Судебные решения, арбитраж
Аренда недвижимости; Сделки с недвижимостью
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
Судья: Овчинникова Л.Д.
Судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда в составе
председательствующего Рогачева И.А.
судей Мирошниковой Е.Н. и Пучинина Д.А.
при секретаре С.
рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу Н.И. на решение Фрунзенского районного суда Санкт-Петербурга от 31 октября 2012 года по делу N 2-3958/12 по иску Н.И. к Б. о признании не приобретшим право пользования жилым помещением и снятии с регистрационного учета.
Заслушав доклад судьи Рогачева И.А., объяснения истицы Н.И. и ее представителя К., поддержавших жалобу, ответчика Б. и его представителя адвоката Мишина В.А., просивших оставить вынесенное по делу решение без изменения, судебная коллегия
установила:
Решением Фрунзенского районного суда от 31.10.2012 г. по настоящему делу отказано в удовлетворении требований Н.И. о признании Б. не приобретшим право пользования трехкомнатной квартирой N <...> <адрес> и о его снятии с регистрационного учета по этому адресу. Ответчику присуждена ко взысканию с истицы сумма расходов по оплате услуг представителя в размере 10.000 рублей.
В апелляционной жалобе истица Н.И. просит отменить указанное решение как необоснованное и не соответствующее нормам материального права и принять по делу новое решение об удовлетворении иска.
Дело рассмотрено судебной коллегией в отсутствие третьих лиц - Н.Е., извещенного о судебном заседании, и представителя Управления Федеральной миграционной службы по Санкт-Петербургу и Ленинградской области, от которого поступило соответствующее ходатайство (л.д. 113).
Изучив материалы дела, обсудив доводы жалобы, судебная коллегия не находит оснований к отмене обжалуемого решения, которое по существу является правильным.
Отказывая в удовлетворении иска, суд первой инстанции, в частности, исходил из того, что ответчик не может быть признан не приобретшим право пользования квартирой N <...> <адрес>, поскольку его право основано на ордере от 13.08.1973 г., выданном его матери О.В. на семью из четырех человек, с включением в ордер ее мужа Н.М., сына Б. и дочери Б.И. (ныне Н.И.) (л.д. 10, 11), на основании которого названные лица были зарегистрированы в спорном жилом помещении по месту жительства с 12.11.1973 г. (л.д. 8).
Однако этот вывод суда основан на неправильном понимании норм материального права и юридически значимых обстоятельств, установленных по делу, исходя из следующего.
Как видно из материалов дела, 15.05.1980 г. ответчик был снят с регистрационного учета по спорному адресу в связи с выездом к жене О.А. в <адрес> (после изменения адреса объекта - <адрес> в Санкт-Петербурге, где был постоянно зарегистрирован по месту жительства с 02.06.1980 г. в качестве супруга О.А., 18.05.1985 г. снят оттуда с регистрационного учета на период прохождения службы в армии и 29.10.1986 г. вновь постоянно зарегистрирован там же по месту жительства (л.д. 8, 62, 64). По этому же адресу после рождения были зарегистрированы дети Б. и О.А.: с 25.08.1983 г. - сын С.В. <дата> г. рождения и с 29.06.1985 г. - сын О.В. <дата> г. рождения (л.д. 62).
30.09.1993 г. ответчик был снят с регистрационного учета в <адрес> в связи с переменой места жительства и с 29.10.1993 г. вновь постоянно зарегистрирован по месту жительства в <адрес> (л.д. 8, 62).
В свою очередь, <адрес>, ранее занимаемая на основании ордера от 08.04.1960 г., выданного на имя Я. (матери О.А.) с учетом членов ее семьи: мужа и троих детей (л.д. 64), по договору приватизации от 23.12.1993 г. перешла в общую собственность О.А., С.В. и О.В. (л.д. 62), в связи с чем суд пришел к выводу о том, что у ответчика не возникло никаких прав в отношении этого жилого помещения.
Между тем, как следует из объяснений обеих сторон, ответчик в 1980 г. фактически вселился в <адрес> и до расторжения брака с О.А. в 1993 г. проживал совместно с семьей в этом жилом помещении (л.д. 79, 82).
В силу положений ст. 329 Гражданского кодекса РСФСР, действовавшего в период выезда ответчика из спорного жилого помещения и его вселения в <адрес>, и положений ст. 89 Жилищного кодекса РСФСР, принятого Верховным Советом РСФСР 24.06.1983 г., основанием прекращения права пользования жилым помещением, занимаемым по договору найма, заключенному на основании ордера на право занятия жилого помещения, у бывшего члена семьи нанимателя являлся его выезд на другое постоянное место жительства.
Аналогичные положения об основаниях прекращения договора социального найма предусмотрены ч. 3 ст. 83 Жилищного кодекса Российской Федерации, действующего с 01.03.2005 г.
Указанные положения закона в их взаимосвязи с положениями об основаниях и порядке предоставления жилых помещений по договору социального найма (ранее - по договору найма жилого помещения в домах государственного и общественного жилищного фонда) позволяют сделать вывод, в частности, о том, что наниматель жилого помещения по договору социального найма (договору найма жилого помещения) и члены его семьи не могут и не могли одновременно иметь право пользования другим жилым помещением, занимаемым по договору социального найма (договору найма жилого помещения).
С учетом положений ст. 107 ГК РСФСР и ст. 118 ЖК РСФСР они также не могли одновременно иметь право пользования жилым помещением в доме жилищно-строительного кооператива.
При этом в силу ст. 302 Гражданского кодекса РСФСР и ст. 54 Жилищного кодекса РСФСР наниматель был вправе в установленном порядке вселить в занимаемое им жилое помещение своего супруга, детей, родителей и иных лиц, которые приобретали равное с нанимателем право пользования жилым помещением, если являлись или признавались членами его семьи
Статьи 301 ГК РСФСР и 53 ЖК РСФСР к членам семьи нанимателя относили, в частности, его супруга, детей и родителей.
Аналогичные положения предусмотрены ч. 1 ст. 70 и ч. 1 ст. 69 Жилищного кодекса Российской Федерации.
Под "установленным порядком" как процедурой вселения в жилое помещение понималось соблюдение режима прописки, что вытекало из правил о прописке (Постановление Совета Министров СССР от 28.08.1974 года N 677 "Об утверждении положения о паспортной системе в СССР"), а впоследствии - регистрации, заменившей институт прописки после принятия Закона Российской Федерации "О праве граждан Российской Федерации на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации" от 25.06.1993 г. N 5242-1.
Поскольку собранными по делу доказательствами подтверждается, что с 1980 г. постоянным местом жительства ответчика стала <адрес>, куда он вселился в связи с вступлением в брак с О.А. с соблюдением действовавшего тогда порядка - правил о прописке, следует признать, что он приобрел право пользования данным жилым помещением в качестве члена семьи нанимателя и в связи с этим утратил право пользования квартирой N <...> <адрес>, т.к. в силу закона не мог одновременно занимать по договору найма два жилых помещения.
Вместе с тем, утратив право пользования спорной квартирой, ответчик мог вновь приобрести это право только путем вселения в нее с соблюдением установленного действующим законодательством порядка, что и являлось предметом спора по настоящему делу, в рамках которого истица оспаривала приобретение ответчиком права пользования спорным жилым помещением после его регистрации там 29.10.1993 г., утверждая, что фактически ответчик в спорную квартиру не вселялся, продолжая проживать по месту жительства своей семьи в <адрес>
Таким образом, вывод суда о том, что в настоящее время право пользования спорным жилым помещением у ответчика основано на ордере от 13.08.1973 г., нельзя признать правильным и, следовательно, это обстоятельство не могло послужить основанием к отказу в иске.
Однако ошибочность данного вывода суда не привела к неправильному разрешению спора, при котором подлежало доказыванию, был ли ответчик вселен в спорную квартиру в качестве члена семьи нанимателя с соблюдением порядка, предусмотренного ст. 54 Жилищного кодекса РСФСР, действовавшего на момент регистрации ответчика в спорном жилом помещении 29.10.1993 года.
Из положений статьи 3 Закона РФ N 5242-1 от 25.06.1993 г. "О праве граждан Российской Федерации на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации", согласно которой граждане обязаны регистрироваться по месту пребывания и по месту жительства в пределах Российской Федерации, вытекает, что действующее законодательство связывает постоянное место жительства гражданина с наличием у него регистрации в жилом помещении. Вместе с тем, эта же статья предусматривает, что регистрация или отсутствие таковой не могут служить основанием или условием реализации прав и свобод граждан.
Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 13 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 31.10.1995 г. N 8 "О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия", данные, свидетельствующие о наличии или отсутствии прописки (регистрации), являются лишь одним из доказательств того, состоялось ли между нанимателем (собственником) жилого помещения, членами его семьи соглашение о вселении лица в занимаемое ими жилое помещение и на каких условиях.
Аналогичное разъяснение приведено в пункте 11 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 02.07.2009 г. N 14 "О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации".
Таким образом, учитывая, что регистрация является административным актом и носит уведомительный характер, факт регистрации ответчика в спорной квартире 29.10.1993 г. сам по себе не свидетельствует о приобретении им права на это жилое помещение, однако может рассматриваться как одно из доказательств его вселения в жилое помещение с согласия нанимателя и иных зарегистрированных в квартире на тот момент совершеннолетних лиц: родителей сторон О.В. и Н.М., снятых с регистрационного учета в связи со смертью 17.05.1996 г. и 23.03.2001 г. соответственно, и истицы Н.И., без письменного согласия которой регистрация ответчика не могла быть осуществлена.
Необходимо также учитывать, что в соответствии со сложившейся к тому времени правоприменительной практикой содержавшееся в части первой статьи 54 Жилищного кодекса РСФСР положение об "установленном порядке", определяющее процедуру вселения в жилое помещение, понималось именно как требование о соблюдении режима прописки (регистрации).
Это положение было признано не соответствующим Конституции Российской Федерации Постановлением Конституционного Суда Российской Федерации от 25.04.1995 г. N 3-П, т.е. лишь через полтора года после регистрации ответчика по спорному адресу.
Следовательно, истица и иные совершеннолетние лица, проживавшие в спорной квартире, давая согласие на регистрацию ответчика, в соответствии с этим порядком фактически наделяли его таким образом правом на вселение и проживание в спорном жилом помещении в качестве члена семьи нанимателя.
Таким образом, регистрация ответчика по месту жительства является доказательством его вселения и возникновения у него права пользования жилым помещением.
Обязанность по представлению доказательств, опровергающих факт вселения ответчика, несла истица, оспаривающая его права, однако достоверных доказательств в подтверждение своих доводов она не представила. При этом вывод суда о том, что ответчик вселился в спорную квартиру лишь в августе 2012 г., также не подтвержден достаточными доказательствами.
По утверждению ответчика он в 1993 г. вернулся жить в спорную квартиру к родителям в связи с расторжением брака с О.А., но в связи с намерением создать новую семью проживал там не постоянно, а периодически, когда не было возможности жить в другом месте (л.д. 79, 82).
В то же время, из объяснений обеих сторон и показаний свидетеля В. (подруги истицы) следует, что истица в 1993 году, как она сама указала - в октябре, на 2 - 2,5 месяца уезжала в Турцию, собираясь выйти там замуж (л.д. 79, 83, 85). Таким образом, истица не могла быть очевидцем событий, которые происходили после регистрации ответчика в спорном жилом помещении в ее отсутствие, в том числе не может с достоверностью утверждать, проживал ли там ответчик в этот период.
В свою очередь, показания свидетеля В. о том, что она, навещая в этот период мать истицы, не видела ответчика и его вещей в спорном жилом помещении (л.д. 85), не являются достаточными для вывода о том, что его вселение туда не состоялось, поскольку эти показания не содержат информации, как часто свидетель бывал в квартире и в какое время, в связи с чем нельзя оценить, может ли он с достоверностью утверждать, что ответчик никогда не вселялся в квартиру.
При этом показания свидетеля В. содержат противоречия относительно того, что она является школьной подругой истицы, но знает ее и ответчика с 1989 г., т.е. со времени, когда истице <дата> рождения уже было около 26 лет, а также с ее утверждением о том, что ответчик проживал в спорном жилом помещении исключительно до свадьбы, которая состоялась примерно в начале 1980 г., чему В., будучи знакома со сторонами только с 1989 г., никак не могла быть свидетелем.
С учетом указанных противоречий показания свидетеля В. не могли быть оценены как достоверные.
Показания свидетеля С., проживающей в соседней <адрес> с 1997 г., не содержат никакой информации об обстоятельствах, имевших место за период с 1993 г. по 1997 г. (л.д. 84).
По показаниями свидетеля М., проживающей в этом же доме в <адрес>, она видится с истицей нечасто, раз в месяц, а в летний период - 3 - 4 раза (л.д. 84).
Указанная М. частота встреч с истицей, и ее показания о том, что она впервые увидела ответчика за 2 - 2,5 недели до судебного заседания, состоявшегося <дата>, и ничего не знает о наличии его вещей в спорной квартире (л.д. 84), хотя из объяснений самой истицы вытекает что с августа 2012 г. ответчик проживает в спорном жилом помещении и там находятся его вещи (л.д. 82 - 83), также не позволяли положить эти свидетельские показания в основу принятого решения.
Свидетель Г. (подруга истицы) показала, что видела ответчика на похоронах родителей сторон, на днях рождения истицы, и в то же время указала, что не видела его в спорной квартире и не сталкивалась с ним. Также свидетель с одной стороны сообщила, что ничего не может пояснить про вселение ответчика в спорную квартиру в 1993 г., а с другой - утверждала, что точно знает, что ответчик не вселялся туда и не проживал там в период жизни родителей. При этом указанный свидетелем период, когда она часто приводила и отводила сына истицы домой и в различные секции, относится к 1989 - 1993 гг., информации о том, как часто и в какое время в последующий период Г. посещала спорную квартиру, ее показания не содержат (л.д. 85 - 86).
Таким образом, показания этого свидетеля не позволяют оценить, может ли он с достоверностью утверждать, что ответчик никогда не вселялся в спорное жилое помещение.
Оценивая показания свидетелей со стороны истицы, судебная коллегия учитывает и длительность периода, прошедшего с момента регистрации ответчика в спорной квартире в октябре 1993 г. до обращения истицы в суд в июне 2012 г. (около 19 лет), что дает основания поставить под сомнение точность сообщенных свидетелями сведений. На обоснованность данной оценки указывают выявленные несоответствия в показаниях свидетелей и отсутствие в их показаниях, сводящихся к общему описанию ситуации, ссылок на факты, привязанные к конкретным датам.
Бывшая супруга ответчика О.А., будучи допрошена в качестве свидетеля, не смогла однозначно сказать, выехал ли ответчик после расторжения брака в 1993 г. в квартиру своих родителей, но утверждала, что по месту ее жительства он с этого времени не проживал, т.к. она там уже жила с другим мужчиной, но продолжала общаться и поддерживать хорошие отношения с ответчиком, который участвовал в содержании их детей (л.д. 86).
Какими-либо доказательствами это утверждение О.А. не опровергнуто, и на его достоверность указывает факт передачи <адрес> по договору приватизации от <дата> в собственность бывшей жены ответчика и их детей без его участия.
С учетом сохранения между бывшими супругами хороших отношений и доводов ответчика о том, что он не проживал в спорной квартире постоянно, пытаясь создать новую семью, полученные из Отделения Пенсионного фонда РФ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области сведения из базы данных индивидуального персонифицированного учета на ответчика за 2012 год об адресе его информирования: <адрес> (л.д. 41), не являются достаточными для вывода о том, что ответчик после октября 1993 г. продолжал проживать по этому адресу и не реализовал право на вселение в спорную квартиру.
При этом доказательств того, что после приватизации <адрес> ответчик сохранил либо приобрел на нее вновь какое-либо право, а также документов о наличии в его собственности или на праве пользования иного жилого помещения в материалах дела не имеется (л.д. 57 - ответ Управления Росреестра по Санкт-Петербургу).
Свидетель Ш., знакомый с ответчиком с 1975 г., показал, что в 90-х годах приезжал к ответчику в гости в спорную квартиру, однако никаких существенных сведений об обстоятельствах его проживания там в названный период суду не сообщил; указал, что ответчик проживал в этом жилом помещении в июле 2012 г. в проходной комнате (л.д. 87).
Акт о непроживании ответчика в спорном жилом помещении от 18.05.2012 г. никак не позволяет установить, имело ли место вселение и проживание ответчика в спорной квартире в какой-либо период до указанной даты, в том числе в октябре 1993 г. (л.д. 15). При этом из акта следует, что осмотр жилого помещения производился с 16.00 часов до 16.30 часов, когда ответчик находился на своем рабочем месте в ЗАО "Уют", в подтверждение чего представлена справка этого предприятия (л.д. 76), в связи с чем отсутствие ответчика в это время в квартире не являлось достаточным для вывода о его непроживании там.
В своих объяснениях третье лицо Н. (сын истицы), <дата> г. рождения, являвшийся на момент регистрации ответчика малолетним ребенком, не сообщил суду сведений о проживании ответчика в спорной квартире, но пояснил, что ответчик приезжал туда на праздники и оставался ночевать, однако его вещей там не было до предъявления иска, в последние годы ответчик осуществлял попытки вселения в квартиру (л.д. 83).
Данные, указывающие на то, что родители сторон - Н.М., умерший в 2001 г., и О.В., умершая в 1996 г. (л.д. 8), при жизни оспаривали права Б. или не рассматривали его как члена своей семьи, в деле отсутствуют.
При таких обстоятельствах, несмотря на расхождения в объяснениях сторон и в показаниях их свидетелей о том, когда именно ответчик ввез свои вещи в квартиру, с какой периодичностью появлялся либо проживал там, материалы дела не дают достаточных оснований полагать, что ответчик не реализовал право на вселение в спорную квартиру, которое было признано за ним его родителями и истицей, выразившими это в их согласии на регистрацию ответчика в спорном жилом помещении.
В свою очередь, на конкретные обстоятельства, которые могли в дальнейшем повлечь прекращение у ответчика права пользования жилым помещением, истица не ссылалась и требования о его признании утратившим это право не заявила.
Ходатайств об истребовании дополнительных доказательств по делу истица, на которой лежало бремя доказывания исковых требований, не заявляла, и доводов об ограничении ее права на доказывание в апелляционной жалобе не привела.
Учитывая изложенное, оснований для признания ответчика не приобретшим право пользования квартирой N <...> <адрес> с последующим снятием с регистрационного учета у суда не имелось.
Выводы суда в части возмещения ответчику суммы расходов на оплату услуг представителя, подтвержденных доказательствами, в размере 10.000 рублей участниками дела не оспариваются.
Таким образом, обжалуемое решение следует признать по существу правильным, и оснований для его отмены по доводам апелляционной жалобы не имеется.
Руководствуясь ст. 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
определила:
Решение Фрунзенского районного суда Санкт-Петербурга от 31 октября 2012 года по настоящему делу оставить без изменения, апелляционную жалобу Н.И. - без удовлетворения.
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "REALTIST.RU | Теория и практика управления недвижимостью" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)
ОПРЕДЕЛЕНИЕ САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОГО ГОРОДСКОГО СУДА ОТ 21.03.2013 N 33-3261/2013
Разделы:Аренда недвижимости; Сделки с недвижимостью
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОРОДСКОЙ СУД
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 21 марта 2013 г. N 33-3261/2013
Судья: Овчинникова Л.Д.
Судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда в составе
председательствующего Рогачева И.А.
судей Мирошниковой Е.Н. и Пучинина Д.А.
при секретаре С.
рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу Н.И. на решение Фрунзенского районного суда Санкт-Петербурга от 31 октября 2012 года по делу N 2-3958/12 по иску Н.И. к Б. о признании не приобретшим право пользования жилым помещением и снятии с регистрационного учета.
Заслушав доклад судьи Рогачева И.А., объяснения истицы Н.И. и ее представителя К., поддержавших жалобу, ответчика Б. и его представителя адвоката Мишина В.А., просивших оставить вынесенное по делу решение без изменения, судебная коллегия
установила:
Решением Фрунзенского районного суда от 31.10.2012 г. по настоящему делу отказано в удовлетворении требований Н.И. о признании Б. не приобретшим право пользования трехкомнатной квартирой N <...> <адрес> и о его снятии с регистрационного учета по этому адресу. Ответчику присуждена ко взысканию с истицы сумма расходов по оплате услуг представителя в размере 10.000 рублей.
В апелляционной жалобе истица Н.И. просит отменить указанное решение как необоснованное и не соответствующее нормам материального права и принять по делу новое решение об удовлетворении иска.
Дело рассмотрено судебной коллегией в отсутствие третьих лиц - Н.Е., извещенного о судебном заседании, и представителя Управления Федеральной миграционной службы по Санкт-Петербургу и Ленинградской области, от которого поступило соответствующее ходатайство (л.д. 113).
Изучив материалы дела, обсудив доводы жалобы, судебная коллегия не находит оснований к отмене обжалуемого решения, которое по существу является правильным.
Отказывая в удовлетворении иска, суд первой инстанции, в частности, исходил из того, что ответчик не может быть признан не приобретшим право пользования квартирой N <...> <адрес>, поскольку его право основано на ордере от 13.08.1973 г., выданном его матери О.В. на семью из четырех человек, с включением в ордер ее мужа Н.М., сына Б. и дочери Б.И. (ныне Н.И.) (л.д. 10, 11), на основании которого названные лица были зарегистрированы в спорном жилом помещении по месту жительства с 12.11.1973 г. (л.д. 8).
Однако этот вывод суда основан на неправильном понимании норм материального права и юридически значимых обстоятельств, установленных по делу, исходя из следующего.
Как видно из материалов дела, 15.05.1980 г. ответчик был снят с регистрационного учета по спорному адресу в связи с выездом к жене О.А. в <адрес> (после изменения адреса объекта - <адрес> в Санкт-Петербурге, где был постоянно зарегистрирован по месту жительства с 02.06.1980 г. в качестве супруга О.А., 18.05.1985 г. снят оттуда с регистрационного учета на период прохождения службы в армии и 29.10.1986 г. вновь постоянно зарегистрирован там же по месту жительства (л.д. 8, 62, 64). По этому же адресу после рождения были зарегистрированы дети Б. и О.А.: с 25.08.1983 г. - сын С.В. <дата> г. рождения и с 29.06.1985 г. - сын О.В. <дата> г. рождения (л.д. 62).
30.09.1993 г. ответчик был снят с регистрационного учета в <адрес> в связи с переменой места жительства и с 29.10.1993 г. вновь постоянно зарегистрирован по месту жительства в <адрес> (л.д. 8, 62).
В свою очередь, <адрес>, ранее занимаемая на основании ордера от 08.04.1960 г., выданного на имя Я. (матери О.А.) с учетом членов ее семьи: мужа и троих детей (л.д. 64), по договору приватизации от 23.12.1993 г. перешла в общую собственность О.А., С.В. и О.В. (л.д. 62), в связи с чем суд пришел к выводу о том, что у ответчика не возникло никаких прав в отношении этого жилого помещения.
Между тем, как следует из объяснений обеих сторон, ответчик в 1980 г. фактически вселился в <адрес> и до расторжения брака с О.А. в 1993 г. проживал совместно с семьей в этом жилом помещении (л.д. 79, 82).
В силу положений ст. 329 Гражданского кодекса РСФСР, действовавшего в период выезда ответчика из спорного жилого помещения и его вселения в <адрес>, и положений ст. 89 Жилищного кодекса РСФСР, принятого Верховным Советом РСФСР 24.06.1983 г., основанием прекращения права пользования жилым помещением, занимаемым по договору найма, заключенному на основании ордера на право занятия жилого помещения, у бывшего члена семьи нанимателя являлся его выезд на другое постоянное место жительства.
Аналогичные положения об основаниях прекращения договора социального найма предусмотрены ч. 3 ст. 83 Жилищного кодекса Российской Федерации, действующего с 01.03.2005 г.
Указанные положения закона в их взаимосвязи с положениями об основаниях и порядке предоставления жилых помещений по договору социального найма (ранее - по договору найма жилого помещения в домах государственного и общественного жилищного фонда) позволяют сделать вывод, в частности, о том, что наниматель жилого помещения по договору социального найма (договору найма жилого помещения) и члены его семьи не могут и не могли одновременно иметь право пользования другим жилым помещением, занимаемым по договору социального найма (договору найма жилого помещения).
С учетом положений ст. 107 ГК РСФСР и ст. 118 ЖК РСФСР они также не могли одновременно иметь право пользования жилым помещением в доме жилищно-строительного кооператива.
При этом в силу ст. 302 Гражданского кодекса РСФСР и ст. 54 Жилищного кодекса РСФСР наниматель был вправе в установленном порядке вселить в занимаемое им жилое помещение своего супруга, детей, родителей и иных лиц, которые приобретали равное с нанимателем право пользования жилым помещением, если являлись или признавались членами его семьи
Статьи 301 ГК РСФСР и 53 ЖК РСФСР к членам семьи нанимателя относили, в частности, его супруга, детей и родителей.
Аналогичные положения предусмотрены ч. 1 ст. 70 и ч. 1 ст. 69 Жилищного кодекса Российской Федерации.
Под "установленным порядком" как процедурой вселения в жилое помещение понималось соблюдение режима прописки, что вытекало из правил о прописке (Постановление Совета Министров СССР от 28.08.1974 года N 677 "Об утверждении положения о паспортной системе в СССР"), а впоследствии - регистрации, заменившей институт прописки после принятия Закона Российской Федерации "О праве граждан Российской Федерации на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации" от 25.06.1993 г. N 5242-1.
Поскольку собранными по делу доказательствами подтверждается, что с 1980 г. постоянным местом жительства ответчика стала <адрес>, куда он вселился в связи с вступлением в брак с О.А. с соблюдением действовавшего тогда порядка - правил о прописке, следует признать, что он приобрел право пользования данным жилым помещением в качестве члена семьи нанимателя и в связи с этим утратил право пользования квартирой N <...> <адрес>, т.к. в силу закона не мог одновременно занимать по договору найма два жилых помещения.
Вместе с тем, утратив право пользования спорной квартирой, ответчик мог вновь приобрести это право только путем вселения в нее с соблюдением установленного действующим законодательством порядка, что и являлось предметом спора по настоящему делу, в рамках которого истица оспаривала приобретение ответчиком права пользования спорным жилым помещением после его регистрации там 29.10.1993 г., утверждая, что фактически ответчик в спорную квартиру не вселялся, продолжая проживать по месту жительства своей семьи в <адрес>
Таким образом, вывод суда о том, что в настоящее время право пользования спорным жилым помещением у ответчика основано на ордере от 13.08.1973 г., нельзя признать правильным и, следовательно, это обстоятельство не могло послужить основанием к отказу в иске.
Однако ошибочность данного вывода суда не привела к неправильному разрешению спора, при котором подлежало доказыванию, был ли ответчик вселен в спорную квартиру в качестве члена семьи нанимателя с соблюдением порядка, предусмотренного ст. 54 Жилищного кодекса РСФСР, действовавшего на момент регистрации ответчика в спорном жилом помещении 29.10.1993 года.
Из положений статьи 3 Закона РФ N 5242-1 от 25.06.1993 г. "О праве граждан Российской Федерации на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации", согласно которой граждане обязаны регистрироваться по месту пребывания и по месту жительства в пределах Российской Федерации, вытекает, что действующее законодательство связывает постоянное место жительства гражданина с наличием у него регистрации в жилом помещении. Вместе с тем, эта же статья предусматривает, что регистрация или отсутствие таковой не могут служить основанием или условием реализации прав и свобод граждан.
Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 13 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 31.10.1995 г. N 8 "О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия", данные, свидетельствующие о наличии или отсутствии прописки (регистрации), являются лишь одним из доказательств того, состоялось ли между нанимателем (собственником) жилого помещения, членами его семьи соглашение о вселении лица в занимаемое ими жилое помещение и на каких условиях.
Аналогичное разъяснение приведено в пункте 11 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 02.07.2009 г. N 14 "О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации".
Таким образом, учитывая, что регистрация является административным актом и носит уведомительный характер, факт регистрации ответчика в спорной квартире 29.10.1993 г. сам по себе не свидетельствует о приобретении им права на это жилое помещение, однако может рассматриваться как одно из доказательств его вселения в жилое помещение с согласия нанимателя и иных зарегистрированных в квартире на тот момент совершеннолетних лиц: родителей сторон О.В. и Н.М., снятых с регистрационного учета в связи со смертью 17.05.1996 г. и 23.03.2001 г. соответственно, и истицы Н.И., без письменного согласия которой регистрация ответчика не могла быть осуществлена.
Необходимо также учитывать, что в соответствии со сложившейся к тому времени правоприменительной практикой содержавшееся в части первой статьи 54 Жилищного кодекса РСФСР положение об "установленном порядке", определяющее процедуру вселения в жилое помещение, понималось именно как требование о соблюдении режима прописки (регистрации).
Это положение было признано не соответствующим Конституции Российской Федерации Постановлением Конституционного Суда Российской Федерации от 25.04.1995 г. N 3-П, т.е. лишь через полтора года после регистрации ответчика по спорному адресу.
Следовательно, истица и иные совершеннолетние лица, проживавшие в спорной квартире, давая согласие на регистрацию ответчика, в соответствии с этим порядком фактически наделяли его таким образом правом на вселение и проживание в спорном жилом помещении в качестве члена семьи нанимателя.
Таким образом, регистрация ответчика по месту жительства является доказательством его вселения и возникновения у него права пользования жилым помещением.
Обязанность по представлению доказательств, опровергающих факт вселения ответчика, несла истица, оспаривающая его права, однако достоверных доказательств в подтверждение своих доводов она не представила. При этом вывод суда о том, что ответчик вселился в спорную квартиру лишь в августе 2012 г., также не подтвержден достаточными доказательствами.
По утверждению ответчика он в 1993 г. вернулся жить в спорную квартиру к родителям в связи с расторжением брака с О.А., но в связи с намерением создать новую семью проживал там не постоянно, а периодически, когда не было возможности жить в другом месте (л.д. 79, 82).
В то же время, из объяснений обеих сторон и показаний свидетеля В. (подруги истицы) следует, что истица в 1993 году, как она сама указала - в октябре, на 2 - 2,5 месяца уезжала в Турцию, собираясь выйти там замуж (л.д. 79, 83, 85). Таким образом, истица не могла быть очевидцем событий, которые происходили после регистрации ответчика в спорном жилом помещении в ее отсутствие, в том числе не может с достоверностью утверждать, проживал ли там ответчик в этот период.
В свою очередь, показания свидетеля В. о том, что она, навещая в этот период мать истицы, не видела ответчика и его вещей в спорном жилом помещении (л.д. 85), не являются достаточными для вывода о том, что его вселение туда не состоялось, поскольку эти показания не содержат информации, как часто свидетель бывал в квартире и в какое время, в связи с чем нельзя оценить, может ли он с достоверностью утверждать, что ответчик никогда не вселялся в квартиру.
При этом показания свидетеля В. содержат противоречия относительно того, что она является школьной подругой истицы, но знает ее и ответчика с 1989 г., т.е. со времени, когда истице <дата> рождения уже было около 26 лет, а также с ее утверждением о том, что ответчик проживал в спорном жилом помещении исключительно до свадьбы, которая состоялась примерно в начале 1980 г., чему В., будучи знакома со сторонами только с 1989 г., никак не могла быть свидетелем.
С учетом указанных противоречий показания свидетеля В. не могли быть оценены как достоверные.
Показания свидетеля С., проживающей в соседней <адрес> с 1997 г., не содержат никакой информации об обстоятельствах, имевших место за период с 1993 г. по 1997 г. (л.д. 84).
По показаниями свидетеля М., проживающей в этом же доме в <адрес>, она видится с истицей нечасто, раз в месяц, а в летний период - 3 - 4 раза (л.д. 84).
Указанная М. частота встреч с истицей, и ее показания о том, что она впервые увидела ответчика за 2 - 2,5 недели до судебного заседания, состоявшегося <дата>, и ничего не знает о наличии его вещей в спорной квартире (л.д. 84), хотя из объяснений самой истицы вытекает что с августа 2012 г. ответчик проживает в спорном жилом помещении и там находятся его вещи (л.д. 82 - 83), также не позволяли положить эти свидетельские показания в основу принятого решения.
Свидетель Г. (подруга истицы) показала, что видела ответчика на похоронах родителей сторон, на днях рождения истицы, и в то же время указала, что не видела его в спорной квартире и не сталкивалась с ним. Также свидетель с одной стороны сообщила, что ничего не может пояснить про вселение ответчика в спорную квартиру в 1993 г., а с другой - утверждала, что точно знает, что ответчик не вселялся туда и не проживал там в период жизни родителей. При этом указанный свидетелем период, когда она часто приводила и отводила сына истицы домой и в различные секции, относится к 1989 - 1993 гг., информации о том, как часто и в какое время в последующий период Г. посещала спорную квартиру, ее показания не содержат (л.д. 85 - 86).
Таким образом, показания этого свидетеля не позволяют оценить, может ли он с достоверностью утверждать, что ответчик никогда не вселялся в спорное жилое помещение.
Оценивая показания свидетелей со стороны истицы, судебная коллегия учитывает и длительность периода, прошедшего с момента регистрации ответчика в спорной квартире в октябре 1993 г. до обращения истицы в суд в июне 2012 г. (около 19 лет), что дает основания поставить под сомнение точность сообщенных свидетелями сведений. На обоснованность данной оценки указывают выявленные несоответствия в показаниях свидетелей и отсутствие в их показаниях, сводящихся к общему описанию ситуации, ссылок на факты, привязанные к конкретным датам.
Бывшая супруга ответчика О.А., будучи допрошена в качестве свидетеля, не смогла однозначно сказать, выехал ли ответчик после расторжения брака в 1993 г. в квартиру своих родителей, но утверждала, что по месту ее жительства он с этого времени не проживал, т.к. она там уже жила с другим мужчиной, но продолжала общаться и поддерживать хорошие отношения с ответчиком, который участвовал в содержании их детей (л.д. 86).
Какими-либо доказательствами это утверждение О.А. не опровергнуто, и на его достоверность указывает факт передачи <адрес> по договору приватизации от <дата> в собственность бывшей жены ответчика и их детей без его участия.
С учетом сохранения между бывшими супругами хороших отношений и доводов ответчика о том, что он не проживал в спорной квартире постоянно, пытаясь создать новую семью, полученные из Отделения Пенсионного фонда РФ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области сведения из базы данных индивидуального персонифицированного учета на ответчика за 2012 год об адресе его информирования: <адрес> (л.д. 41), не являются достаточными для вывода о том, что ответчик после октября 1993 г. продолжал проживать по этому адресу и не реализовал право на вселение в спорную квартиру.
При этом доказательств того, что после приватизации <адрес> ответчик сохранил либо приобрел на нее вновь какое-либо право, а также документов о наличии в его собственности или на праве пользования иного жилого помещения в материалах дела не имеется (л.д. 57 - ответ Управления Росреестра по Санкт-Петербургу).
Свидетель Ш., знакомый с ответчиком с 1975 г., показал, что в 90-х годах приезжал к ответчику в гости в спорную квартиру, однако никаких существенных сведений об обстоятельствах его проживания там в названный период суду не сообщил; указал, что ответчик проживал в этом жилом помещении в июле 2012 г. в проходной комнате (л.д. 87).
Акт о непроживании ответчика в спорном жилом помещении от 18.05.2012 г. никак не позволяет установить, имело ли место вселение и проживание ответчика в спорной квартире в какой-либо период до указанной даты, в том числе в октябре 1993 г. (л.д. 15). При этом из акта следует, что осмотр жилого помещения производился с 16.00 часов до 16.30 часов, когда ответчик находился на своем рабочем месте в ЗАО "Уют", в подтверждение чего представлена справка этого предприятия (л.д. 76), в связи с чем отсутствие ответчика в это время в квартире не являлось достаточным для вывода о его непроживании там.
В своих объяснениях третье лицо Н. (сын истицы), <дата> г. рождения, являвшийся на момент регистрации ответчика малолетним ребенком, не сообщил суду сведений о проживании ответчика в спорной квартире, но пояснил, что ответчик приезжал туда на праздники и оставался ночевать, однако его вещей там не было до предъявления иска, в последние годы ответчик осуществлял попытки вселения в квартиру (л.д. 83).
Данные, указывающие на то, что родители сторон - Н.М., умерший в 2001 г., и О.В., умершая в 1996 г. (л.д. 8), при жизни оспаривали права Б. или не рассматривали его как члена своей семьи, в деле отсутствуют.
При таких обстоятельствах, несмотря на расхождения в объяснениях сторон и в показаниях их свидетелей о том, когда именно ответчик ввез свои вещи в квартиру, с какой периодичностью появлялся либо проживал там, материалы дела не дают достаточных оснований полагать, что ответчик не реализовал право на вселение в спорную квартиру, которое было признано за ним его родителями и истицей, выразившими это в их согласии на регистрацию ответчика в спорном жилом помещении.
В свою очередь, на конкретные обстоятельства, которые могли в дальнейшем повлечь прекращение у ответчика права пользования жилым помещением, истица не ссылалась и требования о его признании утратившим это право не заявила.
Ходатайств об истребовании дополнительных доказательств по делу истица, на которой лежало бремя доказывания исковых требований, не заявляла, и доводов об ограничении ее права на доказывание в апелляционной жалобе не привела.
Учитывая изложенное, оснований для признания ответчика не приобретшим право пользования квартирой N <...> <адрес> с последующим снятием с регистрационного учета у суда не имелось.
Выводы суда в части возмещения ответчику суммы расходов на оплату услуг представителя, подтвержденных доказательствами, в размере 10.000 рублей участниками дела не оспариваются.
Таким образом, обжалуемое решение следует признать по существу правильным, и оснований для его отмены по доводам апелляционной жалобы не имеется.
Руководствуясь ст. 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
определила:
Решение Фрунзенского районного суда Санкт-Петербурга от 31 октября 2012 года по настоящему делу оставить без изменения, апелляционную жалобу Н.И. - без удовлетворения.
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "REALTIST.RU | Теория и практика управления недвижимостью" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)