Судебные решения, арбитраж
Дарение недвижимости; Сделки с недвижимостью
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
Судья: Новикова Н.В.
Судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда в составе
председательствующего Мирошниковой Е.Н.
судей Нюхтилиной А.В., Рогачева И.А.
при секретаре С.Н.
рассмотрела в открытом судебном заседании 24 июня 2014 года гражданское дело 2-3713/2013 по апелляционным жалобам ответчиков Б.З.Ю., Г.А.М., Г.Ю.Н. на решение Красносельского районного суда Санкт-Петербурга от 28 ноября 2013 года по исковому заявлению Б.Н.Ю. к Б.Т.Ю., Г.А.М., Г.Ю.Н. о признании завещания и договора дарения недействительными, отмене государственной регистрации права, истребовании квартиры, признании права собственности на квартиру по праву наследования по закону,
Заслушав доклад судьи Мирошниковой Е.Н., выслушав доводы ответчика Б.Т.Ю. и ее представителей - адвокатов Соловьевой С.В., Алексеевой Ю.В., поддержавших поданную апелляционную жалобу, представителя ответчиков Г.Ю.Н., Г.А.М. - С.С., поддержавшего свою апелляционную жалобу, доводы истца Б.Н.Ю. и ее представителя А., возражавших против апелляционных жалоб, судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда
установила:
Б.Н.Ю. обратилась в Красносельский районный суд Санкт-Петербурга с исковым заявлением к Б.Т.Ю. Г.А.М. и Г.Ю.Н. о признании завещания и договора дарения недействительными сделками, отмене государственной регистрации права, истребовании квартиры у Г. признании права собственности на <...> долю квартиры по праву наследования по закону.
В обоснование заявленных требований истица указала, что она и ответчик Б.Т.Ю. являются родными сестрами, дочерьми умершей <дата> К.Н.А., после смерти которой обе претендовали на наследство, однако ввиду недееспособности К.Н.А., последняя оформила завещание и договор дарения <адрес> на Б.Т.Ю. которая затем продала квартиру Г. Недееспособность К.Н.А. уже была выявлена в рамках иного гражданского дела о признании ее недееспособной, которое не было закончено по причине смерти матери.
Окончательно уточнив свои исковые требования, истица просила суд признать завещание от <дата> и договор дарения квартиры от <дата> недействительными сделками, а также о признании права собственности по праву наследования по закону в равных долях за ней и ответчиком Б.Т.Ю. истребовании спорной квартиры из собственности Г., и соответственно, отмене регистрации государственной регистрации права их собственности на спорную квартиру. В обоснование требований истец указывала, что ее мать К.Н.А. в силу состояния здоровья не отдавала отчет своим действиям и не могла руководить ими при совершении сделок в феврале 2012 года.
Решением Красносельского районного суда Санкт-Петербурга от 28.11.2013 года исковые требования Б.Н.Ю. удовлетворены частично.
Так, суд признал недействительными: 1. завещание К.Н.А. от <дата> года, удостоверенное нотариусом М.О.И. в реестре за N <...> договор дарения <адрес> заключенный между К.Н.А. и Б.Т.Ю. <дата>; прекратил государственную регистрацию права Б.Т.Ю., Г.А.М., Г.Ю.Н. на <адрес>; включил <адрес> в наследственную массу после К.Н.А., <дата> года рождения, умершей <дата>; истребовал квартиру из собственности Г.А.М., Г.Ю.Н. и признал за Б.Н.Ю. и за Б.Т.Ю. право собственности за каждым на <...> долю в праве общей долевой собственности на указанную квартиру.
В удовлетворении остальной части исковых требований суд отказал.
В апелляционной жалобе Б.Т.Ю. просит постановленное судом решение отменить, вынести по делу новое решение, а кроме того назначить по делу повторную комиссионную посмертную судебно-психиатрическую экспертизу состояния здоровья К.Н.А., поскольку с имеющимся экспертным заключением ответчик не согласен.
Также Б.Т.Ю. просила восстановить срок на подачу апелляционной жалобы.
Определением Красносельского районного суда Санкт-Петербурга от 25.03.2014 года срок на подачу апелляционной жалобы Б.Т.Ю. восстановлен.
В качестве доводов апелляционной жалобы Б.Т.Ю. указывает, что суду не было представлено допустимых доказательств того, что К.Н.А. в момент выдачи завещания и заключения договора дарения не могла оценивать и понимать своих действий, напротив ответчиком была представлена справка специалиста-психиатра в которой указывалось, что К.Н.А. в период выдачи завещания и заключения договора дарения понимала значение своих действий. Полагает, что первичная посмертная судебно-психиатрическая экспертиза, вопреки ее возражениям, была назначена судом в то же учреждение - ГПБ N 6, где ранее, при жизни К.Н.А. в рамках гражданского дела N 2-1128/12 о признании К.Н.А. недееспособной по заявлению Б.Н.Ю. была проведена экспертиза в том же учреждении, с результатами которой она была не согласна и экспертам данного учреждения она не доверяет. Представленное в дело заключение экспертов от 22.10.2013 года N <...> проведено не в строгом соответствии с Инструкцией о производстве судебно-медицинской экспертизы, утвержденной Приказом Минздрава СССР от 21.07.1978 г. N 694. Заключение основано на неполном анализе всех медицинских документов. Указывает, что при анализе и оценке заключения проведенной по данному делу судебной экспертизы имеются основания не доверять представленному заключению. Считает, что необходимо было уточнить и конкретизировать психическое состояние К.Н.А., глубину расстройства сознания за период с 2004 года по день ее смерти. В связи с возникшими сомнениями в правильности или обоснованности данного заключения, наличием противоречий в заключении нескольких экспертов, необходимо было назначить по тем же вопросам повторную (или дополнительную) экспертизу, проведение которой поручить другим экспертам, а именно в ФГБУ "ГНЦССП им. В.П.Сербского" Минздрава России (г. Москва). Указывает, что судом необоснованно было отказано в удовлетворении заявленного ею ходатайства о назначении повторной экспертизы в указанном ею учреждении, а также отказано в вызове в суд эксперта-докладчика по представленной судебной экспертизе - К.М.Г., которой могли быть заданы вопросы как уточнения и разъяснения содержащихся в заключении выводов, так и для выяснения новых вопросов, которые могли возникнуть в судебном заседании. Выражает общее несогласие с оценкой суда представленных доказательств. Указывает также, что необходимо учитывать, что сделка в итоге была совершена в интересах и к выгоде К.Н.А., которая последние годы проживала вместе с ней в ее квартире и имелись намерения улучшить их жилищные условия и проживать в более просторной квартире (трехкомнатной).
В апелляционной жалобе Г.А.М., Г.Ю.Н. просят постановленное судом решение также отменить, вынести по делу новое решение, которым удовлетворить требования о признании недействительными завещания и договора дарения, а в удовлетворении остальной части исковых требований отказать.
В качестве доводов апелляционной жалобы данные ответчики указывают, что судом неправильно применены нормы материального и процессуального права. Полагают, что Б.Т.Ю. могла отчуждать квартиру, так как приняла ее по наследству, а истец может претендовать только на компенсацию за наследственное имущество.
Третьи лица - нотариусы М.О.И., О., представитель третьего лица - Управления Росреестра по Санкт-Петербургу в заседание судебной коллегии не явились, о времени и месте судебного заседания извещались надлежащим образом, ходатайств и заявлений об отложении слушания дела, документов, подтверждающих уважительность причин своей неявки, в судебную коллегию не представили и судебная коллегия, с учетом мнения участников судебного заседания, полагает возможным рассматривать дело в их отсутствие.
Согласно ч. 1 ст. 327, ст. 167 ГПК РФ неявка лиц, участвующих в деле и извещенных о времени и месте рассмотрения дела, не является препятствием к разбирательству дела в суде апелляционной инстанции.
Судебная коллегия, выслушав объяснения участников судебного заседания, проверив материалы дела, оценив доводы апелляционных жалоб, приходит к следующему.
Материалами дела в отношении спорной квартиры подтверждается, что <дата> N <...> на основании договора передачи квартиры в собственность граждан от <дата> N <...> было зарегистрировано право частной собственности Б.Ю.К.
Б.Ю.К. умер <дата>. Было открыто наследственное дело. <дата> на основании дополнительного свидетельства о праве на наследство по закону от <дата> было зарегистрировано право собственности его пережившей супруги К.Н.А.
<дата> нотариусом Санкт-Петербурга М.О.И. было удостоверено завещание К.Н.А., согласно которому последняя завещала все имущество, которое ко дню смерти будет ей принадлежать Б.Т.Ю.
<дата> был заключен договор дарения, удостоверенный нотариусом М.О.И. согласно которому К.Н.А. подарила спорную квартиру Б.Т.Ю. право собственности которой было зарегистрировано в установленном законом порядке <дата>
<дата> К.Н.А. умерла.
<дата> был заключен договор купли-продажи, удостоверенный нотариусом О., согласно которому Б.Т.Ю. продала спорную квартиру Г.Ю.Н. и Г.А.М. по <...> доли каждому, и право собственности которых в установленном порядке было зарегистрировано <дата>. После покупки квартиры Г. <дата> зарегистрировались в квартире и проживают в ней.
Истец ссылаясь на неспособность понимания значения своих действий К.Н.А. на момент выдачи завещания от <дата> и на момент заключения договора дарения дочери Б.Т.Ю. спорной квартиры от <дата>, ходатайствовал о проведении по делу экспертизы.
При этом, истец в подтверждение своих доводов представила в суд заключение комиссии судебно-психиатрических экспертов ГПБ N 6 от <дата> N <...>. Указанная экспертиза была проведена в рамках гражданского дела 2-1128/12 о признании К.Н.А., <...> года рождения недееспособной по заявлению Б.Н.Ю. Согласно представленному заключению К.Н.А. не могла понимать значения своих действий и руководить ими. Однако, решение по делу судом не было вынесено по причине ее смерти <дата>.
Ответчик Б.Т.Ю. возражала против иска, ходатайствовала о проведении экспертизы не в ГПБ N 6, а в Ленинградском областном психоневрологическом диспансере, либо в ООО "Росэксперт", либо ООО "Невский эксперт".
Из материалов дела видно, что истец не возражала против проведения экспертизы в Ленинградском областном диспансере и судом первой инстанции первоначально было ходатайство удовлетворено и первичная посмертная комиссионная судебная психиатрическая экспертиза была назначена в Ленинградский областной психоневрологический диспансер.
Однако данным учреждением дело было возвращено из-за определенного законодательством территориального принципа производства судебных экспертиз. Остальные же учреждения не имели лицензии на соответствующую деятельность, соответственно, суд первой инстанции отклонил ходатайство о направлении туда дела для производства экспертизы.
При этом судом было отклонено ходатайство о проведении первичной экспертизы по делу в ФГБУ "ГНЦССП им В.П.Сербского" в г. Москве, поскольку мотивация ответчика о недоверии ГПБ N 6 Санкт-Петербурга ничем объективно не подтверждена, ранее заключение ГПБ N 6 давалось по К.Н.А. в рамках иного гражданского дела и 2-1128/12 и по иному основанию - на предмет ее недееспособности и за другой исследуемый период времени.
По смыслу закона, лицо, заявляющее требование о признании сделки недействительной по основаниям ст. 177 ГК РФ, обязано доказать наличие оснований недействительности сделки.
Учитывая изложенное, для разрешения вопроса о психическом состоянии К.Н.А. в момент составления завещания от <дата> и заключения договора дарения от <дата>, судом по делу была назначена первичная посмертная судебная комиссионная психиатрическая экспертиза в ГПБ N 6.
Согласно заключению комиссии экспертов от <дата> года, составленному по результатам назначавшейся в рамках настоящего дела экспертизы, К.Н.А. на момент выдачи завещания от <дата> и на момент заключения договора дарения дочери Б.Т.Ю. спорной квартиры от <дата> страдала психическим расстройством - сосудистой деменцией, о чем свидетельствуют данные медицинских документов и материалы гражданского дела, и в силу указанного заболевания, в момент подписания указанных юридически значимых документов не могла понимать значение своих действий и руководить ими. При этом в заключении также указано, что показания свидетелей разноречивы, но утверждения об отсутствии психических нарушений у К.Н.А. не соответствуют представленной медицинской документации. Как следует из представленной медицинской документации, еще до юридически значимого периода у нее имелись сосудистые заболевания головного мозга (гипертоническая болезнь, хроническая цереброваскулярная недостаточность, дисциркуляторная энцефалопатия, цереброваскулярная болезнь), выявлялась церебрастеническая симптоматика (слабость, головная боль, головокружение, нарушение сна), также диагностирован сахарный диабет. При параклиническом обследовании еще с N <...> года выявлялись патологические изменения (признаки смешанной гидроцефалии, атрофические изменения мозжечка), она переносила повторные нарушения мозгового кровообращения. При стационарном лечении с <дата> по <дата> год выявлялось частичное нарушение ориентировки, затруднение сбора анамнеза из-за мнестических нарушений, нарушения в приеме лекарств и диеты при наличии серьезных соматических заболеваний (сахарный диабет. Гипертония), снижение памяти, за нее согласие на лечение подписывали дочери. Эндокринологом <дата> на фоне состояния средней тяжести отмечено, что интеллектуально-мнестически снижена. В последующем неврологом поликлиники в марте N <...> года также отмечены снижение памяти, последствия повторных острых нарушений мозгового кровообращения, правосторонняя пирамидная недостаточность, психоорганический синдром. Психотерапевтом <дата> описаны жалобы на снижение настроения, тревога за здоровье, снижение памяти на текущие события, необходимость постоянного постороннего ухода, расстройство адаптации. При стационарном лечении с <дата> по <дата> эндокринологом <дата> выявлено интеллектуально-мнестическое снижение, в связи с которым анамнестические сведения получены со слов дочери, отмечено несоблюдение диеты, также указана пассивность. При повторном осмотре психотерапевтом <дата> отмечено легкое снижение памяти, однако в тот же период в суде рассматривалось дело о лишении ее дееспособности и на судебном заседании в марте 2012 года продемонстрировано выраженное интеллектуально-мнестическое снижение, когда К.Н.А. не могла указать число, свое образование, был ли у нее инсульт, неправильно назвала год и день рождения, путала и не помнила события, не знала с кем ранее жила. При освидетельствовании ее экспертами-психиатрами диагностирована сосудистая деменция, выявлены и описаны грубые нарушения интеллекта и памяти с дезориентировкой по амнестическому типу, недоступностью продуктивному контакту, аспонтанностью, эмоциональной недифференцированностью, слабодушием, истощаемостью, непродуктивностью мышления, некритичностью, в силу чего она не могла понимать значение своих действий и руководить ими. Выраженность описанных психических нарушений свидетельствует о глубине и давности болезненного процесса. При стационарном лечении с <дата> по <дата> также подтверждалось выраженное когнитивное снижение, затруднение контакта.
Ходатайство ответчика Б.Т.Ю. о назначении по делу повторной судебно-медицинской посмертной экспертизы о состоянии здоровья К.Н.А. на <дата> и на <дата> в ФГБУ "ГНЦССП им. В.П.Сербского" Минздрава России в связи с недоверием всем экспертам ГПБ N 6 и вызове в суд врача-докладчика К.М.Г. было отклонено, о чем <дата> судом вынесено соответствующее определение.
Суд первой инстанции разрешая по существу заявленные требования, руководствуясь положениями ст. ст. 17, 167, 177, 1112, 1152, 1153, 1154, 1175 ГК РФ, оценив представленные в суд доказательства, а также заключение судебной экспертизы в совокупности по правилам ст. 67 ГПК РФ, пришел к выводу о том, что К.Н.А. на момент подписания завещания <дата> и договора дарения <дата> не могла понимать значения своих действий и руководить ими и, соответственно на основании ч. 1 ст. 177 ГК РФ завещание и договор дарения подлежат признанию недействительными. Также суд пришел к выводу о том, что поскольку оспариваемый договор в силу своей недействительности не мог повлечь за собой никаких юридических последствий, в том числе и в виде прекращения права собственности К.Н.А. на спорную квартиру, то следовательно, данная квартира на день смерти К.Н.А. оставалась в ее собственности, и руководствуясь ст. 1112 ГК РФ, согласно которой в состав наследства входят принадлежавшие наследодателю на день открытия наследства вещи, иное имущество, в том числе имущественные права и обязанности, спорная квартира подлежит включению в наследственную массу, оставшуюся после смерти К.Н.А., а право собственности Б.Т.Ю. и Г. должно быть прекращено, поскольку зарегистрированное за Б.Т.Ю. право собственности на квартиру было основано на недействительной сделке, в связи с чем, право на распоряжение квартирой у нее отсутствовало и последствием недействительности первоначального договора дарения может быть именно истребование квартиры, так как, по смыслу ст. 302 ГК РФ под выбытием имущества из владения собственника (иного законного владельца) помимо его воли означает выбытие без всякого участия воли (утерю, хищение и т.п.). При этом суд первой инстанции установил, что спорная квартира выбыла из владения собственника и поступила во владение добросовестных приобретателей имущества - Г., которые ничего не знали о состоянии здоровья первоначального собственника этой квартиры К.Н.А. Также судом было установлено, что истцом Б.Н.Ю. требования закона - ст. ст. 1152, 1153, 1154 ГК РФ в отношении принятия наследства были соблюдены и она является наследником по закону после смерти матери К.Н.А. в пределах <...> доли. Учитывая изложенное, суд постановил указанное решение.
Судебная коллегия с выводами суда первой инстанции о признании завещания и договора дарения недействительными согласна, находит их законными и обоснованными, подтвержденными надлежащими доказательствами.
С выводами же суда о прекращении права собственности Г. на спорную квартиру, ее истребовании из их собственности, признании права собственности в порядке наследования по закону за Б.Н.Ю. и Б.Т.Ю. по <...> доле за каждым, судебная коллегия согласиться не может, полагая, что в данном случае, при имеющихся по делу фактических обстоятельствах, учитывая, что квартира из собственности К.Н.А. выбыла не помимо ее воли, а с пороком ее воли, на момент совершения сделки по продаже квартиры Б.Т.Ю. Г., договор дарения оспорен в установленном законом порядке и признан недействительным не был, Г. являются добросовестными приобретателями, оплатившими стоимость квартиры Б.Т.Ю., зарегистрированы в квартире с августа 2012 года и фактически в ней проживают, то в настоящее время полученное по сделке в натуре возвращено наследникам К.Н.А. быть не может, так как при таких обстоятельствах истребование спорной квартиры из владения Г. в соответствии с положениями ст. ст. 301, 302 ГК РФ применено быть не может, поскольку положениями ст. ст. 177, 171 ГК РФ предусмотрено применение иных последствий недействительности сделки.
Так, в силу ст. 177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения. Если сделка признана недействительной на основании настоящей статьи, соответственно применяются правила, предусмотренные абзацами вторым и третьим пункта 1 статьи 171 настоящего Кодекса.
Учитывая представленные в суд доказательства, в том числе заключение комиссии судебно-психиатрических экспертов от <дата> N <...> N 6, судебная коллегия полагает, что вывод суда о неспособности К.Н.А. понимать значение своих действий и руководить ими на момент подписания завещания <дата> и совершения сделки по дарению спорной квартиры <дата>, является законным и обоснованным.
Оснований не доверять представленному заключению не имеется.
В соответствии с ч. 2 ст. 8 ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ" заключение эксперта должно основываться на положениях, дающих возможность проверить обоснованность и достоверность сделанных выводов на базе общепринятых и практических данных.
Заключение комиссии судебно-психиатрических экспертов сделано экспертами ГПБ N 6 надлежащей квалификации, эксперты были предупреждены об уголовной ответственности по основаниям, предусмотренным положениями ст. 307 УК РФ за дачу заведомо ложного заключения. Из заключения видно, что выводы экспертов обоснованы и могут быть проверены, методики в заключении указаны, противоречий между мнением экспертов не имеется, отдельных мнений кого-либо из экспертов о несогласии с выводами не отражено. Правовых оснований для назначения повторной судебной экспертизы у судебной коллегии не имеется, так как несогласие одной из сторон с результатами судебной экспертизы, само по себе о недостоверности выводов судебных экспертов свидетельствовать не может.
То обстоятельство, что ответчик Б.Т.Ю. не согласна с представленным заключением в связи с недоверием всем экспертам данного учреждения, причем совершенно безосновательно, вовсе не означает, что данная экспертиза проведена с нарушением установленных требований. Члены экспертной комиссии имеют соответствующую квалификацию, экспертное заключение отвечает требованиям ст. 86 ГПК РФ, в нем содержится подробное описание проведенного исследования всех представленных медицинских документов и материалов дела, сделанные в результате его выводы и ответы на поставленные судом вопросы.
Согласно п. 2 ст. 87 ГПК РФ, в связи с возникшими сомнениями в правильности или обоснованности ранее данного заключения, наличием противоречий в заключениях нескольких экспертов, суд может назначить по тем же вопросам повторную экспертизу, проведение которой поручается другому эксперту или другим экспертам.
Принимая во внимание, что указанные в п. 2 ст. 87 ГПК РФ обстоятельства отсутствовали, и стороной ответчика не приведено достоверных обстоятельств, которые могли бы послужить основанием для назначения повторной экспертизы, суд первой инстанции правомерно отказал в назначении повторной судебной экспертизы. Не имеется таких оснований и для назначения такой экспертизы судом апелляционной инстанции. Надлежащих доказательств, опровергающих выводы судебной экспертизы, в суд не представлено. Ссылка ответчика Б.Т.Ю. на то обстоятельство, что имеется справка специалиста-психиатра, в которой указывается, что К.Н.А. в период выдачи завещания и заключения договора дарения понимала значение своих действий, не может являться доказательством, опровергающим выводы комиссии судебно-психиатрических экспертов, сделавших свое заключение на основании всех представленных в материалы дела медицинских документов и материалах дела.
Само по себе несогласие стороны с заключением судебной экспертизы, направлено на иную оценку доказательства по делу, что не может служить основанием ни для назначения по делу повторной экспертизы, ни для отмены решения суда.
Не усматривает коллегия оснований и для вызова в суд врача-докладчика К.М.Г. также по указанным выше основаниям.
Доводы апелляционной жалобы ответчика Б.Т.Ю. в отношении решения суда в части признания сделок - завещания и договора дарения недействительными, являются необоснованными, не могут служить основанием к отмене решения суда в данной части, в связи с чем, решение в указанной части отмене не подлежит.
Таким образом, в случае признания сделки недействительной по основаниям ст. 177 ГК РФ, суду следовало разрешить вопрос о применении последствий недействительности данной сделки, предусмотренных абз. 2 п. 1 ст. 171 ГК РФ.
В соответствии с абз. 2, 3 п. 1 ст. 171 ГК РФ каждая из сторон такой сделки обязана возвратить другой все полученное в натуре, а при невозможности возвратить полученное в натуре - возместить его стоимость в деньгах. Дееспособная сторона обязана, кроме того, возместить другой стороне понесенный ею реальный ущерб, если дееспособная сторона знала или должна была знать о недееспособности другой стороны.
В соответствии с положениями ч. 2 ст. 167 ГК РФ при недействительности сделки также каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость в деньгах - если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.
Поскольку в силу ч. 2 ст. 17 ГК РФ правоспособность гражданина, то есть способность иметь гражданские права и обязанности, возникает в момент его рождения и прекращается смертью, то возвратить квартиру в собственность К.Н.А. невозможно.
При этом, Б.Н.Ю. является надлежащим истцом, поскольку являясь наследником первой очереди после смерти К.Н.А. является тем лицом, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.
Таким образом, учитывая, что истец в установленном законом порядке и срок, что подтверждается материалами дела и не оспаривается сторонами, направила по почте заявление о принятии наследства после смерти матери - К.Н.А., то есть совершила юридически значимые действия, подтверждающие волеизъявление на принятие наследства, то при имеющихся по делу обстоятельствах, являясь лицом, чьи права и интересы нарушены недействительной сделкой - договором дарения от <дата>, то она имеет право на получение возмещения стоимости причитающегося ей по наследству имущества - спорной квартиры в деньгах, а именно в размере <...> части стоимости квартиры, поскольку в силу закона имеет право именно на <...> долю в порядке наследования по закону.
В суд апелляционной инстанции истцом представлен отчет о рыночной стоимости спорной квартиры, согласно которому, рыночная стоимость спорной квартиры по состоянию на дату проведения экспертизы (<дата>) составляет <...> рублей. Другие лица какого-либо доказательства, подтверждающего иной размер рыночной стоимости спорной квартиры в суд не представили, о возможности предоставления такого документа им было разъяснено в судебном заседании коллегией <дата>.
Таким образом, судебная коллегия полагает, что поскольку квартира, учитывая вышеизложенное, не подлежит истребованию у добросовестных приобретателей - ответчиков Г. истец соответственно, не может получить имущество в натуре, то с ответчика Б.Т.Ю. получившей денежные средства от продажи квартиры Г., в пользу Б.Н.Ю. подлежит взысканию ? часть стоимости спорной квартиры исходя из ее рыночной стоимости на сегодняшний день, то есть <...> рубля.
Учитывая изложенное, судебная коллегия находит решение суда первой инстанции подлежащим отмене в части применения последствий недействительности сделок - завещания и договора дарения с принятием нового решения о взыскании денежной компенсации в пользу истца Б.Н.Ю. с ответчика Б.Т.Ю.
На основании изложенного, руководствуясь ст. 328 ГПК РФ, судебная коллегия
определила:
Решение Красносельского районного суда Санкт-Петербурга от 28 ноября 2013 года отменить в части.
Решение в части признания недействительными завещания К.Н.А. от <дата> и договора дарения <адрес>, заключенного между К.Н.А. и Б.Т.Ю. <дата> - оставить без изменения, апелляционную жалобу Б.Т.Ю. - без удовлетворения.
В остальной части решение - отменить.
В удовлетворении требований Б.Н.Ю. об истребовании <адрес> из незаконного владения Г.А.М., Г.Ю.Н. включении указанной квартиры в состав наследственного имущества после умершей <дата> К.Н.А., признании права собственности на <...> долю указанной квартиры - отказать.
Применить последствия недействительности договора дарения от <дата> в виде взыскания с Б.Т.Ю. в пользу Б.Н.Ю. <...> части стоимости <адрес> в размере <...> рубля <...> копейки.
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "REALTIST.RU | Теория и практика управления недвижимостью" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)
ОПРЕДЕЛЕНИЕ САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОГО ГОРОДСКОГО СУДА ОТ 24.06.2014 N 33-7260/2014
Разделы:Дарение недвижимости; Сделки с недвижимостью
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОРОДСКОЙ СУД
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 24 июня 2014 г. N 33-7260/2014
Судья: Новикова Н.В.
Судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда в составе
председательствующего Мирошниковой Е.Н.
судей Нюхтилиной А.В., Рогачева И.А.
при секретаре С.Н.
рассмотрела в открытом судебном заседании 24 июня 2014 года гражданское дело 2-3713/2013 по апелляционным жалобам ответчиков Б.З.Ю., Г.А.М., Г.Ю.Н. на решение Красносельского районного суда Санкт-Петербурга от 28 ноября 2013 года по исковому заявлению Б.Н.Ю. к Б.Т.Ю., Г.А.М., Г.Ю.Н. о признании завещания и договора дарения недействительными, отмене государственной регистрации права, истребовании квартиры, признании права собственности на квартиру по праву наследования по закону,
Заслушав доклад судьи Мирошниковой Е.Н., выслушав доводы ответчика Б.Т.Ю. и ее представителей - адвокатов Соловьевой С.В., Алексеевой Ю.В., поддержавших поданную апелляционную жалобу, представителя ответчиков Г.Ю.Н., Г.А.М. - С.С., поддержавшего свою апелляционную жалобу, доводы истца Б.Н.Ю. и ее представителя А., возражавших против апелляционных жалоб, судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда
установила:
Б.Н.Ю. обратилась в Красносельский районный суд Санкт-Петербурга с исковым заявлением к Б.Т.Ю. Г.А.М. и Г.Ю.Н. о признании завещания и договора дарения недействительными сделками, отмене государственной регистрации права, истребовании квартиры у Г. признании права собственности на <...> долю квартиры по праву наследования по закону.
В обоснование заявленных требований истица указала, что она и ответчик Б.Т.Ю. являются родными сестрами, дочерьми умершей <дата> К.Н.А., после смерти которой обе претендовали на наследство, однако ввиду недееспособности К.Н.А., последняя оформила завещание и договор дарения <адрес> на Б.Т.Ю. которая затем продала квартиру Г. Недееспособность К.Н.А. уже была выявлена в рамках иного гражданского дела о признании ее недееспособной, которое не было закончено по причине смерти матери.
Окончательно уточнив свои исковые требования, истица просила суд признать завещание от <дата> и договор дарения квартиры от <дата> недействительными сделками, а также о признании права собственности по праву наследования по закону в равных долях за ней и ответчиком Б.Т.Ю. истребовании спорной квартиры из собственности Г., и соответственно, отмене регистрации государственной регистрации права их собственности на спорную квартиру. В обоснование требований истец указывала, что ее мать К.Н.А. в силу состояния здоровья не отдавала отчет своим действиям и не могла руководить ими при совершении сделок в феврале 2012 года.
Решением Красносельского районного суда Санкт-Петербурга от 28.11.2013 года исковые требования Б.Н.Ю. удовлетворены частично.
Так, суд признал недействительными: 1. завещание К.Н.А. от <дата> года, удостоверенное нотариусом М.О.И. в реестре за N <...> договор дарения <адрес> заключенный между К.Н.А. и Б.Т.Ю. <дата>; прекратил государственную регистрацию права Б.Т.Ю., Г.А.М., Г.Ю.Н. на <адрес>; включил <адрес> в наследственную массу после К.Н.А., <дата> года рождения, умершей <дата>; истребовал квартиру из собственности Г.А.М., Г.Ю.Н. и признал за Б.Н.Ю. и за Б.Т.Ю. право собственности за каждым на <...> долю в праве общей долевой собственности на указанную квартиру.
В удовлетворении остальной части исковых требований суд отказал.
В апелляционной жалобе Б.Т.Ю. просит постановленное судом решение отменить, вынести по делу новое решение, а кроме того назначить по делу повторную комиссионную посмертную судебно-психиатрическую экспертизу состояния здоровья К.Н.А., поскольку с имеющимся экспертным заключением ответчик не согласен.
Также Б.Т.Ю. просила восстановить срок на подачу апелляционной жалобы.
Определением Красносельского районного суда Санкт-Петербурга от 25.03.2014 года срок на подачу апелляционной жалобы Б.Т.Ю. восстановлен.
В качестве доводов апелляционной жалобы Б.Т.Ю. указывает, что суду не было представлено допустимых доказательств того, что К.Н.А. в момент выдачи завещания и заключения договора дарения не могла оценивать и понимать своих действий, напротив ответчиком была представлена справка специалиста-психиатра в которой указывалось, что К.Н.А. в период выдачи завещания и заключения договора дарения понимала значение своих действий. Полагает, что первичная посмертная судебно-психиатрическая экспертиза, вопреки ее возражениям, была назначена судом в то же учреждение - ГПБ N 6, где ранее, при жизни К.Н.А. в рамках гражданского дела N 2-1128/12 о признании К.Н.А. недееспособной по заявлению Б.Н.Ю. была проведена экспертиза в том же учреждении, с результатами которой она была не согласна и экспертам данного учреждения она не доверяет. Представленное в дело заключение экспертов от 22.10.2013 года N <...> проведено не в строгом соответствии с Инструкцией о производстве судебно-медицинской экспертизы, утвержденной Приказом Минздрава СССР от 21.07.1978 г. N 694. Заключение основано на неполном анализе всех медицинских документов. Указывает, что при анализе и оценке заключения проведенной по данному делу судебной экспертизы имеются основания не доверять представленному заключению. Считает, что необходимо было уточнить и конкретизировать психическое состояние К.Н.А., глубину расстройства сознания за период с 2004 года по день ее смерти. В связи с возникшими сомнениями в правильности или обоснованности данного заключения, наличием противоречий в заключении нескольких экспертов, необходимо было назначить по тем же вопросам повторную (или дополнительную) экспертизу, проведение которой поручить другим экспертам, а именно в ФГБУ "ГНЦССП им. В.П.Сербского" Минздрава России (г. Москва). Указывает, что судом необоснованно было отказано в удовлетворении заявленного ею ходатайства о назначении повторной экспертизы в указанном ею учреждении, а также отказано в вызове в суд эксперта-докладчика по представленной судебной экспертизе - К.М.Г., которой могли быть заданы вопросы как уточнения и разъяснения содержащихся в заключении выводов, так и для выяснения новых вопросов, которые могли возникнуть в судебном заседании. Выражает общее несогласие с оценкой суда представленных доказательств. Указывает также, что необходимо учитывать, что сделка в итоге была совершена в интересах и к выгоде К.Н.А., которая последние годы проживала вместе с ней в ее квартире и имелись намерения улучшить их жилищные условия и проживать в более просторной квартире (трехкомнатной).
В апелляционной жалобе Г.А.М., Г.Ю.Н. просят постановленное судом решение также отменить, вынести по делу новое решение, которым удовлетворить требования о признании недействительными завещания и договора дарения, а в удовлетворении остальной части исковых требований отказать.
В качестве доводов апелляционной жалобы данные ответчики указывают, что судом неправильно применены нормы материального и процессуального права. Полагают, что Б.Т.Ю. могла отчуждать квартиру, так как приняла ее по наследству, а истец может претендовать только на компенсацию за наследственное имущество.
Третьи лица - нотариусы М.О.И., О., представитель третьего лица - Управления Росреестра по Санкт-Петербургу в заседание судебной коллегии не явились, о времени и месте судебного заседания извещались надлежащим образом, ходатайств и заявлений об отложении слушания дела, документов, подтверждающих уважительность причин своей неявки, в судебную коллегию не представили и судебная коллегия, с учетом мнения участников судебного заседания, полагает возможным рассматривать дело в их отсутствие.
Согласно ч. 1 ст. 327, ст. 167 ГПК РФ неявка лиц, участвующих в деле и извещенных о времени и месте рассмотрения дела, не является препятствием к разбирательству дела в суде апелляционной инстанции.
Судебная коллегия, выслушав объяснения участников судебного заседания, проверив материалы дела, оценив доводы апелляционных жалоб, приходит к следующему.
Материалами дела в отношении спорной квартиры подтверждается, что <дата> N <...> на основании договора передачи квартиры в собственность граждан от <дата> N <...> было зарегистрировано право частной собственности Б.Ю.К.
Б.Ю.К. умер <дата>. Было открыто наследственное дело. <дата> на основании дополнительного свидетельства о праве на наследство по закону от <дата> было зарегистрировано право собственности его пережившей супруги К.Н.А.
<дата> нотариусом Санкт-Петербурга М.О.И. было удостоверено завещание К.Н.А., согласно которому последняя завещала все имущество, которое ко дню смерти будет ей принадлежать Б.Т.Ю.
<дата> был заключен договор дарения, удостоверенный нотариусом М.О.И. согласно которому К.Н.А. подарила спорную квартиру Б.Т.Ю. право собственности которой было зарегистрировано в установленном законом порядке <дата>
<дата> К.Н.А. умерла.
<дата> был заключен договор купли-продажи, удостоверенный нотариусом О., согласно которому Б.Т.Ю. продала спорную квартиру Г.Ю.Н. и Г.А.М. по <...> доли каждому, и право собственности которых в установленном порядке было зарегистрировано <дата>. После покупки квартиры Г. <дата> зарегистрировались в квартире и проживают в ней.
Истец ссылаясь на неспособность понимания значения своих действий К.Н.А. на момент выдачи завещания от <дата> и на момент заключения договора дарения дочери Б.Т.Ю. спорной квартиры от <дата>, ходатайствовал о проведении по делу экспертизы.
При этом, истец в подтверждение своих доводов представила в суд заключение комиссии судебно-психиатрических экспертов ГПБ N 6 от <дата> N <...>. Указанная экспертиза была проведена в рамках гражданского дела 2-1128/12 о признании К.Н.А., <...> года рождения недееспособной по заявлению Б.Н.Ю. Согласно представленному заключению К.Н.А. не могла понимать значения своих действий и руководить ими. Однако, решение по делу судом не было вынесено по причине ее смерти <дата>.
Ответчик Б.Т.Ю. возражала против иска, ходатайствовала о проведении экспертизы не в ГПБ N 6, а в Ленинградском областном психоневрологическом диспансере, либо в ООО "Росэксперт", либо ООО "Невский эксперт".
Из материалов дела видно, что истец не возражала против проведения экспертизы в Ленинградском областном диспансере и судом первой инстанции первоначально было ходатайство удовлетворено и первичная посмертная комиссионная судебная психиатрическая экспертиза была назначена в Ленинградский областной психоневрологический диспансер.
Однако данным учреждением дело было возвращено из-за определенного законодательством территориального принципа производства судебных экспертиз. Остальные же учреждения не имели лицензии на соответствующую деятельность, соответственно, суд первой инстанции отклонил ходатайство о направлении туда дела для производства экспертизы.
При этом судом было отклонено ходатайство о проведении первичной экспертизы по делу в ФГБУ "ГНЦССП им В.П.Сербского" в г. Москве, поскольку мотивация ответчика о недоверии ГПБ N 6 Санкт-Петербурга ничем объективно не подтверждена, ранее заключение ГПБ N 6 давалось по К.Н.А. в рамках иного гражданского дела и 2-1128/12 и по иному основанию - на предмет ее недееспособности и за другой исследуемый период времени.
По смыслу закона, лицо, заявляющее требование о признании сделки недействительной по основаниям ст. 177 ГК РФ, обязано доказать наличие оснований недействительности сделки.
Учитывая изложенное, для разрешения вопроса о психическом состоянии К.Н.А. в момент составления завещания от <дата> и заключения договора дарения от <дата>, судом по делу была назначена первичная посмертная судебная комиссионная психиатрическая экспертиза в ГПБ N 6.
Согласно заключению комиссии экспертов от <дата> года, составленному по результатам назначавшейся в рамках настоящего дела экспертизы, К.Н.А. на момент выдачи завещания от <дата> и на момент заключения договора дарения дочери Б.Т.Ю. спорной квартиры от <дата> страдала психическим расстройством - сосудистой деменцией, о чем свидетельствуют данные медицинских документов и материалы гражданского дела, и в силу указанного заболевания, в момент подписания указанных юридически значимых документов не могла понимать значение своих действий и руководить ими. При этом в заключении также указано, что показания свидетелей разноречивы, но утверждения об отсутствии психических нарушений у К.Н.А. не соответствуют представленной медицинской документации. Как следует из представленной медицинской документации, еще до юридически значимого периода у нее имелись сосудистые заболевания головного мозга (гипертоническая болезнь, хроническая цереброваскулярная недостаточность, дисциркуляторная энцефалопатия, цереброваскулярная болезнь), выявлялась церебрастеническая симптоматика (слабость, головная боль, головокружение, нарушение сна), также диагностирован сахарный диабет. При параклиническом обследовании еще с N <...> года выявлялись патологические изменения (признаки смешанной гидроцефалии, атрофические изменения мозжечка), она переносила повторные нарушения мозгового кровообращения. При стационарном лечении с <дата> по <дата> год выявлялось частичное нарушение ориентировки, затруднение сбора анамнеза из-за мнестических нарушений, нарушения в приеме лекарств и диеты при наличии серьезных соматических заболеваний (сахарный диабет. Гипертония), снижение памяти, за нее согласие на лечение подписывали дочери. Эндокринологом <дата> на фоне состояния средней тяжести отмечено, что интеллектуально-мнестически снижена. В последующем неврологом поликлиники в марте N <...> года также отмечены снижение памяти, последствия повторных острых нарушений мозгового кровообращения, правосторонняя пирамидная недостаточность, психоорганический синдром. Психотерапевтом <дата> описаны жалобы на снижение настроения, тревога за здоровье, снижение памяти на текущие события, необходимость постоянного постороннего ухода, расстройство адаптации. При стационарном лечении с <дата> по <дата> эндокринологом <дата> выявлено интеллектуально-мнестическое снижение, в связи с которым анамнестические сведения получены со слов дочери, отмечено несоблюдение диеты, также указана пассивность. При повторном осмотре психотерапевтом <дата> отмечено легкое снижение памяти, однако в тот же период в суде рассматривалось дело о лишении ее дееспособности и на судебном заседании в марте 2012 года продемонстрировано выраженное интеллектуально-мнестическое снижение, когда К.Н.А. не могла указать число, свое образование, был ли у нее инсульт, неправильно назвала год и день рождения, путала и не помнила события, не знала с кем ранее жила. При освидетельствовании ее экспертами-психиатрами диагностирована сосудистая деменция, выявлены и описаны грубые нарушения интеллекта и памяти с дезориентировкой по амнестическому типу, недоступностью продуктивному контакту, аспонтанностью, эмоциональной недифференцированностью, слабодушием, истощаемостью, непродуктивностью мышления, некритичностью, в силу чего она не могла понимать значение своих действий и руководить ими. Выраженность описанных психических нарушений свидетельствует о глубине и давности болезненного процесса. При стационарном лечении с <дата> по <дата> также подтверждалось выраженное когнитивное снижение, затруднение контакта.
Ходатайство ответчика Б.Т.Ю. о назначении по делу повторной судебно-медицинской посмертной экспертизы о состоянии здоровья К.Н.А. на <дата> и на <дата> в ФГБУ "ГНЦССП им. В.П.Сербского" Минздрава России в связи с недоверием всем экспертам ГПБ N 6 и вызове в суд врача-докладчика К.М.Г. было отклонено, о чем <дата> судом вынесено соответствующее определение.
Суд первой инстанции разрешая по существу заявленные требования, руководствуясь положениями ст. ст. 17, 167, 177, 1112, 1152, 1153, 1154, 1175 ГК РФ, оценив представленные в суд доказательства, а также заключение судебной экспертизы в совокупности по правилам ст. 67 ГПК РФ, пришел к выводу о том, что К.Н.А. на момент подписания завещания <дата> и договора дарения <дата> не могла понимать значения своих действий и руководить ими и, соответственно на основании ч. 1 ст. 177 ГК РФ завещание и договор дарения подлежат признанию недействительными. Также суд пришел к выводу о том, что поскольку оспариваемый договор в силу своей недействительности не мог повлечь за собой никаких юридических последствий, в том числе и в виде прекращения права собственности К.Н.А. на спорную квартиру, то следовательно, данная квартира на день смерти К.Н.А. оставалась в ее собственности, и руководствуясь ст. 1112 ГК РФ, согласно которой в состав наследства входят принадлежавшие наследодателю на день открытия наследства вещи, иное имущество, в том числе имущественные права и обязанности, спорная квартира подлежит включению в наследственную массу, оставшуюся после смерти К.Н.А., а право собственности Б.Т.Ю. и Г. должно быть прекращено, поскольку зарегистрированное за Б.Т.Ю. право собственности на квартиру было основано на недействительной сделке, в связи с чем, право на распоряжение квартирой у нее отсутствовало и последствием недействительности первоначального договора дарения может быть именно истребование квартиры, так как, по смыслу ст. 302 ГК РФ под выбытием имущества из владения собственника (иного законного владельца) помимо его воли означает выбытие без всякого участия воли (утерю, хищение и т.п.). При этом суд первой инстанции установил, что спорная квартира выбыла из владения собственника и поступила во владение добросовестных приобретателей имущества - Г., которые ничего не знали о состоянии здоровья первоначального собственника этой квартиры К.Н.А. Также судом было установлено, что истцом Б.Н.Ю. требования закона - ст. ст. 1152, 1153, 1154 ГК РФ в отношении принятия наследства были соблюдены и она является наследником по закону после смерти матери К.Н.А. в пределах <...> доли. Учитывая изложенное, суд постановил указанное решение.
Судебная коллегия с выводами суда первой инстанции о признании завещания и договора дарения недействительными согласна, находит их законными и обоснованными, подтвержденными надлежащими доказательствами.
С выводами же суда о прекращении права собственности Г. на спорную квартиру, ее истребовании из их собственности, признании права собственности в порядке наследования по закону за Б.Н.Ю. и Б.Т.Ю. по <...> доле за каждым, судебная коллегия согласиться не может, полагая, что в данном случае, при имеющихся по делу фактических обстоятельствах, учитывая, что квартира из собственности К.Н.А. выбыла не помимо ее воли, а с пороком ее воли, на момент совершения сделки по продаже квартиры Б.Т.Ю. Г., договор дарения оспорен в установленном законом порядке и признан недействительным не был, Г. являются добросовестными приобретателями, оплатившими стоимость квартиры Б.Т.Ю., зарегистрированы в квартире с августа 2012 года и фактически в ней проживают, то в настоящее время полученное по сделке в натуре возвращено наследникам К.Н.А. быть не может, так как при таких обстоятельствах истребование спорной квартиры из владения Г. в соответствии с положениями ст. ст. 301, 302 ГК РФ применено быть не может, поскольку положениями ст. ст. 177, 171 ГК РФ предусмотрено применение иных последствий недействительности сделки.
Так, в силу ст. 177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения. Если сделка признана недействительной на основании настоящей статьи, соответственно применяются правила, предусмотренные абзацами вторым и третьим пункта 1 статьи 171 настоящего Кодекса.
Учитывая представленные в суд доказательства, в том числе заключение комиссии судебно-психиатрических экспертов от <дата> N <...> N 6, судебная коллегия полагает, что вывод суда о неспособности К.Н.А. понимать значение своих действий и руководить ими на момент подписания завещания <дата> и совершения сделки по дарению спорной квартиры <дата>, является законным и обоснованным.
Оснований не доверять представленному заключению не имеется.
В соответствии с ч. 2 ст. 8 ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ" заключение эксперта должно основываться на положениях, дающих возможность проверить обоснованность и достоверность сделанных выводов на базе общепринятых и практических данных.
Заключение комиссии судебно-психиатрических экспертов сделано экспертами ГПБ N 6 надлежащей квалификации, эксперты были предупреждены об уголовной ответственности по основаниям, предусмотренным положениями ст. 307 УК РФ за дачу заведомо ложного заключения. Из заключения видно, что выводы экспертов обоснованы и могут быть проверены, методики в заключении указаны, противоречий между мнением экспертов не имеется, отдельных мнений кого-либо из экспертов о несогласии с выводами не отражено. Правовых оснований для назначения повторной судебной экспертизы у судебной коллегии не имеется, так как несогласие одной из сторон с результатами судебной экспертизы, само по себе о недостоверности выводов судебных экспертов свидетельствовать не может.
То обстоятельство, что ответчик Б.Т.Ю. не согласна с представленным заключением в связи с недоверием всем экспертам данного учреждения, причем совершенно безосновательно, вовсе не означает, что данная экспертиза проведена с нарушением установленных требований. Члены экспертной комиссии имеют соответствующую квалификацию, экспертное заключение отвечает требованиям ст. 86 ГПК РФ, в нем содержится подробное описание проведенного исследования всех представленных медицинских документов и материалов дела, сделанные в результате его выводы и ответы на поставленные судом вопросы.
Согласно п. 2 ст. 87 ГПК РФ, в связи с возникшими сомнениями в правильности или обоснованности ранее данного заключения, наличием противоречий в заключениях нескольких экспертов, суд может назначить по тем же вопросам повторную экспертизу, проведение которой поручается другому эксперту или другим экспертам.
Принимая во внимание, что указанные в п. 2 ст. 87 ГПК РФ обстоятельства отсутствовали, и стороной ответчика не приведено достоверных обстоятельств, которые могли бы послужить основанием для назначения повторной экспертизы, суд первой инстанции правомерно отказал в назначении повторной судебной экспертизы. Не имеется таких оснований и для назначения такой экспертизы судом апелляционной инстанции. Надлежащих доказательств, опровергающих выводы судебной экспертизы, в суд не представлено. Ссылка ответчика Б.Т.Ю. на то обстоятельство, что имеется справка специалиста-психиатра, в которой указывается, что К.Н.А. в период выдачи завещания и заключения договора дарения понимала значение своих действий, не может являться доказательством, опровергающим выводы комиссии судебно-психиатрических экспертов, сделавших свое заключение на основании всех представленных в материалы дела медицинских документов и материалах дела.
Само по себе несогласие стороны с заключением судебной экспертизы, направлено на иную оценку доказательства по делу, что не может служить основанием ни для назначения по делу повторной экспертизы, ни для отмены решения суда.
Не усматривает коллегия оснований и для вызова в суд врача-докладчика К.М.Г. также по указанным выше основаниям.
Доводы апелляционной жалобы ответчика Б.Т.Ю. в отношении решения суда в части признания сделок - завещания и договора дарения недействительными, являются необоснованными, не могут служить основанием к отмене решения суда в данной части, в связи с чем, решение в указанной части отмене не подлежит.
Таким образом, в случае признания сделки недействительной по основаниям ст. 177 ГК РФ, суду следовало разрешить вопрос о применении последствий недействительности данной сделки, предусмотренных абз. 2 п. 1 ст. 171 ГК РФ.
В соответствии с абз. 2, 3 п. 1 ст. 171 ГК РФ каждая из сторон такой сделки обязана возвратить другой все полученное в натуре, а при невозможности возвратить полученное в натуре - возместить его стоимость в деньгах. Дееспособная сторона обязана, кроме того, возместить другой стороне понесенный ею реальный ущерб, если дееспособная сторона знала или должна была знать о недееспособности другой стороны.
В соответствии с положениями ч. 2 ст. 167 ГК РФ при недействительности сделки также каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость в деньгах - если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.
Поскольку в силу ч. 2 ст. 17 ГК РФ правоспособность гражданина, то есть способность иметь гражданские права и обязанности, возникает в момент его рождения и прекращается смертью, то возвратить квартиру в собственность К.Н.А. невозможно.
При этом, Б.Н.Ю. является надлежащим истцом, поскольку являясь наследником первой очереди после смерти К.Н.А. является тем лицом, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.
Таким образом, учитывая, что истец в установленном законом порядке и срок, что подтверждается материалами дела и не оспаривается сторонами, направила по почте заявление о принятии наследства после смерти матери - К.Н.А., то есть совершила юридически значимые действия, подтверждающие волеизъявление на принятие наследства, то при имеющихся по делу обстоятельствах, являясь лицом, чьи права и интересы нарушены недействительной сделкой - договором дарения от <дата>, то она имеет право на получение возмещения стоимости причитающегося ей по наследству имущества - спорной квартиры в деньгах, а именно в размере <...> части стоимости квартиры, поскольку в силу закона имеет право именно на <...> долю в порядке наследования по закону.
В суд апелляционной инстанции истцом представлен отчет о рыночной стоимости спорной квартиры, согласно которому, рыночная стоимость спорной квартиры по состоянию на дату проведения экспертизы (<дата>) составляет <...> рублей. Другие лица какого-либо доказательства, подтверждающего иной размер рыночной стоимости спорной квартиры в суд не представили, о возможности предоставления такого документа им было разъяснено в судебном заседании коллегией <дата>.
Таким образом, судебная коллегия полагает, что поскольку квартира, учитывая вышеизложенное, не подлежит истребованию у добросовестных приобретателей - ответчиков Г. истец соответственно, не может получить имущество в натуре, то с ответчика Б.Т.Ю. получившей денежные средства от продажи квартиры Г., в пользу Б.Н.Ю. подлежит взысканию ? часть стоимости спорной квартиры исходя из ее рыночной стоимости на сегодняшний день, то есть <...> рубля.
Учитывая изложенное, судебная коллегия находит решение суда первой инстанции подлежащим отмене в части применения последствий недействительности сделок - завещания и договора дарения с принятием нового решения о взыскании денежной компенсации в пользу истца Б.Н.Ю. с ответчика Б.Т.Ю.
На основании изложенного, руководствуясь ст. 328 ГПК РФ, судебная коллегия
определила:
Решение Красносельского районного суда Санкт-Петербурга от 28 ноября 2013 года отменить в части.
Решение в части признания недействительными завещания К.Н.А. от <дата> и договора дарения <адрес>, заключенного между К.Н.А. и Б.Т.Ю. <дата> - оставить без изменения, апелляционную жалобу Б.Т.Ю. - без удовлетворения.
В остальной части решение - отменить.
В удовлетворении требований Б.Н.Ю. об истребовании <адрес> из незаконного владения Г.А.М., Г.Ю.Н. включении указанной квартиры в состав наследственного имущества после умершей <дата> К.Н.А., признании права собственности на <...> долю указанной квартиры - отказать.
Применить последствия недействительности договора дарения от <дата> в виде взыскания с Б.Т.Ю. в пользу Б.Н.Ю. <...> части стоимости <адрес> в размере <...> рубля <...> копейки.
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "REALTIST.RU | Теория и практика управления недвижимостью" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)