой из оспариваемых сделок. Следовательно, течение срока исковой давности закончилось 30 апреля 2013 года.
Из материалов дела следует, что с исковым заявлением Х.Т. обратилась в суд только 09 декабря 2014 года (л.д. 3) то есть, по истечении более полутора лет с момента окончания срока для обращения в суд за защитой нарушенного права. Доказательств уважительности пропуска истцом срока, равно как и ходатайств о его восстановлении, материалы дела не содержат. Ссылка на то, что о нарушении своих прав Х.Т. стало известно только в декабре 2013 года, никакими объективными доказательствами не подтверждена. Более того, такой довод противоречит фактическим обстоятельствам дела, поскольку Х.Т. являлась сторон каждой из оспариваемых сделок.
При таких обстоятельствах, судебная коллегия соглашается с выводом суда о пропуске истцом срока исковой давности, а доводы жалобы об обратном подлежат отклонению.
Ссылка в жалобе на п. 8 Постановления Пленума ВС РФ от 12 ноября 2001 года N 15 отклоняется судебной коллегией, поскольку ст. 181 ГК РФ с 2005 года установлен срок исковой давности в три года со дня, когда началось исполнение этой сделки.
Иных доводов апелляционная жалоба Х.Т. не содержит.
С учетом изложенного судебная коллегия не находит оснований для отмены решения суда и удовлетворения апелляционной жалобы.
При рассмотрении дела судом не было допущено нарушений норм материального и процессуального права, которые повлекли либо могли повлечь принятие незаконного решения.
Всем доказательствам по делу судом дана надлежащая оценка с соблюдением требований ст. 67 ГПК РФ, оснований для иной оценки у судебной коллегии не имеется.
Руководствуясь статьями 327 - 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
определила:
Решение Саткинского городского суда Челябинской области от 26 февраля 2015 года оставить без изменения, а апелляционную жалобу Х.Т. - без удовлетворения.
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "REALTIST.RU | Теория и практика управления недвижимостью" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ ЧЕЛЯБИНСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА ОТ 06.05.2015 ПО ДЕЛУ N 11-4907/2015
Требование: О признании недействительными договоров дарения доли в праве общей долевой собственности на квартиру и применении последствий их недействительности.Разделы:
Дарение недвижимости; Сделки с недвижимостью
Обстоятельства: По мнению истца, оспариваемые сделки были совершены под влиянием обмана со стороны ответчика, который сам составил от имени истца договор дарения, который истец подписал не читая.
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
ЧЕЛЯБИНСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 6 мая 2015 г. по делу N 11-4907/2015
Судья Журавлева Е.М.
Судебная коллегия по гражданским делам Челябинского областного суда в составе:
председательствующего судьи Беломестновой Ж.Н.
судей Киневой О.Н., Никитенко Н.В.
при секретаре Б.
рассмотрела в открытом судебном заседании в зале суда гражданское дело по апелляционной жалобе Х.Т. на решение Саткинского городского суда Челябинской области от 26 февраля 2015 года, вынесенное по гражданскому делу по иску Х.Т. к Г. о признании договоров дарения недействительными, применении последствий недействительности этих сделок, возврата сторон в первоначальное положение.
Заслушав доклад судьи Беломестновой Ж.Н. об обстоятельствах дела, пояснения представителя истца Х.Н., ответчика Г. и ее представителя П., третьего лица К.С., судебная коллегия
установила:
Х.Т. обратилась в суд с исковым заявлением к Г. о признании недействительным договора дарения от 16 апреля 2010 года 1/2 доли в праве собственности на квартиру, расположенную по адресу: ****, и договора дарения 1/2 доли в праве собственности на квартиру, расположенную по адресу: ****, ввиду их притворности, применении последствий недействительности этих сделок, возврата сторон в первоначальное положение.
В обоснование заявленных требований сослалась на то, что 16 апреля 2010 года был заключен договор дарения 1/2 доли в квартире, расположенной по адресу: ****. Считает, что данная сделка совершена под влиянием обмана со стороны Г., которая сама составила от ее имени договор дарения, оплатила необходимые платежи, при этом договор она не читала, поскольку Г. показала ей нотариальную доверенность от имени ее отца. Кроме того, в тот же день Г. подарила ей 1/2 доли в праве собственности на квартиру, расположенную по адресу: ****, которая принадлежала ее отцу К.С. на праве собственности. Фактически, Х.Т. с отцом должны были обменяться долями. В декабре 2013 года к ней домой приехал ее отец, К.С., и попросил показать документы по обмену долей.
Именно в этот момент и обнаружилось, что истица подарила <...> доли в праве собственности на квартиру не отцу, а его сожительнице - Г.
В судебном заседании Х.Т. и ее представитель Х.Н. на удовлетворении заявленных требований настаивали.
Ответчик Г. и ее представитель П. в судебном заседании исковые требования не признали.
Третье лицо К.С. заявленные требования поддержал.
Представитель третьего лица Управления Росреестра по Челябинской области в судебное заседание не явился, о месте и времени слушания дела извещен надлежащим образом.
Суд постановил решение об отказе в удовлетворении требований Х.Т.
В апелляционной жалобе Х.Т. просит решение суда отменить. Указывает на то, что была уверена в том, что дарит долю в праве собственности своему отцу, а не Г. Полагает, что в материалах дела имеются доказательства того, что две сделки дарения фактически прикрывали договор мены, на что указывает, в частности, одновременная регистрация договоров. Воля на заключение договоров дарения не прослеживается, поскольку в доверенности К.С. не указал на поручение Г. принять в дар Уг доли в праве собственности на квартиру. Полагает, что ею не пропущен срок исковой давности, поскольку о нарушении прав ей стало известно только в декабре 2013 года, кроме того, срок исковой давности при рассмотрении судами дел о применении последствий недействительности сделки составляет 10 лет.
Представитель истца Х.Н. и третье лицо К.С. в судебном заседании доводы апелляционной жалобы поддержали.
Ответчик Г. и ее представитель П. в судебном заседании просили решение суда оставить без изменения, а апелляционную жалобу - без удовлетворения.
Истец Х.Т., представитель третьего лица Управления Росреестра по Челябинской области судом апелляционной инстанции о месте и времени слушания дела извещены надлежащим образом, не явились, доказательств уважительности причин неявки не представили, в связи с чем, судебная коллегия сочла возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц.
Заслушав участников процесса, проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия не находит оснований к отмене или изменению решения суда.
Как установлено судом первой инстанции и следует из материалов дела, Х.Т. являлась собственницей <...> доли в праве собственности на квартиру, расположенную по адресу: ****. Однокомнатная квартира, расположенная по адресу: ****, принадлежала на праве собственности К.С. и Х.Т. по 1/2 доле в праве собственности каждому.
16 апреля 2010 года Саткинским филиалом Управления Росреестра по Челябинской области были приняты на регистрацию по заявлениям Х.Т. и Г. договор дарения 1/2 доли в праве собственности на квартиру, расположенную по адресу: ****, где дарителем выступала Г., действующая от имени К.С., а одаряемой - Х.Т.; и договор дарения 1/2 доли в праве собственности на квартиру, расположенную по адресу: ****, где дарителем выступала Х.Т., а одаряемой - Г.
Заявляя требования о признании сделок недействительными, истица ссылалась на их притворность, а также на то, что сделка дарения <...> доли в праве собственности на квартиру, расположенную по адресу: ****, был заключена под влиянием обмана со стороны Г.
В силу п. 1 ст. 166 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).
Согласно ст. 167 ГК РФ недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.
При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.
В соответствии с п. 2 ст. 179 ГК РФ сделка, совершенная под влиянием обмана, может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего.
Обманом считается также намеренное умолчание об обстоятельствах, о которых лицо должно было сообщить при той добросовестности, какая от него требовалась по условиям оборота.
Сделка, совершенная под влиянием обмана потерпевшего третьим лицом, может быть признана недействительной по иску потерпевшего при условии, что другая сторона либо лицо, к которому обращена односторонняя сделка, знали или должны были знать об обмане. Считается, в частности, что сторона знала об обмане, если виновное в обмане третье лицо являлось ее представителем или работником либо содействовало ей в совершении сделки.
Исходя из смысла ст. 179 ГК РФ под обманом понимается намеренное введение в заблуждение участника сделки его контрагентом или иным лицом, непосредственно заинтересованным в данной сделке. Обман может касаться не только элементов самой сделки, но и затрагивать обстоятельства, находящиеся за ее пределами, в частности, относиться к мотиву сделки.
При совершении сделки под влиянием обмана формирование воли стороны сделки (потерпевшего) происходит не свободно, а вынужденно, под влиянием недобросовестных действий другого лица (контрагента), заключающихся в умышленном создании у потерпевшего ложного (искаженного) представления об обстоятельствах, имеющих значение для заключения сделки.
Также истица указывала на то, что фактически, заключая договоры дарения, они имели намерение заключить договор мены долей в праве собственности на вышеуказанные квартиры.
Согласно п. 1 ст. 572 ГК РФ по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.
Пунктом 1 ст. 567 ГК РФ предусмотрено, что по договору мены каждая из сторон обязуется передать в собственность другой стороны один товар в обмен на другой.
Согласно п. 2 ст. 170 ГК РФ притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа и содержания сделки применяются относящиеся к ней правила.
По смыслу приведенной нормы по основанию притворности может быть признана недействительной лишь та сделка, которая направлена на достижение других правовых последствий и прикрывает иную волю всех участников сделки.
Суд первой инстанции, оценив имеющиеся в деле доказательства в их совокупности и взаимосвязи, пришел к выводу о том, что оснований для признания заключенных сделок недействительным не имеется, поскольку оспариваемые договоры составлены в надлежащей форме, фактически исполнены, смысл и значение сделок сторонам были понятны. Доказательств, которые могли бы подтвердить заблуждение истца относительно природы сделки в силу возраста или состояния здоровья, особенностей ее личности, материалы дела не содержат.
Судебная коллегия соглашается с указанным выводом суда, поскольку он основан на правильном применении норм права, соответствует фактическим обстоятельствам дела, а довод апелляционной жалобы о том, что фактически у сторон имелось намерение заключить договор мены, по изложенным выше основаниям отклоняется судебной коллегией.
То обстоятельство, что договоры дарения были представлены для государственной регистрации одновременно, само по себе не свидетельствует о намерении сторон сделки заключить договор мены.
Ссылка в жалобе на уверенность Х.Т. в том, что она дарит спорную долю своему отцу, а не Г., по мнению судебной коллегии, также является несостоятельной.
Из текста договора дарения (л.д. 8) однозначно следует то, что одаряемым лицом по договору является Г. При этом в договоре отсутствует указание на то, что Г. действует от чьего-либо имени. При этом судебная коллегия отмечает, что в договоре дарения 1/2 доли в праве собственности на квартиру, расположенную по адресу: ****, имелось указание на то, что Г. действует от имени К.С.
Судебная коллегия учитывает, что Х.Т. обладает достаточным уровнем образования, а подписанные ею договоры дарения, исходя из их буквального толкования, доступны пониманию гражданина, не обладающего познаниями в области юриспруденции, и не допускают каких-либо двойных толкований и формулировок.
Довод жалобы о том, что в доверенности, выданной К.С. на имя Г., отсутствует поручение на прием в дар от Х.Т. доли в праве собственности, о неправильности выводов суда не свидетельствует, поскольку право лица принять в дар какую-либо вещь гарантировано законодательством и не требует специальной оговорки либо разрешения третьих лиц.
Кроме того, при рассмотрении дела судом первой инстанции к требованиям истца применены правила о сроке исковой давности. При этом истица в апелляционной жалобе полагает, что такой срок не пропущен, поскольку о нарушении своих прав она узнала только в декабре 2013 года, кроме того, срок исковой давности по требованиям о применении последствий недействительности сделки составляет 10 лет.
В соответствии со ст. ст. 195, 196, 199 ГК РФ исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено, и применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения. Общий срок исковой давности устанавливается в три года со дня, определяемого в соответствии со ст. 200 настоящего Кодекса. Требование о защите нарушенного права принимается к рассмотрению судом независимо от истечения срока исковой давности.
Исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения. Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.
Согласно п. п. 1 и 2 ст. 200 ГК РФ (в редакции, действовавшей до 01.09.2013 г.), если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права. Изъятия из этого правила устанавливаются настоящим Кодексом и иными законами.
В соответствии с п. 1 ст. 181 ГК РФ (в редакции, действовавшей на момент возникновения спорных правоотношений) срок исковой давности по требованию о применении последствий недействительности ничтожной сделки составляет три года. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня, когда началось исполнение этой сделки.
Исполнение по спорным договорам дарения началось с момента государственной регистрации права собственности на доли к Г. и Х.Т. соответственно, то есть, с 30 апреля 2010 года. При этом, Х.Т. являлась стороной каждой из оспариваемых сделок. Следовательно, течение срока исковой давности закончилось 30 апреля 2013 года.
Из материалов дела следует, что с исковым заявлением Х.Т. обратилась в суд только 09 декабря 2014 года (л.д. 3) то есть, по истечении более полутора лет с момента окончания срока для обращения в суд за защитой нарушенного права. Доказательств уважительности пропуска истцом срока, равно как и ходатайств о его восстановлении, материалы дела не содержат. Ссылка на то, что о нарушении своих прав Х.Т. стало известно только в декабре 2013 года, никакими объективными доказательствами не подтверждена. Более того, такой довод противоречит фактическим обстоятельствам дела, поскольку Х.Т. являлась сторон каждой из оспариваемых сделок.
При таких обстоятельствах, судебная коллегия соглашается с выводом суда о пропуске истцом срока исковой давности, а доводы жалобы об обратном подлежат отклонению.
Ссылка в жалобе на п. 8 Постановления Пленума ВС РФ от 12 ноября 2001 года N 15 отклоняется судебной коллегией, поскольку ст. 181 ГК РФ с 2005 года установлен срок исковой давности в три года со дня, когда началось исполнение этой сделки.
Иных доводов апелляционная жалоба Х.Т. не содержит.
С учетом изложенного судебная коллегия не находит оснований для отмены решения суда и удовлетворения апелляционной жалобы.
При рассмотрении дела судом не было допущено нарушений норм материального и процессуального права, которые повлекли либо могли повлечь принятие незаконного решения.
Всем доказательствам по делу судом дана надлежащая оценка с соблюдением требований ст. 67 ГПК РФ, оснований для иной оценки у судебной коллегии не имеется.
Руководствуясь статьями 327 - 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
определила:
Решение Саткинского городского суда Челябинской области от 26 февраля 2015 года оставить без изменения, а апелляционную жалобу Х.Т. - без удовлетворения.
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "REALTIST.RU | Теория и практика управления недвижимостью" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)