Судебные решения, арбитраж
Дарение недвижимости; Сделки с недвижимостью; Жилой фонд; Жилищное право
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
Судья: Иванова О.А.
Судебная коллегия по гражданским делам Костромского областного суда в составе:
председательствующего Н.А. Гусевой,
судей Н.Н. Демьяновой, С.В. Андреева,
при секретаре К.,
с участием прокурора Е.Ю. Хрящевой
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по кассационному представлению прокурора г. Костромы ФИО26 и кассационной жалобе Л.Т. ФИО18, Л.Н. ФИО19 на решение Ленинского районного суда г. Костромы от 31 мая 2011 года, которым удовлетворены исковые требования С. ФИО20 к Л.Т. ФИО21 о выселении и обязании передать ключи от квартиры, а в удовлетворении встречных исковых требований Л.Т. ФИО22, Л.Н. ФИО23 к С. ФИО24 о признании договора дарения недействительным, применении последствий недействительности ничтожной сделки отказано.
Заслушав доклад судьи Н.А. Гусевой, объяснения Л.Т., Л.Н., поддержавших доводы кассационной жалобы, а также заключение прокурора Е.Ю. Хрящевой, которая кассационное представление прокурора г. Костромы не поддержала, считая решение суда законным и обоснованным, судебная коллегия
установила:
С. обратился в суд с иском к Л.Т. о выселении из квартиры, расположенной по адресу:, обязании передать ключи от входной двери данного жилого помещения. Требования мотивированы тем, что на основании договора дарения доли квартиры от ДД.ММ.ГГГГ, договора купли-продажи доли квартиры от ДД.ММ.ГГГГ ему принадлежит 6/8 доли в праве собственности на указанную двухкомнатную квартиру. После приобретения права на квартиру он узнал, что в нее незаконно вселилась и проживает без регистрации Л.Т., которая сменила замки от входной двери. Проживание ответчицы на его жилплощади нарушает его права как собственника квартиры.
Судом к участию в деле в качестве третьего лица с правом заявления самостоятельных требований привлечена Л.Н., являющаяся собственников 1/4 доли спорного жилого помещения.
Л.Т. и Л.Н. обратились в суд с встречным иском к С. о признании недействительным договора дарения доли квартиры от ДД.ММ.ГГГГ, применении последствий недействительности ничтожной сделки в виде погашения в ЕГРП записи о регистрации права собственности С. на 3/8 доли в праве собственности на квартиру по адресу: включении 3/8 доли в праве собственности на указанную квартиру в состав наследственного имущества после смерти ФИО7. Требования мотивированы тем, что договор дарения был заключен между С. и ФИО7, который ДД.ММ.ГГГГ скончался. Л.Т. является женой умершего, а Л.Н. - его дочерью. Таким образом, они являются наследниками по закону первой очереди после смерти ФИО7. Считают указанный договор дарения доли квартиры мнимой сделкой, поскольку реального исполнения этой сделки в виде передачи недвижимости от дарителя к одаряемому, как это предусмотрено пунктом 5 договора, не было, о чем свидетельствуют те обстоятельства, что ФИО7 не освободил жилое помещение, не сменил регистрацию по месту жительства, не передал С. ключ от входной двери, не сообщил родственникам, соседям, друзьям о заключенной сделке, не искал себе другое жилье. С. же со своей стороны не требовал у ФИО7 освободить жилое помещение, не обратился в суд с иском о его выселении, не требовал ключи от входной двери, не вселялся в квартиру, не зарегистрировался по месту жительства, не оплачивал услуги ЖКХ, не обращался к остальным участникам долевой собственности с предложением определить порядок пользования квартирой или выделить свою долю в натуре и не осуществлял как собственник свои полномочия каким-либо иным способом. Из всего этого можно сделать вывод о том, что воля сторон договора дарения не была направлена на достижение цели гражданско-правовых отношений между ними, а именно на передачу доли в праве собственности на спорное жилое помещение.
Решением Ленинского районного суда г. Костромы от 31 мая 2011 года исковые требования С. удовлетворены.
Л.Т. выселена из квартиры по адресу: на нее возложена обязанность передать С. ключи от указанной квартиры.
В иске Л.Т., Л.Н. к С. о признании договора дарения недействительным, применении последствий ничтожной сделки отказано.
В кассационном представлении прокурор г. Костромы ФИО25 просит решение суда изменить, дополнив мотивировочную часть ссылкой на ч. 1 ст. 35 ЖК РФ. Указывает, что суд пришел к обоснованному выводу о том, что Л.Т. и Л.Н. не приведено достаточных доводов для подтверждения мнимого характера оспариваемого договора дарения. Правильным считает также и вывод суда об отсутствии правовых оснований для проживания Л.Т. в спорном жилом помещении со ссылкой на п. 1 ст. 247, п. 2 ст. 292 ГК РФ. Однако отмечает, что правовые основания для выселения граждан из жилых помещений урегулированы Жилищным кодексом РФ. Суд же, удовлетворяя требования С., не указал конкретную норму ЖК РФ, предусматривающую основание для выселения Л.Т.
В кассационной жалобе Л.Т. и Л.Н. просят решение суда отменить как вынесенное с неправильным применением норм материального права и принять по делу новый судебный акт об отказе в удовлетворении первоначального иска и об удовлетворении встречного иска. Не согласны с выводом суда о незаконности проживания Л.Т. в жилом помещении. Указывают, что поскольку С. не владел и не пользовался принадлежащей ему долей в спорной квартире, его доля не выделена в натуре, то Л.Н. разрешила Л.Т. проживать в принадлежащей ей квартире. Кроме того, Л.Т. проживала в спорном жилом помещении вместе со своим мужем ФИО7 в течение двух лет и требований о ее выселении ни Л.Н., ни ФИО9 не предъявляли. Следовательно, пока между собственниками не определен порядок пользования спорной квартирой, Л.Н. имеет право разрешить проживание в ней Л.Т. Также указывают, что суд необоснованно не принял во внимание их доводы о мнимости договора дарения, которая заключается в отсутствии реального исполнения сделки. Доводы С. о том, что ему были переданы ключи от квартиры, равно как и его доводы о проживании ФИО7 в спорной квартире с его согласия, не соответствуют действительности. Судом также не дана соответствующая оценка показаниям свидетелей ФИО11, ФИО12, ФИО13.
Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационного представления и кассационной жалобы, судебная коллегия не находит оснований для отмены решения суда.
Разрешая спор, суд правильно определил обстоятельства, имеющие значение для дела, дал надлежащую правовую оценку всем представленным доказательствам, и пришел к обоснованному выводу об удовлетворении первоначального иска и об отсутствии оснований для удовлетворения встречного иска.
Этот вывод судом мотивирован, соответствует требованиям закона и материалам дела, оснований для признания его неправильным не имеется.
Как видно из материалов дела и установлено судом, квартира по адресу: находится в общей долей собственности С. (6/8 доли в праве) и Л.Н. (1/4 доли в праве).
Указанная доля в праве на квартиру принадлежит С. на основании договора дарения от ДД.ММ.ГГГГ, заключенного между С. и ФИО7, и договора купли-продажи от ДД.ММ.ГГГГ, заключенного между С. и ФИО9.
В соответствии с п. 1 ст. 170 ГК РФ мнимой сделкой признается сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия.
Данная норма подлежит применению в том случае, если все стороны, участвующие в сделке, не имеют намерений ее исполнять или требовать ее исполнения.
В обоснование мнимости сделки необходимо доказать, что при ее совершении подлинная воля сторон не была направлена на создание тех правовых последствий, которые наступают при совершении данной сделки.
Отказывая в удовлетворении встречных исковых требований, суд, руководствуясь п. 1 ст. 170, п. 2 ст. 223, ст. ст. 572, 574 ГК РФ, которые приведены в решении, пришел к правильному выводу об отсутствии оснований для признания договора дарения от ДД.ММ.ГГГГ мнимой сделкой, поскольку суду не было представлено каких-либо доказательств, подтверждающих то, что оспариваемая сделка была совершена сторонами лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия.
При этом суд правомерно исходил из того, что договор дарения был заключен сторонами в письменной форме и зарегистрирован в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним, равно как и переход права собственности на 3/8 доли от ФИО7 к С., что свидетельствует о том, что воля сторон сделки соответствовала их волеизъявлению и была направлена на переход права долевой собственности на спорную квартиру от ФИО7 к С.; стороны сделки исполнили ее, что подтверждается тем, что дарителем были переданы ключи от спорной квартиры одаряемому.
Факт передачи ключей С. стороной ответчиков не опровергнут.
Показания свидетеля ФИО13 о том, что у С. не было ключей от квартиры обоснованно не приняты в качестве доказательства опровержения указанного факта, поскольку сама ФИО13 совместно с ФИО7 не проживала, появилась у него в квартире только тогда, когда встал вопрос о дарении его доли квартиры ее внучке Л.Н., при заключении сделки не присутствовала. Кроме того, допрошенный в суде первой инстанции свидетель ФИО9 при осмотре ключа от дверного замка, представленного С., сказал, что он похож на ключ от дверного замка входной двери спорной квартиры.
Доводам ответчиков о мнимости договора дарения от ДД.ММ.ГГГГ, в частности касающимся проживания ФИО7 в спорном жилом помещении после дарения доли квартиры С., необращения С. в суд с иском о выселении из квартиры прежнего собственника, несообщения ФИО7 о совершенной сделке своим родным, близким и знакомым, судом дана надлежащая правовая оценка, оснований не согласиться с которой судебная коллегия не усматривает.
То обстоятельство, что в договоре дарения от ДД.ММ.ГГГГ ФИО7 поставил свою подпись с ее расшифровкой под именем ФИО2, также в силу п. 1 ст. 170 ГК РФ не свидетельствует о мнимости данной сделки, как ошибочно полагают кассаторы, поскольку из содержания договора и иных представленных на государственную регистрацию документов следует, что именно ФИО7 являлся дарителем по этому договору; кроме того, собственноручная расшифровка его подписи соответствует данным о его имени, отчестве и фамилии.
Не подтверждают мнимость сделки и показания свидетелей ФИО11, ФИО12, ФИО13.
Таким образом, у суда отсутствовали основания для признания недействительным договора дарения доли квартиры, а доводы кассационной жалобы по указанному вопросу направлены на переоценку доказательств по делу, которые были всесторонне, полно и объективно исследованы и оценены судом в соответствии с требованиями ст. 67 ГПК РФ, в связи с чем являются несостоятельными.
Согласно ч. 2 ст. 30 ЖК РФ собственник жилого помещения вправе предоставить во владение и (или) в пользование принадлежащее ему на праве собственности жилое помещение гражданину на основании договора найма, договора безвозмездного пользования или на ином законном основании, а также юридическому лицу на основании договора аренды или на ином законном основании с учетом требований, установленных гражданским законодательством, настоящим Кодексом.
В силу п. 1 ст. 247 ГК РФ владение и пользование имуществом, находящимся в долевой собственности, осуществляются по соглашению всех ее участников, а при недостижении согласия - в порядке, устанавливаемом судом.
Переход права собственности на жилой дом или квартиру к другому лицу является основанием для прекращения права пользования жилым помещением членами семьи прежнего собственника, если иное не установлено законом (п. 2 ст. 292 ГК РФ).
Удовлетворяя исковые требования С., суд пришел к обоснованному выводу об отсутствии правовых оснований для проживания Л.Т. в спорном жилом помещении.
Судом установлено, что Л.Т. являлась супругой ФИО7 и проживала в спорной квартире в качестве члена его семьи до марта 2010 года.
После смерти ФИО7 (ДД.ММ.ГГГГ) Л.Т. вселилась в квартиру с разрешения Л.Н., при этом согласия на вселение С. и ФИО9, также являвшегося на тот момент сособственником квартиры, она не испрашивала.
Согласно ч. 1 ст. 35 ЖК РФ в случае прекращения у гражданина права пользования жилым помещением по основаниям, предусмотренным настоящим Кодексом, другими федеральными законами, договором, или на основании решения суда данный гражданин обязан освободить соответствующее жилое помещение (прекратить пользоваться им). Если данный гражданин в срок, установленный собственником соответствующего жилого помещения, не освобождает указанное жилое помещение, он подлежит выселению по требованию собственника на основании решения суда.
При таких обстоятельствах и с учетом вышеприведенных правовых норм суд обоснованно выселил Л.Т. из спорного жилого помещения, обязав ее передать С. ключи от квартиры, поскольку, как было установлено судом, после вселения в квартиру она сменила замки во входной двери.
Доводы кассационной жалобы по поводу возможности проживания Л.Т. в квартире с разрешения Л.Н. (собственницы 1/4 доли квартиры) основаны на неверном толковании норм материального права и не могут служить основанием для отмены решения суда, постановленного в соответствии с нормами материального и процессуального права.
На основании изложенного кассационная жалоба не подлежит удовлетворению.
То обстоятельство, что в решении суда не содержится ссылки на ч. 1 ст. 35 ЖК РФ, не относится к числу предусмотренных ч. 1 ст. 362 ГПК РФ оснований для изменения решения суда, в связи с чем не подлежит удовлетворению и кассационное представление прокурора.
Руководствуясь ст. 361 ГПК РФ, судебная коллегия
определила:
Решение Ленинского районного суда г. Костромы от 31 мая 2011 года оставить без изменения, кассационную жалобу Л.Т. и Л.Н., а также кассационное представление прокурора г. Костромы - без удовлетворения.
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "REALTIST.RU | Теория и практика управления недвижимостью" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)
КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ КОСТРОМСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА ОТ 08.08.2011 ПО ДЕЛУ N 33-1190
Разделы:Дарение недвижимости; Сделки с недвижимостью; Жилой фонд; Жилищное право
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
КОСТРОМСКОЙ ОБЛАСТНОЙ СУД
КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 8 августа 2011 г. по делу N 33-1190
Судья: Иванова О.А.
Судебная коллегия по гражданским делам Костромского областного суда в составе:
председательствующего Н.А. Гусевой,
судей Н.Н. Демьяновой, С.В. Андреева,
при секретаре К.,
с участием прокурора Е.Ю. Хрящевой
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по кассационному представлению прокурора г. Костромы ФИО26 и кассационной жалобе Л.Т. ФИО18, Л.Н. ФИО19 на решение Ленинского районного суда г. Костромы от 31 мая 2011 года, которым удовлетворены исковые требования С. ФИО20 к Л.Т. ФИО21 о выселении и обязании передать ключи от квартиры, а в удовлетворении встречных исковых требований Л.Т. ФИО22, Л.Н. ФИО23 к С. ФИО24 о признании договора дарения недействительным, применении последствий недействительности ничтожной сделки отказано.
Заслушав доклад судьи Н.А. Гусевой, объяснения Л.Т., Л.Н., поддержавших доводы кассационной жалобы, а также заключение прокурора Е.Ю. Хрящевой, которая кассационное представление прокурора г. Костромы не поддержала, считая решение суда законным и обоснованным, судебная коллегия
установила:
С. обратился в суд с иском к Л.Т. о выселении из квартиры, расположенной по адресу:, обязании передать ключи от входной двери данного жилого помещения. Требования мотивированы тем, что на основании договора дарения доли квартиры от ДД.ММ.ГГГГ, договора купли-продажи доли квартиры от ДД.ММ.ГГГГ ему принадлежит 6/8 доли в праве собственности на указанную двухкомнатную квартиру. После приобретения права на квартиру он узнал, что в нее незаконно вселилась и проживает без регистрации Л.Т., которая сменила замки от входной двери. Проживание ответчицы на его жилплощади нарушает его права как собственника квартиры.
Судом к участию в деле в качестве третьего лица с правом заявления самостоятельных требований привлечена Л.Н., являющаяся собственников 1/4 доли спорного жилого помещения.
Л.Т. и Л.Н. обратились в суд с встречным иском к С. о признании недействительным договора дарения доли квартиры от ДД.ММ.ГГГГ, применении последствий недействительности ничтожной сделки в виде погашения в ЕГРП записи о регистрации права собственности С. на 3/8 доли в праве собственности на квартиру по адресу: включении 3/8 доли в праве собственности на указанную квартиру в состав наследственного имущества после смерти ФИО7. Требования мотивированы тем, что договор дарения был заключен между С. и ФИО7, который ДД.ММ.ГГГГ скончался. Л.Т. является женой умершего, а Л.Н. - его дочерью. Таким образом, они являются наследниками по закону первой очереди после смерти ФИО7. Считают указанный договор дарения доли квартиры мнимой сделкой, поскольку реального исполнения этой сделки в виде передачи недвижимости от дарителя к одаряемому, как это предусмотрено пунктом 5 договора, не было, о чем свидетельствуют те обстоятельства, что ФИО7 не освободил жилое помещение, не сменил регистрацию по месту жительства, не передал С. ключ от входной двери, не сообщил родственникам, соседям, друзьям о заключенной сделке, не искал себе другое жилье. С. же со своей стороны не требовал у ФИО7 освободить жилое помещение, не обратился в суд с иском о его выселении, не требовал ключи от входной двери, не вселялся в квартиру, не зарегистрировался по месту жительства, не оплачивал услуги ЖКХ, не обращался к остальным участникам долевой собственности с предложением определить порядок пользования квартирой или выделить свою долю в натуре и не осуществлял как собственник свои полномочия каким-либо иным способом. Из всего этого можно сделать вывод о том, что воля сторон договора дарения не была направлена на достижение цели гражданско-правовых отношений между ними, а именно на передачу доли в праве собственности на спорное жилое помещение.
Решением Ленинского районного суда г. Костромы от 31 мая 2011 года исковые требования С. удовлетворены.
Л.Т. выселена из квартиры по адресу: на нее возложена обязанность передать С. ключи от указанной квартиры.
В иске Л.Т., Л.Н. к С. о признании договора дарения недействительным, применении последствий ничтожной сделки отказано.
В кассационном представлении прокурор г. Костромы ФИО25 просит решение суда изменить, дополнив мотивировочную часть ссылкой на ч. 1 ст. 35 ЖК РФ. Указывает, что суд пришел к обоснованному выводу о том, что Л.Т. и Л.Н. не приведено достаточных доводов для подтверждения мнимого характера оспариваемого договора дарения. Правильным считает также и вывод суда об отсутствии правовых оснований для проживания Л.Т. в спорном жилом помещении со ссылкой на п. 1 ст. 247, п. 2 ст. 292 ГК РФ. Однако отмечает, что правовые основания для выселения граждан из жилых помещений урегулированы Жилищным кодексом РФ. Суд же, удовлетворяя требования С., не указал конкретную норму ЖК РФ, предусматривающую основание для выселения Л.Т.
В кассационной жалобе Л.Т. и Л.Н. просят решение суда отменить как вынесенное с неправильным применением норм материального права и принять по делу новый судебный акт об отказе в удовлетворении первоначального иска и об удовлетворении встречного иска. Не согласны с выводом суда о незаконности проживания Л.Т. в жилом помещении. Указывают, что поскольку С. не владел и не пользовался принадлежащей ему долей в спорной квартире, его доля не выделена в натуре, то Л.Н. разрешила Л.Т. проживать в принадлежащей ей квартире. Кроме того, Л.Т. проживала в спорном жилом помещении вместе со своим мужем ФИО7 в течение двух лет и требований о ее выселении ни Л.Н., ни ФИО9 не предъявляли. Следовательно, пока между собственниками не определен порядок пользования спорной квартирой, Л.Н. имеет право разрешить проживание в ней Л.Т. Также указывают, что суд необоснованно не принял во внимание их доводы о мнимости договора дарения, которая заключается в отсутствии реального исполнения сделки. Доводы С. о том, что ему были переданы ключи от квартиры, равно как и его доводы о проживании ФИО7 в спорной квартире с его согласия, не соответствуют действительности. Судом также не дана соответствующая оценка показаниям свидетелей ФИО11, ФИО12, ФИО13.
Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационного представления и кассационной жалобы, судебная коллегия не находит оснований для отмены решения суда.
Разрешая спор, суд правильно определил обстоятельства, имеющие значение для дела, дал надлежащую правовую оценку всем представленным доказательствам, и пришел к обоснованному выводу об удовлетворении первоначального иска и об отсутствии оснований для удовлетворения встречного иска.
Этот вывод судом мотивирован, соответствует требованиям закона и материалам дела, оснований для признания его неправильным не имеется.
Как видно из материалов дела и установлено судом, квартира по адресу: находится в общей долей собственности С. (6/8 доли в праве) и Л.Н. (1/4 доли в праве).
Указанная доля в праве на квартиру принадлежит С. на основании договора дарения от ДД.ММ.ГГГГ, заключенного между С. и ФИО7, и договора купли-продажи от ДД.ММ.ГГГГ, заключенного между С. и ФИО9.
В соответствии с п. 1 ст. 170 ГК РФ мнимой сделкой признается сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия.
Данная норма подлежит применению в том случае, если все стороны, участвующие в сделке, не имеют намерений ее исполнять или требовать ее исполнения.
В обоснование мнимости сделки необходимо доказать, что при ее совершении подлинная воля сторон не была направлена на создание тех правовых последствий, которые наступают при совершении данной сделки.
Отказывая в удовлетворении встречных исковых требований, суд, руководствуясь п. 1 ст. 170, п. 2 ст. 223, ст. ст. 572, 574 ГК РФ, которые приведены в решении, пришел к правильному выводу об отсутствии оснований для признания договора дарения от ДД.ММ.ГГГГ мнимой сделкой, поскольку суду не было представлено каких-либо доказательств, подтверждающих то, что оспариваемая сделка была совершена сторонами лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия.
При этом суд правомерно исходил из того, что договор дарения был заключен сторонами в письменной форме и зарегистрирован в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним, равно как и переход права собственности на 3/8 доли от ФИО7 к С., что свидетельствует о том, что воля сторон сделки соответствовала их волеизъявлению и была направлена на переход права долевой собственности на спорную квартиру от ФИО7 к С.; стороны сделки исполнили ее, что подтверждается тем, что дарителем были переданы ключи от спорной квартиры одаряемому.
Факт передачи ключей С. стороной ответчиков не опровергнут.
Показания свидетеля ФИО13 о том, что у С. не было ключей от квартиры обоснованно не приняты в качестве доказательства опровержения указанного факта, поскольку сама ФИО13 совместно с ФИО7 не проживала, появилась у него в квартире только тогда, когда встал вопрос о дарении его доли квартиры ее внучке Л.Н., при заключении сделки не присутствовала. Кроме того, допрошенный в суде первой инстанции свидетель ФИО9 при осмотре ключа от дверного замка, представленного С., сказал, что он похож на ключ от дверного замка входной двери спорной квартиры.
Доводам ответчиков о мнимости договора дарения от ДД.ММ.ГГГГ, в частности касающимся проживания ФИО7 в спорном жилом помещении после дарения доли квартиры С., необращения С. в суд с иском о выселении из квартиры прежнего собственника, несообщения ФИО7 о совершенной сделке своим родным, близким и знакомым, судом дана надлежащая правовая оценка, оснований не согласиться с которой судебная коллегия не усматривает.
То обстоятельство, что в договоре дарения от ДД.ММ.ГГГГ ФИО7 поставил свою подпись с ее расшифровкой под именем ФИО2, также в силу п. 1 ст. 170 ГК РФ не свидетельствует о мнимости данной сделки, как ошибочно полагают кассаторы, поскольку из содержания договора и иных представленных на государственную регистрацию документов следует, что именно ФИО7 являлся дарителем по этому договору; кроме того, собственноручная расшифровка его подписи соответствует данным о его имени, отчестве и фамилии.
Не подтверждают мнимость сделки и показания свидетелей ФИО11, ФИО12, ФИО13.
Таким образом, у суда отсутствовали основания для признания недействительным договора дарения доли квартиры, а доводы кассационной жалобы по указанному вопросу направлены на переоценку доказательств по делу, которые были всесторонне, полно и объективно исследованы и оценены судом в соответствии с требованиями ст. 67 ГПК РФ, в связи с чем являются несостоятельными.
Согласно ч. 2 ст. 30 ЖК РФ собственник жилого помещения вправе предоставить во владение и (или) в пользование принадлежащее ему на праве собственности жилое помещение гражданину на основании договора найма, договора безвозмездного пользования или на ином законном основании, а также юридическому лицу на основании договора аренды или на ином законном основании с учетом требований, установленных гражданским законодательством, настоящим Кодексом.
В силу п. 1 ст. 247 ГК РФ владение и пользование имуществом, находящимся в долевой собственности, осуществляются по соглашению всех ее участников, а при недостижении согласия - в порядке, устанавливаемом судом.
Переход права собственности на жилой дом или квартиру к другому лицу является основанием для прекращения права пользования жилым помещением членами семьи прежнего собственника, если иное не установлено законом (п. 2 ст. 292 ГК РФ).
Удовлетворяя исковые требования С., суд пришел к обоснованному выводу об отсутствии правовых оснований для проживания Л.Т. в спорном жилом помещении.
Судом установлено, что Л.Т. являлась супругой ФИО7 и проживала в спорной квартире в качестве члена его семьи до марта 2010 года.
После смерти ФИО7 (ДД.ММ.ГГГГ) Л.Т. вселилась в квартиру с разрешения Л.Н., при этом согласия на вселение С. и ФИО9, также являвшегося на тот момент сособственником квартиры, она не испрашивала.
Согласно ч. 1 ст. 35 ЖК РФ в случае прекращения у гражданина права пользования жилым помещением по основаниям, предусмотренным настоящим Кодексом, другими федеральными законами, договором, или на основании решения суда данный гражданин обязан освободить соответствующее жилое помещение (прекратить пользоваться им). Если данный гражданин в срок, установленный собственником соответствующего жилого помещения, не освобождает указанное жилое помещение, он подлежит выселению по требованию собственника на основании решения суда.
При таких обстоятельствах и с учетом вышеприведенных правовых норм суд обоснованно выселил Л.Т. из спорного жилого помещения, обязав ее передать С. ключи от квартиры, поскольку, как было установлено судом, после вселения в квартиру она сменила замки во входной двери.
Доводы кассационной жалобы по поводу возможности проживания Л.Т. в квартире с разрешения Л.Н. (собственницы 1/4 доли квартиры) основаны на неверном толковании норм материального права и не могут служить основанием для отмены решения суда, постановленного в соответствии с нормами материального и процессуального права.
На основании изложенного кассационная жалоба не подлежит удовлетворению.
То обстоятельство, что в решении суда не содержится ссылки на ч. 1 ст. 35 ЖК РФ, не относится к числу предусмотренных ч. 1 ст. 362 ГПК РФ оснований для изменения решения суда, в связи с чем не подлежит удовлетворению и кассационное представление прокурора.
Руководствуясь ст. 361 ГПК РФ, судебная коллегия
определила:
Решение Ленинского районного суда г. Костромы от 31 мая 2011 года оставить без изменения, кассационную жалобу Л.Т. и Л.Н., а также кассационное представление прокурора г. Костромы - без удовлетворения.
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "REALTIST.RU | Теория и практика управления недвижимостью" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)