Судебные решения, арбитраж
Найм недвижимости; Сделки с недвижимостью
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
Судья: Ковалев С.Н.
Судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда в составе:
председательствующего Рогачева И.А.
судей Мирошниковой Е.Н. и Вологдиной Т.И.
при секретаре С.
рассмотрела в открытом судебном заседании 07 мая 2013 года по апелляционной жалобе П.О. на решение Петроградского районного суда Санкт-Петербурга от 17 сентября 2012 года гражданское дело N 2-2663/12 иску П.О., действующего от своего имени и в качестве законного представителя несовершеннолетнего П.В., к администрации Петроградского района Санкт-Петербурга о признании членом семьи нанимателя, признании права пользования жилым помещением и права на заключение договора социального найма.
Заслушав доклад судьи Рогачева И.А., объяснения истца П.О., поддержавшего жалобу, представителя ответчика А., просившей оставить вынесенное по делу решение без изменения, и М.Е.О. - законного представителя третьего лица несовершеннолетнего П.П., полагавшей, что жалоба подлежит удовлетворению, судебная коллегия
установила:
Нанимателем изолированной комнаты площадью 30,4 кв. м в девятикомнатной коммунальной квартире <адрес> являлась Т.Е. на основании ордера от 11.07.1990 г., выданного Петроградским райисполкомом г. Ленинграда. Совместно с ней в указанной комнате с июля 1990 г. были зарегистрированы ее дочь Т.Г. N <...> и муж Т.А. (л.д. 7, 8, 26).
Т.Е. была снята с регистрационного учета в спорной комнате 30.12.1993 г. в связи с выездом на другое место жительства <адрес>
24.01.1995 г. с регистрационного учета была снята Т.Г. в связи с выездом на другое место жительства (к матери, по тому же адресу).
Т.А. был снят с регистрационного учета 10.02.1995 г. в связи с выездом по адресу <адрес>.
Незадолго до выезда из комнаты Т.А., 03.02.1995 г., там был зарегистрирован по месту жительства П.О. <дата>, который проживает там до настоящего времени.
17.03.2010 г. совместно с П.О. был зарегистрирован по месту жительства его сын П.П. <дата> рождения, 26.10.10 г. - его второй сын П.В. <дата> рождения.
В марте 2012 г. П.О. обратился в суд и, уточнив и дополнив свои требования в ходе судебного разбирательства, просил признать его членом семьи бывшего нанимателя Т.Е. и Т.А., признать за ним и одним из его сыновей - П.В. право пользования занимаемой ими комнатой и признать за истцом право на заключение договора социального найма в отношении этого жилого помещения, указывая на то, что был вселен туда своими родственниками Т.Е. и Т.А., жил с ними одной семьей, участвовал в оплате жилого помещения и коммунальных услуг, в дальнейшем проживал там с 2005 г. со своей женой М.Е.О. и с детьми, родившимися в 2005 и 2008 гг., до расторжения брака, состоявшегося в 2011 году, после чего он остался там проживать со старшим сыном <...>, однако районная администрация в мае 2010 года отказала ему в переоформлении договора социального найма жилого помещения.
Решением Петроградского районного суда Санкт-Петербурга от 17.09.2012 г. в удовлетворении требований П.О. отказано.
В апелляционной жалобе истец просит отменить указанное решение, считая его необоснованным и не соответствующим нормам материального права.
Дело рассмотрено судебной коллегией по правилам производства в суде первой инстанции в связи с выводом о наличии в данном случае процессуального нарушения, предусмотренного пунктом 3 ч. 4 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (принятие судом решения о правах и об обязанностях лиц, не привлеченных к участию в деле), поскольку возбужденным спором затрагиваются права несовершеннолетнего П.П., который зарегистрирован в спорной комнате по месту жительства, однако в отношении него каких-либо требований П.О. не предъявлено, в чем усматривается противоречие между интересами истца и его сына, а потому последний в лице его второго законного представителя - матери М.Е.О. привлечен к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований на предмет спора.
Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к выводу о том, что решение суда первой инстанции подлежит отмене, при этом по существу спора должно быть вынесено новое решение об удовлетворении требований П.О., исходя из следующего.
В соответствии с пунктами 1 и 2 ст. 686 Гражданского кодекса Российской Федерации ("Замена нанимателя в договоре найма жилого помещения") по требованию нанимателя и других граждан, постоянно с ним проживающих, и с согласия наймодателя наниматель в договоре найма жилого помещения может быть заменен одним из совершеннолетних граждан, постоянно проживающих с нанимателем.
В случае смерти нанимателя или его выбытия из жилого помещения договор продолжает действовать на тех же условиях, а нанимателем становится один из граждан, постоянно проживающих с прежним нанимателем, по общему согласию между ними. Если такое согласие не достигнуто, все граждане, постоянно проживающие в жилом помещении, становятся сонанимателями.
По смыслу пункта 3 статьи 672 ГК РФ к договору социального найма жилого помещения применяются правила статей 674, 675, 678, 680, пунктов 1 - 3 статьи 685 Кодекса. Другие положения Кодекса применяются к договору социального найма жилого помещения, если иное не предусмотрено жилищным законодательством.
В части 2 ст. 82 Жилищного кодекса Российской Федерации положения п. 1 ст. 686 ГК РФ воспроизведены применительно к членам семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма, а именно предусмотрено право дееспособного члена семьи нанимателя с согласия остальных членов своей семьи и наймодателя требовать признания себя нанимателем по ранее заключенному договору социального найма вместо первоначального нанимателя.
Поскольку положений, отличных от п. 2 ст. 686 ГК РФ, Жилищный кодекс РФ не содержит, к отношениям по социальному найму жилого помещения применима также норма о признании сонанимателями всех граждан, постоянно проживающих в жилом помещении (членов семьи нанимателя), при отсутствии между ними общего согласия о признании нанимателем одного из них после смерти или выбытия из жилого помещения первоначального нанимателя.
В свою очередь, согласно ч. 3 ст. 83 ЖК РФ в случае выезда нанимателя и членов его семьи в другое место жительства договор социального найма жилого помещения считается расторгнутым со дня выезда, если иное не предусмотрено федеральным законом.
Приведенные положения закона в их взаимосвязи указывают на то, что в случае, если после выезда нанимателя в другое место жительства в жилом помещении остаются проживать члены его семьи, договор социального найма не признается расторгнутым и продолжает действовать на тех же условиях, при этом нанимателем признается один из проживающих или все проживающие признаются сонанимателями. По смыслу ч. 3 ст. 83 ЖК РФ договор социального найма признается расторгнутым лишь в том случае, если из жилого помещения выехал как сам наниматель, так и члены его семьи, т.е. оно освобождено.
Такое же правовое регулирование действовало и в период, когда из спорной комнаты выбыла ее первоначальный наниматель Т.Е. и когда там был зарегистрирован П.О., оставшийся там в дальнейшем проживать после выбытия оттуда Т.А.
Так, ст. 88 Жилищного кодекса РСФСР (1983 г.), утратившего силу с 01.03.2005 г., также было предусмотрено, что совершеннолетний член семьи нанимателя может с согласия нанимателя и остальных совершеннолетних членов семьи требовать признания его нанимателем по ранее заключенному договору найма вместо первоначального нанимателя. Такое же право принадлежит в случае смерти нанимателя любому совершеннолетнему члену семьи умершего.
В силу ч. 2 ст. 89 ЖК РСФСР в случае выезда нанимателя и членов его семьи на постоянное жительство в другое место договор найма считался расторгнутым со дня выезда.
Исходя из приведенных положений закона после выбытия из спорной комнаты первоначального нанимателя Т.Е. ее нанимателем признавалось единственное оставшееся там проживать совершеннолетнее лицо - Т.А., который, соответственно, пользовался правом нанимателя на вселение других граждан в занимаемое им жилое помещение, предусмотренным ст. 54 ЖК РСФСР, согласно части 1 которой наниматель вправе в установленном порядке вселить в занимаемое им жилое помещение своего супруга, детей, родителей, других родственников, нетрудоспособных иждивенцев и иных лиц, получив на это письменное согласие всех совершеннолетних членов своей семьи.
В силу ч. 2 названной статьи граждане, вселенные нанимателем в соответствии с правилами настоящей статьи, приобретают равное с нанимателем и остальными членами его семьи право пользования жилым помещением, если эти граждане являются или признаются членами его семьи (статья 53) и если при вселении между этими гражданами, нанимателем и проживающими с ним членами его семьи не было иного соглашения о порядке пользования жилым помещением.
Согласно ч. ч. 1 и 2 ст. 53 ЖК РСФСР члены семьи нанимателя, проживающие совместно с ним, пользуются наравне с нанимателем всеми правами и несут все обязанности, вытекающие из договора найма жилого помещения. Совершеннолетние члены семьи несут солидарную с нанимателем имущественную ответственность по обязательствам, вытекающим из указанного договора.
К членам семьи нанимателя относятся супруг нанимателя, их дети и родители. Другие родственники, нетрудоспособные иждивенцы, а в исключительных случаях и иные лица могут быть признаны членами семьи нанимателя, если они проживают совместно с нанимателем и ведут с ним общее хозяйство.
По объяснениям истца, которые никакими материалами дела не опровергнуты и подтверждены третьими лицами Т.Е. и Т.А., он не имел другого жилого помещения в Санкт-Петербурге и на территории Российской Федерации, приехал в Санкт-Петербург в 1990 году из г. Тбилиси (Грузия), где проживали его родители, поступать в Военный институт физической культуры, во время учебы проживал в расположении института, в 1992 году был отчислен из института, проходил срочную военную службу, после чего в 1993 г. поступил в институт физической культуры им. Лесгафта, в связи с чем и стал проживать в спорной комнате совместно с дальними родственниками Т-выми, поскольку у него не было другого жилья.
Будучи привлечен к участию в деле в качестве третьего лица, Т.А. подтвердил, что истец является дальним родственником Т.Е., проживал совместно с ними в спорной комнате с января 1994 года в качестве члена их семьи, вел с ними общее хозяйство, они хотели оставить ему спорную комнату после переезда на другое место жительства (л.д. 43).
Аналогичные объяснения дала Т.Е., также привлеченная к участию в деле в качестве третьего лица (л.д. 48).
Каких-либо доказательств того, что выезд Т.Е., Т.А. и Т.Г. на другое место жительства был связан с их обязательством по освобождению спорной комнаты, в деле не имеется, в связи с чем судебная коллегия исходит из того, что они вправе были вселить в это жилое помещение в качестве членов своей семьи других лиц, которые могли остаться там проживать и сохранить право пользования жилым помещением после выезда гр. Т.
Указание суда первой инстанции о том, что объяснения третьих лиц и самого истца в суде противоречат содержанию искового заявления, где было указано, что П.О. вселился и зарегистрировался в спорной комнате 03.02.1995 г., не является достаточным обоснованием вывода о недостоверности этих объяснений, поскольку соответствующие сведения в исковом заявлении явно основаны исключительно на дате регистрации (прописки) П.О., отраженной в справке формы 9 (л.д. 7), что не исключало для истца возможности в процессе судебного разбирательства уточнить обстоятельства его вселения в жилое помещение.
То, что в протоколе судебного заседания от 09.08.2012 г. отражены объяснения Т.А. о выезде Т.Е. в квартиру <адрес> в 1993 году и одновременно о проживании семьи Т. совместно с истцом с января 1994 г. (л.д. 43), может указывать лишь на неполноту фиксации объяснений третьего лица, которые в этой части нуждались в уточнении, однако судом не было принято мер к устранению возникшего противоречия.
В свою очередь, из объяснений самой Т.Е. в судебном заседании 15.08.2012 г. однозначно следует, что она продолжала проживать в спорной комнате после ее снятия с регистрационного учета и регистрации в квартире на Малом проспекте в 1993 году, проживала совместно с истцом в течение около 1,5 лет, их совместное проживание прекратилось только после 1994 года (л.д. 48 - 49).
Таким образом, объяснения третьих лиц подтверждают факт вселения ими истца в спорную комнату в качестве члена их семьи.
При таких обстоятельствах П.О., не являясь нанимателем или членом семьи нанимателя какого-либо другого жилого помещения и не имея жилья в собственности, мог в силу положений ч. 2 ст. 53 ЖК РСФСР признаваться членом семьи нанимателя спорной комнаты.
Необходимо также учитывать, что по смыслу, придававшемуся части 1 статьи 54 ЖК РСФСР правоприменительной практикой, существовавшей на момент вселения П.О., под установленным порядком вселения, являющимся условием возникновения права пользования жилым помещением, понималось вселение с соблюдением требований о прописке.
Положение части первой статьи 54 Жилищного кодекса РСФСР об "установленном порядке" как процедуре вселения в жилое помещение при условии соблюдения режима прописки было признано не соответствующим Конституции Российской Федерации лишь 25.04.1995 г. Постановлением Конституционного Суда РФ N 3-П.
Исходя из существовавшей в тот период практики, как сам Т.А., чье согласие было условием прописки П.О., так и жилищные органы рассматривали соблюдение режима прописки как безусловное основание для возникновения у вселенного лица права пользования жилым помещением.
Поэтому согласие Т.А. на прописку истца само по себе является доказательством того, что он рассматривал истца в качестве члена своей семьи и был согласен на приобретение им равного с нанимателем права пользования жилым помещением.
Более того, обстоятельства дела свидетельствуют о том, что после выбытия из спорной комнаты Т.Е., Т.А. и Т.Г. отношения социального найма жилого помещения были фактически продолжены с П.О. как с членом семьи бывшего нанимателя на основании приведенных выше положений жилищного законодательства, предусматривающих, по общему правилу, сохранение действия договора социального найма жилого помещения в отношении оставшихся там проживать членов семьи выбывшего нанимателя.
Так, П.О. остается зарегистрирован в спорной комнате по месту жительства, исполняет обязанности по оплате жилого помещения и коммунальных услуг (л.д. 115 - 121), начисляемой до настоящего времени на имя Т.Е. несмотря на наличие сведений о ее снятии с регистрационного учета и выбытии из жилого помещения в 1993 году.
В 2010 году П.О., реализуя право нанимателя на вселение в жилое помещение членов его семьи, предусмотренное ч. 1 ст. 70 ЖК РФ, зарегистрировал по месту жительства в спорной комнате своих сыновей 2005 и 2008 гг. рождения. Ранее, как следует из объяснений П.О. и М.Е.О., они с 2005 г. после вступления в брак проживали в этой комнате с детьми до 2011 г.
В связи с расторжением брака решением мирового судьи судебного участка N 64 Санкт-Петербурга от 17.03.11 г. место жительства П.В. было определено на основании соглашения супругов с отцом (л.д. 17).
Таким образом, договор социального найма жилого помещения, заключенный с Т.Е. в 1990 году, фактически не был прекращен после выбытия нанимателя из спорной комнаты, и на основании закона отношения по этому договору были продолжены первоначально с Т.А., а впоследствии - с П.О. как с лицом, вселенным в жилое помещение в установленном порядке (с соблюдением правил о прописке) и приобретшим право пользования им в качестве члена семьи нанимателя.
В такой ситуации право П.О. на пользование жилым помещением могло бы быть оспорено наймодателем только путем предъявления иска о его выселении по мотивам занятия жилого помещения без законных оснований.
При этом такой иск по существу был бы направлен на оспаривание (признание прекращенным) договора социального найма, по которому отношения фактически были продолжены с П.О., а потому в случае его предъявления подлежали бы учету разъяснения, приведенные в пункте 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 02.07.2009 г. N 14 "О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации", где указано, что если в Жилищном кодексе Российской Федерации не установлены сроки исковой давности для защиты нарушенных жилищных прав, то к спорным жилищным отношениям применяются сроки исковой давности, предусмотренные Гражданским кодексом Российской Федерации (статьи 196, 197 ГК РФ), и иные положения главы 12 Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности (часть 1 статьи 7 ЖК РФ). При этом к спорным жилищным отношениям, одним из оснований возникновения которых является договор (например, договор социального найма жилого помещения, договор найма специализированного жилого помещения, договор поднайма жилого помещения, договор о вселении и пользовании жилым помещением члена семьи собственника жилого помещения и другие), применяется общий трехлетний срок исковой давности (статья 196 ГК РФ).
Однако в данном случае требование о выселении П.О. никем предъявлено не было, при этом в течение длительного периода - более 15 лет - право истца на жилое помещение никем не ставилось под сомнение.
С учетом изложенного судебная коллегия приходит к выводу о том, что П.О. обладает правом пользования спорной комнатой, основанным на договоре социального найма, заключенном с прежним нанимателем, вселившим истца в это жилое помещение; после выбытия первоначального нанимателя истец должен в силу закона признаваться нанимателем комнаты и вправе требовать письменного оформления соответствующего договора.
Будучи привлечена к участию в деле в качестве законного представителя несовершеннолетнего П.П., М.Е.А. подтвердила, что исходя из соглашения между нею и бывшим супругом об определении места жительства детей она не намерена предъявлять требование о признании права пользования спорной комнатой за П.П. и планирует зарегистрировать его по своему месту жительства.
С учетом изложенного является обоснованным и не противоречит закону требование истца о признании права пользования жилым помещением только за ним и несовершеннолетним П.В.
Вместе с тем требование П.О. о его признании членом семьи бывшего нанимателя по существу не образует самостоятельного предмета иска, а является лишь основанием его требования о признании права пользования жилым помещением, и потому не подлежит самостоятельному разрешению в резолютивной части решения суда.
Требование П.О. о признании за ним права на заключение договора социального найма жилого помещения подлежит удовлетворению путем его признания нанимателем спорной комнаты, что влечет обязанность наймодателя оформить с истцом договор социального найма.
Учитывая изложенное, руководствуясь ст. 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
определила:
Решение Петроградского районного суда Санкт-Петербурга от 17 сентября 2012 года по настоящему делу отменить.
Признать за П.О. и несовершеннолетним П.В. <дата> года рождения право пользования изолированной комнатой площадью 30,4 кв. м <...> в девятикомнатной коммунальной квартире <адрес> на условиях социального найма. Признать П.О. нанимателем указанной комнаты.
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "REALTIST.RU | Теория и практика управления недвижимостью" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)
ОПРЕДЕЛЕНИЕ САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОГО ГОРОДСКОГО СУДА ОТ 07.05.2013 N 33-4359/2013
Разделы:Найм недвижимости; Сделки с недвижимостью
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОРОДСКОЙ СУД
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 7 мая 2013 г. N 33-4359/2013
Судья: Ковалев С.Н.
Судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда в составе:
председательствующего Рогачева И.А.
судей Мирошниковой Е.Н. и Вологдиной Т.И.
при секретаре С.
рассмотрела в открытом судебном заседании 07 мая 2013 года по апелляционной жалобе П.О. на решение Петроградского районного суда Санкт-Петербурга от 17 сентября 2012 года гражданское дело N 2-2663/12 иску П.О., действующего от своего имени и в качестве законного представителя несовершеннолетнего П.В., к администрации Петроградского района Санкт-Петербурга о признании членом семьи нанимателя, признании права пользования жилым помещением и права на заключение договора социального найма.
Заслушав доклад судьи Рогачева И.А., объяснения истца П.О., поддержавшего жалобу, представителя ответчика А., просившей оставить вынесенное по делу решение без изменения, и М.Е.О. - законного представителя третьего лица несовершеннолетнего П.П., полагавшей, что жалоба подлежит удовлетворению, судебная коллегия
установила:
Нанимателем изолированной комнаты площадью 30,4 кв. м в девятикомнатной коммунальной квартире <адрес> являлась Т.Е. на основании ордера от 11.07.1990 г., выданного Петроградским райисполкомом г. Ленинграда. Совместно с ней в указанной комнате с июля 1990 г. были зарегистрированы ее дочь Т.Г. N <...> и муж Т.А. (л.д. 7, 8, 26).
Т.Е. была снята с регистрационного учета в спорной комнате 30.12.1993 г. в связи с выездом на другое место жительства <адрес>
24.01.1995 г. с регистрационного учета была снята Т.Г. в связи с выездом на другое место жительства (к матери, по тому же адресу).
Т.А. был снят с регистрационного учета 10.02.1995 г. в связи с выездом по адресу <адрес>.
Незадолго до выезда из комнаты Т.А., 03.02.1995 г., там был зарегистрирован по месту жительства П.О. <дата>, который проживает там до настоящего времени.
17.03.2010 г. совместно с П.О. был зарегистрирован по месту жительства его сын П.П. <дата> рождения, 26.10.10 г. - его второй сын П.В. <дата> рождения.
В марте 2012 г. П.О. обратился в суд и, уточнив и дополнив свои требования в ходе судебного разбирательства, просил признать его членом семьи бывшего нанимателя Т.Е. и Т.А., признать за ним и одним из его сыновей - П.В. право пользования занимаемой ими комнатой и признать за истцом право на заключение договора социального найма в отношении этого жилого помещения, указывая на то, что был вселен туда своими родственниками Т.Е. и Т.А., жил с ними одной семьей, участвовал в оплате жилого помещения и коммунальных услуг, в дальнейшем проживал там с 2005 г. со своей женой М.Е.О. и с детьми, родившимися в 2005 и 2008 гг., до расторжения брака, состоявшегося в 2011 году, после чего он остался там проживать со старшим сыном <...>, однако районная администрация в мае 2010 года отказала ему в переоформлении договора социального найма жилого помещения.
Решением Петроградского районного суда Санкт-Петербурга от 17.09.2012 г. в удовлетворении требований П.О. отказано.
В апелляционной жалобе истец просит отменить указанное решение, считая его необоснованным и не соответствующим нормам материального права.
Дело рассмотрено судебной коллегией по правилам производства в суде первой инстанции в связи с выводом о наличии в данном случае процессуального нарушения, предусмотренного пунктом 3 ч. 4 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (принятие судом решения о правах и об обязанностях лиц, не привлеченных к участию в деле), поскольку возбужденным спором затрагиваются права несовершеннолетнего П.П., который зарегистрирован в спорной комнате по месту жительства, однако в отношении него каких-либо требований П.О. не предъявлено, в чем усматривается противоречие между интересами истца и его сына, а потому последний в лице его второго законного представителя - матери М.Е.О. привлечен к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований на предмет спора.
Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к выводу о том, что решение суда первой инстанции подлежит отмене, при этом по существу спора должно быть вынесено новое решение об удовлетворении требований П.О., исходя из следующего.
В соответствии с пунктами 1 и 2 ст. 686 Гражданского кодекса Российской Федерации ("Замена нанимателя в договоре найма жилого помещения") по требованию нанимателя и других граждан, постоянно с ним проживающих, и с согласия наймодателя наниматель в договоре найма жилого помещения может быть заменен одним из совершеннолетних граждан, постоянно проживающих с нанимателем.
В случае смерти нанимателя или его выбытия из жилого помещения договор продолжает действовать на тех же условиях, а нанимателем становится один из граждан, постоянно проживающих с прежним нанимателем, по общему согласию между ними. Если такое согласие не достигнуто, все граждане, постоянно проживающие в жилом помещении, становятся сонанимателями.
По смыслу пункта 3 статьи 672 ГК РФ к договору социального найма жилого помещения применяются правила статей 674, 675, 678, 680, пунктов 1 - 3 статьи 685 Кодекса. Другие положения Кодекса применяются к договору социального найма жилого помещения, если иное не предусмотрено жилищным законодательством.
В части 2 ст. 82 Жилищного кодекса Российской Федерации положения п. 1 ст. 686 ГК РФ воспроизведены применительно к членам семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма, а именно предусмотрено право дееспособного члена семьи нанимателя с согласия остальных членов своей семьи и наймодателя требовать признания себя нанимателем по ранее заключенному договору социального найма вместо первоначального нанимателя.
Поскольку положений, отличных от п. 2 ст. 686 ГК РФ, Жилищный кодекс РФ не содержит, к отношениям по социальному найму жилого помещения применима также норма о признании сонанимателями всех граждан, постоянно проживающих в жилом помещении (членов семьи нанимателя), при отсутствии между ними общего согласия о признании нанимателем одного из них после смерти или выбытия из жилого помещения первоначального нанимателя.
В свою очередь, согласно ч. 3 ст. 83 ЖК РФ в случае выезда нанимателя и членов его семьи в другое место жительства договор социального найма жилого помещения считается расторгнутым со дня выезда, если иное не предусмотрено федеральным законом.
Приведенные положения закона в их взаимосвязи указывают на то, что в случае, если после выезда нанимателя в другое место жительства в жилом помещении остаются проживать члены его семьи, договор социального найма не признается расторгнутым и продолжает действовать на тех же условиях, при этом нанимателем признается один из проживающих или все проживающие признаются сонанимателями. По смыслу ч. 3 ст. 83 ЖК РФ договор социального найма признается расторгнутым лишь в том случае, если из жилого помещения выехал как сам наниматель, так и члены его семьи, т.е. оно освобождено.
Такое же правовое регулирование действовало и в период, когда из спорной комнаты выбыла ее первоначальный наниматель Т.Е. и когда там был зарегистрирован П.О., оставшийся там в дальнейшем проживать после выбытия оттуда Т.А.
Так, ст. 88 Жилищного кодекса РСФСР (1983 г.), утратившего силу с 01.03.2005 г., также было предусмотрено, что совершеннолетний член семьи нанимателя может с согласия нанимателя и остальных совершеннолетних членов семьи требовать признания его нанимателем по ранее заключенному договору найма вместо первоначального нанимателя. Такое же право принадлежит в случае смерти нанимателя любому совершеннолетнему члену семьи умершего.
В силу ч. 2 ст. 89 ЖК РСФСР в случае выезда нанимателя и членов его семьи на постоянное жительство в другое место договор найма считался расторгнутым со дня выезда.
Исходя из приведенных положений закона после выбытия из спорной комнаты первоначального нанимателя Т.Е. ее нанимателем признавалось единственное оставшееся там проживать совершеннолетнее лицо - Т.А., который, соответственно, пользовался правом нанимателя на вселение других граждан в занимаемое им жилое помещение, предусмотренным ст. 54 ЖК РСФСР, согласно части 1 которой наниматель вправе в установленном порядке вселить в занимаемое им жилое помещение своего супруга, детей, родителей, других родственников, нетрудоспособных иждивенцев и иных лиц, получив на это письменное согласие всех совершеннолетних членов своей семьи.
В силу ч. 2 названной статьи граждане, вселенные нанимателем в соответствии с правилами настоящей статьи, приобретают равное с нанимателем и остальными членами его семьи право пользования жилым помещением, если эти граждане являются или признаются членами его семьи (статья 53) и если при вселении между этими гражданами, нанимателем и проживающими с ним членами его семьи не было иного соглашения о порядке пользования жилым помещением.
Согласно ч. ч. 1 и 2 ст. 53 ЖК РСФСР члены семьи нанимателя, проживающие совместно с ним, пользуются наравне с нанимателем всеми правами и несут все обязанности, вытекающие из договора найма жилого помещения. Совершеннолетние члены семьи несут солидарную с нанимателем имущественную ответственность по обязательствам, вытекающим из указанного договора.
К членам семьи нанимателя относятся супруг нанимателя, их дети и родители. Другие родственники, нетрудоспособные иждивенцы, а в исключительных случаях и иные лица могут быть признаны членами семьи нанимателя, если они проживают совместно с нанимателем и ведут с ним общее хозяйство.
По объяснениям истца, которые никакими материалами дела не опровергнуты и подтверждены третьими лицами Т.Е. и Т.А., он не имел другого жилого помещения в Санкт-Петербурге и на территории Российской Федерации, приехал в Санкт-Петербург в 1990 году из г. Тбилиси (Грузия), где проживали его родители, поступать в Военный институт физической культуры, во время учебы проживал в расположении института, в 1992 году был отчислен из института, проходил срочную военную службу, после чего в 1993 г. поступил в институт физической культуры им. Лесгафта, в связи с чем и стал проживать в спорной комнате совместно с дальними родственниками Т-выми, поскольку у него не было другого жилья.
Будучи привлечен к участию в деле в качестве третьего лица, Т.А. подтвердил, что истец является дальним родственником Т.Е., проживал совместно с ними в спорной комнате с января 1994 года в качестве члена их семьи, вел с ними общее хозяйство, они хотели оставить ему спорную комнату после переезда на другое место жительства (л.д. 43).
Аналогичные объяснения дала Т.Е., также привлеченная к участию в деле в качестве третьего лица (л.д. 48).
Каких-либо доказательств того, что выезд Т.Е., Т.А. и Т.Г. на другое место жительства был связан с их обязательством по освобождению спорной комнаты, в деле не имеется, в связи с чем судебная коллегия исходит из того, что они вправе были вселить в это жилое помещение в качестве членов своей семьи других лиц, которые могли остаться там проживать и сохранить право пользования жилым помещением после выезда гр. Т.
Указание суда первой инстанции о том, что объяснения третьих лиц и самого истца в суде противоречат содержанию искового заявления, где было указано, что П.О. вселился и зарегистрировался в спорной комнате 03.02.1995 г., не является достаточным обоснованием вывода о недостоверности этих объяснений, поскольку соответствующие сведения в исковом заявлении явно основаны исключительно на дате регистрации (прописки) П.О., отраженной в справке формы 9 (л.д. 7), что не исключало для истца возможности в процессе судебного разбирательства уточнить обстоятельства его вселения в жилое помещение.
То, что в протоколе судебного заседания от 09.08.2012 г. отражены объяснения Т.А. о выезде Т.Е. в квартиру <адрес> в 1993 году и одновременно о проживании семьи Т. совместно с истцом с января 1994 г. (л.д. 43), может указывать лишь на неполноту фиксации объяснений третьего лица, которые в этой части нуждались в уточнении, однако судом не было принято мер к устранению возникшего противоречия.
В свою очередь, из объяснений самой Т.Е. в судебном заседании 15.08.2012 г. однозначно следует, что она продолжала проживать в спорной комнате после ее снятия с регистрационного учета и регистрации в квартире на Малом проспекте в 1993 году, проживала совместно с истцом в течение около 1,5 лет, их совместное проживание прекратилось только после 1994 года (л.д. 48 - 49).
Таким образом, объяснения третьих лиц подтверждают факт вселения ими истца в спорную комнату в качестве члена их семьи.
При таких обстоятельствах П.О., не являясь нанимателем или членом семьи нанимателя какого-либо другого жилого помещения и не имея жилья в собственности, мог в силу положений ч. 2 ст. 53 ЖК РСФСР признаваться членом семьи нанимателя спорной комнаты.
Необходимо также учитывать, что по смыслу, придававшемуся части 1 статьи 54 ЖК РСФСР правоприменительной практикой, существовавшей на момент вселения П.О., под установленным порядком вселения, являющимся условием возникновения права пользования жилым помещением, понималось вселение с соблюдением требований о прописке.
Положение части первой статьи 54 Жилищного кодекса РСФСР об "установленном порядке" как процедуре вселения в жилое помещение при условии соблюдения режима прописки было признано не соответствующим Конституции Российской Федерации лишь 25.04.1995 г. Постановлением Конституционного Суда РФ N 3-П.
Исходя из существовавшей в тот период практики, как сам Т.А., чье согласие было условием прописки П.О., так и жилищные органы рассматривали соблюдение режима прописки как безусловное основание для возникновения у вселенного лица права пользования жилым помещением.
Поэтому согласие Т.А. на прописку истца само по себе является доказательством того, что он рассматривал истца в качестве члена своей семьи и был согласен на приобретение им равного с нанимателем права пользования жилым помещением.
Более того, обстоятельства дела свидетельствуют о том, что после выбытия из спорной комнаты Т.Е., Т.А. и Т.Г. отношения социального найма жилого помещения были фактически продолжены с П.О. как с членом семьи бывшего нанимателя на основании приведенных выше положений жилищного законодательства, предусматривающих, по общему правилу, сохранение действия договора социального найма жилого помещения в отношении оставшихся там проживать членов семьи выбывшего нанимателя.
Так, П.О. остается зарегистрирован в спорной комнате по месту жительства, исполняет обязанности по оплате жилого помещения и коммунальных услуг (л.д. 115 - 121), начисляемой до настоящего времени на имя Т.Е. несмотря на наличие сведений о ее снятии с регистрационного учета и выбытии из жилого помещения в 1993 году.
В 2010 году П.О., реализуя право нанимателя на вселение в жилое помещение членов его семьи, предусмотренное ч. 1 ст. 70 ЖК РФ, зарегистрировал по месту жительства в спорной комнате своих сыновей 2005 и 2008 гг. рождения. Ранее, как следует из объяснений П.О. и М.Е.О., они с 2005 г. после вступления в брак проживали в этой комнате с детьми до 2011 г.
В связи с расторжением брака решением мирового судьи судебного участка N 64 Санкт-Петербурга от 17.03.11 г. место жительства П.В. было определено на основании соглашения супругов с отцом (л.д. 17).
Таким образом, договор социального найма жилого помещения, заключенный с Т.Е. в 1990 году, фактически не был прекращен после выбытия нанимателя из спорной комнаты, и на основании закона отношения по этому договору были продолжены первоначально с Т.А., а впоследствии - с П.О. как с лицом, вселенным в жилое помещение в установленном порядке (с соблюдением правил о прописке) и приобретшим право пользования им в качестве члена семьи нанимателя.
В такой ситуации право П.О. на пользование жилым помещением могло бы быть оспорено наймодателем только путем предъявления иска о его выселении по мотивам занятия жилого помещения без законных оснований.
При этом такой иск по существу был бы направлен на оспаривание (признание прекращенным) договора социального найма, по которому отношения фактически были продолжены с П.О., а потому в случае его предъявления подлежали бы учету разъяснения, приведенные в пункте 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 02.07.2009 г. N 14 "О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации", где указано, что если в Жилищном кодексе Российской Федерации не установлены сроки исковой давности для защиты нарушенных жилищных прав, то к спорным жилищным отношениям применяются сроки исковой давности, предусмотренные Гражданским кодексом Российской Федерации (статьи 196, 197 ГК РФ), и иные положения главы 12 Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности (часть 1 статьи 7 ЖК РФ). При этом к спорным жилищным отношениям, одним из оснований возникновения которых является договор (например, договор социального найма жилого помещения, договор найма специализированного жилого помещения, договор поднайма жилого помещения, договор о вселении и пользовании жилым помещением члена семьи собственника жилого помещения и другие), применяется общий трехлетний срок исковой давности (статья 196 ГК РФ).
Однако в данном случае требование о выселении П.О. никем предъявлено не было, при этом в течение длительного периода - более 15 лет - право истца на жилое помещение никем не ставилось под сомнение.
С учетом изложенного судебная коллегия приходит к выводу о том, что П.О. обладает правом пользования спорной комнатой, основанным на договоре социального найма, заключенном с прежним нанимателем, вселившим истца в это жилое помещение; после выбытия первоначального нанимателя истец должен в силу закона признаваться нанимателем комнаты и вправе требовать письменного оформления соответствующего договора.
Будучи привлечена к участию в деле в качестве законного представителя несовершеннолетнего П.П., М.Е.А. подтвердила, что исходя из соглашения между нею и бывшим супругом об определении места жительства детей она не намерена предъявлять требование о признании права пользования спорной комнатой за П.П. и планирует зарегистрировать его по своему месту жительства.
С учетом изложенного является обоснованным и не противоречит закону требование истца о признании права пользования жилым помещением только за ним и несовершеннолетним П.В.
Вместе с тем требование П.О. о его признании членом семьи бывшего нанимателя по существу не образует самостоятельного предмета иска, а является лишь основанием его требования о признании права пользования жилым помещением, и потому не подлежит самостоятельному разрешению в резолютивной части решения суда.
Требование П.О. о признании за ним права на заключение договора социального найма жилого помещения подлежит удовлетворению путем его признания нанимателем спорной комнаты, что влечет обязанность наймодателя оформить с истцом договор социального найма.
Учитывая изложенное, руководствуясь ст. 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
определила:
Решение Петроградского районного суда Санкт-Петербурга от 17 сентября 2012 года по настоящему делу отменить.
Признать за П.О. и несовершеннолетним П.В. <дата> года рождения право пользования изолированной комнатой площадью 30,4 кв. м <...> в девятикомнатной коммунальной квартире <адрес> на условиях социального найма. Признать П.О. нанимателем указанной комнаты.
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "REALTIST.RU | Теория и практика управления недвижимостью" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)