Судебные решения, арбитраж
Дарение недвижимости; Сделки с недвижимостью
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
Судебная коллегия по гражданским делам Иркутского областного суда в составе:
председательствующего Воеводиной О.В.,
судей Апхановой С.С. и Каракич Л.Л.,
при секретаре М.Ю.,
рассмотрев в открытом судебном заседании дело по кассационным жалобам представителя ответчика К. - М.Е. на решение Ангарского городского суда Иркутской области от 23 августа 2010 года и дополнительное решение Ангарского городского суда Иркутской области от 20 декабря 2010 года по гражданскому делу по иску С. к К. о признании недействительным договора дарения квартиры,
С., обращаясь в суд с иском, указала в обоснование заявленных и уточненных требований, что <...> она заключила с К. договор дарения квартиры по адресу: <...>, под влиянием заблуждения, поскольку с <...> находилась на лечении в кардиологическом отделении. При нахождении в стационаре она находилась в состоянии стресса, которое снизило способность к осмыслению обстоятельств, требующих достаточного умственного усилия. Ответчица навещала ее в больнице с целью убедить передать квартиру в ее собственность, затем предложила ей заключить договор дарения, по которому ответчица будет осуществлять за ней уход, помощь в домашних делах, а она передаст квартиру в собственность ответчицы. Она опасалась за состояние своего здоровья, что за ней некому будет ухаживать и дала согласие на заключение договора дарения с ответчицей, рассчитывая на то, что передача квартиры в собственность внучке даст ей законные основания требовать помощи в быту, ухода за ней, в случае необходимости и материальную поддержку. Много раз она слышала о том, что пожилые люди заключают договор, по которому передают квартиру в собственность, получая взамен помощь в ведении дел, материальную помощь, а в случае неполучения помощи, расторгают такой договор. Она думала, что оформляет договор как "отсроченное дарение", которое вступает в силу только после ее смерти. О том, что этот договор называется договором ренты, а не дарения, и что договор дарения не дает ей тот объем прав, на который она рассчитывала при его заключении, она узнала в <...>. Она заблуждалась относительно вида заключенного договора и содержания своих прав и обязанностей по нему, то есть природы сделки, поскольку в момент его заключения находилась в состоянии стресса. Страх оказаться беспомощной и имеющиеся болезни существенно снизили способность на момент составления договора дарения отличить характер и последствия оформления договора ренты от характера и последствий договора дарения.
Истица с учетом уточнений просила суд признать договор дарения квартиры по адресу: <...>, заключенный <...> между ней и К., недействительным; применить последствия недействительности сделки - вернуть ей указанную квартиру.
В судебном заседании С. свои исковые требования поддержала по основаниям, изложенным в исковом заявлении и уточнении к нему.
Представитель истицы Н., действующий на основании доверенности, в судебном заседании исковые требования С. поддержал.
Представитель истицы Л. в судебное заседание не явился.
Ответчица К. в судебном заседании исковые требования С. не признала по основаниям, изложенным в письменных возражениях на исковое заявление и уточнения к нему.
Представитель ответчицы М.Е., действующая на основании доверенности, в судебном заседании исковые требования С. не признала.
Решением Ангарского городского суда Иркутской области от 23 августа 2010 года, с учетом определения суда от 20 декабря 2010 года об исправлении описок, исковые требования С. удовлетворены. Признан недействительным договор дарения квартиры по адресу: <...>, заключенный <...> между С. и К. Стороны возвращены в первоначальное положение: спорная квартира передана в собственность С.
Дополнительным решением Ангарского городского суда Иркутской области от 20 декабря 2010 года с К. взыскана государственная пошлина в федеральный бюджет в сумме <...>.
В кассационных жалобах представитель ответчицы М.Е. просит решение суда и дополнительное решение суда отменить как незаконные, дело направить на новое рассмотрение в суд первой инстанции в ином составе суда. В обоснование доводов к отмене решения и дополнительного решения указала, что у С. было желание подарить спорную квартиру внучке К., при этом истица правильно понимала сущность договора дарения, поскольку ранее уже была участником такой сделки - когда муж подарил ей спорную квартиру. С. сама подтвердила, что ранее она оформляла на К. завещание, и понимает смысл завещания. Доводы истицы о заблуждении не нашли своего подтверждения. Вывод суда о том, что при заключении договора дарения С. заблуждалась относительно природы сделки, а ее волеизъявление не соответствовало ее подлинной воле, не соответствует фактическим обстоятельствам дела. Считает не доказанным тот факт, что действительная воля С. была направлена на оформление договора ренты. Заключение экспертов-психиатров подтверждает, что <...> С. участвовала в сделке дарения, а не в сделке ренты, содержит выводы о том, что С. <...> могла понимать значение своих действий и руководить ими. С. подтвердила, что подпись в договоре ее, не оспорила, что договор ею прочитан, то есть сущность сделки ей была известна. Согласно п. 12 договора договор сторонами внимательно прочитан, изучен и подписан в полном согласии со всеми его пунктами при их доброй воле, без принуждения. Из экспертного заключения усматривается, что в некоторых случаях С. давала показания экспертам иные, чем в суде. Суд не дал оценку данным противоречиям. После заключения договора дарения С. никогда не требовала, не просила К. осуществлять за ней уход, что также подтверждает отсутствие рентных отношений. Не согласна с выводом суда, что фактически передача спорной квартиры в собственность К. не состоялась. Квартира была передана К. по акту передачи, а проживание С. в дальнейшем в спорной квартире обусловлено их семейными отношениями, ведением единого хозяйства, с <...> они жили единой семьей. Считает, что при заключении договора дарения С. не заблуждалась относительно природы сделки, ее волеизъявление соответствовало подлинной воле - подарить квартиру своей внучке. Кроме того, считает, что согласно ст. 333.19 НК РФ С. при подаче иска надлежало уплатить госпошлину в размере <...>., и поскольку С. от уплаты госпошлины освобождена, то с К. необходимо было взыскать в федеральный бюджет госпошлину в размере <...> а не <...>.
В письменных пояснениях на кассационную жалобу ответчица К. просит решение суда отменить.
В письменных возражениях на кассационную жалобу истица С. просит решение суда оставить без изменения, а кассационную жалобу без удовлетворения.
Заслушав доклад по делу, объяснения ответчицы К., поддержавшей доводы кассационных жалоб, изучив материалы дела, обсудив доводы кассационных жалоб и возражений на них, проверив законность и обоснованность решения и дополнительного решения суда в пределах доводов кассационных жалоб, судебная коллегия не находит оснований для отмены решения и дополнительного решения суда и удовлетворения кассационных жалоб.
При рассмотрении настоящего дела суд правильно определил обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела, правильно применил нормы процессуального и материального права, дал надлежащую оценку всем собранным по делу доказательствам в их совокупности в соответствии с требованиями ст. 67 ГПК РФ.
Разрешая возникший спор, суд первой инстанции установил, что в соответствии с договором от <...> С. являлась собственником <...> квартиры по адресу: <...>. <...> С. подарила вышеуказанную квартиру К., оформив с ней договор дарения. Договор зарегистрирован Управлением Федеральной регистрационной службы <...> <...>, в Единый государственный реестр прав внесены записи о регистрации договора дарения и регистрации перехода права собственности на спорную квартиру, произведена регистрация перехода права собственности к К. После совершения сделки в <...> С. продолжала проживать в спорной квартире, пользовалась ею, с регистрационного учета не снималась, из квартиры не выезжала, вещи не вывозила, считала себя собственником квартиры, то есть фактически квартиру в собственность К. не передала.
Оценив в совокупности представленные доказательства (в том числе, заключение судебной амбулаторной комплексной психолого-психиатрической экспертизы N, медицинские документы С., объяснения сторон и показания свидетелей), суд первой инстанции обоснованно пришел к выводу о том, что оспариваемая сделка - договор дарения квартиры - была совершена с пороком воли дарителя, поскольку действительная воля С. была искажена под влиянием заблуждения, имеющего существенное значение, в результате чего волеизъявление участника оказалось не соответствующим его действительной воле. С. заблуждалась относительно правовой природы сделки, заблуждение явилось следствием неправильной оценки с ее стороны фактических обстоятельств, связанных с совершением сделки, в частности, передачи имущества в собственность одаряемой после заключения договора, а не после ее смерти, что является признаком, определяющим правовую природу завещания. Кроме того, С. была уверена, что оформляет договор, как "отсроченное дарение", которое вступит в силу только после ее смерти, а пока она будет оставаться живой, ответчик будет осуществлять ее жизнеобеспечение. Действительная воля истицы была направлена на оформление не договора дарения, а договора ренты.
Установив, что при заключении договора дарения С. заблуждалась относительно природы сделки, а волеизъявление С. не соответствовало ее подлинной воле, суд пришел к правильному выводу об удовлетворении исковых требований С. о признании договора дарения от <...>, заключенного между С. и К., недействительным, возвратив стороны в первоначальное положение.
Руководствуясь ст. 103 ГПК РФ, суд правильно взыскал с К. государственную пошлину в федеральный бюджет в сумме <...>, исходя из цены иска <...>. (инвентаризационная стоимость квартиры).
Выводы суда подробно мотивированы в решении и дополнительном решении, соответствуют содержанию доказательств, собранных и исследованных в соответствии со ст. ст. 56, 67 ГПК РФ, и не вызывают у судебной коллегии сомнений в их законности и обоснованности.
Доводы кассационных жалоб представителя ответчицы М.Е. о том, что при заключении договора дарения С. не заблуждалась относительно природы сделки, ее волеизъявление соответствовало подлинной воле - подарить квартиру своей внучке К., что истица правильно понимала сущность договора дарения; а также о противоречивости заключения судебной экспертизы, не могут быть приняты во внимание, поскольку не соответствуют фактическим обстоятельствам, правильно установленным судом, и направлены на переоценку доказательств по делу.
Доводы истицы о том, что при заключении с ответчицей договора дарения она заблуждалась относительно природы сделки в силу своего образовательного уровня, интеллектуального развития, физических недостатков, непонимания юридических терминов, юридической природы договора, подтверждаются, в том числе, показаниями свидетелей, допрошенных в судебном заседании, заключением судебной психолого-психиатрической экспертизы.
Показания свидетелей согласуются между собой, не противоречат друг другу и другим доказательствам по делу. Судебная экспертиза проведена комиссией экспертов, обладающими специальными познаниями, которые предупреждены об уголовной ответственности за заведомо ложное заключение. При проведении экспертизы использованы методы клинико-психопатологического исследования (анамнез, медицинское наблюдение, клиническая беседа, описание психического состояния, анализ имеющихся симптомов психических расстройств), данные экспериментально-психологических исследований, изучены материалы гражданского дела. Заключение подробно мотивировано с указанием научных методов исследования, содержит ответы на все вопросы, поставленные судом на разрешение комиссии экспертов, и не противоречит иным имеющимся в деле доказательствам. Оснований сомневаться в выводах экспертов у суда первой инстанции не имелось.
Доводы кассационных жалоб о том, что спорная квартира была передана К. по акту передачи, а проживание С. в дальнейшем в спорной квартире обусловлено их семейными отношениями, не могут повлиять на выводы суда, поскольку достоверно было установлено, что фактически передача спорной квартиры в собственность К. не состоялась, что также подтверждает доводы истицы о том, что она не собиралась дарить квартиру.
Доводы кассационной жалобы о том, что судом неправильно взыскана государственная пошлина с К., несостоятельны, поскольку заявленные С. требования носят имущественный характер, цена иска определена в исковом заявлении - <...>, и исходя из указанной цены иска суд обоснованно взыскал с ответчицы в доход государства государственную пошлину в процентах от цены иска - в сумме <...>.
При рассмотрении настоящего дела судом первой инстанции не нарушены нормы материального права, соблюдено процессуальное законодательство, и оснований к отмене правильного судебного постановления у судебной коллегии не имеется.
Все доводы ответчицы и ее представителя, в том числе и приведенные в кассационных жалобах, являлись предметом судебного разбирательства, суд первой инстанции дал им правильную оценку и обоснованно признал эти доводы несостоятельными по мотивам, изложенным в решении суда.
Таким образом, решение Ангарского городского суда Иркутской области от 23 августа 2010 года, дополнительное решение суда от 20 декабря 2010 года, проверенные в силу ч. 1 ст. 347 ГПК РФ в пределах доводов кассационных жалоб, являются законными и обоснованными, в связи с чем отмене не подлежат, а кассационные жалобы не подлежат удовлетворению.
Руководствуясь ст. ст. 360, 361, 366 ГПК РФ, судебная коллегия по гражданским делам
Решение Ангарского городского суда Иркутской области от 23 августа 2010 года и дополнительное решение Ангарского городского суда Иркутской области от 20 декабря 2010 года по гражданскому делу по иску С. к К. о признании недействительным договора дарения квартиры оставить без изменения, а кассационные жалобы - без удовлетворения.
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "REALTIST.RU | Теория и практика управления недвижимостью" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)
ОПРЕДЕЛЕНИЕ ИРКУТСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА ОТ 15.02.2011 ПО ДЕЛУ N 33-973/11
Разделы:Дарение недвижимости; Сделки с недвижимостью
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
ИРКУТСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 15 февраля 2011 г. по делу N 33-973/11
Судебная коллегия по гражданским делам Иркутского областного суда в составе:
председательствующего Воеводиной О.В.,
судей Апхановой С.С. и Каракич Л.Л.,
при секретаре М.Ю.,
рассмотрев в открытом судебном заседании дело по кассационным жалобам представителя ответчика К. - М.Е. на решение Ангарского городского суда Иркутской области от 23 августа 2010 года и дополнительное решение Ангарского городского суда Иркутской области от 20 декабря 2010 года по гражданскому делу по иску С. к К. о признании недействительным договора дарения квартиры,
установила:
С., обращаясь в суд с иском, указала в обоснование заявленных и уточненных требований, что <...> она заключила с К. договор дарения квартиры по адресу: <...>, под влиянием заблуждения, поскольку с <...> находилась на лечении в кардиологическом отделении. При нахождении в стационаре она находилась в состоянии стресса, которое снизило способность к осмыслению обстоятельств, требующих достаточного умственного усилия. Ответчица навещала ее в больнице с целью убедить передать квартиру в ее собственность, затем предложила ей заключить договор дарения, по которому ответчица будет осуществлять за ней уход, помощь в домашних делах, а она передаст квартиру в собственность ответчицы. Она опасалась за состояние своего здоровья, что за ней некому будет ухаживать и дала согласие на заключение договора дарения с ответчицей, рассчитывая на то, что передача квартиры в собственность внучке даст ей законные основания требовать помощи в быту, ухода за ней, в случае необходимости и материальную поддержку. Много раз она слышала о том, что пожилые люди заключают договор, по которому передают квартиру в собственность, получая взамен помощь в ведении дел, материальную помощь, а в случае неполучения помощи, расторгают такой договор. Она думала, что оформляет договор как "отсроченное дарение", которое вступает в силу только после ее смерти. О том, что этот договор называется договором ренты, а не дарения, и что договор дарения не дает ей тот объем прав, на который она рассчитывала при его заключении, она узнала в <...>. Она заблуждалась относительно вида заключенного договора и содержания своих прав и обязанностей по нему, то есть природы сделки, поскольку в момент его заключения находилась в состоянии стресса. Страх оказаться беспомощной и имеющиеся болезни существенно снизили способность на момент составления договора дарения отличить характер и последствия оформления договора ренты от характера и последствий договора дарения.
Истица с учетом уточнений просила суд признать договор дарения квартиры по адресу: <...>, заключенный <...> между ней и К., недействительным; применить последствия недействительности сделки - вернуть ей указанную квартиру.
В судебном заседании С. свои исковые требования поддержала по основаниям, изложенным в исковом заявлении и уточнении к нему.
Представитель истицы Н., действующий на основании доверенности, в судебном заседании исковые требования С. поддержал.
Представитель истицы Л. в судебное заседание не явился.
Ответчица К. в судебном заседании исковые требования С. не признала по основаниям, изложенным в письменных возражениях на исковое заявление и уточнения к нему.
Представитель ответчицы М.Е., действующая на основании доверенности, в судебном заседании исковые требования С. не признала.
Решением Ангарского городского суда Иркутской области от 23 августа 2010 года, с учетом определения суда от 20 декабря 2010 года об исправлении описок, исковые требования С. удовлетворены. Признан недействительным договор дарения квартиры по адресу: <...>, заключенный <...> между С. и К. Стороны возвращены в первоначальное положение: спорная квартира передана в собственность С.
Дополнительным решением Ангарского городского суда Иркутской области от 20 декабря 2010 года с К. взыскана государственная пошлина в федеральный бюджет в сумме <...>.
В кассационных жалобах представитель ответчицы М.Е. просит решение суда и дополнительное решение суда отменить как незаконные, дело направить на новое рассмотрение в суд первой инстанции в ином составе суда. В обоснование доводов к отмене решения и дополнительного решения указала, что у С. было желание подарить спорную квартиру внучке К., при этом истица правильно понимала сущность договора дарения, поскольку ранее уже была участником такой сделки - когда муж подарил ей спорную квартиру. С. сама подтвердила, что ранее она оформляла на К. завещание, и понимает смысл завещания. Доводы истицы о заблуждении не нашли своего подтверждения. Вывод суда о том, что при заключении договора дарения С. заблуждалась относительно природы сделки, а ее волеизъявление не соответствовало ее подлинной воле, не соответствует фактическим обстоятельствам дела. Считает не доказанным тот факт, что действительная воля С. была направлена на оформление договора ренты. Заключение экспертов-психиатров подтверждает, что <...> С. участвовала в сделке дарения, а не в сделке ренты, содержит выводы о том, что С. <...> могла понимать значение своих действий и руководить ими. С. подтвердила, что подпись в договоре ее, не оспорила, что договор ею прочитан, то есть сущность сделки ей была известна. Согласно п. 12 договора договор сторонами внимательно прочитан, изучен и подписан в полном согласии со всеми его пунктами при их доброй воле, без принуждения. Из экспертного заключения усматривается, что в некоторых случаях С. давала показания экспертам иные, чем в суде. Суд не дал оценку данным противоречиям. После заключения договора дарения С. никогда не требовала, не просила К. осуществлять за ней уход, что также подтверждает отсутствие рентных отношений. Не согласна с выводом суда, что фактически передача спорной квартиры в собственность К. не состоялась. Квартира была передана К. по акту передачи, а проживание С. в дальнейшем в спорной квартире обусловлено их семейными отношениями, ведением единого хозяйства, с <...> они жили единой семьей. Считает, что при заключении договора дарения С. не заблуждалась относительно природы сделки, ее волеизъявление соответствовало подлинной воле - подарить квартиру своей внучке. Кроме того, считает, что согласно ст. 333.19 НК РФ С. при подаче иска надлежало уплатить госпошлину в размере <...>., и поскольку С. от уплаты госпошлины освобождена, то с К. необходимо было взыскать в федеральный бюджет госпошлину в размере <...> а не <...>.
В письменных пояснениях на кассационную жалобу ответчица К. просит решение суда отменить.
В письменных возражениях на кассационную жалобу истица С. просит решение суда оставить без изменения, а кассационную жалобу без удовлетворения.
Заслушав доклад по делу, объяснения ответчицы К., поддержавшей доводы кассационных жалоб, изучив материалы дела, обсудив доводы кассационных жалоб и возражений на них, проверив законность и обоснованность решения и дополнительного решения суда в пределах доводов кассационных жалоб, судебная коллегия не находит оснований для отмены решения и дополнительного решения суда и удовлетворения кассационных жалоб.
При рассмотрении настоящего дела суд правильно определил обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела, правильно применил нормы процессуального и материального права, дал надлежащую оценку всем собранным по делу доказательствам в их совокупности в соответствии с требованиями ст. 67 ГПК РФ.
Разрешая возникший спор, суд первой инстанции установил, что в соответствии с договором от <...> С. являлась собственником <...> квартиры по адресу: <...>. <...> С. подарила вышеуказанную квартиру К., оформив с ней договор дарения. Договор зарегистрирован Управлением Федеральной регистрационной службы <...> <...>, в Единый государственный реестр прав внесены записи о регистрации договора дарения и регистрации перехода права собственности на спорную квартиру, произведена регистрация перехода права собственности к К. После совершения сделки в <...> С. продолжала проживать в спорной квартире, пользовалась ею, с регистрационного учета не снималась, из квартиры не выезжала, вещи не вывозила, считала себя собственником квартиры, то есть фактически квартиру в собственность К. не передала.
Оценив в совокупности представленные доказательства (в том числе, заключение судебной амбулаторной комплексной психолого-психиатрической экспертизы N, медицинские документы С., объяснения сторон и показания свидетелей), суд первой инстанции обоснованно пришел к выводу о том, что оспариваемая сделка - договор дарения квартиры - была совершена с пороком воли дарителя, поскольку действительная воля С. была искажена под влиянием заблуждения, имеющего существенное значение, в результате чего волеизъявление участника оказалось не соответствующим его действительной воле. С. заблуждалась относительно правовой природы сделки, заблуждение явилось следствием неправильной оценки с ее стороны фактических обстоятельств, связанных с совершением сделки, в частности, передачи имущества в собственность одаряемой после заключения договора, а не после ее смерти, что является признаком, определяющим правовую природу завещания. Кроме того, С. была уверена, что оформляет договор, как "отсроченное дарение", которое вступит в силу только после ее смерти, а пока она будет оставаться живой, ответчик будет осуществлять ее жизнеобеспечение. Действительная воля истицы была направлена на оформление не договора дарения, а договора ренты.
Установив, что при заключении договора дарения С. заблуждалась относительно природы сделки, а волеизъявление С. не соответствовало ее подлинной воле, суд пришел к правильному выводу об удовлетворении исковых требований С. о признании договора дарения от <...>, заключенного между С. и К., недействительным, возвратив стороны в первоначальное положение.
Руководствуясь ст. 103 ГПК РФ, суд правильно взыскал с К. государственную пошлину в федеральный бюджет в сумме <...>, исходя из цены иска <...>. (инвентаризационная стоимость квартиры).
Выводы суда подробно мотивированы в решении и дополнительном решении, соответствуют содержанию доказательств, собранных и исследованных в соответствии со ст. ст. 56, 67 ГПК РФ, и не вызывают у судебной коллегии сомнений в их законности и обоснованности.
Доводы кассационных жалоб представителя ответчицы М.Е. о том, что при заключении договора дарения С. не заблуждалась относительно природы сделки, ее волеизъявление соответствовало подлинной воле - подарить квартиру своей внучке К., что истица правильно понимала сущность договора дарения; а также о противоречивости заключения судебной экспертизы, не могут быть приняты во внимание, поскольку не соответствуют фактическим обстоятельствам, правильно установленным судом, и направлены на переоценку доказательств по делу.
Доводы истицы о том, что при заключении с ответчицей договора дарения она заблуждалась относительно природы сделки в силу своего образовательного уровня, интеллектуального развития, физических недостатков, непонимания юридических терминов, юридической природы договора, подтверждаются, в том числе, показаниями свидетелей, допрошенных в судебном заседании, заключением судебной психолого-психиатрической экспертизы.
Показания свидетелей согласуются между собой, не противоречат друг другу и другим доказательствам по делу. Судебная экспертиза проведена комиссией экспертов, обладающими специальными познаниями, которые предупреждены об уголовной ответственности за заведомо ложное заключение. При проведении экспертизы использованы методы клинико-психопатологического исследования (анамнез, медицинское наблюдение, клиническая беседа, описание психического состояния, анализ имеющихся симптомов психических расстройств), данные экспериментально-психологических исследований, изучены материалы гражданского дела. Заключение подробно мотивировано с указанием научных методов исследования, содержит ответы на все вопросы, поставленные судом на разрешение комиссии экспертов, и не противоречит иным имеющимся в деле доказательствам. Оснований сомневаться в выводах экспертов у суда первой инстанции не имелось.
Доводы кассационных жалоб о том, что спорная квартира была передана К. по акту передачи, а проживание С. в дальнейшем в спорной квартире обусловлено их семейными отношениями, не могут повлиять на выводы суда, поскольку достоверно было установлено, что фактически передача спорной квартиры в собственность К. не состоялась, что также подтверждает доводы истицы о том, что она не собиралась дарить квартиру.
Доводы кассационной жалобы о том, что судом неправильно взыскана государственная пошлина с К., несостоятельны, поскольку заявленные С. требования носят имущественный характер, цена иска определена в исковом заявлении - <...>, и исходя из указанной цены иска суд обоснованно взыскал с ответчицы в доход государства государственную пошлину в процентах от цены иска - в сумме <...>.
При рассмотрении настоящего дела судом первой инстанции не нарушены нормы материального права, соблюдено процессуальное законодательство, и оснований к отмене правильного судебного постановления у судебной коллегии не имеется.
Все доводы ответчицы и ее представителя, в том числе и приведенные в кассационных жалобах, являлись предметом судебного разбирательства, суд первой инстанции дал им правильную оценку и обоснованно признал эти доводы несостоятельными по мотивам, изложенным в решении суда.
Таким образом, решение Ангарского городского суда Иркутской области от 23 августа 2010 года, дополнительное решение суда от 20 декабря 2010 года, проверенные в силу ч. 1 ст. 347 ГПК РФ в пределах доводов кассационных жалоб, являются законными и обоснованными, в связи с чем отмене не подлежат, а кассационные жалобы не подлежат удовлетворению.
Руководствуясь ст. ст. 360, 361, 366 ГПК РФ, судебная коллегия по гражданским делам
определила:
Решение Ангарского городского суда Иркутской области от 23 августа 2010 года и дополнительное решение Ангарского городского суда Иркутской области от 20 декабря 2010 года по гражданскому делу по иску С. к К. о признании недействительным договора дарения квартиры оставить без изменения, а кассационные жалобы - без удовлетворения.
Председательствующий
О.В.ВОЕВОДИНА
О.В.ВОЕВОДИНА
Судьи:
С.С.АПХАНОВА
Л.Л.КАРАКИЧ
С.С.АПХАНОВА
Л.Л.КАРАКИЧ
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "REALTIST.RU | Теория и практика управления недвижимостью" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)