Судебные решения, арбитраж
Дарение недвижимости; Сделки с недвижимостью
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
Судья Свешникова М.В.
Судебная коллегия по гражданским делам Нижегородского областного суда в составе:
председательствующего судьи Пряничниковой Е.В.,
судей Никитиной И.О., Журавлевой Н.М.,
при секретаре судебного заседания К.М.,
с участием представителей истца Л. - по ордеру, В. - по доверенности,
рассмотрела в открытом судебном заседании по апелляционной жалобе К.А.
на решение Дзержинского городского суда Нижегородской области от 22 марта 2012 года
гражданское дело по иску К.А. к К.Е.С. о признании недействительным договора дарения.
Заслушав доклад судьи областного суда Журавлевой Н.М., выслушав объяснения представителей истца Л. и В., поддержавших доводы и требования апелляционной жалобы, судебная коллегия
установила:
К.А. обратилась в суд с иском к К.Е.С. о признании заключенного сторонами договора дарения квартиры от 28 июля 2008 года недействительным. В обоснование требований указала, что зарегистрирована и проживает по адресу: Нижегородская область, г. Дзержинск, ул. ***, д. 16, кв. 28. Жилое помещение принадлежало ей на праве собственности на основании договора мены от 10 ноября 1998 года. В июле 2008 года к ней обратилась К.Е.С. с предложением передать в собственность квартиру взамен ухода за ней. К.А. согласилась на оформление договора с тем условием, что за ней будут ухаживать и помогать, она будет продолжать жить в своей квартире. Все необходимые документы собирали без нее. Впоследствии ее привели в организацию, где истец подписала какие-то документы, не понимая значения своих действий. С этого времени ответчик ее не навещает, коммунальные платежи по квартире не оплачивает, не помогает с ремонтом квартиры, сантехники, электроприборов, истец проживает в квартире одна. После обращения к адвокату дочери истца В. (К.) Н.В. стало ясно, что К.А. больше не является собственником своей квартиры, в любой момент может быть выселена из недвижимости (в договоре не предусмотрено проживание), что она подарила свою квартиру, ничего не получив взамен. По мнению истца, К.Е.С. обманула ее, воспользовалась возрастом и одиночеством, тяжелым состоянием (физическим и материальным).
В судебном заседании суда первой инстанции представители К.А. В. и Н. исковые требования поддержали.
Ответчик К.Е.С. иск не признала, пояснив, что бабушка (К.А.) на момент заключения сделки все понимала; чувствовала себя нормально, в больницу никогда не обращалась.
Представитель Управления Росреестра по Нижегородской области просила рассмотреть дело в ее отсутствие и вынести решение в соответствии с действующим законодательством.
Решением Дзержинского городского суда Нижегородской области от 22 марта 2012 года в иске К.А. к К.Е.С. о признании недействительным договора дарения отказано.
В апелляционной жалобе истцом поставлен вопрос об отмене решения суда первой инстанции, как вынесенного с нарушением норм материального и процессуального права.
Законность решения суда первой инстанции проверена судебной коллегией по гражданским делам Нижегородского областного суда в порядке, установленном главой 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе.
Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.
В силу п. 1 ст. 572 Гражданского кодекса РФ по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность.
Как следует из материалов дела и установлено судом, К.А. на основании договора мены являлась собственником жилого помещения, расположенного по адресу: Нижегородская область, г. Дзержинск, ул. ***, д. 16, кв. 28. 28 июля 2008 года в соответствии с договором дарения и дополнительным соглашением к договору дарения от 03 сентября 2008 года, которые прошли государственную регистрацию 16 сентября 2008 года, К.А. произвела безвозмездное отчуждение указанного имущества в пользу К.Е.Н.
Разрешая заявленные исковые требования о признании недействительным договора дарения спорного жилого помещения по мотиву того, что в момент совершения сделки К.А. не была способна понимать значение своих действий и руководить ими, суд первой инстанции, основываясь на правильном применении и толковании положений п. 1 ст. 177 Гражданского кодекса РФ, правомерно указал, что сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.
В соответствии со ст. 56 Гражданского кодекса Российской Федерации, содержание которой следует рассматривать в контексте с положениями п. 3 ст. 123 Конституции Российской Федерации и ст. 12 Гражданского кодекса Российской Федерации, закрепляющими принципы состязательности и равноправия сторон гражданского судопроизводства, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.
Однако совокупность представленных сторонами и полученных судом доказательств свидетельствует, что правовых оснований для признания договора дарения недействительным в силу ст. 177 ГК РФ не имеется.
В соответствии с п. 13 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.06.2008 N 11 "О подготовке гражданских дел к судебному разбирательству" во всех случаях, когда по обстоятельствам дела необходимо выяснить психическое состояние лица в момент совершения им определенного действия, должна быть назначена судебно-психиатрическая экспертиза, в частности, при рассмотрении дел о признании недействительными сделок по мотиву совершения их гражданином, не способным понимать значение своих действий или руководить ими (статья 177 ГК РФ).
Из заключения проведенной по делу комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы от 13 - 27 февраля 2012 года следует, что комиссия экспертов, включая медицинского психолога, изучив представленные материалы гражданского дела, в том числе и протокол судебного заседания, в котором отражены показания допрошенных свидетелей, медицинскую документацию в отношении К.А., проведя с участием психолога личное освидетельствование истца, экспериментально-психологическое исследование, пришла к выводам, что в представленных материалах гражданского дела и в медицинской документации нет данных о наличии психических расстройств в период, относящийся к моменту заключения договора дарения. В записях врачей за 2007 год никаких психических расстройств не описано, консультация психиатра не назначалась. По показаниям свидетелей никаких отклонений за К.А. до 2010 года не отмечалось. По своему состоянию К.А. понимала значение своих действий и могла руководить ими на момент заключения договора дарения 28 июля 2008 года.
Оценивая приведенное заключение, суд первой инстанции обоснованно указал, что оснований ему не доверять не имеется.
Заключение содержит полный однозначный ответ на поставленный экспертам вопрос; является последовательным, понятным и разъяснений не требует. Какие-либо нарушения порядка назначения экспертизы, которые могли бы повлиять на обоснованность выводов экспертного исследования, судом допущены не были. Полномочия и квалификация лиц, проводивших экспертное исследование, подтверждены данными, содержащимися в экспертном заключении, не оспаривались сторонами при рассмотрении спора и не опровергнуты в суде апелляционной инстанции. При проведении экспертизы эксперты предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения по ст. 307 УК РФ, о чем свидетельствует соответствующая подписка.
Несмотря на заголовок "Заключение судебно-психиатрической комиссии экспертов", далее по тексту следует, что на основании суда проводилась комплексная судебная психолого-психиатрическая экспертиза. Процессуальные нарушения в этом отсутствуют.
Участвуя в экспертизе, проведя экспериментально-психологическое исследование в отношении К.А., медицинский психолог согласился с позицией судебных психиатрических экспертов во главе с руководителем учреждения, заверив своей подписью результаты всех проведенных в ходе экспертизы исследований и окончательные выводы. Отдельное заключение члена комиссии - эксперта-психолога, отличное от мнения других экспертов, не составлено.
Указанное экспертное заключение согласуется с иными доказательствами, представленными сторонами, оценка которым судом первой инстанции дана в соответствии с правилами ст. 67 ГПК РФ.
Проанализировав полученные по делу свидетельские показания, суд в решении указал, что свидетели, хотя и ссылались на изменения в поведении истца в период 2010 года, однако не указывали на такие изменения, которые свидетельствовали бы о наличии у нее психического расстройства, влияющего на адекватное восприятие ею действительности и свободу ее волеизъявления на момент заключения договора дарения в 2008 году.
По смыслу закона неспособность понимать значение своих действий или руководить ими должна иметь место в момент совершения сделки. Применительно к рассматриваемому спору суд должен располагать доказательствами, бесспорно свидетельствующими о такой неспособности К.А. именно 28.07.2008 г. Данные о ее неспособности в любой иной период (день) юридического значения для разрешения дела не имеют.
При этом, решение суда не может основываться на предположениях и умозаключениях. Выводы суда должны подтверждаться исследованными в ходе судебного разбирательства доказательствами.
Согласно ст. 67 ГПК РФ суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.
Доводы апелляции о том, что суд не дал оценку свидетельским показаниям, не состоятельны.
В соответствии с ч. 4 ст. 67 ГПК РФ результаты оценки доказательств суд отразил в своем решении, приведя мотивы, по которым одни доказательства приняты, а другие отвергнуты, и основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими.
Судебная коллегия соглашается и с выводами суда первой инстанции о том, что для назначения повторной экспертизы правовых оснований, предусмотренных ст. 87 ГПК РФ, допускающих назначение повторной экспертизы только в связи с возникшими сомнениями в правильности или обоснованности ранее данного заключения, наличием противоречий в заключениях нескольких экспертов, не имелось. В ходе комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы от 13 - 27 февраля 2012 года комиссией экспертов проведено исследование всех представленных документов, медицинской документации и личного освидетельствования истца. Экспертное заключение отвечает требованиям части второй статьи 86 ГПК РФ, поскольку содержит подробное описание исследования, сделанные в результате его выводы и ответы на поставленные судом вопросы, сомнений в правильности и обоснованности не вызывает. При этом заключение эксперта оценено судом в совокупности с другими доказательствами, представленными сторонами при разрешении дела. Одного несогласия стороны истца с заключением экспертизы недостаточно для назначения повторной экспертизы.
Произвольное, вне предусмотренных ГПК РФ и обстоятельствами спора оснований, назначение повторной экспертизы и, как следствие, приостановление производства по делу является незаконным, нарушающим права участников процесса на своевременность судебного разбирательства.
Доводы стороны истца о том, что основанием для назначения повторной экспертизы являются не учтенные в экспертном заключении фактические обстоятельства (показания вновь допрошенных свидетелей, приобретение лекарств для К.А., обращение истца за лечебно-консультативной помощью), не влияют на правильность выводов экспертизы об отсутствии психических расстройств истца при заключении сделки, поскольку не подтверждают состояние истца, свидетельствующее об отсутствии понимания значения своих действий и возможности руководить ими на момент заключения договора дарения 28 июля 2008 года. В представленных после заключения экспертизы доказательствах отсутствуют какие-либо новые достоверные сведения о состоянии здоровья истца на указанный момент, а также ссылки, позволяющие усомниться в научной обоснованности выводов проведенной по делу судебной экспертизы.
Ссылки в жалобе на нарушение судом процессуальных норм при разрешении ходатайства о назначении повторной экспертизы не могут служить основанием для отмены правильного по существу решения.
В соответствии со ст. 166 ГПК РФ, ходатайства лиц, участвующих в деле, по вопросам, связанным с разбирательством дела, разрешаются на основании определений суда после заслушивания мнений других лиц, участвующих в деле.
В силу ч. 2 ст. 224 ГПК РФ, при разрешении несложных вопросов суд или судья может выносить определения, не удаляясь в совещательную комнату. Такие определения заносятся в протокол судебного заседания.
Ходатайство стороны истца о назначении повторной экспертизы судом было рассмотрено и обоснованно оставлено без удовлетворения протокольным определением без удаления в совещательную комнату. Нарушений норм ГПК РФ при этом судом не допущено.
Принимая во внимание изложенное, суд первой инстанции пришел к правильному выводу об отказе в удовлетворении заявленных исковых требований о признании договора недействительным по основаниям, предусмотренным ст. 177 ГК РФ.
Доводы искового заявления о том, что договор дарения К.А. был заключен под влиянием обмана со стороны ответчика, также не подтверждаются материалами гражданского дела.
Согласно ст. 179 ГК РФ сделка, совершенная под влиянием обмана, насилия, угрозы, злонамеренного соглашения представителя одной стороны с другой стороной, а также сделка, которую лицо было вынуждено совершить вследствие стечения тяжелых обстоятельств на крайне невыгодных для себя условиях, чем другая сторона воспользовалась (кабальная сделка), может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего.
Учитывая, что в силу действующего законодательства под обманом понимается намеренное введение в заблуждение участника сделки его контрагентом или иным лицом, непосредственно заинтересованным в данной сделке, и при этом обман может касаться не только элементов самой сделки, но и затрагивать обстоятельства, находящиеся за ее пределами, в частности относиться к мотиву сделки, то для признания сделки недействительной необходимо установление того обстоятельства, что обман касается таких существенных моментов, под влиянием которых сторона пошла на заключение сделки, которая бы никогда не состоялась, если бы лицо имело истинное представление о действительности.
Таким образом, обман представляет собой умышленное введение стороны в заблуждение, и приобретает юридическое значение только тогда, когда к нему прибегают, как к средству склонить другую сторону к совершению сделки. При этом заинтересованная в совершении сделки сторона преднамеренно создает у потерпевшего не соответствующее действительности представление о характере сделки, ее условиях, личности участников, предмете, других обстоятельствах, влияющих на его решение.
Исходя из анализа представленных доказательств, судебная коллегия приходит к выводу о недоказанности юридически значимых обстоятельств заключения оспариваемой сделки под влиянием обмана, поскольку при заключении договора воля К.А. была выражена и направлена на достижение именно того результата, который достигнут подписанием договора дарения.
Кроме того, сведений об умышленном обмане истца со стороны ответчика, о наличии в действиях К.Е.С. какой-либо преднамеренности в отношении определения характера и условий сделки в дело не представлено.
Фактические обстоятельства, установленные при разрешении настоящего спора, свидетельствуют о том, что К.А. распорядилась своим правом на принадлежащее ей спорное жилое помещение по собственному усмотрению, что подтверждают все последующие действия К.А., связанные с оформлением договора дарения в установленном законом порядке.
При таких обстоятельствах правовых оснований для признания заключенного между К.А. и К.Е.С. договора дарения от 28 июля 2008 недействительным в силу ст. 179 ГК РФ не имеется.
Доводы апелляционной жалобы о нарушении судом первой инстанции правил оценки доказательств являются безосновательными, поскольку всем представленным доказательствам судом дана надлежащая оценка, выводы суда основываются на совокупности и согласованности исследованных доказательств.
В целом доводы апелляционной жалобы направлены на переоценку имеющихся в деле доказательств, и сводятся к оспариванию обоснованности выводов суда первой инстанции об установленных им обстоятельствах дела. Эти доводы не могут служить основанием для пересмотра обжалуемого судебного акта, поскольку иная оценка имеющихся в деле доказательств не является предусмотренным ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основанием для отмены или изменения решения суда первой инстанции в апелляционном порядке.
При таком положении нет оснований считать, что, рассматривая гражданское дело, суд неправильно применил нормы материального права. Нарушений или неправильного применения норм процессуального права, влекущих отмену решения, судом не допущено. Апелляционная жалоба удовлетворению не подлежит.
Руководствуясь ст. ст. 327 - 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Нижегородского областного суда
определила:
решение Дзержинского городского суда Нижегородской области от 22 марта 2012 года оставить без изменения, апелляционную жалобу К.А. - без удовлетворения.
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "REALTIST.RU | Теория и практика управления недвижимостью" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ НИЖЕГОРОДСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА ОТ 26.06.2012 ПО ДЕЛУ N 33-4541/2012
Разделы:Дарение недвижимости; Сделки с недвижимостью
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
НИЖЕГОРОДСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 26 июня 2012 г. по делу N 33-4541/2012
Судья Свешникова М.В.
Судебная коллегия по гражданским делам Нижегородского областного суда в составе:
председательствующего судьи Пряничниковой Е.В.,
судей Никитиной И.О., Журавлевой Н.М.,
при секретаре судебного заседания К.М.,
с участием представителей истца Л. - по ордеру, В. - по доверенности,
рассмотрела в открытом судебном заседании по апелляционной жалобе К.А.
на решение Дзержинского городского суда Нижегородской области от 22 марта 2012 года
гражданское дело по иску К.А. к К.Е.С. о признании недействительным договора дарения.
Заслушав доклад судьи областного суда Журавлевой Н.М., выслушав объяснения представителей истца Л. и В., поддержавших доводы и требования апелляционной жалобы, судебная коллегия
установила:
К.А. обратилась в суд с иском к К.Е.С. о признании заключенного сторонами договора дарения квартиры от 28 июля 2008 года недействительным. В обоснование требований указала, что зарегистрирована и проживает по адресу: Нижегородская область, г. Дзержинск, ул. ***, д. 16, кв. 28. Жилое помещение принадлежало ей на праве собственности на основании договора мены от 10 ноября 1998 года. В июле 2008 года к ней обратилась К.Е.С. с предложением передать в собственность квартиру взамен ухода за ней. К.А. согласилась на оформление договора с тем условием, что за ней будут ухаживать и помогать, она будет продолжать жить в своей квартире. Все необходимые документы собирали без нее. Впоследствии ее привели в организацию, где истец подписала какие-то документы, не понимая значения своих действий. С этого времени ответчик ее не навещает, коммунальные платежи по квартире не оплачивает, не помогает с ремонтом квартиры, сантехники, электроприборов, истец проживает в квартире одна. После обращения к адвокату дочери истца В. (К.) Н.В. стало ясно, что К.А. больше не является собственником своей квартиры, в любой момент может быть выселена из недвижимости (в договоре не предусмотрено проживание), что она подарила свою квартиру, ничего не получив взамен. По мнению истца, К.Е.С. обманула ее, воспользовалась возрастом и одиночеством, тяжелым состоянием (физическим и материальным).
В судебном заседании суда первой инстанции представители К.А. В. и Н. исковые требования поддержали.
Ответчик К.Е.С. иск не признала, пояснив, что бабушка (К.А.) на момент заключения сделки все понимала; чувствовала себя нормально, в больницу никогда не обращалась.
Представитель Управления Росреестра по Нижегородской области просила рассмотреть дело в ее отсутствие и вынести решение в соответствии с действующим законодательством.
Решением Дзержинского городского суда Нижегородской области от 22 марта 2012 года в иске К.А. к К.Е.С. о признании недействительным договора дарения отказано.
В апелляционной жалобе истцом поставлен вопрос об отмене решения суда первой инстанции, как вынесенного с нарушением норм материального и процессуального права.
Законность решения суда первой инстанции проверена судебной коллегией по гражданским делам Нижегородского областного суда в порядке, установленном главой 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе.
Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.
В силу п. 1 ст. 572 Гражданского кодекса РФ по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность.
Как следует из материалов дела и установлено судом, К.А. на основании договора мены являлась собственником жилого помещения, расположенного по адресу: Нижегородская область, г. Дзержинск, ул. ***, д. 16, кв. 28. 28 июля 2008 года в соответствии с договором дарения и дополнительным соглашением к договору дарения от 03 сентября 2008 года, которые прошли государственную регистрацию 16 сентября 2008 года, К.А. произвела безвозмездное отчуждение указанного имущества в пользу К.Е.Н.
Разрешая заявленные исковые требования о признании недействительным договора дарения спорного жилого помещения по мотиву того, что в момент совершения сделки К.А. не была способна понимать значение своих действий и руководить ими, суд первой инстанции, основываясь на правильном применении и толковании положений п. 1 ст. 177 Гражданского кодекса РФ, правомерно указал, что сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.
В соответствии со ст. 56 Гражданского кодекса Российской Федерации, содержание которой следует рассматривать в контексте с положениями п. 3 ст. 123 Конституции Российской Федерации и ст. 12 Гражданского кодекса Российской Федерации, закрепляющими принципы состязательности и равноправия сторон гражданского судопроизводства, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.
Однако совокупность представленных сторонами и полученных судом доказательств свидетельствует, что правовых оснований для признания договора дарения недействительным в силу ст. 177 ГК РФ не имеется.
В соответствии с п. 13 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.06.2008 N 11 "О подготовке гражданских дел к судебному разбирательству" во всех случаях, когда по обстоятельствам дела необходимо выяснить психическое состояние лица в момент совершения им определенного действия, должна быть назначена судебно-психиатрическая экспертиза, в частности, при рассмотрении дел о признании недействительными сделок по мотиву совершения их гражданином, не способным понимать значение своих действий или руководить ими (статья 177 ГК РФ).
Из заключения проведенной по делу комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы от 13 - 27 февраля 2012 года следует, что комиссия экспертов, включая медицинского психолога, изучив представленные материалы гражданского дела, в том числе и протокол судебного заседания, в котором отражены показания допрошенных свидетелей, медицинскую документацию в отношении К.А., проведя с участием психолога личное освидетельствование истца, экспериментально-психологическое исследование, пришла к выводам, что в представленных материалах гражданского дела и в медицинской документации нет данных о наличии психических расстройств в период, относящийся к моменту заключения договора дарения. В записях врачей за 2007 год никаких психических расстройств не описано, консультация психиатра не назначалась. По показаниям свидетелей никаких отклонений за К.А. до 2010 года не отмечалось. По своему состоянию К.А. понимала значение своих действий и могла руководить ими на момент заключения договора дарения 28 июля 2008 года.
Оценивая приведенное заключение, суд первой инстанции обоснованно указал, что оснований ему не доверять не имеется.
Заключение содержит полный однозначный ответ на поставленный экспертам вопрос; является последовательным, понятным и разъяснений не требует. Какие-либо нарушения порядка назначения экспертизы, которые могли бы повлиять на обоснованность выводов экспертного исследования, судом допущены не были. Полномочия и квалификация лиц, проводивших экспертное исследование, подтверждены данными, содержащимися в экспертном заключении, не оспаривались сторонами при рассмотрении спора и не опровергнуты в суде апелляционной инстанции. При проведении экспертизы эксперты предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения по ст. 307 УК РФ, о чем свидетельствует соответствующая подписка.
Несмотря на заголовок "Заключение судебно-психиатрической комиссии экспертов", далее по тексту следует, что на основании суда проводилась комплексная судебная психолого-психиатрическая экспертиза. Процессуальные нарушения в этом отсутствуют.
Участвуя в экспертизе, проведя экспериментально-психологическое исследование в отношении К.А., медицинский психолог согласился с позицией судебных психиатрических экспертов во главе с руководителем учреждения, заверив своей подписью результаты всех проведенных в ходе экспертизы исследований и окончательные выводы. Отдельное заключение члена комиссии - эксперта-психолога, отличное от мнения других экспертов, не составлено.
Указанное экспертное заключение согласуется с иными доказательствами, представленными сторонами, оценка которым судом первой инстанции дана в соответствии с правилами ст. 67 ГПК РФ.
Проанализировав полученные по делу свидетельские показания, суд в решении указал, что свидетели, хотя и ссылались на изменения в поведении истца в период 2010 года, однако не указывали на такие изменения, которые свидетельствовали бы о наличии у нее психического расстройства, влияющего на адекватное восприятие ею действительности и свободу ее волеизъявления на момент заключения договора дарения в 2008 году.
По смыслу закона неспособность понимать значение своих действий или руководить ими должна иметь место в момент совершения сделки. Применительно к рассматриваемому спору суд должен располагать доказательствами, бесспорно свидетельствующими о такой неспособности К.А. именно 28.07.2008 г. Данные о ее неспособности в любой иной период (день) юридического значения для разрешения дела не имеют.
При этом, решение суда не может основываться на предположениях и умозаключениях. Выводы суда должны подтверждаться исследованными в ходе судебного разбирательства доказательствами.
Согласно ст. 67 ГПК РФ суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.
Доводы апелляции о том, что суд не дал оценку свидетельским показаниям, не состоятельны.
В соответствии с ч. 4 ст. 67 ГПК РФ результаты оценки доказательств суд отразил в своем решении, приведя мотивы, по которым одни доказательства приняты, а другие отвергнуты, и основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими.
Судебная коллегия соглашается и с выводами суда первой инстанции о том, что для назначения повторной экспертизы правовых оснований, предусмотренных ст. 87 ГПК РФ, допускающих назначение повторной экспертизы только в связи с возникшими сомнениями в правильности или обоснованности ранее данного заключения, наличием противоречий в заключениях нескольких экспертов, не имелось. В ходе комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы от 13 - 27 февраля 2012 года комиссией экспертов проведено исследование всех представленных документов, медицинской документации и личного освидетельствования истца. Экспертное заключение отвечает требованиям части второй статьи 86 ГПК РФ, поскольку содержит подробное описание исследования, сделанные в результате его выводы и ответы на поставленные судом вопросы, сомнений в правильности и обоснованности не вызывает. При этом заключение эксперта оценено судом в совокупности с другими доказательствами, представленными сторонами при разрешении дела. Одного несогласия стороны истца с заключением экспертизы недостаточно для назначения повторной экспертизы.
Произвольное, вне предусмотренных ГПК РФ и обстоятельствами спора оснований, назначение повторной экспертизы и, как следствие, приостановление производства по делу является незаконным, нарушающим права участников процесса на своевременность судебного разбирательства.
Доводы стороны истца о том, что основанием для назначения повторной экспертизы являются не учтенные в экспертном заключении фактические обстоятельства (показания вновь допрошенных свидетелей, приобретение лекарств для К.А., обращение истца за лечебно-консультативной помощью), не влияют на правильность выводов экспертизы об отсутствии психических расстройств истца при заключении сделки, поскольку не подтверждают состояние истца, свидетельствующее об отсутствии понимания значения своих действий и возможности руководить ими на момент заключения договора дарения 28 июля 2008 года. В представленных после заключения экспертизы доказательствах отсутствуют какие-либо новые достоверные сведения о состоянии здоровья истца на указанный момент, а также ссылки, позволяющие усомниться в научной обоснованности выводов проведенной по делу судебной экспертизы.
Ссылки в жалобе на нарушение судом процессуальных норм при разрешении ходатайства о назначении повторной экспертизы не могут служить основанием для отмены правильного по существу решения.
В соответствии со ст. 166 ГПК РФ, ходатайства лиц, участвующих в деле, по вопросам, связанным с разбирательством дела, разрешаются на основании определений суда после заслушивания мнений других лиц, участвующих в деле.
В силу ч. 2 ст. 224 ГПК РФ, при разрешении несложных вопросов суд или судья может выносить определения, не удаляясь в совещательную комнату. Такие определения заносятся в протокол судебного заседания.
Ходатайство стороны истца о назначении повторной экспертизы судом было рассмотрено и обоснованно оставлено без удовлетворения протокольным определением без удаления в совещательную комнату. Нарушений норм ГПК РФ при этом судом не допущено.
Принимая во внимание изложенное, суд первой инстанции пришел к правильному выводу об отказе в удовлетворении заявленных исковых требований о признании договора недействительным по основаниям, предусмотренным ст. 177 ГК РФ.
Доводы искового заявления о том, что договор дарения К.А. был заключен под влиянием обмана со стороны ответчика, также не подтверждаются материалами гражданского дела.
Согласно ст. 179 ГК РФ сделка, совершенная под влиянием обмана, насилия, угрозы, злонамеренного соглашения представителя одной стороны с другой стороной, а также сделка, которую лицо было вынуждено совершить вследствие стечения тяжелых обстоятельств на крайне невыгодных для себя условиях, чем другая сторона воспользовалась (кабальная сделка), может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего.
Учитывая, что в силу действующего законодательства под обманом понимается намеренное введение в заблуждение участника сделки его контрагентом или иным лицом, непосредственно заинтересованным в данной сделке, и при этом обман может касаться не только элементов самой сделки, но и затрагивать обстоятельства, находящиеся за ее пределами, в частности относиться к мотиву сделки, то для признания сделки недействительной необходимо установление того обстоятельства, что обман касается таких существенных моментов, под влиянием которых сторона пошла на заключение сделки, которая бы никогда не состоялась, если бы лицо имело истинное представление о действительности.
Таким образом, обман представляет собой умышленное введение стороны в заблуждение, и приобретает юридическое значение только тогда, когда к нему прибегают, как к средству склонить другую сторону к совершению сделки. При этом заинтересованная в совершении сделки сторона преднамеренно создает у потерпевшего не соответствующее действительности представление о характере сделки, ее условиях, личности участников, предмете, других обстоятельствах, влияющих на его решение.
Исходя из анализа представленных доказательств, судебная коллегия приходит к выводу о недоказанности юридически значимых обстоятельств заключения оспариваемой сделки под влиянием обмана, поскольку при заключении договора воля К.А. была выражена и направлена на достижение именно того результата, который достигнут подписанием договора дарения.
Кроме того, сведений об умышленном обмане истца со стороны ответчика, о наличии в действиях К.Е.С. какой-либо преднамеренности в отношении определения характера и условий сделки в дело не представлено.
Фактические обстоятельства, установленные при разрешении настоящего спора, свидетельствуют о том, что К.А. распорядилась своим правом на принадлежащее ей спорное жилое помещение по собственному усмотрению, что подтверждают все последующие действия К.А., связанные с оформлением договора дарения в установленном законом порядке.
При таких обстоятельствах правовых оснований для признания заключенного между К.А. и К.Е.С. договора дарения от 28 июля 2008 недействительным в силу ст. 179 ГК РФ не имеется.
Доводы апелляционной жалобы о нарушении судом первой инстанции правил оценки доказательств являются безосновательными, поскольку всем представленным доказательствам судом дана надлежащая оценка, выводы суда основываются на совокупности и согласованности исследованных доказательств.
В целом доводы апелляционной жалобы направлены на переоценку имеющихся в деле доказательств, и сводятся к оспариванию обоснованности выводов суда первой инстанции об установленных им обстоятельствах дела. Эти доводы не могут служить основанием для пересмотра обжалуемого судебного акта, поскольку иная оценка имеющихся в деле доказательств не является предусмотренным ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основанием для отмены или изменения решения суда первой инстанции в апелляционном порядке.
При таком положении нет оснований считать, что, рассматривая гражданское дело, суд неправильно применил нормы материального права. Нарушений или неправильного применения норм процессуального права, влекущих отмену решения, судом не допущено. Апелляционная жалоба удовлетворению не подлежит.
Руководствуясь ст. ст. 327 - 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Нижегородского областного суда
определила:
решение Дзержинского городского суда Нижегородской области от 22 марта 2012 года оставить без изменения, апелляционную жалобу К.А. - без удовлетворения.
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "REALTIST.RU | Теория и практика управления недвижимостью" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)